Чей подарок?

Ярослав проснулся от каких-то звуков, но сразу не стал напрягать мозг, пытаясь вычислить источник, — сначала протяжно и долго потянулся, сбивая простынь, опустил руку — место рядом свободно. А где Сашка? Неужели уже вскочил и занял ванную? Ну да, волнуется, сегодня у него концерт. Уже который по счету, а все так же нервничает. Вчера они снова репетировали допоздна, домой ввалились уставшие, но безумно счастливые. И счастье продолжалось. Ярик дернул к себе соседнюю подушку и блаженно зарылся в нее носом, едва не замурчал от удовольствия, жмурясь и потираясь о все еще теплую ткань заспанным лицом. — Сашка. И тут снова раздался какой-то звук, и Ярик прислушался, все еще не выпуская подушку. Глянул — дверь плотно закрыта. Но звук явно с кухни. — Саш? — голос с утра подводил, пришлось прочистить горло, но все равно вышло хрипловато. — Саш, ты чего там делаешь? Я проснулся. Иди и поцелуй меня скорее. Ответа не последовало. — Сашка! Блин, Казьмин. ты в наушниках там, что ли? Ярик выполз из кровати, сначала хотел надеть привычные шорты и футболку, аккуратно сложенные на стульчике — нет, это не его рук дело, конечно, а потом почесал голый живот и поправил резинку чуть съехавших боксеров. И снова звук. Как будто бы через льющуюся воду послышался приглушенный стон сквозь зубы. Потом еще один. Ярик вытаращил сонные глазищи и взлохматил и без того растрепанные волосы, закусывая губу. — Да ладно? Если, блин, на моем диване и без меня, я тебя придушу, Казьмин. И не говори, Сашечка, что просто не хотел меня будить. Чуть не навернувшись по пути о собственный носок, Ярик оказался у двери и снова прислушался прежде, чем сразу ее широко распахнуть — опять протяжный стон и какие-то, вроде бы, ругательства. Сонный Баярунас тоже хотел материться, чувствуя, как от предвкушения внизу живота уже закручивается спираль желания. По утрам у него это быстро, да, особенно, когда объект страсти находится так близко, только руку протяни. Саша стоит к нему спиной, чуть согнувшись, в футболке и домашних шортах, прямо рядом с раковиной, из крана льется тонкой струйкой вода. Казьмин подстригся перед концертами, и теперь можно было легко увидеть в его ушах наушники. — Ну да, ни черта не слышит, как я и думал. Ярик осторожно подошел сзади, чтобы не выдать себя, приподнялся на носочки и заглянул через плечо, стараясь не коснуться. И увидел, что Казьмин остервенело и очень ритмично драил, по-другому и не скажешь, его раковину. В нос ударил резкий запах химикатов, и Ярик едва не чихнул. Но потом его внимание быстро переключилось. На Сашке были резиновые перчатки, ярко-фиолетовые, которые по приколу кто-то из закадычных друзей презентовал Ярику на новоселье, а он и забыл после об их существовании. А сейчас они так здорово смотрелись на Сашкиных загорелых руках: слегка малы, потому очень плотно обтягивали пальцы и запястья, все в капельках воды и немного в пене от чистящего средства. А еще Казьмин продолжал тереть раковину, слегка шевеля губами — ни слова не разобрать, и руки напрягались от каждого движения, ярче очерчивались мышцы. Но надо осторожнее, а то Сашка легко может и локтем заехать. Вон как увлечен. Напряжен весь. Ярик судорожно облизал губы и подошел еще ближе. Сразу опустил обе ладони на напряженные руки друга и повел медленно от плеч по предплечьям вниз, к самому началу перчаток, по влажной коже, вниз, и обратно, против роста волос, растирая капли воды. Сашка, ожидаемо, вздрогнул и резко повернул голову, усмехаясь. Но быстро сообразил, кто же это влез в его личное пространство, да еще и сзади слегка прижался грудью к спине. Ярик вытащил один наушник и дунул в ухо. — Доброе утро. Руки снова вернул на предплечья, продолжая наглаживать. — Доброе. Мешаешь, Ярик. Видишь, я занят? — Оу. Так я могу и в другом месте тебя погладить. Хочешь, Саш? — и кошачьи интонации прозвучали