Дождливый вечер в Токио окутывал город своей плотной вуалью, которая пропускала лишь редкие проблески лунного света. Капли тихо отскакивали от асфальта, наполняя пространство монотонным ритмом, и скапливались в лужи, отражая поступающие лучи фонарных столбов на мокрой дорожной поверхности. Природа естественным образом приглушала шум мегаполиса, дабы привнести в город моменты спокойствия и умиротворения. Люди, проходящие мимо, шли, укрываясь зонтиками или поднимая воротники. Однако, одна насквозь промокшая особа, казалось, была вне суеты вокруг, выписана обществом и даже вычеркнута перманентным маркером.
Дженни Ким с самого детства обладала сверкающими глазами, полными решимости и амбиций. Она спала и видела, как поет на сцене перед сияющим океаном поклонников. Даже если по началу ее единственным зрителем была мама, девочка отдавалась выступлению так, словно она собрала целый стадион.
В годы, когда многие отказывались от своих идеалов, девушка никак не отступала от мечты. Брала дополнительные занятия по вокалу и игре на гитаре после уроков. Сочиняла первые песни под покровом ночи и выступала на мероприятиях. Ее не волновал возможный провал или неверие со стороны ближайшего окружения. Нет, Дженни знала и верила, что однажды ее старания окупятся.
По воле случая в один летний день ей выпал шанс пройти прослушивание в «YG Entertainment». Брюнетка стояла перед входом в знаменитое здание студии, борясь со смесью волнения и страха. Ведь это тот шанс, которого она ждала всю жизнь. От одной только мысли о переменах по телу девушки прошлась легкая дрожь. Подождав пару коротких мгновений, Ким собрала всю свою внутреннюю силу и шагнула вперед.
Вокруг нее была толпа других целеустремленных кандидатов, все они стремились заполучить эту заветную возможность. Она должна была выделиться. Спустя время строгая на вид ассистентка вызвала юную особу на прослушивание, адреналин разлился по крови новой дозой и немного подкосил шаг. Ким взглянула на требовательные лица судей, собравшихся вокруг, но ее решимость не ослабла. Прикрыв глаза и сделав глубокий вдох, девушка представилась. Критики поприветствовали кандидатку в ответ, и включилась фоновая мелодия. Как только из уст произнеслось интро к песне Miss Korea, брюнетка погрузилась в музыку, в мир, где раскрывалась настоящая Дженни, где ее талант не имел границ или ограничений.
С угасанием последних нот в комнате воцарилась тишина, и всё тело начинающей певицы сковало от напряжения. Неужели она настолько плохо выступила? Затем, будто очнувшись от выступления, один за другим судьи заполнили пространство аплодисментами. Девушка поклонилась в знак признания, и смущенная улыбка украсила ее лицо. Ким смогла. Она оказалась в той критической точке, где амбиции и надежды становились явью.
Этот роковой момент стал началом восхождения Дженни на вершину музыкального мира. Ее песни завоевывали сердца миллионов поклонников, выступления покорили мировую сцену, а талант был признан и восхвален на каждом из континентов.
Но за все в мире взимается плата. Платой за быстрый подъем восходящей звезды оказалось ее спокойствие. Она встретилась с жестокой реальностью индустрии развлечений в паре с социумом, которые сулили ей успех и славу, а взамен требовали соответствие недосягаемым стандартам.
Шоу-бизнес, казалось, был обращен к девушке спиной, такой холодный и надменный. Ким оказалась в водовороте безжалостной конкуренции, где каждый шаг сопровождался непрекращающейся критикой, а уверенность в себе подрывалась с каждым новым вызовом.
Брюнетка ощущала на себе пристальные взгляды, оценивающие ее внешность и образ. Секция комментариев под видео с ее выступлением наполнялась негативными и гневными высказываниями, а некоторые СМИ и вовсе не скрывали свое недовольство личностью певицы:
«Она даже толком не танцует и петь не умеет, почему YG решили ее взять?» ругались одни, «Дженни Ким – разочарование среди айдолов» писали другие. Слова злобы и зависти летели, как стрелы в хрупкую душу Дженни, оставляя за собой следы сомнений и боли.
