***
Миюки пытались выкупить ни раз, ни два, на три. Уж больно милой уродилась. Мамаша-то с радостью продать хотела, а Умэ настаивала, что подруга останется с ней, здесь, потому что это её подруга. Слово сестры — приказ. Каждому вену на их грязных руках вскрыл, никто не смел касаться своими загаженными руками нашу подругу. Я сам, не замечая, привык к её худому тельцу, бледной коже и к её волосам, которые были заплетены в небрежную косу, из которой иногда выглядывали мелкие чёрные прядки. На Умэ тоже был большой спрос, но не все сразу понимали, что нельзя её касаться — я же найду и глотки перережу, да так, чтобы стены в крови были забрызганы. «Гютаро, а если меня мама продаст, ты будешь по мне скучать?» «Не продаст она тебя, пусть только попробует. Руки поотрубаю..» — говорил я, перебирая её волосы, вытаскивая из них жуков, листья и прочий мелкий мусор. «Правда-правда?» «Не буду же я врать тебе и Умэ.» Эта сволота продала свою собственную дочь. Выставила, как какой-то антиквариат какому-то толстопузому самураю. Долго же Умэ ревела и истерила, требовала вернуть подругу. Мне не удалось вернуть девчонку. Даже когда я колотил со злости стену нашего дохлого домишки, злость не уходила. «Да я же его порву...за своё сокровище...Миюки я верну, обязательно. Пусть не волнуется за на-а-ас...» А вернуть-то и не смог в итоге. Что же я расслабился? Разве сутенёр Гютаро такой мягкотелый?***
«...Ты разозлилась из-за моих недавних слов? Мне жаль, прости меня! Братик, я не считаю тебя уродливым! Просто меня всё бесило! Я же ненавижу проигрывать! Мне не хотелось признавать, что это по моей вине мы были побеждены! Прости, прости, прости, у-у-у...Братик!» «Мы с тобой больше не брат и сестра. Я пойду по тому пути, а ты туда, где свет ярче.» «Эй! Нет! Нет!» — сестра запрыгнула на меня. «Что бы ты не говорил, я тебя не отпущу! Ты что, забыл своём обещание! Уа-а-а!» Обещание? Ах, да. Вместе мы — сила. Я уже придерживал Умэ за ноги и направлялся туда, где разгорается пламя. «Гютаро! Гютаро!» — разнёсся эхом до боли знакомый голос, что я на несколько секунд остановился. «Ва-а-а-а! Гютаро, не уходи! Забери меня! Мне здесь не нравится! Гютаро-о-о» — она рыдала во весь голос, срывая голос, пытаясь привлечь внимание. Она должна быть жива. Должна или же.. FLASHBACK Я забрёл дальше родных улиц, ближе к тому яркому, шумному центру Квартала Красных Фонарей. Выбивать долги — моя профессия. Женщина, мужчина, старик, юноша — без разницы, они все должники, из которых я должен требовать то, что они задолжали. Резко открыв дверь небольшого трухлявого домика, раздалась ужасная вонь, пускай я чувствовал такую гниль раньше, но чтобы такую...ни разу. Плоть, наверное, гнила больше недели. Голова была раздроблена в фарш, что нельзя была определить, где находились глаза, рот, остались только уши, которые уже были сгрызаны личинками и прочими подобными сущностями. Клочки волос валялись на полу, они были чёрные как уголь. Вместо лица был виден череп, на котором ещё висели какие-то куски мяса, а глаза были либо съедены, либо просто сгнили. Нежно-голубая, наверное, юката была разорвана так, будто её грыз какой-то медведь, волк или другой дикий зверь. Тело было, ясное дело, разорвано в клочья. Некоторых внутренностей не доставало, из уцелевших я рассмотрел только два лёгких и и печёнка. Кости также были раздроблены. Руки, ноги были полу-сгнившими. Под трупом была достаточно большая лужа кровь, брызги, кровавые следы ладоней, от когтей. А где должник? Должнику просто оторвали бошку. Мёртв — значит, пора домой. По словам соседей, к ним ворвался какой-то демон, вот и перегрызли и девушку, и женщина. Дело обычное, но только деталь одна покоя мне не давало. Кимоно было знакомым, очень даже. Но мне было как-то всё равно. Сами потом уберут трупы, а то вонять будет долго и сильно. FLASHBACK end Всё та же голубая юката с узором Петля Сети Амимэ, чёрные волосы, заплетённые в ту же небрежную косу. «Забери и меня! Пожалуйста, забери!» «Бери за руку.» — она послушалась и побежала к нам. Схватилась своей худой ручонкой за мою руку и пошла, вытирая свободной рукой горючие слёзы. «Говорил, говорил, что в жёны возьмёшься, а не взял! Потому что уродин в жёны не берут, поэтому и бро-о-осил меня, да? А-а-а-а!» «Никакая ты не уродина. Я бы взял тебя в жёны, да не демон ты. Не положено-о-о..» Да и больше не смогу я пообещать и Умэ, и тебе, Миюки, сокровищам моим.