Bloody desires

      Работая в ресторане почти неделю, Роди успевает обзавестись более-менее привычной утренней рутиной. Ламори научился быстро приспосабливаться к окружащим его условиям за все эти годы, когда он менял работы чаще, чем вспоминал помыться.       Рутина его была проста: иногда Роди просто напяливал не пахнущие, чистые на вид шмотки и, явно опаздывая, торопился на свою смену. А иногда даже "умывался", единожды прополоскав рот и умыв лицо, всё водичкой из под крана, ведь в луже в его ванной комнате можно было уже купаться (Удивительно, но от даже него не пахло!).       Прибегав на работу, несостоявщийся официант сразу брался за дело, иногда выслушивая перед этим выговор от своего босса за вечные опоздания. Роди выносил мусор, принимал и обслуживал гостей... Ничего необычного. Иногда скучный день скрашивал момент, когда Винсент выходил на кухню и следил за поварами. Для них это были, кажется, самые невезучие дни, но для Роди — шанс докопаться до Винса и узнать о нём чуточку побольше. Шарбонно был достаточно закрытым, тихим и холодным человеком, что сразу привлекло официанта. Тот ажиотаж, который Ламори испытывал, завидев босса на кухне, возможно рос из его детской любопытности. Что Винс мог скрывать за своей маской серьёзности и гиперконтроля? Может быть, он инопланетянин под прикрытием? Или бывшый зек, это бы объяснило его вспыльчивость... Роди помнит тот день, когда Шарбонно чуть не приложил повара лицом к плите. А может быть он тайный злодей, ехидно и кропотливо планирующий свой план по захвату всех сетей ресторанов на планете и создания своей империи высокой кухни??? Да, это самый худший вариант из всех им придуманных, как же Ламори будет жить без фастфуда??       Очевидно, он очень любит придумывать новые теории на счёт Винсента перед сном. Отвлекает от постоянного желания в очередной раз позвонить Манон.       Начало дня, к сожалению, не обрадовало. Босс снова безвылазно сидит в кабинете, так ещё и какая-то злая тётя громко и театрально ушла из ресторана, даже не заплатив за еду. Опять из сегодняшних заработков вычтут сумму за неоплаченные блюда... Так он никогда не накопит нужное количество денег. Конец смены тоже не задался. Мало заработал, еле как успел всех обслужить, даже чуть не обронил поднос с едой на клиентов пару раз.       Совсем расстроенный, Роди мельком заглядывает в окно. Снова будет уходить домой по потёмкам... Все, кроме него, давно покинули ресторан.       Официант второпях собирает мусор и грязную посуду. — Ай!... Блин.       Порезался. Случайно задел ладонью ножик на столе, неаккуратно лежащий на грязной тарелке. Порез глубокий, по его руке начала стекать тёмная струйка крови. — Ну вот опять. — устало вздыхает Роди. — Ладно, нет на это времени. По быстрому закончу и дома заклею.       Он впопыхах заканчивает убираться, выносит мусор, заходит обратно в помещение и тут замечает... Кабинет Винсента открыт. Из морозилки доносятся странные звуки, будто работает пила. Роди в замешательстве стоит посреди кухни, уставившись на открытую дверь. Он не думает о том, почему она открыта, что за звуки исходят из морозилки. Зайти или не зайти? Вот в чем вопрос...       Роди выбирает зайти.       В кабинете у Винса темно, даже немного уютно. Справа на стене висят пару фотографий, стол заполнен бумагами, на нём стоит печатная машинка. Официант с интересом рассматривает окружение, мельком пробегаясь по тексту газеты на тумбочке и бумаг, лежащих на столе. Он упивается чувством запретности, ведь Шарбонно никогда не пускает кого-либо из работников в свой кабинет и очень резко относится к попыткам зайти. Он только пару раз успевал ухватить взглядом очертания интерьера, когда босс из кухни возвращался в своё укрытие.       Ничего особо интересного Роди здесь не находит, если не считать скомканную фотографию, найденную безразлично выкинутой в мусорку. Девушка, изображённая сидящей рядом с Винсентом, очень сильно похожа на возлюбленную официанта, но тот усиленно старается не задумываться об этом. Мало ли, может она просто очень сильно схожа с Манон? Кто знает, в мире всё бывает. Роди выходит из кабинета, успешно не замазав ничего кровью. Надо быстрее уходить, ему уже давно надо быть дома.       Звуки из морозилки больше не доносятся. Роди не обращает на это внимания.       