Менеджеры и продюсеры внушали юной звезде стойкость, убеждая ее не обращать внимания на негативные комментарии. Во время приватных собраний они говорили девушке о необходимости даже в самые тяжелые моменты сохранять веру в себя и свой талант.
И все же, могла ли она действительно выработать навык игнорирования настолько хорошо, что не замечала тот ураган негатива, который обрушивался на нее ежедневно?
Поначалу Дженни старалась. Она удалила социальные сети, передав ведение контента менеджеру, блокировала слух наушниками и старалась без необходимости не выходить из дома. Но этот образ жизни усугубил ментальное здоровье певицы. Как бы девушка не пыталась, время от времени до нее все таки доходила информация об очередном скандале из жёлтой прессы. Брюнетка невольно зарывалась ночью в простынях, позволяя слезам горечи омыть ее больное сердце.
Компания, осознавая беспокойство по поводу своей сотрудницы, приняла решение организовать для певицы курс психотерапии. Однако, помимо стандартных успокоительных и ободряющих разговоров о том, что
все будет хорошо, Дженни почти ничего не получила. Благо таблетки заглушали ее чувства, и девушка продолжала их принимать, ведь была уверена, что пребывать в монотонности гораздо лучше, чем испытывать непрерывную печаль.
Дни, месяцы шли своим чередом. Окружающий мир терял свои краски и оттенки, а чувства замирали под влиянием химического тумана. Певица непрерывно перебирала в уме все свои неудачи, страдания и потери. Навязчивые мысли все гуще окутывали разум девушки. Впрочем, таблетки уже не справлялись и, подобно тонкой платине, были готовы прорваться под натиском накопившейся печали. Невидимые руки прострации тянули Дженни вниз, а в ее сознании раздавалось глухое эхо отчаянной мольбы о помощи, так и не покидая границ беспросветной пустоты суждения.
Попав в спираль суицидальных мыслей единожды, крайне сложно выйти из этого замкнутого круга. Все мысленные процессы ведут к одному — к финалу. Больной разум яро убеждает, что единственный способ избавиться от этой тяжести — это прекратить существовать, перестать быть бременем для себя и для окружающих. Исчезнуть, словно капля в океане, испариться, как утренний туман, дабы обрести покой и утешение — таково коварное обещание фантома рационального мышления. Но так ли это на самом деле?
Минуя все усилия, приложенные для поддержки певицы, Дженни Ким достигла апогея своих навязчивых мыслей, что влекло к неизбежной трагической кульминации. На чаше весов, где взвешивались приоритеты и ценности, девушка окончательно сравняла свою собственную ценность с парой песчинок, безжизненно лежащих в этой мироздательной тишине. Ее последнее решение было не столько актом сознательного выбора, сколько последствием накопительного эффекта душевной боли и безысходности.
— За что они так со мной? — Вопрос сорвался с ее уст, ведь девушка искренне не понимала, чем заслужила такой отклик. Певица сидела на перилах моста и устремила свой размытый взор на город. Слезы стали привычным аккомпанементом ее будней и даже смахивали на необычное украшение.
На дворе конец первого месяца весны, когда природа расцветает в пастельных оттенках светлой мадженты, россыпью нежных листьев сакуры, покрывающих деревья. Иронично, что в японской культуре цветение вишни ассоциируется с возрождением, с началом новой жизни и надеждой на более светлое будущее.
Томный выдох вырвался из груди Дженни, когда она закрыла глаза, пытаясь собрать волю в кулак. В глубине ее души бушевал океан отчаяния, беспрестанно бьющийся о скалы мнимой надежды. Волны уныния накрывали, лишая способности чувствовать твердую почву под ногами.
Если весь мир не желает видеть Дженни, если она в итоге превратилась в тень собственного прошлого, то почему бы ей не исполнить желание большинства и не поддаться темному искушению?
