Химикаты

Воздух пропитан смогом и отчаянием. Улицы, где когда-то кипела жизнь, теперь погрузились в мрачную тишину. Вокруг фальшиво-позитивные радужные потоки рек, заполонивших всё вокруг. Весь мир стал свидетелем того, как здания растворялись под воздействием загадочных химикатов, а жители сгорали заживо, стоило им прикоснуться. Всё началось с непримечательного происшествия на фабрике. По крайней мере, так его описали в новостях, скрывая страшную правду. Прорвало одну из ёмкостей. Химикаты множились, разбухали, пока, в конце концов, не вырвались из здания. Город превратился в застывшую картину апокалипсиса пускай и в жизнерадостных оттенках. Так закончилась история человечества — не во взрывах и пламени, а в молчаливом танце химических веществ, создавших свою собственную симфонию конца света. Я соорудил себе плот из толстого металлического листа, который когда-то использовали выжившие в своих баржах. Говорили, что такие баржи способны ходить по радужным рекам, не растворяясь в их ядовитых потоках, но даже это нас не спасло. Я мечтал выбраться за город. На горизонте маячили очертания холмов, обещающие безопасность и свободу. Но для этого нужно преодолеть течение и избежать гибели. Так начался мой сплав по отравленной реке, петляющей по затопленным городским улицам. Пришлось натянуть на лицо кусок толстой ткани, чтобы не дышать ядовитыми испарениями. Я двигался по течению, лениво рассматривая радужные разводы. Вдали на острове, затерявшемся в химической пустоте, замечаю силуэт. Кажется, это место раньше было постаментом к какому-то памятнику, только от него самого не осталось и следа. На его месте ходит из стороны в сторону крупная собака. Заметив моё приближение, она начинает лаять. — Тише, братец, — я приветливо помахал рукой, а зверь вильнул хвостом. — Нужна помощь? Он медленно подошёл ближе. Плот вскоре поравнялся с островком спасения, сократив расстояние между нами. Приноровившись, хватаю пса за шкирку и затаскиваю на плот, чудом не сжигая ему куцый хвост. Зверь скулит, пытаясь вернуться обратно, но течение уже унесло нас дальше. — Спокойно, приятель, — успокаиваю я его, продолжая держать за шкуру, чтобы он не выпрыгнул. — Вместе нам будет безопаснее. Когда ситуация немного устаканилась, я смог рассмотреть найдёныша. Сначала он метался взад-вперёд, как будто не веря, что здесь безопасно. Но, наконец, успокоился и уселся рядом со мной. Всё ещё недоверчиво, но уже лучше. Он был крупным и худым, сквозь шерсть проглядывали рёбра, он явно провёл последний год в изнурительной борьбе за выживание. В его внешности было что-то от разбойника, потерявшего свой путь, а в глазах та же самая безнадёжность, что и в лице грешника, отвечающего перед святым отцом. Они так и говорили, что он уже успел повидать эту жизнь и убедился, что она — полное дерьмо. — Как я тебя понимаю, братец, — я потрепал пса по голове. Он смотрел на меня как сиротка. Конечно же, я не мог просто так его оставить. — Ну что, пойдёшь со мной? Он участливо гавкнул в ответ. Я взял собачью голову в обе руки и, глядя на его рыжую макушку, медленно проговорил: — Я нарекаю тебя Рэдом. Отныне ты служишь мне верой и правдой. Если не сбежишь, конечно. Время шло, едва шевелясь под весом собственного тяжёлого существования. Плот медленно плыл по радужной реке, которая была словно сироп. Поверхность казалась тягучей и клейкой массой, покрытой маслянистыми пятнами. Из неё выплывали неопознаваемые останки городских построек, их контуры исказились, словно тлеющие гробы. Мимо плота проносились городские руины, безжизненно плывущие вниз по течению. Они выглядели опустевшими и заброшенными, погруженными в безвременье. Рэд недоверчиво следил за ними до тех пор, пока они не скрывались за поворотом. Теперь мне совсем не одиноко. Казалось бы, всего лишь облезлый пёс, но он ободрил меня и подарил ещё одну причину, чтобы продолжать двигаться вперёд. В иные дни хотелось выть от недостатка