Кошка, которая гуляла сама по себе

Они поругались. Опять. Вокс уже давно перестал искать причины, просто смирился с сучьей натурой Валентино и решил, что вернётся домой не раньше, чем через три дня. Унижаться и просить пустить в его же спальню он не будет, как и ночевать в гостевой комнате в своём доме. И он не будет выяснять, где носит эту истеричку. Даже если очень захочется. В кабинете есть удобный диван и на нём отлично поместится Вокс и его гордость. Вокс заворачивается в плед и долго вертится, проклиная Валентино за ночь в офисе, потрёпанные нервы, и особенно, за невозможность уснуть без этого засранца, без рук и ног, которые тот любит складывать на Вокса, без убаюкивающего сопения и стрекотания над головой. Вокс скрепит зубами и шумит вентиляторами. Валентино умудряется создавать ему проблемы и играть на нервах, даже ничего не делая. Сон приходит только спустя час.  Ту, прошлую земную жизнь Вокс вспоминал только во сне. Многое уже стёрлось из памяти за долгие года, а то, что осталось едва проглядывало сквозь мутное стекло прошедших лет. Но во сне прошлое видится чуть ярче. Открывает глаза Вокс у себя дома. Это одна из квартир, где он когда-то жил. Не самая худшая из тех, что были. Просторная комната залита солнечным светом, в окне виден кусок голубого неба, за окном переругиваются женщины и пахнут розовые кусты. Ещё живой Вокс сидит за дубовым столом, перед ним печатная машинка и стопка листов бумаги. Работа в самом разгаре, но он не может закончить. На его руках развалилась кошка. Уличная тощая кошка запрыгнула в окно и по-хозяйски развалилась на столе в ожидании ласки. Вокс отодвигает её в сторону, перекладывает на пол, на кресло, уносит в другую комнату и выставляет за дверь. Всё бесполезно. Кошка просачивается через любое препятствие и с видом королевской особы ложится туда, где по её мнению удобнее всего, на руки Вокса. Вокс с деланным раздражением закатывает глаза, но сдаётся и послушно гладит животное.  Она появилась всего пару месяцев, но каждый раз ведёт себя так, будто всегда тут жила. Вокс всегда предпочитал кошкам собак. Завести собаку было детской мечтой, но он был не в состоянии ухаживать за ней с его графиком работы, а заходящая иногда кошка стала неожиданно приятной необременительной компанией. Вокс нежно чешет её за ушами, и она мурчит, щурясь янтарными глазами, выпускает когти, больно наминая руку, от удовольствия. Вот она переворачивается на спину, подставляя живот, изящно потягиваясь, но стоит коснуться проглядывающей сквозь шерсть розовой тёплой кожи, она вскакивает, бьет когтями по руке и шипя пулей летит к стене, взбегая по ней. Со стены на диван. С дивана на шкаф, врезаясь в цветочный горшок, устоявший лишь чудом. Она скользит по лакированному дереву когтями, взмывает в прыжке и виснет на шторе. С выпученными глазами и прижатыми к голове ушами, она качается в оцепенении. Вокс, затаив дыхание, наблюдает. Он не может выбрать между интересом, что будет дальше, беспокойством за взбесившееся животное и за свою квартиру. В результате решает, что стоит поберечь руки и лицо от когтей и остаётся наблюдать.  Кошка оживает как от нажатия кнопки. Поднимает уши, спрыгивает на пол, и с самым невинным видом возвращается на стол. Мурча устраивается на солнечном пятачке и, кажется, улыбается. С полки падает, разбиваясь, цветочный горшок. На следующую ночь Воксу сниться гроза. За окном ночь, а вместо ужина у него миска хлопьев и стакан виски. Магазины не работают так поздно, а купить еды до съемок шоу он не посчитал важным. За окном шумит дождь, в комнате черно-белый пузатый телевизор шуршит помехами не давая рассмотреть хоть что-то на экране. Сквозь белый шум и шелест непогоды прорывается протяжный вой. Вокс поворачивает голову к окну и видит знакомую морду. Он едва приоткрывает ставни, как сквозь щель внутрь просачивается нечто. На ковер приземляется не гордая королева окрестных помоек, а тощее дрожащее создание, больше похожее на крысу. Она отряхивается и кружится по комнате выискивая место потеплее, пока не устраивается под настольной лампой, греясь от тепла раскаленной лампочки. Вокс отодвигает бумаги на другой край стола и возвращается в кресло к хлопьям и виски. Он почти заканчивает есть, когда кошка запрыгивает к нему на подлокотник. Она немного обсохла, и шерсть топорщится во все стороны иглами. Выглядит нелепо и уморительно. Кошка требовательно мяучит, лезет мордой в пустую миску. Вокс морщится, более мерзких звуков он не слышал, пожалуй, никогда. Обнюхав всё, гостья поднимает взгляд и, глядя прямо в глаза, издает ещё один мерзкий пронзительный мяв.  — Больше ничего нет, дорогая, но могу плеснуть тебе выпить. — Шутит Вокс.  Теперь кошка смотрит так, как на него даже его бывшие не смотрели. Как на дерьмо. Она медленно переводит взгляд на стакан с остатками алкоголя, стоящий рядом. Медленно вытягивает лапу, и не сводя оскорблённого взгляда скидывает стакан, который Вокс едва успевает поймать. Не в первый раз. Затем поворачивается задом и хлестнув мокрым хвостом по носу спрыгивает на пол, возвращаясь назад под лампу, наводить марафет.  Вокс демонстративно громко ставит стакан на стол. — Это был бы уже шестой, ты мне изрядно задолжала, дорогая. —  В ответ слышно только фырканье.  Кадр меняется. Повсюду перья. На шкафу, на шторах, на чистой одежде, весь пол устлан ровным слоем белого пуха в красных пятнышках крови. На подушке, рядом с головой, тщательно общипанный трупик птицы со свёрнутой шеей. Воксу совершенно неясно, это извинения за разбитые вещи, упрёк за пустой желудок несчастной или угроза. Но что-то подсказывает, что совести для извинений у пушистой засранки нет и не было. Засыпая вновь, Вокс оказывается в ресторане. Пафосное место идеально подходит чтобы произвести впечатление на девушку, сидящую напротив. Не то чтобы ему нужно было производить впечатление, он и так хорош, но ему кажется необходимым соблюсти приличия. Её зовут Эмили. Длинные стройные ноги, тонкая талия, маленькая грудь и чёрные, свёрнутые в тугие кольца густые волосы. Всегда ему нравились высокие стройные газельки. Друзья и коллеги в большинстве своём не понимали его представлений о прекрасном, предпочитая девиц похожих на красоток с пинап плакатов.  Они столкнулись в коридорах телестудии, разговорились, и она согласилась поужинать. Эмили рассказывает весь вечер про фильмы, которые ей нравятся, про машину, которую она хочет водить и про… Вокс не знает, он перестал слушать минут десять назад. От девушки приятно пахнет, её голос завораживает и Вокс любуется ею, подливая вино, вникая в смысл сказанного ровно настолько, чтобы вовремя рассказать острую шутку, поддерживая образ обаятельного и остроумного красавца, который так всем нравится. После ужина Эмили соглашается зайти к нему, выпить кофе.  Дома Вокс наливает Эмили ещё вина, находит пластинку с приятной ненавязчивой музыкой и приглашает потанцевать. Всё идеально. Вокс скользит пальцами вверх по пояснице по спине, едва касаясь, поднимается по шее, наблюдая, как Эмили льнёт к нему, касается волос. Чёрные кудри выглядят так же хорошо, насколько разочаровывающе ощущаются в руках. Рука возвращается на поясницу. Через полчаса Эмили подмигивает и уходит в ванную под благовидным предлогом поправить макияж.  Вокс наконец расслабляется и победно улыбается сам себе. Напевая под нос, он плеснул себе бренди, ослабил галстук, скинул пиджак. Интересно, что проще, каждый раз проходит через все эти игрища с неизвестным результатом или наконец жениться, как все его друзья, и забыть о прилюдиях? Вокс наливает ещё, крутит задумчиво бокал. Нет, нахуй брак. Он не создан для этого: терпеть постоянные истерики, тратить деньги на всякую блестящую хрень и решать проблемы которые он не должен решать. Ни один секс такого не стоит. А если появится ребёнок? Это в десять раз больше мозгоёбства и трат, и чужих проблем. Ему такое не нужно. Не в этой жизни. Чуть позже Эмили подтверждает это. Секс хорош, но не настолько чтоб женится. Девушка снова в ванной. Вокс курит на кухне и цедит бренди, когда в приоткрытое окно просачивается кошка. Вокс открывает для неё консервы и, животное, мурча накидывается на еду. — Неважно выглядишь, киса. — Комментирует Вокс, рассматривая разорванное ухо и корочки запекшейся крови на боку. Кошка раздраженно машет хвостом, не отвлекаясь от еды. На кухне появляется Эмили, уже в платье, держа туфли в руках— А я тебя ищу, ищу. Ой, у тебя есть котёнок? — Сладко тянет она. — Можно погладить? — Девушка садиться на корточки, отчего юбка