Они и кот

Чуя всегда любил животных, но преимущественно, конечно, верных, умных и добрых собак. Проходя мимо зоомагазинов, мог заглядываться на пушистых кроликов, попугаев, крысок, несуразных серых шиншилл, даже рыбки были ему по душе. Но чёрт его дёрнул оставить дома кота. В тот вечер сгущались чёрные тучи, погода была отвратительно-пасмурной. Чуя понимал, что собирается дождь, но не переживал об этом, ведь взял с собой зонт. Мафиози мог бы поехать домой на своей машине, но эта бедная малышка оказалась бессовестно подорвана его напарником два года назад. После такого Накахара решил, что мотоцикл ему всё же дороже и понадёжнее как средство передвижения. Однако, сегодня на работу он шёл пешком. Дождь потихоньку начинал идти, постепенно приближаясь к настоящему ливню, а стопка документов, казалось, всё не заканчивается. Чуя глянул на свои наручные часы, тяжело вздохнув. Стрелка указывала на девять вечера, что означало конец рабочего дня. Мафиози лениво потянулся и встал со своего кресла, размяв затёкшую спину. От завала на работе порой понимаешь мысли горе-партнёра, всё время стремящегося покончить жизнь самоубийством. Из коридора послышались частые шаги, и через секунду в дверном проёме показался самоубийца собственной персоной. Чуя страдальчески вздохнул, накинув на плечи свой плащ, по привычке не засовывая руки в рукава. Весь мокрый от дождя напарник прошёл в чужой кабинет, без стыда разводя на чистом ранее полу грязные лужи, как всегда гаденько ухмыляясь, будто уже успел совершить по дороге сюда какое-то очередное дерьмо. Такие, как он обычно гордятся тем, за что бывает позорно простым смертным. Такие, как он обычно гордятся тем, за что простых смертных сажают в колонии. Да и остались ли ещё такие, как он на свободе? — Чу-у-у-я! — ожидаемо протянул Осаму, хватая напарника своими загребущими длинными руками, утягивая во что-то, что в простонародье называют «объятиями». Чуя брезгливо толкнул его, хмурясь. — Эй, не толкайся, мы целых два дня не виделись! Я скучал. — Просушись для начала, мокрый, как собака. — буркнул напарник, складывая в свою сумку оставшуюся стопку бумаги для работы на дом. Дазай закатил глаза, схватив его за руку и потащив за собой. Ладонь у него, на удивление, оказалась довольно тёплой и сухой. — Я не люблю собак, Чу, вот была бы кошка… — начал он, мягко изогнув губы в каком-то подобии улыбки. — Никаких кошек. — вздохнув, ответил мафиози, толкнув плечом дверь, словив неоднозначный взгляд напарника. — И куда ты так торопишься? Чуя несколько раз попытался вырвать свою руку, но Осаму держал крепко. Ладно, если быть честным, то дело даже не в нём, а в том, что если бы Накахара правда захотел, он бы уже расцепил их руки. На лице Дазая снова появилась эта гаденькая улыбочка, не предвещавшая ничего хорошего. — Увидишь. — Боюсь представить, что ты натворил на этот раз. — закатил глаза Чуя, закрывая на ключ кабинет. — Кстати, ты заезжал домой? — Да, занёс вещи и сразу прибежал сюда. Одному скучно. — Дазай пожал плечами, снова утягивая напарника за собой. — Ты даже зонт с собой не брал? — А нахер он нужен, если у тебя уже есть? Чуя не стал отвечать, хлопнув себя по лбу от бессилия. Он почти на девяносто процентов уверен, что этот придурок специально не взял зонт, чтобы пойти с ним под одним, имея при этом железобетонную отмазку: «У твоего бедного напарника нет зонта, Чу, неужели ты прогонишь меня под дождь? Настолько меня ненавидишь?» Ну вот, Дазай ещё даже ничего не сказал, а уже выбесил одним только своим голосом в рыжей голове. Двойной Чёрный вот уже год живут вместе в квартире Чуи на правах «нестандартной» пары. Это решение далось им с большим трудом. Не то, что бы кто-то из них боялся осуждений или косых взглядов, которые и так преследовали их всю жизнь и без отношений, однако после того, как Дазай сбежал