То, чему её учили.

Молли сделала два шага назад. Если бы не упершаяся в спину стена, видит магия, она бы упала и кажется, уже никогда бы не поднялась. Ей бы рыдать, выть сейчас от горя и потери, вот только в глазах не было слез, весь мир сузился до одной ужасающей в своей НЕПРАВИЛЬНОСТИ картины... Её сын, её прекрасный мальчик, лежал сейчас посреди обломков, уставив в потолок остановившийся навсегда взгляд. Рядом с телом брата на коленях стоял Джорж, шепчущий бескровными губами только одно "Нет... Нет... Нет..." и гладящий потускневшие рыжие волосы. Дети всегда дразнили Молли, что родная мать не в силах различить собственных близнецов. О, теперь она с лёгкостью их различит. Один из них мёртв. Она не нашла в себе сил подойти к своему ребёнку. Ноги просто не шли, будто если подойти ближе и заглянуть в лицо - только тогда это станет окончательной, бесповоротной реальностью. Призыв Волдеморта она даже не услышала, так что просто пошла туда, куда хлынул поток выживших защитников Хогвартса - во внутренний двор. Её поддерживал Артур, но Молли старалась лишний раз не смотреть на мужа - от его добродушного, чуть чудаковатого вида не осталось и следа. Перемазанный кровью и пылью, сжимающий свою палочку так, что побелели пальцы, он как никогда был похож сейчас на её отца, старика Прюэтта. И это ужасало Молли - она вышла замуж за Артура как раз потому, что он был абсолютной противоположенностью её отца. Семья Уизли сбились в сплоченную группку на ступенях замка, словно боясь, что случай отнимет ещё одного её члена. Только Джорж остался чуть в стороне, и Молли шагнула к нему, приобнимая. Это всё, что она могла сделать сейчас. Когда Хагрид вынес тело Гарри, она не сдержала нервный всхлип. Джинни дёрнулась вперёд, но Молли так вцепилась в дочь, что наверняка оставила ей синяки на руке. Джорж снова вздрогнул в её объятьях, прошептав надтреснутым голосом "Он, мама. Это он убил Фреда! ". Молли проследила взгляд Джорджа и нашла в толпе прихвостней Тёмного Лорда мрачного седого мужчину в обугленном плаще. Руквуд. Значит, именно с его палочки сорвалось заклятье, убившее её сына. Волдеморт нёс очередную пугающую чушь, но ей было уже плевать. Она ласково погладила Джорджа по спине и отошла ближе к Биллу и Чарли. Короткой фразы матери хватило, чтобы старшие сыновья тоже нашли определенного человека в толпе. Чего Молли действительно не ожидала, так это то что Флэр, тоже случайно услышав имя убийцы Фреда, взяла Билла за руку и тоже бросила на Руквуда полный ненависти взгляд, зашипев что-то на родном языке... Французский Молли знала, так что по достоинству оценила всё то, что невестка пообещала сделать с врагом её семьи. Неожиданно оживший Гарри заставил потрясено выкрикнуть, но радости помешала начавшаяся суматоха. Битва, утихшая было, возобновилась с новой силой, не смотря на то что главные её участники взмыли вверх, обмениваясь заклинаниями. Но Молли было не до этого. Её накрыло новой волной ужаса, когда возле её детей снова замелькали зелёные вспышки. Это почти лишило ее разума, она буквально чувствовала, как вся её сущность разваливается на куски, превращая в обезумевшее раненное животное. Молли металась из стороны в сторону, раскидываясь заклинаниями, не соизмеряя силу, одновременно с этим панически ища взглядом рыжие макушки в беснующейся толпе. Её остановила только пощёчина Артура, затащившего её внутрь замка. - Приди в себя! Она потрясенно посмотрела на мужа. Тот не то что никогда не поднимал на неё руку, он даже голоса не повышал. Но сейчас она была ему благодарна. В голове чуть прояснилось. Вот только не было у супругов времени на разговоры. Сжав плечо Молли в поддерживающем жесте, Артур снова бросился в драку с очередным Пожирателем. Может и правы были маггловские психологи, уверявшие, что женщины подсознательно выбирают мужчин, похожих на отцов... Артур, окружённый толпой врагов, снова показался ей копией отца. И как и отец, своих противников он не жалел. Молли запустила ногопутное заклятье в Пожирателя, зашедшего со спины, и добила хорошим оглушающим. Артур, оглянувшись через плечо, кивнул и снова бросился в гущу битвы. С трудом встав, Молли с необычной ясностью поняла, что ей