строптивость нынче не в моде.

лучшее, что можно придумать после тяжелого рабочего дня, — приехать домой и расслабиться в горячей ванне. а если тебе составит компанию обворожительный молодой человек, к которому ты возможно что-то чувствуешь, то, считай что день удался. именно поэтому Ли сейчас открывает одной рукой мессенджер и, продолжая глядеть на дорогу, набирает своему дворецкому весьма короткое сообщение: “набери ванну. я скоро буду”. Ян Чонин уже три года работает в поместье господина Ли, и за это время у них сложились весьма нестандартные отношения, но, кажется, обоих все устраивало, ведь ни один из них за последние полтора года такого взаимодействия не начинал разговоры о них. Чонин держит телефон при себе, во внутреннем кармане жилета, словно всегда готовый исполнить любую прихоть своего господина, не больно-то и часто обращающего на него внимание. недолгая вибрация, и он уже достает гаджет, на котором в строке с уведомлениями красуется сообщение от единственного номера в списке контактов. на его лице расцветает лисья улыбка, ведь он знает, что будет дальше. ответ не заставляет себя ждать: “хорошо, хозяин, будет исполнено”. Чонин — совершенный с головы до пят. прямая осанка, гордо поднятая голова, извечное молчание и кротость характера. или же просто та его сторона, которую он показывал господину Ли. “именно такой, какой нужен” — так мог бы описать его Минхо, если бы кто-то однажды его спросил. Ян был его правой рукой едва ли не по всем вопросам, что не касались бизнеса. порой казалось, что он занимал должность куда более вышестоящую, чем просто дворецкий. словно он был как минимум супругом господина ли или хотя бы избранником, но сердце Минхо молчало. проходит около получаса, когда машина ли все же подъезжает к дому. за это время Чонин успевает все подготовить: горячая ванна с несколько опавшей пеной, бутылка белого сухого и два бокала на подносе, коробочка с клубникой в шоколаде, к которой они не притронутся, и аккуратно сложенная стопка белых полотенец. все происходит ровно так же, как и всегда: уставший Ли отворяет дверь, слыша приветствие своего дворецкого, Чонин помогает снять пальто и вешает его на заранее подготовленные плечики, а после, пока хозяин разувается и проходит первым делом в свою комнату, по пути скидывая пиджак на пол, Ян предоставляет ему устный ежедневный отчет, прекрасно зная, что его давно не слушают. слишком велико доверие Минхо, и они оба знают, что Чонин никогда его не предаст. Ян стоит в проходе комнаты и не стесняясь смотрит на своего господина — ему известен каждый миллиметр чужой кожи. Ли не спеша расстегивает пуговицы на рубашке, а после и та отправляется на пол, покуда сам Минхо проходит в соседнюю комнату, дверь в которую была слегка приоткрыта. — иди ко мне, лисенок. твой хозяин очень устал. — да, хозяин. Чонину не нужно повторять дважды. он проходит внутрь комнаты, попутно подбирая брошенную на пол рубашку и вешая ее на стул — заберет на обратном пути, когда его в очередной раз прогонят прочь. “лисёнок”. если бы Ли знал, как это прозвище ласкает слух, как становится тесно в брюках от того, как он это произносит. как Чонин буквально тает от этого каждый раз… Ян заходит в ванную, дверь прикрывая за собой, за долгие месяцы выученный, привыкший к тому, что по душе его хозяину. руки, как обычно, сложены строго за спиной, осанка как всегда идеальна, и он держит голову прямо, немного вздернув подбородок. — вода комфортной температуры? Минхо опускает руку в воду, после чего кивает. всё, что бы ни делал Чонин, — идеально. температура воды в ванне, любое другое поручение и даже глубина отсоса, и Ли действительно не знает за что ему достался этот клад. Ли мокрой рукой расстегивает ремень и ширинку брюк, спуская их вместе с бельем, после чего залезает в ванну, откидываясь на бортик и прожигая дворецкого взглядом. — раздевайся и залезай, мой маленький. я соскучился по тебе, лисëнок. он действительно соскучился, только вот не совсем по Чонину. скорее по его тёплому рту, который старательно вбирает каждый миллиметр. или по тугой дырочке, в которой наверняка есть пробка: Ли уже не может представить Чонина, так желающего подготовить себя для своего господина, без фиолетового кристалла сзади. Чонин держит