В мутных глазах отражался мрак Токийского залива, как ночное небо, лишенное звезд, слившись с безысходностью ее мыслей. В уме певицы звучали голоса боли и страдания, которые преследовали ее по пятам. Ким уже мысленно тонула в этом море отчаяния, из него не было спасения, не было выхода.
И тогда, на грани между жизнью и смертью, она сомкнула веки, готовясь к последнему прыжку. Ее дыхание замедлилось, тело напряглось.
Вздох.
Рывок.
— Стойте! — Вместо пары секунд свободного падения и ледяной воды, Дженни почувствовала пару рук, крепко держащих ее на месте. — Девушка, подождите минуту, — отозвался голос.
— Прошу, отпустите меня, — в ответе Дженни заметная дрожь, пытаясь освободиться от хватки незнакомки, но замóк был выше ее сил.
— Я не могу, — произнесла девушка и потянула Ким на себя. Опустив тело старшей на землю, блондинка с зонтом над головой присела рядом, и только в этот момент она смогла разглядеть лицо отчаянной. Аккуратно убрав прядь волос с чужого лица, Лиса тихо произнесла, — послушайте, что бы это не было, оно того не стоит.
— Миллионы людей в интернете поспорили бы с вами, — не поднимая взгляда с едкостью ответила Дженни. — А вам то что? Почему вмешались?
Лалиса не знала, что ответить. Взгляд сочувствия говорил за нее, подсказывая, что это было правильно. Она действовала на импульсе, срываясь на помощь, и в то же время осознавала, что должна быть предельно осторожна со словами.
— Душа человека слишком ценна, что бы преждевременно заканчивать ее путь, — Лиса окончательно переместила зонт над дрожащим телом певицы и, не заметив особой реакций, продолжила, — вдобавок вы слишком молоды.
Молчание Дженни намекало девушке в срочном порядке придумать новую тему для разговора. Но что ей сказать? Какие слова могли бы проникнуть сквозь стену темноты, окутавшую отчаянную миледи?
— Знаете, если вы собрались покинуть этот мир. Могу ли я задержать вас на некоторое время?
— Что вы имеете в виду? — с слегка охрипшим голосом ответила девушка и, наконец, подняла взгляд, Манобан отметила в голове ее красивые глаза, что сверкали от влажности.
— Пойдемте со мной на свидание, — произнесла спасительница, слегка удивившись своему предложению. — Вы ничего не теряете, позвольте мне попробовать скрасить ваш вечер.
Дженни замешкалась, а ведь правда, у нее была возможность солгать девушке, мол, сказать, что наполнилась жизненной энергией, и в ее отсутствие повторить попытку. Только она не могла, незнакомка внушала ей неподдельное чувство спокойствия и непреодолимое желание согласиться. Подождав пару минут, она, наконец, нашла слова:
— Мне бы не хотелось вас утруждать, — ее голос дрогнул от эмоций, Ким казалось, что ее компания может принести только неприятности, но внутренний голос шептал принять предложение, — но я не против.
— Вот и замечательно.
Лалиса взяла руку девушки в свою и устремилась в неизвестном направлении, подальше от моста, попутно вглядываясь во тьму впереди. Поздний вечер, пропитанный запахом дождя, добавлял трудности ее плану. В срочном порядке нужно придумать идею для свидания. Конечно, это было предлогом оттянуть поступок певицы, но, кажется, это действовало, ведь девушка покорно шла за ней.
Пройдя через несколько кварталов и поворотов, блондинка начала беспокоиться. Хореограф провела в Токио всего лишь несколько дней, еще не успев освоиться в этом огромном и пестром городе. Сложности навигации в сочетании с непрекращающимся дождем усиливали ее тревогу.