над самым ухом, а ладони уже ловко перебрались на подтянутый живот, погладили сквозь футболку. Сашка прекратил тереть и выпустил губку, смыл с перчаток средство и хотел уже было стянуть их, но Ярик остановил его одной рукой. — Нет, не прекращай. Ты же еще не закончил. — Яр. Имей совесть. Я, вообще-то, тебе тут раковину драю. Она в таком виде была, что аж страшно. — Не преувеличивай, Саш. Раковина как раковина. — Да? — снова эта едкая ухмылочка с завидными ямочками. — А ты когда ее в последний раз чистил, а? Руки покрепче обхватили пойманный в страстные заложники торс, а Ярик коснулся подбородком спины, задумываясь. — Я редко бываю тут. Летом — наездами. Когда-то, наверно, чистил. — Что-то не похоже. Я и средство еле нашел. И перчатки. Ярик в ответ на казьминское привычное бурчание от обиды просто кусает его за лопатку через футболку, и наглее гладит по животу, задевая резинку шорт. — Ауч! Ярик? — А я тебя не просил. — А меня и не надо. Кто, если не я? — Саша все-таки стаскивает одну перчатку и хлопает Ярика по рукам. — Ты меня отпустишь? — А ты этого правда хочешь? — спрашивает все так же хрипло, и скользит рукой в шорты, сразу накрывает ладонью член, а другой рукой лезет под футболку. — Ярик? А как же? А как же раковина? — А я знаю, что ты не просто так ее драить вздумал. Проснулся рано, весь на нервах от предстоящего концерта, решил отвлечься. Да? И нет, чтобы меня разбудить. Меня поцеловать и погладить для успокоения. Поперся изменять мне с грязной раковиной. Ярик прижался сильнее, сразу чувствуя, как твердеет плоть под ладонью от его нехитрых ласк, и как напряглись мышцы пресса. Останавливаться он точно не собирается. — Яр. Яр, я же не железный — Конечно, Саш. Горячий и податливый в моих руках. Но ты продолжай с раковиной, продолжай, раз променял утро со мной на нее. Саша снова напялил перчатку — все-таки, раковина недочищена, нельзя вот так ее бросить. Ярику точно плевать будет, что она вся в пене и лишь наполовину сверкает. Раз начал — доведи до конца. Хм. — Яр, ты тогда тоже продолжай, пока я не, — Саша прикусил губу, чтобы не заржать. И продолжил на выдохе. — Закончил. — Оу. Ты даже просишь теперь? Ну зараза, — и с легким шипением Яр резко потянул шорты сразу вместе с бельем вниз по ногам, до самых щиколоток. А футболка теперь весьма откровенно и соблазнительно прикрывала ягодицы лишь наполовину. Сашка вздрогнул, но только пошире расставил ноги, вернувшись к раковине. Естественно, у Ярика чуть ли не в глазах тут же помутнело. Он весь прильнул к Саше сбоку, сжимая с силой ягодицу и потянулся требовательно за поцелуем, поворачивая другой рукой к себе Казьмина за подбородок. Да тот и не сопротивлялся, жадно прихватывая настырные губы своими и тихо постанывая — потому что горячая ладонь вольготно гуляла по обнаженным ягодицам. Влажная челка упала на глаза, и Баярунас тут же убрал ее носом, тяжело выдыхая. — Жди здесь, я сейчас. — Да куда мне? — фыркнул Казьмин, облизал губы и кивнул в раковину. — Надеюсь, ты за смазкой, садист. Конечно, Ярик пулей вернулся в спальню за смазкой. Той самой, гиппоаллергенной и проверенной не раз, которую сам Казьмин и привез, и водрузил на стол вместе с пачками острой лапши со словами: «Не знаю, успеем ли сожрать это, пока я у тебя, но хорошо потрахаться просто обязаны». Ярик от удивления вытаращил глазищи и тут же шлепнул гостя по заднице и по плечу, якобы от обиды на грубость выражения. Но быстро сдался, мгновенно оказавшись в теплых крепких объятиях. И нежно поцеловал Сашку в знак и примирения, и согласия. И вот, почему бы сейчас не воспользоваться моментом? Да, будет еще время сразу после всех концертов, они, не договариваясь решили, что дела — на первом месте, а потом уже удовольствия. Но кто ж знал, что так припрет и накроет возбуждением при виде Казьмина, чистящего раковину? Но есть и еще кое-что занятное