Один.
— Инсин? — позвал Дань Фэн кузнеца, отпивая из пиалы дорогое вино. На языке остался сладковатый фруктовый вкус, а в голове приятный туман, позволяющий расслабиться после долгого рабочего дня. Дракон лениво провёл босой ногой по водной глади, вызывая рябь на поверхности водоёма. Пригревшись под боком Мастера Печи, видьяхара положил голову на плечо седовласого мужчины, слыша краем уха пьяный смешок. — Что такое, Ваше Высочество, неужто ты перепил? Ночь ведь едва началась. Гибкий чешуйчатый хвост обвился вокруг голой лодыжки Инсина, невольно щекоча обладателя пушистой кисточкой на конце отростка.Два.
Рен сильнее вцепился пальцами в деревянную перегородку, почувствовав цветочный аромат.Три.
— Алкоголь не действует на видьяхар, — пьяно бормочет Верховный Старейшина, уткнувшись носом в пальто компаньона. — О, ты так уверен, Гэгэ? — растягивая по слогам последнее слово, Инсин внимательно наблюдал за реакцией друга. Выглядывающие из-под тёмных прядей заострённые кончики дёрнулись от интимного обращения, сохранившегося только между ними. Дань Фэн мог спокойно сохранять полное холоднокровие на лице, но порозовевшие уши выдавали защитника Лофу Саньчжоу с головой. Маленькая особенность, которая глубоко запала в душу ремесленника. — Перестань меня дразнить... — бубнит слегка подвыпивший долгоживущий, наваливаясь всем весом на смертного. — Холодно, лучше согрей меня. Инсин без колебаний выполнил приказ Иньюэ-Цзюня.Четыре.
Руки фехтовальщика затряслись, а разум беспощадно подкидывал новые фрагменты, заставляющие пережить заново тот счастливый миг. Во рту появился металлический привкус крови, что немного отрезвил охотника и помог вернуться к реальности.Пять.
Утянув уважаемого Старейшину в крепкие объятья, кузнец разместил подбородок на макушке видьяхары, стараясь не пораниться об нефритовые рога. Разделяя одно тепло на двоих, человек и дракон сидели в тихой обстановке, прислушиваясь к всплескам воды. — Я хочу открыться в кое-чём, — проговаривает Дань Фэн, придавая голосу серьёзности, тем самым намекая на важность дальнейшей беседы. Отодвигаясь на определённое расстояние от Инсина, бессмертное существо, что прожило уже не одно столетие, замешкалось. Пытаясь подобрать нужные слова, Иньюэ-Цзюнь молча рассматривал профиль старого друга.Шесть.
Внезапно нагрянула мучительная боль, Раб судьбы запустил непослушные пальцы в спутанные локоны, дёргая волосы на голове. Теряя координацию в пространстве, Рена опасно покачивало по сторонам. Ещё пару шагов и охотник бы перевалился за ограждение, угодив прямо в мутную воду, но этому помешала Кафка. Напарница оттолкнула взрослого мужчину от края пристани, осторожно следя за действиями товарища под марой.Семь.
— ...внимательно, — седовласый кузнец ощутил волнение Дань Фэна на собственной коже, когда хвост видьяхары тесно сжал ногу человека. — Ты для меня больше, чем друг. Бедное сердце смертного гулко забилось. — Инсин, ты мой Чжицзи, — с придыханием выпаливает Верховный корабля, делая небольшую паузу, дополняя предложение: — Родственная душа, которую я долго ждал. Убирая длинную прядь с лица Дань Фэна, возле уголков глаз Мастера Печи появились небольшие морщинки в момент нежной улыбки. — Значит я могу приступать к официальному ухаживанию? — Я думаю, мы можем пропустить пару шагов и сразу перейти к свадьбе. Звонкий смех раскатился по всему причалу.Восемь.
Женщина опустилась на один уровень с другим охотником, оценивая состояние проклятой жизни, чьё предназначение скитаться по уголкам галактики в вечных поисках. — Что ты видишь? — меланхолично спрашивает Кафка, заботливо вытирая слёзы с щёк фехтовальщика. — Утраченное счастье, — стоя на коленях, шепчет пересохшими губами Рен, прекращая борьбу с внутренними демонами.Девять.
Он устал, он скучает, он всего-навсего хочет... — Ваше Высочество, — отдышавшись после долгого хохота, Инсин взял ладони Дань Фэна в свои, ласково поглаживая большим пальцем мазоли, полученные благодаря упорным тренировкам, —значит теперь я смогу спокойно прикасаться к тебе? Старейшина закатил глаза, хватил за чужой ворот верхней одежды и утянул любимого в робкий поцелуй. Высокомерная ухмылка стёрлась с губ оружейника, мужчина деликатно обхватил пальцами подбородок видьяхары, подстраиваясь под нужный угол. Их первый поцелуй ощущался на вкус, как вино, которое они разделяли под луной. Дань Фэн двинулся вперёд, предпринимая попытку теснее прижаться к Инсину, но потерпел поражение. Одна ошибка и пара свалилась в неглубокий водоём, вызвав громкий шум на всю округу. Увидеть свою первую и единственную любовь. — Подави, избавь меня от его присутствия в моей голове, — отчаянно просит мечник холоднокровную женщину, не выдерживая наплыва воспоминаний, разрушающих моральное состояние бессмертного. О ком говорит напарник Кафке стало сразу ясно. — Хорошо, прислушайся к моему голосу, — без лишних вопросов, охотница начала применять Шёпот духа, стараясь утихомирить мару внутри Рена. Мужчина заново видит ту чудесную картину, словно происходящее случилось совсем недавно. Почему ты убегаешь? Пьяные, но беззаботные влюблённые стали брызгать друг друга, баламутя воду. В бирюзовых глазах появились искры веселья, а в длинных волосах Старейшины застряла парочка бутонов раскрывшихся лотосов, придавая вечно строгому Иньюэ-Цзюню определённую мягкость. Многослойные мокрые одеяния сковывали передвижения, но тем не менее никак не помешали Хранителю Амброзии добраться до Мастера Печи, чтобы расцеловать каждую ямочку и морщинку на лице талантливого кузнеца. Инсин впервые подумал совершать разные глупости ради Дань Фэна, среди которых затесались прыжки в воду на постоянной основе, лишь бы видеть ту чудесную улыбку. Почему ты превратил меня в чудовище? — Я люблю тебя, моя звезда, — кротко признается Верховный Старейшина, бережно соприкасаясь лбами. — Оставайся всегда рядом со мной, освещая мне дорогу в непроглядной тьме. Почему ты не расплатишься вместе со мной за наши грехи? — Помнишь, как мы с тобой тренировались, Рен? — доноситься сквозь бурный поток мыслей голос Кафки, напоминающий про счёт. Слишком больно, больно, больно, больно...Десять.
Наступает долгожданная тьма, стирая образ лазурного дракона на некоторое время.