общения. В наши лихие времена я стал совсем недоверчивым и стараюсь не подходить к другим людям. Но Рэд слушал мою болтовню, изредка мигая умными глазами, и, кажется, всё понимал. — …А когда прилетели военные, было уже поздно что-то предпринимать. Люди горели заживо в этих химикатах и плавились, словно пластик. Жуткое было зрелище… — закончил я очередную историю. Рэд зевнул, тем не менее, сохраняя участливый вид. Я заметил, что у него в пасти не хватает пары зубов. Ядовитые пары, поднимающиеся из реки, окутывали воздух мерзким туманом, заставляя горло пересыхать и голову кружиться. Каждый вдох наполнял лёгкие острым привкусом токсичных газов. «Как же всё изменилось… Раньше радуга была символом счастья и геев, а теперь? Теперь каждый цвет — это не весёлая ассоциация, а напоминание о том, как человечество пошло вразнос. И куда бы я ни глянул, всюду эта грёбаная радуга, которая кажется готова поглотить меня в свои ядовитые объятия». Я потрепал Рэда по макушке и вздохнул: — Повезло тебе, что ты не различаешь так много цветов, а то лично меня уже от них тошнит. Он завилял хвостом, видимо, тоже радуясь этому факту. Нашу беседу прервал отдалённый грохот. Я обернулся и с замирающим сердцем увидел, как апокалипсис нещадно глодает осколки человеческой цивилизации. Словно в замедленном кино, стены многоэтажного здания начинают трескаться и разрушаться, осыпаясь на воздухе как ледяные скалы. Куски бетона и стекла медленно падают в радужную воду. Разноцветные брызги разлетаются на много метров, и я мысленно радуюсь, что мы находимся далеко. Рэд исходится в ворчливом лае, недовольный, что многоэтажка позволила себе исчезнуть под поверхностью реки. Даже он понимает, что оттуда ничего не возвращается. Как же красиво выглядят эти смертоносные брызги в лучах заходящего солнца! А может, я медленно схожу с ума… — Ну всё, успокойся, — приказываю я псу, но он не умолкает. Я с удивлением понимаю, что теперь он смотрит не туда, где здание только что ушло под воду. — Что ты увидел? Начинает сгущаться туман. Вода вокруг становится более мутной. Рэд нервно фыркает и озирается вокруг, словно чувствуя что-то невидимое и зловещее. Я тоже чувствую какое-то напряжение в воздухе, но не могу определить, что именно нас поджидает. Туман заволакивает всё пространство вокруг. В его мутной завесе скрываются контуры разрушенных зданий, словно они таинственно оживают в мрачной атмосфере. Поверхность реки, отравленная химикатами, мерцает в полумраке всеми цветами радуга, словно в ней загорелся ночной планктон. Красивое, но смертоносное зрелище. Внезапно из тумана появляется тень — огромное существо, покрытое изъеденной веществами шкурой, со сверкающими глазами, испускающими зеленоватое свечение. Кажется, какая-то мутировавшая тварь. Кидаюсь к Рэду и смыкаю пальцы вокруг его пасти, чтобы он перестал лаять. Тень зловеще двигается вдоль берега, некоторое время преследуя плот, но вскоре исчезает в дымке также внезапно, как и появилась. Пронесло на этот раз. Выпускаю успокоившегося пса на волю. Плот продолжает своё движение, и вскоре туман немного рассеивается. Снова видно закатное солнце, а здания приобрели более чёткие очертания. Тогда я увидел новый сюрприз. На берегу стоят фигуры людей, безумные, они уже давно утратили свой рассудок под влиянием химикатов. Плот постепенно приближается к ним. Я чувствую дискомфорт и острое желание убраться подальше, но течение несёт нас в ту сторону. Рэд снова лает. Когда мы проплываем мимо, я понимаю, что чутьё меня не обмануло. Я вижу, что выжившие поднимают металлические бочки, в которых раньше хранили отходы с фабрик. Эти безумцы решили потопить наш маленький оплот спокойствия! Первая бочка летит в нашу сторону, а затем ещё одна. Они приземляются неподалёку от плота и с плюханьем скрываются в разноцветной жиже. Во все стороны летят брызги, и я оттаскиваю Рэда от края. Беру железную корягу и начинаю грести, как веслом. Мы ускоряемся, но