в том самом ящичке. Сашке он, разумеется, еще не показывал. Так почему бы не сейчас? Ярик взял необходимое и быстро вернулся на кухню — и минуты не прошло. Сашка был на месте, все в той же позе, красивый и соблазнительный с обнаженными ягодицами и ногами. И все так же драил раковину. И Ярик сразу кинулся к нему, обнял за талию, прижался и стал целовать, задирая футболку, но продолжая сжимать в кулачках необходимое. — Вернулся так быстро? — У тебя сегодня концерт, забыл? Скоро выезжать. Медлить больше не хотелось. Сашка весьма трогательно кивнул и потребовал еще один поцелуй, вытягивая губки в трубочку. Ярик ему подчинился, засосал со всей прытью, компенсируя невозможность обнять как следует из-за занятых рук. Но, чувствуя, что уплывает от Сашкиного языка и горячего рта и без обнимашек, прервал поцелуй. Ловко за спиной выдавил немного смазки на пальцы и сразу скользнул в ложбинку между ягодиц. Казьмин тут же опустил голову над раковиной и выдохнул, прикрывая глаза. — Саш, ты домыл? — Почти. — Ну так домывай. И еще кран не забудь протереть. — Ага. Скользкими пальцами Ярик уверенно толкнулся внутрь, а второй рукой скользнул по животу к груди под футболкой, добираясь до сосков. Жадно прошелся по телу Сашки и на некоторое время уткнулся носом в лопатку, ловя собственное возбуждение и ощущая, как под ним уже заметно вздрагивают, а на красивых предплечьях волоски встают дыбом. — Саш? Можно сильнее? — Нужно. Ярик еще добавил смазки и вернулся к своему увлекательному занятию. И выбил из Сашки еще пару стонов, толкаясь глубже сразу двумя, оглаживая стенки и буквально прижимаясь щекой к уже влажной от пота спине через футболку. Вчера они только лениво целовались перед сном и отрубились, сплетясь конечностями. Сегодня же сил было побольше. И желания тоже. То, как Казьмин начал подаваться на встречу, скуля и жмурясь — Ярик не видел увы, но знал наверняка, еще больше заводило и придавало уверенности. Хотя. сомнений уже давно никаких не возникало. Когда они вот так оказывались наедине дома, башню сносило напрочь обоим. И Сашка стопроцентно жаждал гораздо больше прикосновений и ласк, но согласился на правила Ярика. Но он ведь не знал всего. — Са… Сашенька? — вечные странные коверкания имени в моменты страсти, ничего Ярик не мог с собой поделать. — Ты как? — Норм пока. Еще пару мест надо отдраить. И кран. — Хорошо. Ярик не стал сразу резко вынимать пальцы, а осторожно приставил новенькую сверкающую металлическую пробку ко входу. Отвлек Казьмина несколькими поцелуями-укусами за покрасневшую аппетитную ягодицу и сменил пальцы на пробку, вводя почти сразу до конца. Сашка дернулся не по-детски и весь напрягся, пришлось придержать и прижать посильнее. — Тише ты. — Баярунас…блять, — Ярик осторожно огладил натянувшиеся мышцы и слегка надавил. — Ооооох…блять… — Саш, — смех сквозь возбуждение унять было сложно, но Ярик честно пытался и закусывал губу. — Будет классно. Это новая, мне подарили. Так хорошо? — Чего? Подарили? Аааах …супер. — Ага, — Ярик чуть двинул пробку и обхватил возбужденный член, размазывая по нему сразу смазку, и лаская уверенно, сразу по всей длине. — Не фандом, не бойся, — и Ярик снова осторожно взялся за основание пробки, двигая. — Что чувствуешь? — Давит. Ооох блять. Кто подарил? — Ты его не знаешь. Ой. -Ярик! И в самый неожиданный момент Сашка все-таки повернулся. Перчаток на руках уже не было. Он ловко подхватил опешившего и полувозбужденного Баярунаса под руки и усадил на стол, одним рывком стянул с того боксеры, а с себя — футболку. Тот успел только глазками моргнуть, как Саша тут же к нему склонился и жадно провел языком по члену, раздвигая шире ноги и оставляя на бедрах явные следы от цепких пальцев. Ярик заскулил и попробовал ухватиться за плечи, но пальцы в смазке лишь скользили по влажной коже. Саша, причмокнув, обсосал головку и поднял