необходимо забрать тело Фреда в безопасное место. Это, конечно, уже никак не могло ему помочь, просто вдруг стала невыносима мысль, что он лежал там совсем один, на обломках камней. Она двинулась в сторону большого зала - там, почти у самого его входа, остался Фред. Но дойти до его тела не удалось... От крика Джинни сердце оборвалось, и Молли бросилась внутрь зала, едва успев отразить заклятье, летевшеее в её дочь. Беллатриса Лестрейндж удивлённо вскинула тонкие брови - она не ожидала такого. - Не тронь мою дочь, мерзавка! Беллатриса с насмешкой оглядела её с ног до головы, явно не узнавая. Ну конечно, хоть они и были ровестницами и учились на одном курсе, вряд ли "бешенная Блэк" хоть единожды обращала внимание рыжую девочку-гриффиндорку, пусть и чистокровную, но не отличавшуюся никакими выдающимися способностями. Рассмеявшись своим безумным смехом, Беллатриса атаковала связкой боевых заклятий. Чем больше их сыпалось, тем больше вытягивалось её бледное лицо. Да, бывшая Блэк действительно не запомнила Молли Прюэтт, а та никогда не демонстрировала в школе никаких особых навыков, потому что то, чему учили её дома, демонстрировать в школе просто было нельзя. Старик Прюэтт, старый боевой маг, ставший с возрастом параноиком хуже Грюма, растил из сыновей боевиков. И дочь учил наравне с ними. Тем самым заставив Молли возненавидеть такую жизнь и поклясться никогда не пользоваться полученными знаниями, сбежав замуж за мирного, мягкосердечного Артура Уизли. Может, и не так уж неправ был отец, гоняя своих детей до седьмого пота. Хотя её братьев, Гидеона и Фабиана это не спасло от смерти в очередной войне. Но сейчас, спустя много лет, могло спасти её дочь. Да, Молли давно не была той подтянутой, ловкой девушкой, но защитные и атакующие заклинания сами всплыли в памяти, помогая отражать атаки Лестрейндж. Беллатриса использовала боевые связки заклинаний, которые точно не могла отражать грузная домохозяйка в цветастом платье. Но Молли не только отражала, она атаковала Беллатрису, заставляя пятиться дальше от всё более входящей в боевой раж ведьмы. Сердце Молли Уизли было полно горя и потери и больше всего сейчас ей хотелось разреветься в объятиях Артура, а не сражаться с безумной Пожирательницей. Но за её спиной стояла перепуганная Джиневра, и это не давало опускать палочку. Потерю ещё одного своего ребёнка она просто не переживёт, а потому... Спасибо, отец, что научил защищаться и защищать. И прости, что не уберегла твоего внука. Молли не произносила заклинания вслух - отец обучал их в том числе невербальной магии. Белла, оскалив зубы в безумной улыбке, начала плести заклятия совсем уж тёмного оттенка, тоже перейдя на невербальные, словно соревнуясь. Молли даже не могла парировать или уворачиваться - улети хоть одно проклятье в зал, оно бы убило любого оказавшегося на пути, а за её спиной была не только Джинни, но и другие дети. Приходилось ловить их все на мощный поглощающий щит, трача уйму магии. Лестрейндж, хоть и была первокласным боевым магом, давно не билась на дуэлях, слишком привыкла мучить беззащитных жертв, а Молли вообще не подходила на роль достойного противника для "бешенной Блэк". Безумие и гордыня её и погубили. Секо задело плечо Молли, окрасив платье в алый. Джинни ахнула, а Беллатриса победно расхохоталась. Молли с наслаждением влепила иссущающее заклятье ей прямо в лицо. Полюбовавшись секунду на полные ужаса глаза, следующим заклятьем Молли подарила Беллатриссе быструю смерть - иссущающее мучило бы в кошмарной агонии не менее часа. Фирменное проклятье старика Прюэтта, его собственного авторства. Её жестокий отец наверняка аплодировал своей дочери из магического ада. Молли равнодушно наблюдала, как осыпается пеплом тело Беллатриссы Лестрейндж. Из ступора её вывела только ладонь Джинни, крепко ухватившая её собственную. - Мама, ты в порядке? Она погладила спутанные волосы дочери. Нет, она совсем не была в порядке. Но Джинни с такой тревогой смотрела на нее, что Молли кивнула и постаралась выдавить приободряющую улыбку. Для горя и слез ещё будет время. Она до конца жизни будет тосковать по своему сыну. А пока ей нужно защищать свою семью так, как её когда-то учили.