~
Идея снимать ролики с характерным для взрослых контентом на OnlyFans пришла Тэхёну в голову абсолютно случайно и неожиданно. Омега любит себя от макушки до пят, поскольку с самооценкой у него всё в порядке. Он не застенчивый, как некоторые особи его вторичного пола, которые будто бы в припадке заикаются, трясутся точно осиновый лист, если решатся заговорить с кем-нибудь незнакомым. После первой течки в шестнадцать лет, пришедшей слишком поздно, Тэхён стал изучать своё тело, чувствительность и эрогенные зоны, экспериментируя лаской собственной рукой. Первый оргазм был такой, что омега, стонущий в закусанную наволочку, свернулся калачиком, пальцы на его дрожащих ногах поджались, таз прострелило, а из широко раскрытых глаз сыпались яркие звёзды неизведанного ранее удовольствия. Дальше — намного развязней: Тэхён под натиском давно испробовавшего прелести секса с альфой друга купил дилдо: небольшой, примерно десять сантиметров, и излюбленного цвета — тёмно-бордовый. Засовывал, расставив ноги, в измазанный липкой смазкой анус резиновую игрушку, наблюдая за процессом через напольное зеркало. А затем, когда начал встречаться со своим первым парнем в двадцать один год, записал интимное видео, специально для этого одевшись в красивый и эротичный наряд, что отправил альфе, по которому тосковал. На нём омега, поставивший телефон напротив кровати в спальне, освещённой лишь тусклым светом, стоял в коленно-локтевой позе, трахал себя фаллоимитатором, заведя руку за спину, и выстанывал то, как ему не хватает Богома рядом. Наверное, из-за этого видео Тэхёна и озарила идея зарегистрироваться на онлайн-платформе OnlyFans. Сначала был лишь контент, где парень, естественно, скрывающий своё лицо во избежание узнавания личности, крутился обнажённым перед камерой. Подписчики набралась буквально за неделю, преодолев отметку в тысячу человек, мастурбирующих на сексапильную обёртку, за действия которой щедро отправляли донаты. Тэхён был в тотальном шоке от сумм, пусть и хорошо осознавал, какой эффект производит он на альф: стройное смуглое тело — спасибо генетике, как карамельная патока раскосые глаза, заманивающие в свои роковые сети, из которых никак не выпутаться. Прекрасный вкус на одежду, умопомрачительный природный запах, действующий словно биологическое активное вещество в виде кошачьей мяты для этих созданий, которыми без труда манипулировал. Богом согласился, и первое видео, где они занимались сексом в джакузи загородного дома альфы, взлетело до таких просмотров, которых Тэхён ни разу не видел в своей любительской жизни порноактёра. Но, как принято, отношения долго не длятся. Они расстались, повстречавшись практически четыре года, и шесть месяцев профиль пустовал, потому как омега, тяжело переживший громкий разрыв с отборными матами в его сторону, новых роликов не публиковал. Вместо этого посвятил себя полностью учёбе и тщательному восстановлению с помощью йоги морального состояния. Как-никак первая любовь оставила зияющую рану на юном сердце. Чон Чонгук. На языке приятно перекатывается имя альфы, эдакого плохиша университета со специальности «Музыкальное образование». Однажды мимо ползущему возле кабинета Тэхёну, что ощущал себя выжатым лимоном после пары физкультуры, посчастливилось услышать, как тот поёт своим чарующим голосом. Короткие волоски на взмокшем теле встали дыбом, дыхание участилось, и Тэхён почти что умер и воскрес обратно, словно восставший из пепла феникс, когда увидел исполнявшего известную песню через стеклянную дверь. Омега слышал вполуха грязные слухи про Чонгука, популярного парня, в постели которого побывало немало