голову, сверкая глазами из- под челки. — Кто подарил тебе то, что сейчас находиться у меня в заднице, а? — Саш. Саш. А как же раковина? — А я с ней уже законч… Договорить Ярик ему не дал, тут же притягивая к себе за загривок и впиваясь ненасытным поцелуем, обнимая крепко и горячо. Саша подается вперед и отвечает, кусаясь, стискивая в объятиях, сильно сжимает твердые бедра, гладит по вздрагивающему животу, задевает соски. И Ярик гнется, и льнет к нему навстречу, тянется к ягодицам шаловливой рукой. Но Сашка тут же шлепает по ней, кусает несильно в отместку за плечо, за выступающую ключицу. И Ярик жалобно скулит, отдергивает руку. — Саш, хочу тебя. — И я. Очень. Но пока ты мне не скажешь, откуда эта пробка, не получишь ни меня, ни разрядки. А я еще могу потерпеть. Эта хреновина, если не давить, не сильно-то мне и нравится. — Саш, я не могу тебе сказать. Ну возьми ты меня тогда, смазка вон, на столешнице. — Нет, Ярослав, — почти издевательски ответил Казьмин, и снова жадно провел раскрытыми ладонями и по гладким бедрам, и по животу, и прижатому к нему члену, уже истекающему смазкой. Ярик дернулся, подаваясь за лаской. Хотел уже было соскочить со стола, но Саша прижал его за ноги, нависая. И снова заглянул в глаза. — Вот не могли мы просто заняться любовью, да? Пристал ко мне, пока я раковину мыл. Еще и пробку в меня засунул. Баярунас, ты невозможный. — А я тебя знаю. И не поверю, что тебе не понравилось. — А я и не говорил, что мне не понравилось. Сашка снова сверкнул потемневшим хитрым взглядом и взял Ярика за ногу под коленом и приподнял, раскрывая, с явным удовольствием облизал губы, любуясь представшей картиной. Ярик даже немного смутился — все-таки, на столе, именно на своем, в этой квартире, он перед Казьминым в подобном виде еще не представал. Но мозг плавился вместе с телом, потому ничего возразить он не мог. Мог только просить продолжать. Жалобно и почти трогательно. — Саш? Смазка там… — А мне не понадобится. Я подожду, когда ты мне скажешь, откуда пробка и сам меня возьмешь. Саша покрепче сжал ногу и притянул к себе, коснулся носом бедра и повел вниз, не забывая оставлять ощутимые поцелуи на тонкой коже, а второй рукой плотно обхватил в кольцо член, начиная ласкать. И уже через пару секунд смог обхватить его губами, как и намеревался изначально, едва усадил Яра на стол. Провел языком по всей длине, обсосал головку и, послав еще один смертоубийственный взгляд сквозь челку — да, это он тоже умел превосходно, повел языком ниже, заставляя Ярика все-таки подать голос. — Саш, я хочу…аааах…тебя. Немного оставалось им обоим, так сильно соскучившимся, но Саша теперь был ведущим и очень увлечен своим занятием — острое возбуждение немного приутихло. Да и пробка, которую он специально не вытащил, сильно отвлекала от собственного удовольствия. Но зато Ярику сейчас явно очень хорошо. Тот извивался и дергал ногой, тихо постанывая от возбуждения; почти улегся на стол и вцепился пальцами в салфетки, чтобы держаться хоть за что-то; то выгибался, приподнимая бедра, то снова опускался, весь натянутый, как струна. Сашка специально грамотно и выверено не давал ему так быстро кончить, сжимая у основания член и продолжая ласкать языком, щекоча короткой челкой и почти мертвой хваткой вцепившись в напряженные ягодицы. Ну ладно, Ярик тоже с удовольствием принял правила игры. Не хотел бы, давно уже сполз бы со стола, пихнув пяткой в плечо. А тут, столько радостей — и раковина чистая, и Сашка между ног. Но как же невыносимо хочется самому толкнуться в его горячее податливое тело и обнять всем собой, вплавить его в себя, прижать, почувствовать каждой клеткой тела. И черт, времени у них не так уж и много. Перекусывать точно придется где-нибудь по пути, как обычно. — Ааах. Саш. Саш, я скажу, ладно. Скажу. — Говори, — Сашка выглянул между ног и облизал губы. — Иди сюда, ко