Тем не менее, Лиса не могла позволить себе впасть в панику. В ее зрачках проглядывало беспокойство за Дженни – не хотела, чтобы девушка заболела из-за долгой прогулки под дождем в незнакомом городе. Манобан продолжала шагать вперед, полагаясь на свою интуицию и надеясь, что в скором времени найдет подходящее место для проведения вечера. Внутренне она молилась всему, что имело хоть какой-то божественный смысл, чтобы им посчастливилось.
И словно оазис для пустынного путника, краем глаза она заметила небольшой ресторанчик неподалеку, неясные контуры здания пробивались сквозь пелену дождя, что заставило улыбнутся находке.
— Вы ужинали? — Спросила Манобан. Получив в ответ отрицательное качание головы, девушка направилась к заведению.
Внутри ресторана царила атмосфера изыска и простоты, истинный японский колорит. Минималистичный интерьер приветствовал гостей своей чистотой линий и нежными оттенками, придавая легкости в пространство. Ничто не отвлекало от кулинарных произведений мастеров.
Столики, украшенные гладкими деревянными поверхностями и мягкими кожаными креслами, располагались далеко друг от друга, позволяя гостям заведения насладиться уединением. Интерьер имел особый шарм благодаря светлым стенам, которые были украшены аккуратными композициями. Открытая кухня в центре являлась визитной карточкой заведения, где шеф-повара с мастерством готовили кулинарные шедевры прямо перед глазами посетителей.
Лалиса заприметила столик в самом конце помещения и отодвинула стул для Дженни, по ее мнению, это был мельчайший, но заботливый жест, который она могла сейчас сделать. Брюнетка слегка улыбнулась поступку и произнесла тихие благодарности. Сев напротив, блондинка заметила, что ее спутница промокла до костей под дождем, хрустальные капли скатывались по ее щекам, оставляя на коже полупрозрачные следы. Промокшая одежда обтягивала ее тело, придавая образу некую хрупкость. Сердце сжималось от сочувствия к этой девушке, которая, казалось, вынуждена бороться со всеми бурями жизни в одиночку.
— Кажется вам не помешает сухая одежда, — младшая вспомнила о тренировочной сумке на плечах и протянула его кареглазой. — Я хореограф, и ношу с собой запасные.
— Спасибо, я на минуту, — взяв предмет, брюнетка медленно встала с места.
Пройдя к уборной, Дженни не могла не ощутить тепла и заботы, которыми была окутана новая знакомая. После того, как она привела себя в порядок, остановилась перед зеркалом, вглядываясь в свое отражение помутневшим взглядом. Ее мысли вязли в смешанных эмоциях, а былые тревоги еще не торопились отступать.
Вернувшись за стол, взор Ким устало скользил по окружающему интерьеру, словно она была вдалеке, где-то в своих мыслях. В глазах ясно отражалась тоска, и Лиса ощутила необходимость пробудить разговор.
— Как вас зовут? — вопрос банальный и даже бессмысленный, ведь девушка прекрасно узнала певицу перед собой, но действенный, раз брюнетка сместила свое внимание на Лалису.
— Можно на «ты», и Дженни, Дженни Ким, — немного смущенно представилась певица, в ее ответе проглядывало напряжение, поскольку девушка не была уверена в том, как ее собеседница примет эту откровенность.
— Лалиса Манобан, приятно познакомиться.
— Мы с тобой из одной индустрий, ты, должно быть, знаешь, кто я.
— Спросила ради приличия, — блондинке хотелось внести в только начавшееся общение естественности.
— Тебе не противно сидеть за одним столом с «самым ненавистным айдолом»? — Дженни немного насторожилась, сторонясь тени преследующей ее славы и публичного мнения.
— Думаешь, меня волнует имидж, который на тебя нацепили СМИ? — ответ младшей заставил певицу с удивлением посмотреть на неё, ибо казалось, что Лиса не судит ее, а скорее хочет понять.
— Других волнует, — попыталась возразить Дженни, пока не уловила строгий взгляд девушки.
— Знаешь, мы на свидании, — отразила Лалиса. — Прежде чем делать выводы, мне бы хотелось узнать тебя поближе.
