Земля, огонь, воздух

— Что, малыш, нравится смотреть, как я нахлобучиваю его? Его учитель. Стонущий, распростертый. Большой член, движущийся в нем. Собственный член Джарруса, подпрыгивающий от импульсивных движений ласата. Из-под полуприкрытых век он смотрит на Бриджера. И он явно получает удовольствие. Эзра так и не посмел присоединиться к ним, прикоснуться к нему. Зато смотрел во все глаза, как Кэнан кончает лишь от члена в его заднице. Поджимает ноги и выгибается. Зеб тихо скалит зубы Бриджеру в похабной ухмылке и с хлюпом вытаскивает свой массивный член из растянутого ануса. Кэнан издает мягкий стон, а его колечко быстро сжимается, выталкивая из себя белоснежную ласатскую сперму. Эзра смотрит только туда, каскад мурашек накрывает его колючим одеялом. — Иди сюда. Ну? Не бойся, я его хорошо держу, — искушал ласат, — Он никогда не отказывается от второго раза, правда ведь, Кэнан? Кэнан в ответ низко застонал, и Эзре хочется верить, что от предвкушения. Он подошел так близко, что чувствовал тепло их тел и их густой мускусный запах, смешавшийся так, что понять, где кончается ласат и начинается человек было невозможно. Заглянув в его глаза, потемневшие настолько, что казались черными, Эзра обронил тихое «можно?» в их связь. Кэнан коротко кивнул. Эзра ложится на них и целует мужчину. Его живот в сперме Джарруса, его бедра в семени Гаразеба. Ему хочется изваляться в их сперме, как свинья в грязи. И визжать тоже, как свинья, потому что Кэнан берет его за член, Зеб за задницу, и они совместными усилиями погружают его в раскрытое нутро. «С ума сойти! Какой горячий! Какой горячий!» — прыгают мысли в голове Бриджера. Эзра втайне стесняется своего маленького члена, но Кэнан сжимается, чтобы обхватить его посильнее. — Это не имеет значения, Эзра, — вдруг отвечает он на его стыдливые раздумья, и Бриджер прячет взгляд, — Я люблю тебя таким, какой ты есть. — Дааа, мы любим тебя, малой! — ощерился Зеб, поняв, о чем речь, — Тебя и твоего маленького дружка. Эзра так сильно растрогался, что начал задыхаться. Из его потрясенных глаз побежали слезы, которые его любовники тут же начали сцеловывать. — Прости, что так сильно его растрахал, — ворковал Зеб, — Позволишь тебе подсобить? Бриджер сглотнул комок в горле и кивнул. Чувствуя, как Гаразеб пристраивается к основанию его члена. Чувствуя, как становится туго и хорошо, так хорошо, что ебаные искры из глаз. Брови Кэнана изламываются, и он вдруг совершенно беспомощно скулит, под ним, под Эзрой. Это разбивает ему сердце, а также влага в уголках его глаз. — Ты окей, Калеб? — Бриджер впервые слышит, чтобы он при нем называл Кэнана настоящим именем, и сердце его снова содрогается от уровня доверия, которое царило между ними. — Это так охуительно, что не передать словами, — хрипит Джаррус, закатывая глаза. — Вот видишь, малой, — фыркнул ласково Зеб, — Тебя-то нам и не хватало. И целует растаявшего Бриджера в губы, попутно ненавязчиво направляя его бедра, и его большие шершавые лапы ощущаются просто восхитительно. Кэнан стонет жадно и открыто на каждый обоюдный толчок, его щеки раскраснелись, а резинка практически сползла с гладких, свежевымытых волос. Эзра сдергивает ее окончательно и зарывается лицом в их струящийся шелк, вдыхая запах трав, и уже без понуканий Зеба входя в него. В их, казалось бы, абсолютно асинхронных движениях начинает ощущаться некая гармония. Бриджеру хочется двигаться все быстрее и быстрее, ласат же, напротив, медленно и величаво покачивает тазом, проходясь всей длиной своего крупного члена по его, обеспечивая двойную стимуляцию. На три фрикции Эзры один толчок Зеба, и Кэнана этот безумный, волнообразный ритм начинает сводить с ума. — Бляяааадь, вы такие охуенные, — стонет он, — Я сейчас кончу… я сейчас точно кончу… аааахххххммммм… Бриджер заткнул ему рот поцелуем, чувствуя, как плоть Кэнана содрогается, и как из недоступной ему глубины на его член стекает горячее ласатское семя. Лапы комкают его маленькие ягодички, челюсть вибрирует от протяжных стонов Джарруса, губы от поцелуев уже болят, и он начинает попросту гореть, как камушек в атмосфере здоровенной планеты. Атмосфера — это Кэнан. Он дышит им, он живет им, он не может без него. Он прозрачен и упруг, если слушаться его и вникать в учение постепенно, и непреклонен, если слишком сильно разогнаться. Он то сбивает болезненный огонь гнева, порой терзающий Бриджера, то раздувает в нем умопомрачительную страсть. Быстрый, легкий, смертоносный. Планета — это Гаразеб. Всегда подхватит, твердый, надежный и недвижимый, как скала, а внутри него раскаленная магма, что выплескивается на унылую каменную поверхность, оставляя на ней не то шрамы, не то редчайшей красоты архитектурные объекты. Он никогда не бросит, не отдаст, не предаст. Сильный, но одновременно хрупкий, если знать, куда бить. А Бриджер… Бриджер был огнем, потерянным, блуждающим в одиноком космосе огнем, захваченным чужой гравитацией, подпитывающимся чужим кислородом и падающим в их распахнутые объятия. На некоторое время Эзра словно отключился от внешнего мира, сузив свое восприятие только до пышущих теплом тел, ласковых прикосновений, тихого приободряющего шепота. Их плоть все еще соприкасалась внутри Кэнана, и это чувство нельзя позабыть. И его сбившееся дыхание, вздымающуюся под щекой грудь. Лежащие на заднице сильные лапы Зеба. Хотелось уснуть прямо так, под стук чужого сердца. — Эй, парень, — нежно шепнул Гаразеб, — Эта штука нереально клейкая. Нам лучше не дожидаться, когда она застынет. — Попросим Геру, чтобы она отправляла нас на миссии только втроем, — пожал плечами Кэнан. — Ну, если Эзра не против побыть живым щитом… — А? — мяукнул тот, услышав свое имя, — Делайте со мной, что хотите. Тепло рассмеявшись, любовники подхватили Бриджера на руки — один за плечи, другой за бедра — и потащили в рефрешер.