омег. Кто-то даже поговаривал, что альфа закрывает долги и зарабатывает автоматы по экзаменам тем, что спит с преподавателями. Оно и немудрено — Чонгук ведь выглядит как чёртов Бог, как влажная мечта, и никто не устоит перед ним, будь это продавец из супермаркета или замужний омега в возрасте. На первый взгляд альфа показался Тэхёну неприступной крепостью, потому что взгляд чёрных глаз словно пробирался в самую душу и рычал: «Не лезь, иначе убью». Но Тэхён слишком падкий на внешнее амплуа людей, особенно если у них имеются татуировки, а оттого не совладал с собой и подошёл к Чонгуку с пикантным предложением. Боялся ли он, что альфа растреплет, чем он занимается на досуге? Или будет шантажировать? Нисколько. А всё из-за того, что чувствовал взаимную тягу, долгие взгляды, горящие заинтересованностью, стоило им пересечься где-нибудь на территории университета. Каково было удивление, когда Тэхён узнал позже о наличии брата-близнеца, который совсем отличается от Чонгука: от выбранной специальности до внешного вида. Чон Джей — относительно спокойная личность, притягивающая своей простотой и незапятнанной репутацией. И как бы Тэхён ни сравнивал их, ни проводил параллели, чтобы разобраться, кого сущность всё-таки требует больше, не мог выкинуть свербящее желание, будто бы обухом ударившее по голове, переспать с этими альфами одновременно. Чтобы распирало с примесью боли, чтобы сорвало крышу прямиком в Преисподнюю, чтобы грёбаные петарды взрывались под веками. jungkook-long tongue: мы будем через десять минут. подготовил свою попку? v: господи, какой же ты придурок. иди на хер. jungkook-long tongue: туда пойдёшь только ты))) к тому же на целых два. Тэхён закатывает глазные яблоки, блокируя телефон, и, кинув его на застеленную пледом кровать, ступает к зеркалу во весь рост. Хищно тянет улыбку, рассматривая себя в отражении, да сверкает слегка подведёнными коричневым карандашом глазами. Честное слово, будь его воля, сам бы нагнул себя. Нет-нет, никакого нарциссизма, лишь констатация факта. Тэхён не стал наряжаться слишком вызывающе и пафосно, посчитал лишним, однако не устоял перед чёрным ошейником с шипами, что обматывает тонкое горло. Наклонившись к зеркалу поближе, омега ерошит вьющиеся после душа светлые волосы, после чего достаёт из косметички прозрачный блеск и едва заметным слоем жидкую текстуру размазывает по губам. Так скажем — последний штрих в образе. Когда причмокивает, закручивая косметический продукт, раздаётся трель, отскакивающая от бежевых стен коридора. — Пришли, — шепчет с замиранием сердца. Шаркая домашними тапочками, Тэхён останавливается напротив входной двери и, прежде чем открывает её, делает глубокий вдох, стараясь унять разбушевавшуюся омежью сущность, что наворачивает круги в томительном ожидании. — Вау, я поражён. Выглядишь отпадно, — довольно скалится Чонгук, первый зашедший в логово искусителя. Рассматривает досконально омегу, присвистывая брату, замершему каменным изваянием на лестничной площадке. Ну, святая простота. — Джей, выдохни. Ты этому мальчику нужен живой. Хотя. Тэхён, может быть, и некрофил в ночи, кто его знает. Верно? — Мыло в ванной, сходи помой свой язык, чтобы не нести хуйню. Джей, — стерев маску холодной раздражённости при виде играющих бровей Чона, обращается к высокому альфе, мило улыбнувшись, — проходи и чувствуй себя как дома. Представляться, я так думаю, нет смысла, ведь мы заочно знаем друг друга. Верно? Пробежавшись глазами, такими же чёрными, как и у близнеца, по омеге, одетому в комплект, состоящий из серых хлопковых шорт и широкой под тон футболки, Джей кивает и, разувшись и