так же осанку, но пальцы уже расстегивают пуговицы пиджака, затем он снимает жилет и принимается за рубашку. он знает, что Ли любит смотреть, поэтому не особо спешит с раздеванием. тонкие, изящные пальцы переходят вниз к брюкам, щелкает пряжка ремня, и бегунок ширинки ползет вниз. брюки падают на пол, и парень остаётся лишь в боксерах, но не надолго. они тоже летят куда-то в сторону. его член уже немного привстал, от одного только вида господина Ли. единственное, что осталось на нем, — это очки. — хозяин сильно устал? он подходит ближе и залезает в ванную, устраиваясь между ног Минхо. знает, что нужно сделать, чтобы снять всю усталость с господина. и, не поднимая на него взгляда, знает, что господин Ли едва заметно кивнул головой, все еще пожирая того глазами. он видел это тело сотни раз, но каждый раз — как в первый. идеальное целиком и полностью, идеально созданное для него и его члена. — позвольте, я позабочусь о вас. его пальцы уже погружены под воду и мягко касаются яиц, перебирая их и немного сжимая. и они знают что будет дальше — в тёплой ванне они ненадолго. — вперёд, лисёнок, поработай лапками. умелые руки массирующими движениями касаются нежной кожи, вода и правда приятной температуры. Ли погружен в воду почти полностью. по крайней мере, таз под водой, но Чонина это ничуть не смущает — он слишком сильно изголодался по хозяину. парень опускается ниже и одной рукой переходит на член, чуть направляя его к себе. на поверхности воды появляется только головка. он касается языком головки и быстро вбирает ее в себя, опускаясь по члену ниже. и все равно, что его лицо оказывается под водой: он делает несколько поступательных движений и отстраняется, быстро вдыхая воздух через нос и снова насаживается губами на член, погружая лицо и голову под воду. Минхо издаёт смешок, ловя Чонина за подбородок. он тянет парня на себя, забирая его из объятий воды, и касается его губ своими. они нередко целуются: Минхо слишком хорошо знает, как тает его дворецкий от этих несложных махинаций. но поцелуй не длится долго: Ли проводит кончиком языка по нижней губе Яна, после чего отпускает подбородок, похлопывая себя по бедру, дескать можно продолжать. — мой мальчик хорошо работал днём? у Чонина ноги подкосились от губ Минхо, он почти заурчал в этот быстрый поцелуй. и ему хотелось бы продолжить, но хозяин задает вопрос, и неважно, что десятью минутами ранее Чонин уже все рассказывал, разве что тогда это нисколечко не волновало Минхо. — да, хозяин. дом в полном порядке. я составил счета за оплату коммунальных услуг и выплатил жалованье прислуге. на кухне сломалось кое-что, но я уже решил проблему и заказал новую технику. естественно, все чеки у меня в электронном виде. он снова опускает руку под воду, касаясь члена, и сжимая его чуточку сильнее, Чонин начинает надрачивать не спеша, вверх-вниз. дворецкий дома Ли улыбается. слишком сладко, слишком искренне, слишком пошло, продолжая дрочить под водой, но… как же он хочет сейчас присесть на этот член. — какой у меня хороший лисёнок. ну, что ж, мой член в твоём распоряжении в таком случае. делай с ним всё, что захочешь. Ли усмехается. его руки покоятся на бортиках ванны. он с этим парнем вытворял бы самые разные вещи ночи напролет, если бы знал наверняка, что для Чонина это будет значить ровно то же, что и для Хо. но он не может не замечать влюблённые взгляды своего дворецкого, а потому и не может подпустить достаточно близко. это лишь разовый секс, который нравится обоим. и пусть количество этих разовых сексов перевалило за несколько сотен. пусть Хо представляет на месте умелого Чонина совершенно другого человека, который никогда не станет таким же, как Ян. это неважно, пока пальцы дворецкого плотно обхватывают его изнывающий член. — вы меня смущаете, господин ли… он и правда краснеет или… или просто научился это делать. Чонин закусывает нижнюю губу и опускается на корточки. хорошо, что размеры ванны позволяют. он сам направляет член между своих ягодиц. — ах... чёрт, забыл. дворецкий заводит свободную руку назад и вытаскивает из себя пробку, убирая ее вниз на пол. сразу ощущая пустоту внутри, которую он сейчас заполнит по-другому. и это так… так блядски правильно, что хочется рассыпаться на миллионы крупиц, утопая