мне, пожалуйста, отпусти. Саша аккуратно опустил подрагивающую ногу Баярунаса и мягко притянул Ярика к себе за плечи, помогая приподняться, так как тот был уже почти не в состоянии; тут же убрал мешающиеся волосы с лица, вытер выступивший пот со лба и себе, и Ярику. И только потом задал вопрос. — Кто? — Мой первый партнер. — Кто? — Мой первый парень, с которым у меня был секс. Мы почти не общаемся. Но подарки он мне делает. Иногда. — Ярик, ты принимаешь подарки от бывшего? — Саш, он не бывший. Мы не встречались. И, вообще, я только тебя хочу. Я же в тебя ее вставил, верно? Слышишь? Потому что люблю только тебя одного. — Блять. Это сложно воспринимать в одном потоке, Яр. — Ну ладно, давай объясню…ай. Саша! — Чуть попозже. Сашка буквально схватил Ярика под бедра и приподнял, тот успел обхватить его за шею, и сразу повалил обоих на диван, оказываясь снизу и утаскивая Ярика на себя. — Будь у меня не больная спина, дотащил бы до кровати. Но так рисковать перед сольником я точно не стану. — Придурок, — Яр улыбнулся и ткнулся носом в нос, чуть поерзал и заглянул в глаза.- Как ты хочешь, Саш? — Да вытащи уже из меня эту хреновину и трахни. Согласием стал еще один легкий поцелуй в переносицу, пока Яр не нащупал плоское основание пробки и не потянул, заставляя Сашу жмуриться почти до слез. — Блять, Яр. И что я только с тобой терплю? — Сейчас хорошо будет, тише. Больше смазки и нежных прикосновений, заставивших Сашу снова застонать в голос, и можно и о себе позаботиться. Но долго не получится, уж слишком еще яркие перед глазами картинки с ласками на столе. И тело снова отзывается пуще прежнего, когда Ярик снова встречается с помутневшим поплывшим взглядом напротив. И входит почти сразу, отводя ногу в сторону. Но та во что-то упирается. — Яр, стол. Я положу ногу…ах… на стол? — Да хрен с ним. Я уже полежал на нем голой задницей. Но напомни зайти на Вайлдбериз за новыми салфетками. Вместо ответа Сашка лишь засмеялся сквозь стон и притянул Ярика к себе за загривок, ткнулся в горячую щеку и поцеловал, и легко хлопнул по ягодице. — Двигайся, садист. После нескольких толчков, салфетки все-таки оказались на полу, то ли сброшенные Сашкиной ногой, а то ли Ярик вновь пытался за них ухватиться в порыве страсти. И оба чуть не навернулись на них, когда начали пытаться вставать, чтобы доползти до ванны и до комнаты. Не стесняясь наготы, Казьмин выпрямился в полный рост и взял со стола поблескивающую анальную пробку с фиолетовым стразом на плоском основании. — Пиздец. Она еще и типа такая, с камушком? Охренеть. — Саш, ну хочешь, я тебе тоже подарю? Классно же было? — Ага. Тоже с камушком, Яр? — С зеленым. Тебе так пойдет. К глазам. Сашка хмыкнул, снова покрутил в руках пробку и отложил, испачкав пальцы в смазке. — Договорились. Тогда эта в следующий раз будет в тебе. Я в душ по-быстрому и собираться. — Саш, а когда следующий раз будет? — Завтра утром, Ярик, если я выживу после концерта. — Выживешь. У нас еще квартирник и мой концерт впереди. — Ага, а у меня еще ванна, другая раковина и унитаз. — Саш? Ты серьезно? — Конечно. И тебе лучше мне больше не мешать. А то придется заказывать не только салфетки, но и новый стол, — Сашка послал Яру воздушный поцелуй, погрозил пальчиком, вымазанном в смазке и ретировался в ванную, прихватив одежду. А Баярунас посмотрел внимательно на свой круглый стол, стараясь все-таки не вспоминать себя на нем с разведенными ногами, и глубоко выдохнул. Все-таки, этот стол ему пока очень нравился. А значит, чистая ванна, раковина и унитаз ему к концу Сашкиного пребывания в этой квартире обеспечены. Если что, он просто поясницу после ему помассирует. Не больше. Хотя, в том самом ящичке было еще кое-что интересное, что непременно хотелось испытать на Сашке. Но ничего, он и до следующего августа сможет подождать с экспериментами. В конце концов, традиция же.