-`♡´- -`♡´- -`♡´-
Спасать нужно всех, кого только можно спасти — это было золотое правило Гиммеля. И обычно в верности подобных убеждений Фрирен не сомневалась, но вот иногда… Бывало, появлялись люди, которые доставляли проблем, даже если не сами по себе. Вот, к примеру, Гиммель — прекрасный человек, хотя и со своими недостатками. От того же Гайтера неприятностей куда больше, но все его пьянки и в сравнение не шли с теми моментами, когда Гиммель сталкивался с людьми определенной профессии, а именно — со скульпторами. Что такое неделя для эльфа, живущего почти вечно? Но даже у Фрирен, никуда, в общем-то, не спешившей, заканчивалось терпение, если Гиммель который час обсуждал с мастером композицию будущей скульптуры. Сначала тебя все время переставляют так и эдак, потом стой и позируй часами в одной и той же позе несколько дней к ряду. Потом Гиммелю обязательно что-нибудь не понравится, то глаза не так получились, то рука недостаточно героическая, то у Айзена борода плохо лежит. А мастера и рады такой модели! Стоят, да лепят из глины то, что из камня ваять месяцами, а капризы героя… Что же, для окружающих это, может, и выглядело, как перепалка, но еще ни разу Фрирен не видела, чтобы Гиммель и очередной скульптор расставались недовольными друг другом. Зато у всех остальных членов отряда после таких испытаний оставалось только нервное истощение и надежда, что подобное больше не повторится. Но тщетно. А в этот раз не повезло только ей. Гайтер и Айзен в момент основных событий пребывали за много миль, так же, как и они с Гиммелем, пытаясь найти украденное чудовищной птицей кольцо, памятную вещь хозяина города. Что поделать, надо же как-то деньги зарабатывать? Отряд разделился, и Фрирен с Гиммелем упорно поднимались в гору, к скалам, в которых могли бы гнездиться крылатые монстры, но, то самое кольцо им найти было не суждено. Вместо этого они помогли человеку, к несчастью оказавшемуся скульптором. Собственно, само спасение много времени не заняло, проблемой стали лишь последствия. Обходя мимо очередной скалы, эльф и герой услышали шум неподалеку. Вскорости, их взорам предстала картина маленькой трагедии: какой-то путник отбивался от монстро-птицы, а та, наконец оставив человека, ухватила пытавшуюся защитить хозяина собачку, взлетела выше и нырнула в провал оказавшейся неподалеку пещеры. Фрирен не стала сбивать птицу заклятьем, опасаясь навредить ее маленькой пленнице, но, разумеется, они с Гиммелем поспешили в ту самую пещеру, надеясь соединить приятное с полезным: спасти собачку и найти гнездо с заветным кольцом. Человека оставили у входа, наказав не рисковать и уверив, что четвероногую любимицу спасут. Вот, так и вышло, что спрятавшуюся, как ласточка в гнезде, птицу, уже намеривавшуюся проглотить свою жертву, Фрирен накрыла заклятьем, а Гиммель в красивом прыжке выхватил собачку из стальных когтей. Птица забила крыльями, попыталась взлететь, но Фрирен добила ее и тяжелая туша рухнула вниз. Они еле-еле вытолкнули ее из гнезда, намереваясь обыскать дно и перебрать каждую веточку в поисках ценной вещицы. Собачка, радостно лая, умчалась к своему хозяину, а Фрирен с Гиммелем принялись раскапывать груду вещей, то и дело царапаясь о торчащие ветки и повторяя: «Не то, и это не то…». Спустя десять минут, Фрирен наткнулась на книгу и зависла над ней, не заметив, как рядом зашевелилось нечто, отдаленно похожее на демоническую лозу и, плотоядно раскрыв лепестки, дохнуло на нее дурманящим сонным паром. Гиммель оглянулся, почувствовав, как дрогнуло гнездо от падения волшебницы. Мгновенно сориентировавшись, закрыл нос и рот плащом и увернулся от плевка сонного пара. И минуты не прошло, как демоническая лоза, словно только что выпотрошенная рыба, оказалась на земле, разрубленная на куски, но все еще конвульсивно подрагивающая. Качая головой, он вернулся к уснувшей волшебнице. Как это они не проверили гнездо? Подобные лозы встречались в логовах монстров не так уж редко. Ленивые по своей природе, они частенько паразитировали на чудовищах, доедая остатки их кровавой трапезы. Убедившись, что Фрирен цела, Гиммель бережно поднял ее