повесив куртку на крючок, проходит вглубь квартиры. Туда, где уже восседает Чонгук на двухместной кровати, облокотившись ладонями позади себя. И туда, в пространстве, где более насыщенно витает запах не только автоматического ароматизатора воздуха, но и природного Тэхёна, что проходит мимо него. — Верно, тем более Чонгук прожужжал мне все уши про тебя, — хмыкает на возмутившееся «Эй!» от брата. Тэхён же удивлённо глядит на того, расплывшись в улыбке. Неожиданно. — Только вот что меня интересует, — проникновенным взглядом впивается в светловолосого парня, попутно растёгивая молнию зип-толстовки, отчего омега гулко сглатывает. — Почему вы в свои отношения приплели и мою персону. — Что? Погоди, — ошарашенно смеётся на несуразицу Тэхён. — Мы с Чонгуком не встречаемся. У нас чисто деловые отношения, если ты понимаешь, о чём я. Он тебе не рассказал ничего? — Только то, что ты загорелся идеей добавить перчинки, то есть сексом втроём в своих каких-то видео. Да и к тому же весь университет гудит, что вы мутите. Потому что некто видел вас, зашедших в отель. Мысленно Тэхён шлёпает смачно себя по лбу, цокая от того, что они, кажется, проебались по всем фронтам. Не хватало, чтобы ему приписывали несуществующие отношения. Хотя было бы славно посмотреть на реакцию омежек, сохнущих по Чонгуку, на этот взрывной слух. Но вот разбираться с этими самими омегами разных полов, которые могут прижать его к стенке, словно воришку ювелирного изделия, нет ни малейшего желания. — Нет, Джей, мы с твоим братом не пара и никогда ею не будем. Трах без чувств — всё, что нас связывает. А про видео… Ну, у меня есть профиль на OnlyFans, куда я выставляю разного рода контент с высоким рейтингом, за что получаю деньги, — разъясняя, Тэхён элегантно, как лишь он умеет, затягивается никотином, выдыхая в потолок затем туманные разводы. Оба альфы зачарованно глядят на блестящие губы, обхватывающие мундштук. Гуляющее воображение между мозговыми извилинами совсем иное. — Чонгуку, с которым было пару занимательных видео, я отправил заслуженную половину. То бишь и тебе перепадёт после сегодняшнего некоторая сумма. Будут ещё какие-то вопросы, или мы можем уже начать? Джей и Чонгук переглядываются друг с другом, после чего, оскалившись, наступают на Тэхёна, выглядя в сияющих карамельных глазах голодными цепными псами. Жизненно важный орган в груди бешено стучит, ритмом лупя по барабаным перепонкам, когда татуированные узловатые пальцы смыкаются под челюстью, а грудь, не лишённая силовых нагрузок, прижимается к лопаткам. Омегу плотно облепляют и спереди, и сзади, шумно дыша в раскрытые вишнёвые губы и в светлый затылок. Тэхён самолично вверяет себя альфам, которые явно не оставят от него живого места, покрыв тело живописным полотном из броских отметин своей бунтарской похоти.~
Взгляд омежий такой, какой у утягивающей на дно сирены из мифологии, обитающей на скалах волшебного острова, усеянных костями и высохшей кожей её жертв, которых погубила своими чарами. Тэхён питается чужими нескрытыми чувствами вожделения, уместившись у ног таких же как и он обнажённых парней. Облизывает пухлые губы, прежде чем, немного привстав, обхватывает тонкими пальцами горячие органы, еле помещающиеся в его ладонях. Рваные хриплые выдохи альф — услада для его ушей. — Ты камеру-то врубил? — рычащими нотками в голосе спрашивает Чонгук, жадно глазея на омегу, льнущего к его паху. Руки так и чешутся насадить на член рот, исказившийся в положительной ухмылке. Но вопреки этому, только стискивает челюсти вместе, когда мокрый язык чертит линию вдоль всего размера, а затем зубы легонько, в дразнящемся