***
Светлана открывает слипшиеся глаза. Свет тусклой лампочки открывает обзор и она почти сразу замечает телефон, на котором она видит себя. Она не поняла, что это видеозвонок и начала смеяться, кричать и пытаться подыграть, сделав вид, что поняла шутку Марии. Услышав и увидев по телефону проснувшуюся Токарову Романова сбросила звонок и отправилась в подвал. Когда свет из открытой двери ослепил глаза Светы она стала возмущаться, зачем Мария её связала. — Маш, тупая какая-то шутка. Развяжи меня, у меня руки болят, — девушка посмотрела на Марию. Та смотрела на неё беспрерывно и молча. Токарова не понимала, что происходит и как долго будет длиться такая странная шутка её девушки. — Алло, Маша? Ты меня слышишь вообще? — Света стала брыкаться и пытаться обратить на себя внимание. В какой-то момент Романова опустилась на корточки к лицу Светы. — Замолкни, — Мария дала пощёчину девушке. Та сразу открыла рот от удивления и стала возмущаться ещё больше. — Да ты охуела? Развяжи меня уже, мне не смешно! — Токарова переходила на крик, чем только злила Марию. Та решила раньше времени не пускаться в крайности. Она вышла из подвала, оставив Токарову наедине с собой. — Заебись… Романова, развяжи меня, или тебе же хуже будет! — Света пыталась докричаться до девушки, которая уже не слышала её. Спустя пару секунд Мария вернулась, но уже со скотчем и ножницами. Она вновь опустилась на корточки и отрезав кусок скотча, приклеила его на рот сопротивляющейся девушки. — Вот так, не привлекай к себе лишнего внимания, тебя всё равно никто не услышит, — Романова гладила по щеке злую и отчаявшуюся Свету. Она пыталась что-то сказать в ответ, но было слышно лишь неразборчивое мычание. Мария отложила ножницы и скотч и стала ходить по подвалу из стороны в сторону. Скрестив руки за спиной девушка рассказывала о своих планах обездвиженной Свете. — Я давно мечтала воплотить свои мечты в реальность. Я буду по очереди отрубать твои изящные конечности, расчищая их до косточек и каждую из них я оставлю в память о тебе. Я буду приносить тебе удовольствие каждый день, пока ты не покинешь этот мир. И мы умрём в один день, — Романова со странным блеском в глазах посмотрела на Токарову. В глазах Светы застыл явный вопрос «Маш, ты ёбнулась?». Но Мария уже не совладает своим разумом. Она — определённый психопат, которому место в психиатрической больнице и только там. Но сейчас она находится в подвале и ходит перед связанной девушкой, которую она сама и связала. На подкорке сознания у неё ничего не ёкает, ей не кажется подобное занятие чем-то ненормальным. Токарова положила голову на холодный пол и со смирением слушала Марию. Уже прокручивая в голове свою мучительную смерть она просто смирилась. Ей уже не казалось, что Мария шутит. Ей уже всё предельно ясно и понятно. Она лишь хотела, чтобы Романова поскорее просто пристрелила её, перерезала сонную артерию или что-то типо того. Моментальная смерть куда лучше, чем мучительная и долгая. Ей так проще.***
После недолгого диалога Романова покинула Свету. Её не было в подвале около трёх часов. Она вернулась, когда Света задремала. Зайдя в помещение она не стала сразу будить девушку, а просто подошла к небольшому шкафчику, разместив на нём пистолет и магазин. Девушка начала заряжать пистолет и от этого шума проснулась Света. Она сразу же подняла голову и рассмотрела в руках Романовой пистолет. Что-то в её груди сжалось. Нет, она не хочет умирать. И не пришло смирение. «Я хочу жить!» крутится в голове Токаровой. Ну лбу выступил холодный пот, по всему телу табуном пробежали мурашки и холодок. От страха конечности уже не двигаются. А от перевязанных рук и ног состояние ухудшается. Девушка хочет закричать, попросить пощады, пойти на сделку ценой в жизнь, только, пожалуйста, не убивай меня! Дар речи пропал, так ещё и этот дурацкий скотч на рту не даёт ни слова сказать. Света смогла от такого адреналина замычать и попытаться кричать сквозь скотч. Она обращает этим на себя внимание Марии, которая даже не собиралась никого убивать. Романова повернулась на Токарову, глаза которой уже залиты слезами и просят о пощаде. Мария закатила глаза, помотала головой и вновь вернулась к пистолету. Такой реакцией она вызвала недоумение у Светы, у которой уже вся жизнь перед глазами пролетела. Но она всё равно