Дженни улыбнулась в ответ, чувствуя, как напряжение покидает ее тело.
— Ох это... приятно, — проговорила она, изрядно успокоившись.
— Добрый вечер. Чем могу быть полезен? — прерывая момент, официант с вежливой улыбкой подошел к их столику.
— Мы еще не решили, что бы вы посоветовали? — обратилась хореограф.
Молодой парень предложил несколько позиций из меню, подробно описывая каждое с таким энтузиазмом, будто сам являлся поваром, приготовившим эти изысканные блюда.
— Возможно, вы заинтересуетесь нашим сезонным меню, — добавил он, указывая на особый раздел.
— Скорее всего, мы остановим выбор на этом, — сказала Лиса, окидывая спутницу взглядом в поисках подтверждения и, получив кивок одобрения, передала меню.
— Прекрасно. Я уверен, вам понравится наше заведение, — улыбнулся официант, записывая их заказ. — Приятного вечера.
Как только гарсон удалился, брюнетке захотелось узнать поподробнее о своей спасительнице.
— Ты упомянула что ты хореограф, — начала Дженни, в попытке влиться в разговор. — Чем тебя зацепила эта профессия?
— О, это довольно интересная история, — ответила тайка, вспоминая свои первые шаги в мире танца. — Когда я была маленькой, моя мама часто брала меня на занятия по танцам. Еще тогда я влюбилась в движения, музыку, во всю атмосферу. Могу сказать, что танец – нечто большее, чем просто движения тела, это язык, который может передавать эмоции и истории. Я всегда мечтала стать частью этого мира. Вот теперь я оказалась в Токио на соревнованиях.
Дженни слушала с заинтересованным взглядом, ее лицо постепенно оживало, когда младшая говорила о своей страсти к танцу. Лучик, исходящий от светловолосой, постепенно освещал ее серое настроение.
— А ты, Дженни? Что тебя вдохновляет? — спросила Лалиса, надеясь внести немного оптимизма в их диалог.
Певица на мгновение замерла, взвешивая какой ответ дать.
— Еще недавно, я бы сказала, музыка, однако сейчас, — ее плечи слегка опустились, и девушка покачала головой, — даже не знаю.
Блондинка прикоснулась к руке Дженни, в негласном знаке безоговорочной поддержки.
— Это нормально, ты прошла нелегкий путь, — Лиса взяла паузу, обдумывая дальнейшую речь. — Иногда мы теряем себя на пути, который казался надежным.
Уловив любопытство в глазах брюнетки, продолжила:
— Я прекрасно осведомлена о твоей репутации, но так же о таланте, который есть, — слова светловолосой звучали как нежное метафорическое объятие, призванное согреть и успокоить девушку. — Иногда жизнь подбрасывает нам вызовы, которые кажутся несносными и непреодолимыми, но это лишь временные испытания, — продолжала блондинка. — Ты сильнее, чем думаешь, Дженни Ким.
Дженни молча слушала, ее напряжение постепенно сходило на нет под влиянием чужих слов. Чувство, что она не одна, что рядом есть кто-то, кто готов выслушать и поддержать, отзывалось приятным аффектом в груди, подобно погружению в теплую ванну после долгого и холодного дня.
— Ты права, — кажется, легкая уверенность пускала корни в речи. — Спасибо, что ты здесь, Лиса, я ценю это, — кроткий укол осознания, что невзгоды певицы свалились на незнакомую девушку, на секунду вернуло прошлые тревоги. — Извини, если загрузила своими проблемами.
— Эй, никогда не извиняйся за то, что чувствуешь, — отвечала Лалиса, шуточно ударив по плечу. — Мы все иногда нуждаемся в опоре.
Дальнейшее развитие их диалога наполнилось взаимопониманием и поддержкой, неподдельным притяжением двух душ, что сблизились в трудную минуту. Дженни напрочь забыла о внешнем мире, поглощенная теплым разговором, который действовал лекарством для ее душевного состояния. Их внимание привлек гарсон, возвращающийся с подносом, повторно прервавший момент близости.