в аромате господина Ли и… — я весь день мечтал о вашем члене в себе. он снова улыбается, но уже совершенно не мило, когда головка упирается в колечко. Чонин правда начинает урчать и опускается ниже, издавая первый стон, когда член проскользнул вовнутрь на половину. блаженство… именно так можно назвать то ощущение, когда член обволакивают тугие стеночки. Ли издаёт полустон, а после всё же не сдерживается и руки свои опускает на талию Чонина, резко одергивая его вниз, дабы тот присел на член полностью. — в тебе так хорошо, лисёнок... попрыгаешь немного? — да… как пожелаете, хозяин. он чувствует, как член Ли растягивает стенки и заполняет его полностью. становится невыносимо жарко и Чонин издает еще один стон. и похер, что их могут услышать. весь дом знает, что Чонин спит с господином и всем ровным счетом плевать. Чонин слишком сильно любит быть громким, любит чувствовать в себе Минхо и любит быть его шлюхой. — хозяин… так хорошо, ваш член меня сводит с ума… Ян привстает и снова опускается, начиная двигать бедрами чуть вперед, ерзая на лобке и полностью опускаясь на члене. — лисёнок такой жадный, когда речь заходит о моём члене, не правда ли? Ли руками направляет дворецкого, задавая темп. глаза прикрыты, а из уст вылетает ещё один стон. Хо блядски любит, когда Ян так громко стонет, время от времени выкрикивая маты и его имя. и сейчас абсолютно всё равно, если они кого-то разбудят столь ранним утром, начавшимся примерно в час ночи. — блять, детка, пошли на кровать. хочу трахнуть тебя, как следует. проходит несколько мгновений, за которые они перемещаются в спальню. Ян все понимает с первого раза, хотя, что греха таить, сценарий этого вечера еще час назад играл яркими красками на подкорках его сознания. подойдя вплотную к кровати, он встает коленями на нее, а руками упирается в стену, выгибаясь в спине и зная, что открывшийся для Минхо вид выглядит чертовски соблазнительно. так, что Ли не может больше сдерживаться. и не хочет. он прикусывает нижнюю губу. какая же шлюшка у него дворецкий. — сука... Ли шлёпает разок по округлым ягодицам и, не раздумывая, вставляет едва ли не полностью в Чонина. он сжимает руками бёдра парня, тут же наращивая темп. — лисёнок хочет жёстче? Чонин дёргается вперёд от резкого толчка и с губ срывается ещё один мат. — жёстче… да, хозяин. я хочу, чтобы вы не сдерживали себя. Чонин слушает шлепки лобка о свои бедра, и его член встаёт и твердеет. дворецкий тянется рукой к себе и начинает дрочить. Ли же, удовлетворяя в эту секунду все свои грязные потребности, сильнее, жёстче вдалбливается в Чонина. так, как нравится им обоим, и не столь важно, что у Чонина ещё долго будут дрожать ноги и болеть от столь ярого трения анус. это не проблемы Минхо. он стонет, сжимая бёдра дворецкого. знает, что совсем скоро там будут синяки размером с его пальцы. и это заводит ещё сильнее. — будь громче, лисёнок. хочу слышать, как сильно тебе нравится член твоего хозяина. — да. да. да… блять. жёстче, умоляю. Ян уже кричит, кричит своим басом, стонет и отводит руку назад, раздвигая ягодицу немного. ему всегда мало и всегда будет не хватать Минхо. он слишком одержим этим человеком и сексом с ним. он ничего не знает о Ли Минхо. но ему и не надо. — не останавливайтесь...прошу..прошу, хозяин. Ли трахает его несдержанно, вставляя член по самые яйца и вынимая едва ли не на половину. эти крики — услада для ушей. им не нужно много времени, буквально минут через пять такой долбежки Ли чувствует, что вот-вот кончит. и, словно пробежавший стометровку, он, запыхавшись, вопрошает: — лисёнок хочет, чтобы кончили внутрь? у парня же тем временем звёзды в глазах, ноги трясутся, член бьёт по простате и Чонин буквально рычит и стонет. — лисёнок хочет… да-да-да. хозяин, заполните своего лисёнка. я хочу, чтобы вы были внутри меня... пожалуйста. кто он такой, чтобы отказывать им обоим в удовольствии? ещё пара толчков по чужой простате, и Ли изливается внутрь, после обессиленно падая на подушки. но не проходит и минуты, как Хо ожидаемо прогоняет: — можешь идти к себе, лисенок. и они в очередной раз перешли границы господина-рабочего. в очередной раз пали слишком низко, идя на поводу у своих желаний, но… завтра наступит новый день, и простыни вновь будут смяты.