Dernière dance

      Веспер выдыхает и оглядывается. Результат многомесячной работы налицо. На её лицо в том числе — хорошо хоть, что в последние дни оставшиеся штрихи взяли на себя остальные члены Союза, почти принудительно отправляя её спать по восемь часов за ночь. Благодаря этому сошли круги под глазами и разгладился тон кожи.       Для неё не секрет, что все считают, что она слишком много работает. Впрочем, не то, чтобы кто-то это скрывал. Недавно даже Шен — старый друг Шен, знающий её лучше, чем кто-либо! — посоветовал ей ослабить хватку и, например, найти себе кого-то. Уж он-то лучше других должен знать, что это абсолютно невозможно.       Во-первых, для Других настала пора возможностей. В том числе возможностей общаться с такими же, как они по всему миру — в первый раз за… Да в целом, в первый раз. До подчинения церкви, международных связей ещё не существовало как класса, а после речи уже быть не могло. Были одиночные случаи, конечно, Другим не запрещалось эмигрировать и путешествовать, но чтобы организовывать масштабные события, собирать целые делегации — такое было в новинку, церковь зарубала все инициативы на корню, опасаясь заговора. Веспер довелось быть частью этого, лидером этого — это было ценнее не только её сна, но даже самой её жизни.       А во-вторых, и это даже важнее, и Шен знает об этом, как мало кто другой, однажды она уже ослабила хватку. Нашла кого-то. Поверила в своё счастье и в то, что это навсегда. Последствия были катастрофическими для всех них.       Нова сидит перед ней, сцепив руки в замок, ну или складывая их таким образом в молитве, что там делают глубоко религиозные люди? Веспер пытается дышать и срочно придумать план действий. Из того, что сообщила не способная больше нести груз вины Нова, рейд церкви на Гнездо начнётся в момент, как только они вернутся с Источником. Что значит, уже сегодня. — Ты убьёшь меня? — поднимает на неё глаза девушка. — Гораздо больше я сейчас заинтересована в том, чтобы спасти остальных, а не в том, чтобы покарать тебя, — в голосе Веспер ядом разливается горечь. Она поверила ей! Поверила, потому что полюбила. Отдала собственную душу и тело, несмотря на довольно противоречивые отчёты о прошлом Новы, и сомнительную удачу её знакомства с Шеном. Она доверилась, и это её расплата. — Или мне стоит иначе ждать удара в спину? — Нет, — ёжится от этого предположения Нова. — Что ты планируешь делать, Веспер? — Организовать оборону. И дальше действовать согласно плану, мы слишком долго этого ждали. Все Другие слишком долго этого ждали.       Они справились тогда. Огромной ценой, но получили Источник, отбили нападение на Гнездо, ослабили влияние церкви, добились свободы для Других. Несколько жителей убежища погибли в тот день. Оникс навсегда потеряла возможность ходить и Таллиса — он отдал свою жизнь, позволив той выжить.       А наутро Нова исчезла. Собрала свои вещи так, что они не нашли ни одного забытого носка в глубине шкафа, ни даже упавшего волоса с головы, и исчезла. Не стала дожидаться ни возвращения Оникс из больницы, ни хотя бы новостей о её самочувствии. Не попрощалась и не оставила даже записки. Возможно, она боялась, что Веспер, разобравшись с Источником и оплакав павших, поспешит избавиться от неё. Женщина и сама не знает, как поступила бы в таком случае. Да и толку об этом размышлять теперь. Веспер слегка трёт скулу, как и всегда, когда думает о Нове. Пять лет прошло, а эта рана не заживает.       Веспер и сама не знает, почему именно сейчас воспоминания нахлынули с такой яркостью, будто бы всё это было вчера. Совсем не вовремя. Бал начнётся уже совсем скоро, самые пунктуальные делегации уже начинают прибывать. Быть может, в этом и причина ностальгии — она уже видела пару Ловчих, легко узнаваемых по янтарным глазам. Веспер расставила членов Союза по ключевым позициям, чтобы быть по возможности быть в курсе, кто чем дышит. Ведь сегодня бал, развлекательная программа, демонстрация того, что Другие встали с колен и объединились, а уже завтра — переговоры, где лидеры своих стран и объединений будут решать, куда теперь двигаться Другим, можно ли создать правозащитные организации и стоит ли строить международные университеты. Семьдесят стран направили делегации, и ещё тридцать — одиночных представителей. Не весь мир, конечно, но охват серьёзный. А с ним и ответственность.       — Веспер, там японцы прибыли, и… — подъезжает к ней Оникс. Анимаморф смотрит на неё огромными глазами, но Веспер будто бы не замечает, благодарно кивает и направляется к холлу. Она встречает всех прибывших лично, раскланивается, желает приятного вечера, но тут ей двигает собственное любопытство по поводу главы японской делегации. Интересная, должно быть, девушка — из официального досье ей всего-то двадцать лет, но уже избранная представительница. Оникс тревожно смотрит Веспер вслед.       Она не доходит до холла, останавливается в той части зала, из которой он просматривается. Тело тормозит само, осознавая то, что не успевает понять мозг. Мэй Ямамото действительно очень молода, почти девочка в окружении своей свиты. А вот по её правую руку… Веспер успевает подумать: «И японцы решили провести демонстрацию силы, привезя Ловчую», прежде, чем осознание накрывает её.       — И вот именно про это я тебе собиралась сказать прежде, чем ты от меня сбежала, — сообщает Веспер догнавшая её Оникс. Женщина рассматривает Нову — а не узнать её в Ловчей японской делегации невозможно, ни на чуть не изменились черты лица, фигура, да даже чувство стиля всё то же. И всё же теперь в ней есть что-то совершенно иное. Наверное, это во взгляде: взгляд этой новой Новы спокойный, открытый, почти что наглый. Будто она наконец-то знает, кто она есть.       Веспер необъяснимо хочется сбежать, несмотря на огромный опыт навигации в самых разных ситуациях и на то, что, вообще-то, это её бал. Возможно, найти главу делегации позже, когда рядом с ней не будет её спутницы. Но японцы уже обратили на неё внимание, и Веспер надевает одну из самых отточенных своих улыбок. — Госпожа Ямамото, — слегка склоняет она голову, — надеюсь, ваша дорога была лёгкой. — Госпожа Веспер, — повторяет жест девушка, — благодарю за приглашение. Мы действительно легко добрались.       Женщина смотрит на других членов делегации, в соответствии с негласными правилами не задерживается взглядом на лицах больше, чем на пару секунд. И всё же останавливается непозволительно надолго, столкнувшись с прямым насмешливым взглядом янтарных глаз. А ведь когда-то Нова не могла взглянуть на неё без плохо скрываемого восхищения. — Позволите пригласить вашу спутницу на первый танец сразу после начала бала, госпожа Ямамото? — Веспер и сама не знает, что на неё нашло, быть может, захотелось просто снова услышать голос Новы почти что наедине. Те переглядываются, разговаривая с помощью Присутствия. Наконец, Нова кивает. — Почту за честь.       Веспер почти на автопилоте встречает оставшихся гостей и произносит вступительную речь. То, что должно было быть событием века, в мгновение ока отходит на второй план. Женщина и сама не знает, о чём хочет спросить Ловчую, и о чём может, не выглядя при этом жалко и не спровоцировав международный скандал. Она даже не знает, хорошо или плохо то, что она выбрала в итоге более длинную версию классических танцев на этот вечер, и не обрекла ли она себя тем самым на лишние минуты ада. Веспер кажется, что она вновь вернулась на пять лет назад. Тогда у неё в руках тоже оказалась мечта, но от нормальной жизни остались одни вопросы.       Время приходит. Веспер надевает самую приветливую улыбку, которую может себе представить. Если бы улыбки могли убивать, ей не пришлось бы начинать этот танец. — Нова. — Веспер. Она протягивает ей руку. Лёгкое, хорошо знакомое прикосновение почти обжигает ладонь. Они выходят в центр зала. Друзья бросают на них встревоженные взгляды. Раздаются первые ноты нестареющего вальса.       — Зачем ты здесь, Нова? — Ты пригласила японцев, японцы отправили Мэй, Мэй посчитала, что неплохо было бы прихватить Ловчую для демонстрации миру, — безразличный взгляд, шаг, шаг, приставка. — Нет, Нова, я не спрашиваю, почему здесь Ловчая времени. Я спрашиваю, почему здесь ты. Нова не дёргает плечом только чтобы не нарушать стройную последовательность движений. — Захотелось. «Захотелось снова разрушить наши жизни? Мою? Твои покровители вообще в курсе, кто ты такая?» — Госпожа Ямамото всё знает, — уголком губы улыбается младшая ведьма. — А ведь когда-то я совсем не могла прочитать тебя по лицу. Даже когда мы были… близки.       — Ты сбежала, Нова. Не оставила после себя записки. Не стала дожидаться, выживет ли Оникс. — Левый поворот. Шаг. «Не попрощалась со мной». — Что бы это изменило? Кроме того, что ты бы убила меня собственными руками, как только пришла в себя? Как бы ты поступила на моём месте, Веспер? — Мне не грозило и не грозит на нём оказаться. Мне в этом отлично помогает честность с собой и другими. Тебе тоже стоит попробовать как-нибудь.       Веспер видит, это попало в самую суть, потому что на мгновение, всего на мгновение, она видит перед собой прежнюю Нову. Ту, которая смотрела на неё восхищёнными глазами, впервые увидев её в шёлковом халатике после душа. Ту, в волосах которой игралось рассветное солнце, когда они пили кофе и пробирались через бесконечные документы. Ту, которая в один из таких моментов сказала, что могла бы провести так всю жизнь, а потом испугалась самой себя. Ту, которая сидела на кресле перед ней, сцепив ладони в молитвенном жесте.       Но взгляд женщины напротив вновь становится смешливым, и видение рассеивается. Шаг-шаг. Приставка. Веспер кажется, она разгадала Нову. Впервые за столько лет. Она знает, где маска, где правда — и это её убивает. — У меня нет ответов на твои вопросы. И если этот вальс лишь ради них, быть может, мы танцуем зря. — Как ты жила эти пять лет? Как оказалась в Японии? — Сначала путешествовала по миру. Потом заинтересовалась своими корнями, и два года назад осела в Осаке. Там познакомилась с Мэй. Она предложила мне дом и работу по специальности. — Ты с ней…? — невольно вырывается у Веспер. Приставка. Правый поворот. Нова с трудом держит лицо. — Нет, разумеется, нет, — она слегка дёргает бровью. — А у тебя кто-то есть? Очередь Веспер сохранять спокойствие. А она ещё возмущалась Шену. Только от Новы ей ещё советов не хватало. — Миссия. В моей жизни есть миссия, — кивает она. «И вечное сожаление о несбывшемся».       Большие настенные часы отмеряют данное им время. Танцу осталась всего минута. Веспер считает вовсе не темп вальса, и чувствует, Нова тоже следит не за этим. — Веспер, — произносит та. Женщина слегка кивает, чувствуя, как ускоряется её сердце — и вовсе не от непривычной физической нагрузки. Веспер давно уже не верит в романтику, но на секунду, всего на секунду, она всем своим существом надеется, что сейчас Нова скажет, например, «я скучала по тебе» или «я не должна была тогда уходить, не попрощавшись», или, на худой конец, «как насчёт ещё одного танца?». Вот только та улыбается почти грустно, и с неё на мгновение снова спадает маска. — Госпожа Ямамото не хочет, чтобы я присутствовала на завтрашних переговорах. Считает, что учитывая мою историю, это плохо скажется на нашей позиции. Мы видимся в последний раз.       Шаг. Шаг. — Прощай, Веспер. Приставка.       Веспер вновь чуть заметно кивает. — Прощай, Нова, — отвечает она. «Не уходи», — стучит предательское сердце. Звучат финальные ноты. Они кланяются друг другу. Нова разворачивается, делает три шага и на мгновение замирает. Как будто хочет развернуться. Как будто слышала те невысказанные слова. А затем делает следующий шаг, возвращается к своей делегации, наклоняется к уху главы и что-то шепчет, отчего Мэй Ямамото явно давит смешок.       Веспер не чувствовала себя такой живой уже пять лет. Но отчего-то ей очень остро кажется, что она умирает.

***

      Она возвращается домой уже в шестом часу утра, готовая не смывая макияж и не снимая бального наряда упасть лицом в подушку, чтобы никогда больше не просыпаться. Веспер ещё не успевает заснуть, когда издаёт уже непривычную уху трель старый телефон. Один из тех, что они держали для подпольной связи во времена Союза Сожжения. Веспер сама не знает, зачем ещё хранит и заряжает его, ей в целом не слишком присуща ностальгия. Она тем более не знает, зачем его может хранить и по-прежнему заряжать кто-то другой. Женщина берёт телефон в руку.       На экране высвечивается: «Прости за всё. Я бы хотела, чтобы ты была счастлива. — Н».