и, аккуратно держа на руках, вынес из пещеры к ожидавшему их человеку. Вдохнув свежего, прохладного воздуха, Фрирен очнулась и безмятежно взглянула на державшего ее героя. Гиммель улыбнулся ей, нежно и ласково, опустил на землю и заверил, что еще немного поищет кольцо, хотя, по его мнению, его там нет. Фрирен кивнула, не предчувствуя беды. Откуда ей было знать, как они с Гиммелем выглядели со стороны? А между тем, в обратный путь пришлось отправиться с тем самым человеком, Альтером, и его верной Гретой, радостно лаявшей впереди. Тогда то и выяснилось, что Альтер скульптор, как раз искавший подходящий камень. Он признался, что вот уже несколько месяцев из-под его резца не выходило ничего путного, просто в голову не шли подходящие образы, а заказы были мелкими и не интересными, но вот теперь, теперь!.. И он принялся упрашивать Гиммеля позволить ему изваять их портреты, а от подобного предложения Гиммель не отказывался никогда. Проснувшись следующим утром, Фрирен поняла, что все серьезнее, чем обычно. Гайтер и Айзен, нашедшие таки злополучное кольцо, без зависти похлопали Фрирен по плечу и отправились в город, искать другую работу. Фрирен же, тяжело вздохнув, проследовала за воодушевленным Гиммелем к мастерской Альтера, размышляя на досуге о применимости осушающего заклинания в отношении пивных кружек Гайтера. Первые полчаса Альтер и Гиммель шушукались, обсуждая сюжет будущей скульптуры. Фрирен не слушала их, играясь с Гретой, с удовольствием приносившей мячик. Поэтому для нее было полной неожиданностью, когда оказалось, что на постаменте ей предстоит не стоять за спиной Гиммеля, как это бывало обычно, а примоститься у него на руках. Когда Гиммель подхватил ее, Фрирен неловко забрыкалась. — Зачем так? Я же могу сама стоять. — недоумевала она. — Не переживай, ты не тяжелая! — уверил ее Гиммель. — А Альтер находит подобное положение весьма героическим, да? Альтер? Фрирен оглянулась. Скульптор энергично закивал и уже деловито гнул проволоку, делая каркас для глиняной заготовки. — Это будет моя лучшая работа! — убежденно заявил он. — Вы прекрасная пара! Гиммель печально улыбнулся ему, но не стал возражать. А Фрирен лишь изогнула бровь, с трудом улавливая смысл подобного утверждения. Ей было сказано поместить руку на шею героя, она нехотя послушалась. Со вздохом, Фрирен взглянула вверх на Гиммеля, который, видимо, по плану должен был смотреть на нее. И смотрел с привычной легкой улыбкой. Быть к кому-то так близко, да еще так долго, волшебнице было непривычно, но не то чтобы неприятно. Тепло. Фрирен прикрыла глаза, клонило в сон. Спустя десять минут она почувствовала легкую дрожь в его руках и, завозившись, попыталась встать на ноги. — Ты чего? — недоуменно спросил Гимель, все еще прижимая ее к себе. — Ты меня так долго не удержишь. — обличила его Фрирен. — Ну что ты? Ты легкая, как пушинка! — он прижал ее к себе еще крепче. — И потом, только подумай, какая скульптура в итоге получится! Ради такого можно и потерпеть! Особой ценности в таких изваяниях Фрирен не видела и терпеть была согласна только потому, что все это нравилось Гиммелю. Но руки его подрагивали все чаще. — Может, принесем стол? — вовремя предложил скульптор. — Мне пока что нужна только верхняя часть. Фрирен будет опираться о столешницу, а ты просто придержишь ее. — Так и быть. — Фрирен, наконец, встала на ноги, наблюдая, как Гиммель украдкой массирует затекшие ладони. В более неловком положении, чем в этот день, ей находиться как будто еще не приходилось. Сидеть на столе, делая вид, что тебя несут на руках, хуже не придумаешь. Правда, действительность скрашивал веселый голос Гиммеля, болтавшего с воятелем, окутавший ее запах его одежды и чего-то ужасно знакомого, чисто Гиммелевского. Она поняла, что пригрелась и уснула, только когда рука, придерживавшая ее под коленями, пропала. Фрирен почувствовала, как ее ласково погладили по голове. — Просыпайтесь, милая соня, мы на сегодня закончили!.. — тихо пропел знакомый голос. Фрирен, заморгала, подняла веки. Гиммель аккуратно отпустил ее, помог спрыгнуть со стола, горячей рукой придержав ее руку. «Ну, — думала