жесте прикусывают багряную головку. — Какая же ты дрянь, Тэхён-а. Займись уже делом, а не играйся. Вон, Джей успел заскучать, стоя лишённым вниманием. И после данного едкого замечания Тэхён дарует близнецу, не исписанному чернилами, свою вовлечённость в процесс, вскинув сверкающий непомерным возбуждением взгляд наверх, когда вплотную приближается к тому. Он начинает двигать ладонью по члену Чонгука, который издаёт приглушённый стон от трения, наблюдает, как Тэхён выставляет розовый язык и погружает плоть брата себе в рот, облизывая головку и лаская кончиком языка уретру. Грудная клетка Джея вздымается, губы приоткрываются, стоит омеге вобрать половину размера в плен — мокрый и жаркий. — Чёрт, — раскатисто, сквозь зубы, на что омежьи глаза, обрамлённые пушистыми ресницами, поднимаются и дерзко встречаются с его. — Тебе нужно хорошенько использовать свой язычок, окей? Бля, — тут же со свистом выдыхает альфа, на миг запрокидывая голову. — Да, вот так. Когда широкая ладонь несдержанно ложится на светлый затылок, Тэхён с хлюпаньем слюны и предсеменной жидкости заглатывает со вкусом глубже, взглядом съедая в меру спортивное тело с подтянутым торсом, на котором от пупка ниже тянется дорожка тёмных грубоватых волос. И в этом близнецы отличаются, ведь у Чонгука чётко выражены кубики пресса без растительности, уходящей к лобку. Омега урчит на увитом паутиной выпуклых вен крупном члене, что пропускает почти что до гланд, ухватившись кулаком за основание. Тэхён сосёт искусно, умело, но медленно настолько, что Джей не выдерживает и подаётся бёдрами вперёд, пристально наблюдая, как вишнёвые блестящие губы растягиваются вокруг его возбуждения. Картина на миллион, на которой смиренный и послушный омега в кожаном ошейнике с шипами позволяет вдалбливаться себе в рот. Из глаз Тэхёна брызжут слёзы, и его гортанные звуки заполняют комнату, освещённую розово-фиолетовым цветом от светоидиодной ленты, закреплённой под потолком. Джей не жалеет парня, подавляющего рвотный рефлекс, зарывается пальцами ему в волосы и натягивает максимально глубоко на себя, толкаясь в самую глотку. Полностью руководит всем процессом, прикрывая веки и откидывая голову. Не замечает даже сквозь нирвану, что Чонгук порыкивает недовольно, поскольку омежья ладонь безвольно упала на пол, перестав тем самым водить по его члену. Неизвестное до этого чувство ревности клокочет у него внутри. Однако Тэхён, удерживающий связь с реальностью, с трудом соскакивает с измазанной пеной из слюны и смазки плоти и, прокашливавшись, подползает к другому альфе, практически преданно заглядывая в чёрные глаза. — Не смотри так на меня, Чонгук, я не забыл про тебя, — и без промедления до упора насаживается горлом, задерживает дыхание, утыкаясь носом в чужой гладкий лобок. Сверху слыша утробный, похожий на рык звук, Тэхён втягивает щёки и елозит кончиком языка по щели, из которой вытекает солоноватая жидкость. Прежде чем Чонгук резко поднимает за локоть омегу и, развернув к себе смуглой спиной с ровной осанкой, ставит подкашивающими коленями на край бархатной софы, альфа несколько раз сам толкается между призывно распахнутых уст. Дико при том смотря, как они, припухшие, плотно оглаживают каждую венку. — Джей, возьми телефон и встань впереди него, — властно произносит, по-собственнически, ревностно затем целуя Тэхёна, проглатывая высокий стон того. Глядит неотрывно на близнеца, будто бы демонстрируя, каким омега желейным становится рядом с ним. Джей же сухо усмехается. Повёрнутая шея затекает, жёсткая ткань ошейника давит на кадык, дёргающийся при каждом движении губ в необузданном поцелуе. Тэхён