из Портовой Мафии, ситуация конкретно ухудшилась. Чуя был сильно потрясён этой новостью, но собрался с мыслями и нашёл напарника на другом конце Японии спустя всего несколько месяцев, пользуясь тем, что знает его, как свои пять пальцев. Осаму находился в долгих и мучительных раздумьях. Ему нужно было выбрать между предательством любимого человека и предательством мёртвого лучшего друга. Ужасное состояние Дазая после возвращения в Портовую Мафию длилось долго, в итоге Накахара предложил ему жить вместе, не выдержав вечно вялой кислой мины недавно сбежавшего, но вернувшегося партнёра. Чуя бы соврал, сказав, что жалеет об этом решении, (пусть часто так и говорил), хоть Осаму порой просто невыносимый, полнейший бытовой инвалид, но его рвение помочь и загладить вину за то, что мерзко с ним поступил, молча сбежав, Накахара искренне ценит. Дазай любит его, пусть не часто говорит об этом и не часто показывает. Он старается, и Чуя видит это. И одного этого достаточно, чтобы, вздыхая, разжимать кулак, когда очень хочется ударить в обнаглевшее лицо; молча прижимать к себе, выслушивая всякий чужой бред тихим голосом; не прогонять с кровати, привыкнув к еле слышному сопению где-то над головой. Осаму вытянул рыжеволосого из здания, остановившись перед ступеньками, внимательно глядя на крупные капли дождя, быстро и почти незаметно падающие на мокрый асфальт и лужи, заставляя водную поверхность вздрагивать и распадаться маленькими круглыми волнами. Чуя достал чёрный зонт из своей сумки, в которую ранее сложил документы, и с щелчком раскрыл его, подняв над своей головой. Дазай тут же выхватил зонт из рук напарника, аргументируя тем, что ему, высокому, неудобно нагибаться до уровня роста коротышки-Чуи, а так удобно всем. Ну тут не поспоришь, конечно, но за «коротышку» Накахара со всей силы ему втащил. Странное чувство зародилось в груди. На первый взгляд кажется, что Дазай вернулся со своей одиночной миссии, на которую его послал Мори-сан, сейчас спокойно идёт рядом, держит зонт над головами обоих, о чём-то рассказывает, улыбается. Скоро они придут домой, сядут за стол, поедят, лягут спать, Осаму как обычно закинет на Чую свою ногу, за что гарантированно получит по башке, возможно увернётся, кто его знает. Но… Всё равно что-то Накахаре не давало покоя. Эти его слова «увидишь» и последовавшая затем гадкая ухмылка. Значит не всё так просто. Дазай никогда не бросает слова на ветер. Если он однажды сказал, что что-то случится — это случится. Просто так оставлять без внимания любой его странный комментарий ни в коем случае нельзя. Уже на пороге квартиры подозрения только усилились. Во-первых, Дазай решил открыть дверь сам, каким-то образом незаметно стащив ключ из кармана Накахары. Он никогда не открывает дверь самостоятельно, потому что не хочет пихать ключ под разными углами в замочную скважину, пытаясь подобрать верное положение, поэтому неизменно скидывает это дело на своего напарника. Во-вторых, Осаму ни разу за всё время не выдал ни одной идиотской шутки про рост Чуи, про его цвет волос и глаз, и про то, что он его «собака» по правилам одного их старого спора. В-третьих, Дазай зачем-то забрал его с работы. Это не кажется чем-то странным на первый взгляд, ведь Дазай часто так делает, но на фоне его сегодняшнего паронормального поведения это выглядит диким. Если связать всё это с их недавним разговором о собаках и кошках, его устрашающей фразой: «Увидишь», и не менее устрашающей улыбкой, то всё сразу становится кристально чисто. — Дазай, лучше бы тебе сказать мне всё прямо сейчас. Что ты натворил? — с опаской произнёс Чуя, ступая на порог своего дома. Осаму молча снял обувь и поспешно закрыл дверь в ванную комнату. Накахара пристально следил за ним, угрожающе щурясь. Напряжение в воздухе потихоньку становилось более густым и осязаемым. Дазай