бочки продолжают бомбардировать пространство вокруг, а люди — издавать дикие возгласы. Я чувствую, как адреналин заливает мою кровь, и внезапно всё в мире становится замедленным и размытым, кроме опасности. Очередная бочка приземляется совсем близко, вызывая всполох кислотных брызг. Отворачиваюсь, потому что они летят прямо в меня. Острая боль пронзает плечо. Вскрикивая, отпускаю корягу и падаю на колени, чувствуя, как по руке течёт кровь. «Попали!» — пронеслось в моей голове, но я не могу остановиться. Мы должны уйти из этого ада. Силой воли поднимаюсь на ноги и снова хватаю корягу. Рэд смотрит на меня с волнением в глазах, словно спрашивая, что делать дальше. Я гребу, превозмогая боль, бросая взгляды на вытянутые к нам руки безумцев, которые выглядели как клешни скорпионов. Их лица искажены агонией и безумием, как у зомби. Хуже, чем зомби. И вдруг, словно из мира кошмара, из ядовитой воды вынырнула та самая огромная жуткая тварь. Она напоминала то ли дракона, то ли змею. Выжившие, увидев её, медленно начали отступать, понимая, что столкнулись с чем-то гораздо более опасным, чем кажется. Тварь не медлила. Она сделала несколько мощных прыжков, взметнувшись в воздух, и сбросила на землю двух самых близко стоящих выживших, их крики потерялись в рёве воды. Выжившие быстро исчезали в недрах радужной реки. В конце концов, их совсем не осталось. Так же загадочно, как она появилась, тварь исчезла, не тронув плот. Я на всякий случай зажал пасть Рэду, чтобы он не начал гавкать на нашу неожиданную спасительницу. У него от ужаса шерсть стояла дыбом. Мы удаляемся от этого кошмара, но его образы остаются в моей памяти, словно шрамы. Течение реки неумолимо несёт наш плот сквозь городские руины, и через полчаса мы оказываемся в тихом радужном озере на окраине города. Вода здесь казалась менее загрязненной, и лучи заходящего солнца играли в её глубинах, создавая волшебные переливы. Сквозь сияющую дымку радуги мы увидели облезлую степь, усеянную пожухлой травой и холмами, которые ещё недавно казались такими далёкими и недосягаемыми. Сердце забилось сильнее от предвкушения. — Вот мы и добрались, приятель! — Рэд согласно гавкнул в ответ. Наконец, плот подносит нас к берегу, и я вытаскиваю пса на твёрдую почву. Мы стоим на окраине этого радужного ада, смотря на ближайшие холмы, которые будут нашим следующим приключением. Рэд, восторженно виляя хвостом, бросается вперёд, и его радостный лай наполняет воздух. Он носится как ужаленный, видимо, соскучившись по твёрдой земле. Всматриваюсь в холмы, покрытые хрустальными отблесками заката. Они манят своей загадочной притягательностью, словно край обетованный, где можно найти убежище от опасностей этого мира. Я следую за псом, вдыхая относительно свежий воздух и ощущая, как каждый шаг приближает нас к новой главе нашего пути. В конце концов, он обессиленно останавливается передо мной. Я сел перед Рэдом, глядя в его умные глаза, чувствую, как сердце наполняется теплом. И я медленно сказал: — Молодец, напарник! Ты успешно справился с нашей первой совместной миссией! — Ауф! — видимо, он тоже одобрял мою работу в команде. В подтверждение он лизнул меня в нос, а я усмехнулся, почёсывая его за ухом. Наши взгляды встречаются в тихом согласии, словно мы оба знаем, что наш путь ещё далеко не завершён. — Думаю, нам предстоит пережить ещё множество приключений. Без тебя никак. Пойдёшь со мной? На этот раз пёс вместо ответа вильнул хвостом, и мы отправились вперёд. О, это неописуемое удовольствие, когда я наконец-то вновь иду по твёрдой земле и не вдыхаю ядовитые пары речного потока. Вдали на горизонте мягкие лучи солнца окрашивают небо в оттенки оранжевого и розового, создавая невероятно красивую картину. Мы продолжаем свой путь как можно дальше от берега, счастливые и свободные, наслаждаясь каждым моментом вместе. — Куда бы нас не занесло, Рэд, — прошептал я, вглядываясь в небо, — Мы вместе, и это самое главное.