цепляется за спинку низкого диванчика, чувствуя, как язык Чонгука жадно орудует во рту, сплетается с его, задевая кромку белоснежных зубов, за отбеливание которых в стоматологии отдал уйму денег. Низ живота сковывает спиральными спазмами, щекоча внутренности, собственный член дёргается, и Тэхён с характерным чмоком разрывает напористый поцелуй, из-за которого дышать катастрофически невозможно. Загнанно дышит, свесив голову, да заторможенно хлопает слипшимися от слёз ресницами. И что это нашло на Чонгука? С какого лешего он показушно устраивает такое с его губами? Не успевает восстановить дыхание, как Чонгук, недовольный тем, что от него оторвались, разводит его округлые ягодицы, впившись пальцами до белых отметин в кожу. Оставляет крутой шлепок по одной половинке, и та пружинит, наливаясь краснотой. Тэхён с лисьим прищуром глядит через плечо на действия альфы, скользит глазами по татуированной фигуре, поныне ловя сумасшедший кинк, когда заостряет взгляд на них. Полностью забитые сильные руки, иероглифы под выделяющимися ключицами, красиво подобранная концепция узоров на левой стороне шеи, прямо под острой линией челюсти. Которой порезаться можно легко, если долго, неотрывно разглядывать. — Мне просто держать фокус на вас или что? — подаёт голос Джей, вскидывая бровь. Зачёсывает относительно длинные волосы цвета горького шоколада назад и, держа телефон последней модели, подходит к софе, на которой коленями стоит омега в раскрытой для брата позе. — Что-то не нравится? — усмехается Чонгук. — Да, снимай то, как я ебу Тэхёна. Потом, быть может, поменяемся местами, — и подмигивает, прижимаясь к выпяченной заднице пахом. — Мудак, — цокает. — Что вякнул? — Алло, не устраивайте концерт, — не выдерживает словесную перепалку альф Тэхён, щёлкнув пальцами. Да что с ними такое? Хмурится, с укором глядя на каждого. — Вы сейчас испортите всё видео. А мне его и без того монтировать. Харе попросту растрясать воздух. Если посмотреть со стороны, то отчитывающий двух внушительных альф голый омега выглядит комично. И если вдобавок ещё учесть, что по его стройным бёдрам течёт прозрачная природная смазка из заднего прохода, сморщенные края которого расходятся, потому как Чонгук продолжает яро держать раздвинутыми ягодицы своими широкими ладонями. Хмыкнув на пламенную речь, тот обхватывает свой изнывающий член и в издевательском жесте потирается между липкими округлостями, когда Джей наводит на них камеру, включив вспышку. — Фингеринг или сразу, м? — едва толкаясь головкой в истекающее смазкой кольцо мышц. — Чем быстрее начнём, тем быстрее закончим, — вызывающе скалится в улыбке Тэхён, шире расставляя ноги и прогибаясь в пояснице. — Только презик не забудь надеть. Через пару секунд Чонгук шуршит упаковкой серебристого квадратика, достаёт оттуда содержимое и раскатывает защиту по колом стоящему стволу. Ухватившись за изгиб талии, настолько тонкой, что обхватить её двумя руками — раз плюнуть, альфа плавно входит во внутрь бешено пульсирующей дырки под рваный стон омеги. За всем этим наблюдает Джей, сильнее чем надо сжимая телефон. Да так, что показалось на мгновение, что корпус сплющится к чёрту. Это что, нотки такой же ревности, как у братца, которую он старательно игнорирует, играя отменно роль холодной глыбы? Поджав губы, второй Чон трясёт головой, тем самым отгоняя ненужные мысли, что к добру не приведут, поскольку тягаться с близнецом — себе дороже. После сегодняшнего дня они — Тэхён и Джей — разойдутся, как в море корабли, забыв про секс втроём, будто бы их сплетения тел и не было вовсе. Быть третьим лишним не входит в планы альфы. А