смотрел в одну точку в полу, думая, как начать разговор так, чтобы не отлететь к ближайшей стене с чужого острого локтя в первую же секунду. Тяжело сглотнув, юноша решил рубить с плеча. — Я привёл в дом кот– Не успев договорить, он моментально оказался прижатым к полу, больно ударившись спиной о холодную плитку. Чуя сжимал чужую шею, смотря в самую душу своими голубыми омутами, в которых бушевала стихия, грозясь сию же секунду убить несчастного. — С-сука, Ч-чуя, дай мне всё объяснить. — попросил он, сжимая запястье напарника, жмурясь. — Какого чёрта ты ничего мне не сказал? Это моя квартира. — процедил мафиози. — Мне больно. П-пусти. — сказал Дазай, пропустив воздух сквозь стиснутые зубы. Накахара раздражённо вздохнул и отпустил его, вставая и отряхиваясь. Злости немного поубавилось, потому что в какой-то момент Осаму стало жаль. Дазай, шатаясь, ровно встал на ноги с помощью поддержки Чуи, который всё же снизошёл до помощи бедняге, затем медленно нажал на ручку двери ванной комнаты и чуть приоткрыл, с вопросом глядя в глаза напарника. — Мгм. — смирившись, спокойно кивнул Чуя, придержав партнёра за спину. Осаму толкнул дверь, открыв обзор на кафельную светло‐зелёную плитку на полу, раковину с небольшим круглым зеркалом и белоснежную ванну с непривычным чёрным котёнком без правого глаза, который скорее грязный, чем правда чёрный. Осаму невольно улыбнулся, смотря на животное, что не осталось незамеченным Чуей. — … — Дазай несколько секунд проверял реакцию Накахары, который, ничего не говоря, разглядывал существо. — Можно? — неуверенно спросил он тихим голосом, не чувствуя на этот раз явной угрозы от Чуи. — Почему я должен его оставлять? — незаинтересованно произнёс мафиози, не меняясь в лице. — Просто, я почувствовал к нему что-то вроде жалости, понимаешь? Если я вообще могу что-то чувствовать. — безразлично произнёс Осаму, повернув голову к Накахаре, выглядевшему теперь удивлённым. — Ты и жалость? — переспросил он. Дазай невесело улыбнулся, наклонившись вниз, стукнувшись своим лбом о лоб Чуи. — Можно он останется? — Осаму внимательно посмотрел Накахаре в глаза, видя его растерянность. Чуя и правда был растерян. Каким-то уголком своего разума он понимал, что, чёрт возьми, Дазай пытается им манипулировать, и нихрена он не чувствует никакой жалости к бедному животному, он специально говорит всё это чтобы навязать Накахаре отрицательные эмоции, жалость и сочувствие к коту, лишь бы разрешил оставить. Но, видимо, Осаму очень хороший манипулятор, получивший желанный результат, раз Чуя и правда стал жалеть это одинокое создание, покорно сидящее в ванне. Поморщившись, мафиози отвернулся от напарника, сверлящего его своими карими глазами. — Сука, какой же ты невыносимый. — Чуя вздохнул. — Ладно, твоя взяла. Дазай победно улыбнулся. — Спасибо, я всегда знал, что добротой ты не обделён. — В отличии от тебя. — Я тоже тебя люблю. — словно в подтверждение своих слов, Осаму чмокнул мафиози в щёку, приобняв. С этого дня и начались все мучения Чуи Накахары. Так как питомец без глаза, Дазай хотел назвать его Кано в честь персонажа из Мортал Комбата, на что Чуя — удивительно! — даже не возражал. Наверное, он не хотел принимать особого участия в жизни кота из каких-то своих принципов и убеждений. Чистить лоток Осаму вызвался сам, впрочем это его не спасло от мытья обгаженных в первое время углов. Чуя очень бесился, когда видел очередную лужу на полу, оставленную котом, за которую получали оба: и кот, и Дазай. Почему Дазай? Он же принёс в дом животное, вызвался быть его хозяином. А хозяин квартиры не очень рад тому, что хозяин животного нихуя не следит за своим питомцем. Также, как Чуя недолюбливал Кано, Кано недолюбливал Чую. Мафиози часто теперь можно было видеть с расцарапанными ногами по одной простой причине: прошёл мимо кота. Котёнок