мычала и кричала. — Чё ты разоралась? Не буду я тебя убивать, угомонись, — Мария отодвинула пистолет подальше и подошла к Токаровой. Она отклеила скотч с её рта и дала ей право на слово. — Пожалуйста, Маша, не убивай меня, умоляю! Я всё что угодно сделаю, только не убивай, пожалуйста! — Света перешла на вопли, надрывая все свои связки и заливая все глаза горькими слезами. Романова выслушала крики Светы и стала её развязывать. Токарова была очень удивлена и рада, но её ещё не отпустили. Развязав девушку Романова отошла, взяв в руки пистолет и направив на Свету. На глазах той вновь появились слёзы. Она сидела разведя ноги в стороны и немного согнув их в коленях. Токарова подняла руки на уровне головы и немного приоткрыла рот. Романова стояла так ещё не одну секунду, заставляя Свету каждый раз замирать, когда она путала спуск курка с простым шорохом. — Дрочи, — Романова продолжала целиться в Свету. В глазах той застыл вопрос и брови сложились ко лбу. — Что? — дрожащим голосом спросила Токарова. — Дрочи. Снимай штаны и дрочи у меня на глазах, — строгим голосом и таким же взглядом сказала Мария. Света ничего не делала, она боялась и очень стеснялась делать подобное на чьих-то глазах. Мария Начала спускать курок, тем самым вызвав у Токаровой реакцию. Та быстро сняла с себя штаны и опустила руку к паху. Начиная медленными круговыми движениями стимулировать клитор девушка краснела на глазах. Она отворачивала голову, закрывала глаза и кусала губы, лишь бы только убрать неловкость момента. В её жизни это первый и, скорее всего, последний опыт. — В глаза мне смотри, — приказала Романова тихим голосом. В ту же секунду заплаканная и красная Света повернула голову в исходное положение и направила взгляд в глаза Марии. Психопатка облизывала губы, играла взглядом и улыбалась. Время от времени она меняла положение взгляда то на лицо Токаровой, то на её гениталии. Спустя ещё пару секунд терпких слёз, смущения и страха Света достигает оргазма. Совсем сухо и бесчувственно. Не издав ни звука. Токарова свела ноги, закрыв промежность. Она не убирала руку, лишь добавила туда вторую, стараясь скрыться. Света опустила голову и тихонько всплакивала, чувствуя на себе этот психопатический взгляд Марии. Романова опустила руку с пистолетом. Она ещё раз облизнула губы и подошла к свете, встав перед ней на колени. — Умница, — Мария свободной рукой взяла Свету за щёку и нежно погладила. — Будь хорошей девочкой и я буду ласкова с тобой, — Токарова подняла голову и своими зарёванными глазами посмотрела в чужие. — Да лучше убей меня! — крикнула в лицо та. В ответ на это она получила пощёчину. — Не расстраивай меня, — Романова поднялась на ноги. Психопатка положила пистолет на шкафчик. В этот момент Токарова надела штаны обратно, зажавшись в клубок. — Рано штаны надеваешь, — Мария посмотрела на плачущую девушку с блеском в глазах. Та сразу повернула голову, уже даже не представляя, что с ней сейчас сделают. Романова подошла к Токаровой и попыталась раздвинуть её ноги. Но в этот раз так просто она не далась, твёрдо сопротивляясь. Заложница кричала и сцепляла ноги, не давая их сдвинуть с места. Своими действиями та злила Романову, которая в силу своего ужасного характера не принимает отказы. Схватившись за лодыжки девушки психопатка исподлобья посмотрела в красные глаза Светы. — Сейчас же раздвинула ноги, — низким голосом произнесла Мария. — Нет! — прохрипела Токарова. — Не выёбывайся со мной, Света, — сказала Романова и тут же раздвинула уже расслабленные ноги девушки. По щеке той вновь скатилась слеза. Спуская штаны Мария начинала заводиться. Сняв штаны с беззащитной девушки психопатка продвинулась ближе к Токаровой, опустив руку ко входу во влагалище. Чувствуя сеи действия Света рефлекторно стала сводить ноги вместе, но сидящая между ними Мария не давала этого сделать. У неё получилось лишь несильно ударить Романову по плечам. Психопатка медленно и аккуратно ввела в вагину средний палец, начиная нежно мастурбировать. Спустя пару секунд она добавила второй и третий палец, заставляя Токарову чувствовать дискомфорт. — Стони мне на ухо, — девушка свободной рукой придвинула голову Светы к своему уху, положив её голову на плечо. Переживая за свою жизнь заложница стонет в самые тонкие моменты стимуляции стенок её влагалища. Каждый раз, когда Мария совершает слишком чувственные движения Света протягивает на ухо своё томное и нежное «ах». Она мычит, покрикивает и старается выдавать самые правдоподобные стоны, чтобы не продолжать рисковать жизнью. Достигая оргазма Токарова стонет громче обычного, тяжело и томно дыша. Исходя от событий, которые происходят с ней прямо сейчас она кладёт голову на плечо Романовой, наконец-то дав своей шее отдохнуть. — Умничка, Света, умничка, — девушка вынула пальцы из влагалища Светы и поднявшись на ноги, вышла из подвала, оставив Токарову наедине со своими мыслями.***