Не успев сделать и шага, до Ламори доносится тяжёлый звук открытия двери. Он замирает на месте, не оборачиваясь. — Роди? — Голос Винсента будто охрип, но в нём не слышится угрозы. Мужчина звучит устало, даже немного... болезненно. — Что ты здесь до сих пор делаешь? — Эээ, нуу, — Роди наконец оборачивается. Винс выглядит подозрительно не очень... Может быть, заболел? Поэтому он уже третий день не выходит на кухню? — просто как обычно задержался. Долго убирался, вот и всё. Но я уже ухожу! — Мм. — звучит тому в ответ. Шарбонно незаметно принюхивается и резко переводит взгляд с мужчины на его ладонь. Уже почти вся его рука покрыта тёмной, словно чёрной из-за освещения, густой кровью. Роди замечает внимательный взгляд и неловко усмехается. — Это... Я немного порезался, но ничего страшного! Вам не нужно снова тратить на меня пластыри, хех.. Я дома и сам справлюсь.       В чёрных глазах на мнгновение загорается огонёк. Ничего не отвечая, Винсент словно отмирает и тяжёлыми шагами устремляется в сторону Роди, быстро сокращая небольшое расстояние между ними. Тот отреагировать не успевает и рефлекторно пытается отступить назад, будто пойманный с поличным, увеличить между ними дистанцию, вернуть резко потерянное чувство безопасности. Страх явно читается в зелёных глазах. Это только раззадоривает Винсента.       Роди оказывается вжатым в столик для выдачи блюд с неожиданной силой. Он никак не сможет вырваться. Край стола впивается тому в спину, отчего официанту приходится неприятно выгнуться, уперевшись руками на стол за спиной. — Я ничего не делал, честно! — вдруг начинает Ламори, подумав, что его поймали. — Я просто вынес мусор, правда, даже взгляда не положил на...       Он затыкается, когда ногти Винсента впиваются в окровавленную руку. — Какой же ты громкий.. И тупой.       Шарбонно силой поднимает руку к своему лицу. Роди молчит, напуганно наблюдая за ним. Того, что происходит дальше, официант даже представить никогда не мог.       Винсент улыбается, обнажая острые, как заточенный нож клыки. В его глазах бурлит слепая жажда, которую тот даже не пытается скрывать. Он подносит руку ко рту. Вдруг, Ламори чувствует как холодный, словно лёд, язык прикасается к его руке..       Роди чувствует, как у него подкашиваются ноги. Сердце бешено стучит где-то в горле, грозясь выпрыгнуть здесь и сейчас. В голове у него одновременно пусто и пролетает миллион мыслей. Дыхание учащается, ощущение, будто он недалеко от обморока, мнгновенно Роди слабеет от шока. Единственное, на чём он может сосредоточиться — чужой ледяной язык. Мужчина чувствует странное, сладкое волнение поднимающееся изнутри. Он старается отогнать это ощущение так, как только может его моментально перегревшийся мозг.       Шарбонно довольно впитывает волнение и страх Ламори, слизывая с его руки кровь. Вот чего ему так не хватало. Три дня он пытался утолить раздирающий его голод. Животная кровь почти не помогает, Винса уже тошнит от её вкуса. Как бы тот не сопротивлялся, человеческая всегда будет вкуснее.       Он прикладывается губами к порезу, словно к горлышку бутылки лучшего вина, прикрывая глаза от наслаждения. Роди только и может смотреть на это действо, не сводя глаз, слово завороженный. Он чувствует прикосновение мягких губ, словно ожоги на коже. Горячо, слишком горячо, он задохнётся, точно задохнётся. Взгляд расплывается, остаются только ощущения, пугающие, сбивающие с ног, волнующе приятные... Наверное это всё просто сон, странный, непонятный сон...       Мысли о нереальности происходящего тут же отходят на второй план, когда Винсент кусает его ладонь.             Кусает! Кусает??????       Ламори вздрагивает, тут же пытаясь оттдёрнуть руку, но безуспешно. От резкой боли на глаза наворачиваются слёзы, мужчина морщится. Винсент долго не задерживается и отстраняется, облизываясь. Весь его рот, клыки и язык измазаны в крови Роди. Проходит какое-то время прежде чем тот понимает, что с ним только что произошло. — Что... Что ты—       Не успевает Роди что-то произнести, как ему затыкают рот. Затыкают рот поцелуем.       Время будто замирает. Он чувствует, что всё тот же холодный язык бесцеремонно приглашает сам себя в его рот, но не отстраняется. Роди поддается. Кажется, он сошёл с ума. Металлический вкус своей крови заполняет его рот. Ламори чувствует острые, гладкие клыки на своем языке. Волнение душит его, сердце бьётся так сильно, кажется сейчас остановится. Винсент упирается в него бедрами, всё сильнее вжимая в бедный столик, прикусывает его губу, пока маленькая струйка крови не проявляется на подбородке. Роди впивается пальцами в его плечи, пытаясь оттолкнуть или притянуть сильнее — неясно, он сам не знает. Шарбонно держит его в этом сомнительном плену будто вечность, пока Ламори не сдаётся совсем, вливаясь. Получив ответ, Винсент резко отстраняется.       Теперь они оба измазаны в тёмной, густой крови.