задирается на бёдрах. Вокс тяжело сглатывает и отставляет бокал. Он фантомно ощущает на своих ладонях бархатную кожу бёдер и ягодиц, нежную горячую… — Вокс! — Вырывает его из фантазий чужой голос. Точно, она же спросила. — Это не моя кошка. — Отмахивается Вокс, делая шаг навстречу. — Разве? Она на твоей кухне ест твою еду — улыбается девушка — Значит она твоя. — Она не моя. Приходит иногда, требует чтобы гладили и кормили. — Голос становиться ниже, мысли вновь утекают из мозга вместе с кровью. — Ты её кормишь, но она не твоя? Я тоже не твоя? — Хитрые искорки пляшут в глазах. Это вопрос с подвохом? Очень не вовремя она решила сыграть в эти ебучие женские игры, очень.  — Моя. — Улыбается он её самой обворожительной улыбкой. Она выпрямляется и с восторгом смотрит в глаза. — Навсегда? — Думаю, "навсегда" ты не захочешь. — Хмыкает Вокс. Все они рано или поздно устают долбиться в стену из принципов и трудоголизма.  — Конечно хочу! — Уверенно продолжает Эмили. — Только представь, как красиво мы будем смотреться вместе! Свадебные фото будут потрясающими, а дети... Что? — Что? — Вокс смотрит удивленно. — Какие дети? — Что несёт эта идиотка? — Наши дети. — Эмили в умилении складывает руки на груди и Вокс решает, что пора заканчивать. Он аккуратно, но твёрдо берёт девушку под локоть и ведёт к выходу. — Эмили, всё было великолепно, ты прекрасна, это был лучший вечер за долгое время. — Вокс подводит её к входной двери, они выходят в коридор, — Но я никогда не женюсь.  Глаза Эмили сужаются, и Воксу прилетает хлёсткая пощёчина. — Негодяй! Козлина! Подонок! Да как ты смеешь?!  Вокс вздыхает — Детка, мне очень жаль. — Ты меня за кого принимаешь? — Шипит она. — Думаешь я шлюха, что со мной можно просто… просто… — Она задыхается от возмущения. Вокс едва успевает захлопнуть между ними дверь, когда в него летит туфля. Затем вторая. Слышно как открываются соседские двери из-за поднятого шума. Вокс вздыхает. Он не хотел так поступать, но и мучить девушку ложными надеждами было бы жестоко. В конце концов они бы всё равно поругались. Вокс вздыхает и трёт переносицу. Надо выпить. Он возвращается на кухню, кидает в бокал лёд, наливает ещё бурбона, закуривает сигарету. Кошка бодает его в руку, требуя ласки и Вокс чешет нежные бока. — Почему с ними не может быть так же просто как с тобой? — Кошка только фыркает в ответ. Открывая глаза в реальности, Вокс смотрит на часы. Он поспал всего два часа, но мысль пойти поработать кажется разумной. Нахуй такой сон. Спустя двое бессонных суток, Вокс смиряется с необходимостью поспать. И снова ебучий сон про ебучую кошку. Вокс не уверен спит ли он. Всё вокруг плывет, ему и холодно и жарко одновременно, тяжелую голову не поднять, а дышать забитым носом невозможно. Мир едва проступает сквозь марево перед глазами, и в этом мареве видны янтарные глаза. Она улеглась у него на груди, подобрав под себя лапы. Не мурчит, не двигается, только смотрит со странным интересом “ты сегодня сдохнешь, или завтра?”. Вокс хочет отмахнуться, согнать пушистую тварь, но получает по руке мягкой лапой. Он хочет что-то сказать, и нежные подушечки тычутся ему в лицо. Воксу остается только закатить глаза. Он то проваливается в темноту, то выныривает, не ощущая тела, только муторное чувство невозможности очнуться. Лихорадочные температурные сны сменяют друг друга, не задерживаясь в памяти, перебиваясь картинкой застывшего у него на груди существа. Это длиться бесконечно долго. То, что раньше казалось кошкой, словно высасывает из него что-то, чему нет названия. Возможно душу. Когда наконец мир обретает чёткость и возвращает контроль над телом, Вокс вздыхает полной грудью. Ему наконец хорошо. Он приподнимается на локтях и тёплый пушистый шар съезжает на ему на живот. Кошка выглядит вялой. Она не реагирует ни на поглаживания, ни на тычки, хвост весит безвольной тряпочкой. Вокс встаёт и, немного пошатываясь, идёт за водой для себя и для кошки, но когда возвращается, её уже нет. Просыпаясь на этот раз Вокс думает, что пора возвращаться домой, где ему не снится всякая хрень из прошлого, где у него есть Варк вместо уличной кошки, которая даже не его, что надо проведать малышку Вельвет, и что надо надо, наконец, помириться с Валентино. Пожалуй, с Валентино он и начнёт.