испробовать близость с тем, кого возносят к небесам, считая Тэхёна смертоносным своей красотой божеством — мечтал давно. Как только увидел омегу, пронёсшегося мимо него вихрем полтора года назад. Как только вдохнул запах мелиссы полными лёгкими. Чисто стадное чувство возникло у Джея, и он ничего большего не планирует с ним. Стоит Чонгуку проникнуть полностью, прижавшись поджарыми бёдрами с лоснящейся кожей к самопроизвольно выпяченному заду, Тэхён подаётся вперёд, а затем ответно назад. Так, что их шлепок соприкосновения оглушает. Так, что стон застревает поперёк горла комком, потому что безумно хорошо. Так, как надо. — Сильнее, альфа, — сипит Тэхён, навалившись грудью на спинку дивана и сжав бархатную ткань до побелевших костяшек. — Твоё желание — закон. И задаёт быстрый темп, мнёт медовые ягодицы, делая их красными. На каждый толчок: быстрый и резкий — вскрик. Таз Тэхёна сотрясается от того, как им владеют — ненасытно, будто бы желают проглотить без остатка. Глаза закатываются от услады, и омега, в очередной раз роняя громкий возглас, от которого голосовые связки дают сбой, направляет помутневший взгляд на Джея. Вспышка слепит, однако чётко видит, как более сдержанная версия Чонгука водит кулаком по своему члену, напрягая пресс. Оттого распаляется сильнее и, неразборчиво прошептав: «Подойди», манит, зазывает пальчиком к себе ближе. Толчки сзади, размашистые и побуждающие мышцы впалого живота сокращаться, и крупный член, пропускающий в своё горло, — коктейль столь крышесносный, что Тэхён ощущает себя невероятно заполненным. Камера фиксирует все их движения, эмоции на лице омеги и пошлые звучания от предельно текущей задницы, от старательного ласкания плоти снимающего сию вакханалию близнеца. Тэхён, шумно дыша через нос, втягивает чувствительную верхнюю зону полового органа в рот, стимулируя, плывёт по длине языком, обводит им выпуклые сосуды, пачкая подбородок. Чонгук натурально рычит, стискивает худые бока до будущих синяков оттого, что не получается потушить воспламенение в груди, когда до слуха доносятся чужие задушенные постанывания. Будто бы Тэхёну запредельно как нравится сосать член его брата. В кайф, когда его имеют в глотку, обматывая шею пальцами для удобства проникновения в податливый рот. — Иди сюда, — рокотом, словно из глубины собственнической души, что не желает отдавать омегу другому. Замирая внутри сжимающих его стенок и цепляя омежий загривок, из-за чего Тэхён, прекративший своё занимательное действие, оборачивается и с немым вопросом глядит на него, Чонгук впивается в вишнёвые губы. Не брезгует от привкуса кофейного запаха на своих, наоборот, лишь с более сильным напором вылизывает чужую ротовую полость, вбирает слюну. Как будто бы стремится сожрать, испить до последней капли. Тэхён сладко мычит, сплетаясь с языком Чонгука, танец которого вынуждает бёдра мелко подрагивать. Альфа гладит кожу задней стороны шеи, пробравшись пальцами через ошейник, и возобновляет тягучие движения таза, не отрываясь от вкусных губ, охотно отвечающих ему. Тем временем Джей, вздохнув, решает сменить ракурс. Встаёт сбоку, фокусируя камеру телефона так, чтобы лучше было видно, как брат, раздвигая подёрнутые местами алым ягодицы омеги, входит рваными рывками в хлюпающий анус, намотав светлые вихри на кулак, из-за чего Тэхён хрипит. Тот ловит распахнутым ртом воздух, впитавший природные запахи всех присутствующих в комнате, освещённой цветным отблеском, да стонет в голос от ощущений, распирающих нутро. Таких правильных, что голова идёт кругом, сознание мутнеет. — Господи, Чонгук! — всхлипывает надсадно, врезаясь