— Дамы, вот ваш сет, еще раз приятного вечера.
— Большое спасибо, — вежливо отозвалась тайка, улыбнувшись официанту, а брюнетка лишь кивнула в знак благодарности. Девушки взяли приборы для еды, как первая внезапно спросила:
— А какие цветы ты предпочитаешь?
— Хмм, — Дженни на мгновение задумалась, опустив палочки, прежде чем ответить. — Пионы?
— Поняла, — произнесла младшая, едва уловимо кивнув и достав девайс из кармана, устремила свой взор на экран. — Приятного аппетита.
— Приятного аппетита, — отзеркалила спутница, улыбаясь в ответ. Брюнетка тоже не устояла перед искушением проверить свой телефон, но прекратила это быстрее, чем ожидала, дабы не отвлекаться от момента. Их диалог ожил с новой силой от обсуждения блюд и предпочтений, они делились воспоминаниями, шутили и смеялись, словно старые знакомые, вновь встретившиеся после разлуки. Дженни расцветала перед чужой открытостью, и искренняя улыбка на ее лице было тому подтверждением.
Ближе ко времени десерта, Лиса проверила время на часах и повернулась к дверям.
— Извини, мне нужно отлучиться на пару минут, — с этими словами та поспешила встать из-за стола.
Джен немного забеспокоилась, увидев как светловолосая поспешно направилась к выходу. На мгновение она подумала, что что-то пошло не так, и сердце ударило чуть сильнее, не смотря на это, старшая постаралась скрыть свою тревогу.
— Прости за задержку, — извинилась девушка подходя к столу после пары минут отсутствия. — Сезон пионов будет через два месяца, обещаю, что подарю их, но на данный момент были пионовидные розы.
Дженни не могла поверить своим глазам, когда Лиса протянула ей букет. Цветы источали неподдельный изыск, словно сама природа создала их для этого момента. Дженни приняла искусство Флоры и ее взор расплылся из-за поступающих слез. На этот раз это были слезы облегчения и столь редкостного
счастья.
— Они великолепны, Лиса, спасибо тебе, — промолвила Дженни, едва сдерживая эмоции.
— Ты великолепна, — Манобан улыбнулась в ответ, и от комплимента Дженни залилась легким румянцем.
Ужин продолжился на фоне теплой атмосферы небольшого ресторана. Звуки приготовления блюд сливались с приятной музыкой, создавая уютную обстановку. Дженни с охотой делилась впечатлениями о своих прошлых поездках во время тура, в ней не осталось ни капли былой зажатости, перед Лалисой сидела настоящая Дженни Ким, которая казалось буквально светилась от душевной благодати.
Поздний час наступил незаметно, и когда официант намекнул на закрытие, младшая предложила Дженни остаться у нее в отеле.
— Ты можешь остаться у меня, если хочешь, мне бы не хотелось, оставлять тебя одну, — сказала Лиса, при выходе из заведения.
В Токио Дженни прилетела для съемок интервью, вечернее шоу было отснято еще пару дней назад, однако девушка осталась в Японий, заверив команду, что хочет провести еще немного времени в сезон цветения вишни. Певица была одна, и не могла отказать компаний ее спасительницы.
— С удовольствием, — Дженни ощущала легкое дуновение ветра, который приятно охлаждал ее щеки после теплого ужина. Они подняли руки, чтобы поймать такси, и вскоре ярко-желтое авто остановилось перед тротуаром.
Двигаясь сквозь ночной Токио, улицы оживленного города плавно сливались в сплошной неон. Брюнетка смотрела в окно, наслаждаясь видом сумеречного города, а в ее глазах мелькали отражения ярких огней и теней проходящих мимо зданий.
Прибыв в отель, они вошли в просторный номер, где Лиса предложила Дженни устроиться на уютном диване перед большим экраном телевизора. По мере того, как фильм разворачивался перед их незаинтересованным взором, девушки просто наслаждались безмолвным обществом друг друга. Еще утром певица предрекла этот день последним, как завершением ее страданий. Однако ее мучения прекратились совсем иным путем.