Фрирен — Не так уж это и плохо, позировать вот так.» Следующие несколько дней она то и дело засыпала, пригревшись на груди у Гиммеля. Кроме того времени, когда скульптор лепил лица и просил, чтобы модели смотрели друг на друга. Ему хотелось изобразить нежный взгляд глаза в глаза. Фрирен не была уверена, насколько хорошо у нее получалось. Поначалу, поддавшись уговорам, она пыталась состроить подходящее выражение лица, чем только веселила Гиммеля, всем телом чувствуя, как смех сотрясает его грудь и плечи. В конце концов, ей было сказано просто расслабиться и невесть что из себя не строить. Фрирен снизу вверх рассматривала молодое лицо Гиммеля, цепляясь за его шею, печалясь о том, как не долог человеческий век. А он, улыбаясь все шире, подмигнул вдруг и шепнул, что это будет лучший памятник в его честь. Фрирен пожала плечами. Может и не лучший, но точно самый запоминающийся. Оглядывая получившуюся заготовку и прощаясь с мастером, Фрирен уловила краем уха голос какой-то девушки, причитавшей над скульптуркой, мол, «Как романтично!..», но в тот момент не придала этому значения. На обратном пути, после битвы с Владыкой Демонов, они вновь попали в этот городок и увидели таки плод своих давних усилий. Каменную скульптуру поставили на окраине, почти у самого леса, разбили вокруг клумбу и вообще… Гайтер и Айзен не сумели скрыть смеха, увидев статую своих друзей в полный рост. — Жаль, что я этого не видел. — признал Айзен. — Если бы не знал, кто это, подумал бы, что вы действительно парочка. — Да! — с улыбкой подтвердил Гайтер и похлопал Гиммеля по плечу. — Не просто же так я повторяю твоим поклонницам, что ты предпочитаешь женщин постарше! — А я этого и не отрицал! — отмахнулся Гимель, скользнув взглядом по задумчивой Фрирен. — Пойдем, а то нас узнают! К сожалению, их действительно узнавали. И каждый в городе был убеждён, что они как раз пара и есть, а как же иначе? Даже сам Альтер, спустя года, поверил в это и бесполезно было его разубеждать. Фрирен только и оставалось, что качать головой. Оказалось, у статуи теперь гуляют по ночам влюбленные, окрыленные светлым будущим, не омраченным войной с демонами. — Пускай! — сдаваясь, махнул рукой Гиммель и Фрирен ничего другого не оставалось, кроме как последовать его примеру. Но город этот она запомнила. Кажется, ничего более неловкого с ней еще не случалось.-`♡´- -`♡´- -`♡´-
Ферн подняла ее в безбожную рань, заставила умыться, одеться, причесала ей волосы и повела вниз, завтракать. Фрирен жевала щедро намазанную джемом булочку и не замечала неловких взглядов, которые кидал на нее Старк. — Госпожа Фрирен — неувереннее, чем обычно, начала Ферн. — Я думаю, нам стоит пойти по северной дороге. Лицо у Фрирен сделалось, как у упрямого котенка, она сонно замотала головой. — Госпожа Фрирен — еще более неуверенно продолжила Ферн. — Если вы не хотите идти туда из-за статуи, то мы ее уже видели. Фрирен застыла, с трудом проглотив кусок и смущенно поджав губы. — Видели? — недоверчиво переспросила она, наклонив голову набок. — Что ж, тогда делать нечего, выйдем через северные ворота. И все, и тишина. Эльфийка продолжала сонно жевать булку, а Старк и Ферн уставились на нее. — Госпожа Фрирен, так вы и герой Гиммель?.. — Нет. Это простое недоразумение, просто Гиммель обожал позировать для портретов и мимо подобного предложения пройти не мог. — Но она отличается… — начал Старк, но осекся, заметив, как смутилась обычно спокойная Фрирен. «В конце концов, — подумал он — кажется, мы идем на север именно потому, что Фрирен хочет поговорить с покинувшим наш мир героем Гиммелем. Это ведь что-то да значит, верно?» Выйдя из города, эльфийка не удержалась и посетила таки памятную статую. Посох засветился, маленькая поляна расцвела нежными голубыми цветами. Фрирен подошла ближе, услышала чириканье и, привстав на цыпочки, поняла, что на животе ее каменной копии теперь гнездятся птицы. Из леса, на почтительном расстоянии за ней наблюдали Старк и Ферн. Фрирен покачала головой и вернулась к ним. Как жаль... пережив весну своей жизни, она осознала, что это был расцвет, только тогда, когда все давно закончилось.