зрачками, наверное, расширенными, в потолок, стоит альфе проехаться по простате. — Вспоминаешь Бога в такой момент? Не стыдно? — склоняясь к ушку, порозовевшему на кончике. Проходится языком вдоль ушной раковины, скалясь удовлетворённо, потому как замечает дрожь медового тела. — Нравится, как я двигаюсь в тебе, омега? — Да, да, да, — точно в бреду шепчет Тэхён, плотно зажмурив веки. — Не останавливайся, прошу. Происходящее — настоящее безумие в чистом виде. Губительный яд, от которого Тэхён теряет себя. И от которого не успевает пискнуть, как из него выходят резко, оставляя после себя невыносимую пустоту, и рывком тянут к постели, кидая тряпичной куклой затем на неё. — Моя очередь? — лаконично спрашивает Джей. — Наша, — поправляет Чонгук. Матрас прогибается под весом альф, взобравшимися следом после того, как поставили пятнадцатый айфон на подставку, что ждала своего заветного часа на тумбочке. Джей прислоняется спиной к изголовью кровати, смахивает чёлку с глаз, следящих за Тэхёном, который находится словно в прострации, когда перекидывает ногу через его торс, таким образом оказываясь сверху. Ладони сами по себе, инстинктивно ложатся на упругие половинки, касающиеся изнывающего члена в презервативе, мнут, как пекари тесто, разводят в стороны, чтобы уткнуться возбуждением в расслабленный задний вход. Тэхён же нетерпеливо ёрзает, уперевшись руками, что бьёт небольшой тремор, в тяжело вздымающую грудь, и, кидая взгляд из-под пушистых ресниц на Джея, облизывается ожидающе. — Чего ты ждёшь? — мурлычет соблазнительно-провокационно, а затем запрокидывает голову и выдыхает стон от проникшей одним слитым толчком в него плоти. Тэхён плавно раскачивается: то приподнимаясь, то опускаясь, так, что его собственный член шлёпается о напряжённый низ живота альфы, пачкая его предэякулятом. Делая круговые движения бёдрами, закусывает и без того ноющую нижнюю губу, вынуждая Джея нахмуриться и рыкнуть, почувствовав специальное сжатие мягкими стенками. Пока близнец и омега играются, раззадоривая сущности в пух и прах, Чонгук выливает найденный в ящике тумбочки лубрикант на член, проводит кулаком, распределяя субстанцию по всей длине, после чего пристраивается сзади Тэхёна. — Готов улететь до Небес? — риторически спрашивает он, надавливая на острые крылья лопаток, чтобы омега прогнулся и раскрылся пуще прежнего. Тэхён не успевает ответить — вместо этого рушится на лежащего под ним парня, переставая дышать, мыслить и существовать, когда Чонгук начинает с трудом проталкиваться в кольцо мышц, заполненное и так Джеем. Зажмурившись, царапает грудь того ногтями и поджимает пальцы на ногах, чувствуя, как копчик вкупе с позвоночником простреливает током. — Котёнок, расслабься, — сквозь зубы, но нежно просит Чонгук, применив прозвище, которое редко говорит омеге. — Иначе сделаешь больно не только себе, но и нам. Всё хорошо, дыши. Однако оно действует. Точнее — Тэхён, глубоко вдохнув, старается расслабиться, услышав на периферии уплывающего рассудка мягкий тембр альфы. — Блять, Чонгук, аккуратнее, — вторит негласному омежьему дискомфорту Джей. — Тэ? Ты в порядке? — обнимая его лицо ладонями. — Д-да, можете двигаться, — выпрямляясь, даёт зелёный свет, немного привыкнув к двум немалым членам в себе. — Только не долбитесь слишком резко. Я не выдержу. Не выдержит не того, что будет больно или как-то невыносимо терпеть похожий на пытку секс, а того, что сойдёт с ума, расщепится на крохотные атомы астероида от ощущений. Сухие губы Чонгука прижимаются к плечу, целуя трепетно, горячие ладони обвивают талию и тянут за тазобедренные косточки немного назад, так, чтобы получилось