— Спасибо, что спасла меня, — тихо поблагодарила спасённая девушка.
— Я просто оказалась рядом, думаю каждый бы поступил так на моем месте, — отвечает Лалиса с учтивостью в голосе, переведя взгляд на старшую.
— Нет, не каждый бы, поэтому и благодарю, — брюнетка прикусила губу и нахмурилась, ибо была права, прочие прохожие пропустили силуэт девушки мимо своих взоров.
— Приму в качестве «спасибо» второе свидание, в этот раз не так спонтанно.
Улыбка медленно расцветает на лице Дженни, озаряя его теплым светом. Она смотрит на Лалису, видя в ее глазах не только предложение, но и искреннее желание провести еще больше времени вместе.
— Спонтанность принесла мне тебя, — первое, что
заметила Манобан, это легкая ухмылка на устах айдола, она ей чертовски шла. А второе, что она
почувствовала, так это мягкие губы на своих.
Брюнетка протянула руку к щеке светловолосой, затем медленно, с изяществом и легким напором корпуса легла на девушку. В ее поцелуе не было обжигающей страсти или блуда, лишь сочилась тонкая струна искренней благодарности. Наичистейшая эссенция самого высшего чувства и огонька жизни, что Лалиса обратно зажгла в душе певицы.
Дженни прервала поцелуй и удобно устроилась сверху младшей, комедия на экране не отличалась интересным сюжетом, в скором времени хореограф мирно заснула. Ким перевела взгляд на породнившееся лицо и задумалась.
Эта девушка появилась в жизни Дженни лишь ранее, этим днем, нежданным вихрем спасения и безусловной поддержки. Неужели, наконец, дорога Ким окрасилась в белый, и Поднебесная решила наградить ее за все испытания которые она прошла? Дженни оставалось лишь догадываться, но все же, оглядывая мирно посапывающее тело рядом, девушка почувствовала что-то очень знакомое, давно забытое, но, несомненно, приятное.
Кажется это было
вдохновение.
Внезапный творческий порыв подтолкнул девушку аккуратно встать с Лисы и отправиться в поисках бумаги и ручки, благо идти далеко не пришлось. Кажется, фортуна и в правду излюбила Дженни.
Напев пару мелодий, девушка записала их на диктофон, и принялась записывать скоротечные мысли:
«I love you and me» — строчки песни сами лились на бумагу и Дженни улыбнулась —
«Dancing in the moonlight»
Лирика к новой песне была почти готова к раннему утру. Окрыленная искусством, девушка абсолютно забыла о сне, и вспомнив уроки по японскому языку, символично записала в конце:
私が人生において正しいことをしたならば、それは私のハートをあなたにあげた時です
***
Лалиса не нарушила свое слово и после соревнований устроила для Дженни незабываемое путешествие на Монблан, восхитительную Гору Фудзи, где их ожидали завораживающие пейзажи, пронизанные дыханием природы и загадочной магией величественных гор.
По возвращении в Корею Дженни стала регулярно посещать практики танцев у Лисы, где она не только поддерживала свою уже
девушку, но и сама научилась многому благодаря опыту Лисы, а так же ее терпению и профессионализму, и постепенно стала увереннее в своих собственных способностях.
Для Дженни появление Лалисы в ее жизни означало не только новые отношения, но и возможность открыть для себя перспективы безусловной любви. Всякий раз, когда Дженни ранилась во время выступлений или повторно сталкивалась с негативом, Лиса была рядом, чтобы поддержать ее и поднять на ноги.
Каждый человек – это как уникальное полотно мироздания, на котором разворачивается собственная история, пропитанная широким валёром опыта, эмоций и взаимодействия. Каждый уголок, оттенок и даже самая мелкая деталь, имеют свою весомую значимость. И Дженни благодарна, что на ее картине жизни появился силуэт Лисы.