Психопатка поднялась в дом и направилась на кухню. Она тщательно вымыла руки и вытерла их. Спустя секунду Мария схватилась за самый крупный нож, который был в подставке для кухонных принадлежностей. Повертев его перед собой глаза Романовой наполнились нездоровым блеском. Уже предвкушая самую бурную ночь в её жизни она вернулась в подвал к Свете.***
Токарова зализывала свои душевные раны, зарывшись в свои колени. Мария не обратила внимания на плачущую девушку, пройдя к шкафчику. Романова положила на него нож и взяла верёвку, которая ждала своего часа. Психопатка подошла к Свете сзади, взяв её расслабленные руки и связав их. Обездвижить заложницу не составило труда, ведь она совсем не сопротивлялась. Оказавшись в позе, которая не даёт зарыться в колени, Токарова решила осмотреть помещение. Заметив на шкафчике огромный блестящий нож в груди всё сжалось. Вспоминая слова Марии, о том, что она будет по очереди отрубать её изящные конечности, расчищая их до косточек и каждую из них она оставит в память о ней, не могла успокоиться хотя бы на секунду. Романова взяла нож и подошла к Токаровой. — Ну что, поиграем? — с улыбкой на лице сказала та. Психопатка замахнулась ножом и резко впила его в ногу девушки. По всему подвалу раздаётся громкий, звонкий и режущий слух, крик. Нож зашёл очень глубоко, разрезая и кромсая каждую мышцу, жилку и вену на своём пути. Из свежей раны, в которой ещё находится нож маленькими струйками начинает вытекать кровь. Романова начала крутить ножом, но плотная кожа и сухожилия не давали того сделать. Токарова горько плачет и кричит, умоляя прекратить. Но психопатка лишь начала, ей хочется больше. Девушка на мгновение вынула нож, после сразу же вставив его обратно в раненую ногу. Она проводила такие манипуляции ещё несколько раз. Света изводилась на вопли и крики, срывая голос до хрипоты и полной его пропажи. В ушах стоял звон, но он только придавал сил и желания кромсать заложницу. Лицо Марии было в каплях крови. Вся нога Светы убита в мясо, вокруг девушки лужа алой крови, которая до сих пор продолжает литься из раны фонтаном. Но крики, слёзы и кровь, выливающаяся из ноги Токаровой не остановили психопатку и она вновь вонзила нож в ногу заложницы, только в левую. - Умоляю, хватит! - Света провизжала что есть мóчи, после залившись слезами и вновь перейдя на вопли. Девушка махала ножом так быстро и сильно, что она сама не заметила, как изрубила вторую ногу в мясину. Подняв глаза на Свету, она увидела слабую и зарёванную девушку, которая хочет поскорее умереть от выстрела в голову. Но такой возможности ей не предоставят. Психопатка одним сильным рывком бросила Токарову лицом в пол. Она убрала нож и рукавом кофты вытерла кровь с лица, которая стекала и мешала. Романова разорвала футболку Светы, оголив спину. Сев над девушкой, Мария стала кончиком лезвия рисовать на спине заложницы. Выводя по коже красивые, тонкие линии он слушала плач, крики и вопли лежащей под ней девушки. Она выводила разные линии, какие-то надписи и слова. Из порезов маленькими каплями сочилась яркая кровь, которая скатывалась в некоторых местах, а в некоторых просто оставалась на месте. Романова опускалась к порезам, из которых только что накатились свежие капельки крови, чтобы слизать их. Она доставала свой острый язык и медленно и аккуратно собирала на язык красную жидкость. Аккуратно сворачивая язык обратно в рот Романова наслаждалось каждой каплей чужой крови, которая на языке ощущалась как железо. Принося и без того измученной Свете боль Мария улыбалась своей психопатической улыбкой. Романова вернула Токарову в сидячее положение. Она разорвала штаны, которые впитывали кровь, льющуюся из ран. Мария наслаждалась ногами