войти хотя бы наполовину. На такую манипуляцию Тэхён закатывает слезящиеся глаза, охнув. Грудная клетка ходит ходуном, сердце неумолимо бьётся под рёбрами, готовое выскочить. Когда альфы приступают скользить внутри тугой дырки, омега понимает, что это слишком. Слишком абсолютно всё: то, какой разный у них темп, то, как крупные органы создают давление, от чего растянутые края сфинктера пощипывает, и внизу живота выпирает бугорок, то, как его до отказа заполняют. Это пиздец. Слабое вскидывание атлетичных бёдер Джея. До ужаса медленные движения Чонгука, кусающего его где-то под ошейником, зубами оставляющего следы. Скрип кровати. Чавкающие пошлые звуки естественной смазки, смешанной с интимным гелем. Частые стоны и хриплые выдохи сквозь тяжёлое дыхание. Тэхёна прошивает дрожью, пульс рикошетит в ушах от всего этого микса. — Котёнок, протянешь ещё пару минут? — вопрос врезается шёпотом. Кивок головой служит ответом. Пока Джей гуляет пальцами по медовым ляжкам, сжимает ощутимо, замедлив толчки, Чонгук оставляет россыпь поцелуев между лопатками, по плечам, взмокшему виску, окрашенной румянцем скуле. Цепляет вставшие коричневые соски, прокручивая между узловатыми фалангами. Отвлекает, чтобы сделать выпад тазом вперёд и глубже войти в омегу, с трудом остававшегося в сознании. Тэхён тут же захлебнулся вскриком, ухватившись за татуированные жилистые руки, удерживающие его поперёк напряжённого живота. Откидывая голову назад так, что запутанные волосы щекочут линию челюсти альфы, с протяжным стоном он кончает из-за максимально сильного давления по измученной простате. Чувствует, как горит всё его тело, словно каждую клеточку охватил разрушительный пожар от невыносимо огромного, неприличного удовольствия, которое не ощущал ни разу в жизни. Рыку Чонгука вторит и рык Джея, поскольку мышцы сфинктера сдавливают их настолько, что перед глазами пролетают звёзды, бомбы и искры. Альфы изливаются внутрь латекса, так и не выходя из разморенного после истерии оргазма тела, из-за чего Тэхён вздрагивает, втягивая плоский живот.~
— И? — Что «И»? — Сколько просмотров на нашем ролике? — поясняет Чонгук, подавая в руки омеги мотошлем. Тэхён задумчиво заламывает брови, будто бы вспоминает цифру, на самом же деле зазубрил её он наизусть, как гимн республики Кореи. Глядит в отражение лицевого щитка, рассматривая, как весенний ветер треплет светлые волосы, портя незамысловатую укладку. — Около пятидесяти. — Блять, и всё? Какого хуя? — негодует альфа. — Около пятидесяти тысяч, Чонгук, — и расплывается в кошачьей ухмылке. Чёрные глаза расширяются от произнесённого, и парень, присвистнув, ответно ухмыляется, толкая язык за щёку. Однако через секунду черты лица приобретают серьёзность. — Больше такого не повторится. Мы не будем спать с кем-то ещё, даже если за это срубим ого сколько бабла. Я теперь не могу спокойно смотреть на Джея и не вспоминать всё то, что творилось у тебя в квартире. — Чонгук передёргивает плечами, облачёнными в джинсовую куртку, из-за чего с вишнёвых губ слетает смешок. — Договорились, — кивает Тэхён. — Ну что, теперь тогда поедем на свидание? Или зря я соглашался на твоё предложение сходить в кино? — В кино на последний ряд, на минуточку, — и жестом приглашает хмыкнувшего от открытого намёка омегу запрыгнуть на свой байк. После чего забирается следом и он, тут же чувствуя обнимающие его руки и прижавшееся к спине тело. Чонгук с мощным рёвом двигателя трогается с парковки университета, поднимая клубы пыли вверх. Выруливая на проезжую часть, не замечает того, как Тэхён счастливо улыбается, жмурясь, и вдыхает развеянный ветром запах лайма.