Светы, которые несколько минут назад она же и искромсала. Она аккуратно потрагивала раны, заставляя заложницу покрикивать. Психопатка залезала в глубь ран пальцами, пачкала их в чужой крови и демонстративно облизывала их на глазах измученной Светы, которая со слезами на глазах смотрела за этим зрелищем. В какой-то момент у неё уже не было сил кричать. Она сорвала голос и потеряла много крови. Столько, что кожа медленно стала приобретать бледноватый оттенок. Конечности стали холодеть. Своими кровавыми руками Романова взяла грудь Токаровой, нежно перебирая их в своих ладонях. Она сминала и сжимала её, продолжая смотреть в глаза Светы. Мария подбирается ртом к груди и помогая рукой берёт в рот сосок, который так красиво испачкан в крови. Психопатка посасывает его, причмокивает и кусает, заставляя Свету совершать попытки на крик, который она уже не может выдать. Романова крутила горошину соска на языке, вместе с этим собирая кровь, которая оказалась на груди. Сделав конечный укус Мария достаёт грудь изо рта и меняет позицию своей головы на шею Светы. Девушка вбирает в рот небольшой кусочек кожи, который она кусает и посасывает как грудь Светы. Психопатка пытается высосать из этой кожи всю кровь словно вампир. Капилляры лопаются, оставляя на своём месте красный или фиолетовый засос, который напомнит о неугомонном рте Романовой, если Токарова выйдет из подвала живой. Ещё несколько минут Мария облизывает, сосёт и кусает кожу на шее Светы, оставляя на них засосы. Девушка отстраняется, вновь взявшись за нож. Она поворачивает Свету боком и берёт в руку чужие, которые связаны между собой. С размаху вставив нож в запястье левой руки Романова начинает резать, возвращая Токарову в жизнь и заставляя её обессилено кричать. Хруст, скрежет и громкое потирание раздавались по всему подвалу. Кровь ещё на самом первом замахе стала литься ручьём, а под конец процедуры вовсе полилась рекой. Получив заветную ладонь Мария возвращает Свету в исходное положение и показывает ей её же руку. На лице той нет реакции, она измучена и обессилена. Она с трудом улавливает происходящее вокруг неё. Романова взяла большой палец руки Светы и взяла его в рот, слюнявя. Обсосав его со всех сторон перед лицом Токаровой Мария начинает снимать кожу и мясо с того же пальца, желая добиться чистой кости. Потихоньку отрезая небольшие куски кожи с пальца психопатка начинает видеть кость. Не теряя своей мотивации Романова срезает мясо, в конце концов оголив кость. Вокруг неё ещё оставались небольшие куски мяса, но они не мешали Марии любоваться ею. Девушка встаёт на ноги и отходит к шкафчику. Она кладёт на него нож и руку, взяв пистолет, который дожидается своего часа. Немного покрутив им в руках девушка вновь садится перед заложницей. - Куда бы тебе выстрелить? В висок? В лоб? Или, может быть, в горло? - психопатка меняла положение пистолета в зависимости от слов, которые она говорит. - Убей меня, - хриплым, тихим, еле слышным голосом произнесла Токарова. - Ну раз так… давай добавим немного прелюдий в твою смерть? - Мария с улыбкой посмотрела на Свету. Романова подносит пистолет ко рту девушки, заставляя тем самым открыть его. Погружая пистолет глубже, она касается миндалин, тем самым вызывая рвотный рефлекс, но даже он не помог вынуть пистолет изо рта. Немного подержав во рту пистолет Мария вынула его, поднеся к своему лицу. Он был в слюнях, но это лишь заводило психопатку. Она полюбовалась пистолетом и после сама облизнула его, собрав на язык слюней Токаровой. - Мм, я даже не знала, что ты такая вкусная, - поднеся лицо в чужому сказала Мария. Романова прислоняет пистолет к виску Светы. Немного покрутив им на коже девушка приспускает курок, но ещё не дав пуле выскочить. - Тебе, наверное, ещё никогда не прислоняли пистолет к виску? - Мария прикусила губу. - Больше и не прислонят, - девушка спускает курок. Пуля моментально пробивает твёрдый череп, вылетая из другого виска. Кровь вместе с пулей вылетела из обоих отверстий, испачкав вокруг себя всё. Глаза Токаровой закрылись и она наконец-то обрела покой. Психопатка кладёт измученное тело Светы на пол и сама ложится рядом, обняв её и положив голову на грудь той. Мария прислоняет пистолет уже к своему виску, прикрыв глаза. - Я пиздец как любила тебя, - произносит Романова и нажимает на курок.