оказался годовалым, так как шёрстка уже чёткого чёрного цвета, из пасти торчали острые клыки, как, Дазай любил шутить, «тигриные», а здоровый глаз ярко выраженного цвета спелого лимона. Проще говоря, кот безродный, уличный. Осаму рассказал, что пока был на миссии в Атами, отобрал этого бедолагу у маленьких живодёров, кидавших в кота камнями ради забавы. Чуя только из жалости ещё не выкинул Кано на улицу к чертям собачьим. Для Дазая же наоборот это существо из семейства кошачьих являлось ангелом во плоти: тёрлось о ноги, давалось гладиться, никогда не шипело. И главное, что Осаму практически никак о нём не заботился. Всё делал Чуя: и вычёсывал через ёб-твою-мать, и стриг когти на свой страх и риск, получая новые царапины, и кормил, и купал, и приучал к лотку, и ругал. Неблагодарное создание. Ты ему всё, а он тебе что-то нецензурное агрессивно прошипит на своём кошачьем, а затем гордо обгадит угол, чтобы не слишком расслаблялся, Чуя. Но запачканные углы — это ещё не самое страшное. Однажды Дазай забавы ради решил отправить кота на балкон, мол, пусть погуляет дворовый котёнок, а то сидит в квартире в четырёх стенах, света белого не знает. Накахара ничего на это не возразил. А почему бы и нет? Кано-то и правда с улицы, непривычно, наверное, всё время теперь сидеть дома вот уже как третий месяц. Выпустили на балкон. Все окна Чуя закрыл, потому что побоялся, что долбанутый кот решит сигануть с десятого этажа прямиком на асфальт. Тогда несчастные будут соскребать кошачьи останки, а не дазаевские. Чёрное существо светилось от радости. Сначала он показательно подрал когтями деревянную дверь, за что был нагло и неуважительно отпихнут ногой его самого злейшего рыжего врага номер один, затем подрал эту самую ногу, за что отлетел к противоположной стене и был совершенно несправедливо обматерён. В итоге кота на балкон выпускал добрый и самый лучший в мире человек, который сразу открыл дверь, а потом и окно в придачу, пробурчав что-то про духоту и невозможность дышать. Кано был несказанно рад, что Его Царское Величество выпустили прогуляться, однако это жалкое помещение — ничто по сравнению с улицей, на которой он родился и жил. Также заметно было и то, что людишки, живущие в этом маленьком, ограниченном домике, непонятно зачем построенном, уважали его личное пространство, поэтому никто из них на балкон не шатался, чтобы периодически проверять его… Значит, можно не ждать этого рыжего плебея, который может надавать пиздов за любой косяк? В любом случае, кота совершенно обворожила улица и прохладный ветерок, а затем и запах жареной рыбки откуда-то снизу. Стало невозможно сдерживаться (он даже не пытался), поэтому Кано немедленно запрыгнул на подоконник, оценив расстояние от него до земли. Стало немного страшновато, но что ни сделаешь ради рыбки? Напрягшись всем телом, кот прогнулся в спине и прыгнул вниз, оттолкнувшись лапами от подоконника, в полёте вытянувшись во весь рост. Свободное падение взбудоражило кошачий ум, а лапы сами собой мягко приземлились точно на железную перекладину этажом ниже. Запах вкусной рыбки усилился, но к нему добавился ещё один: собачий. Однако, Кано это совсем не спугнуло, ведь приключения только начинаются! А собака что-то вроде финального босса. Пойдёт напоследок, как закуска к рыбе. Сам по себе кот был очень пушистый, просто шерстяная бомба, поэтому, подняв хвост трубой и снова вытянувшись во весь рост, Кано запрыгнул в маленькую высоко расположенную форточку, выпустив когти, чтобы не ввалиться в чужое помещение сразу, не подготовившись к падению. Застряв в окошке из-за своей густой шерсти, кот немного ошалел, но мяукать не стал, чтобы случайно не привлечь чужое внимание, тем более собачье. Кое-как протиснувшись и спрыгнув на пол, Кано понял, что попал на кухню с огромным столом. Людей не было, но чуткий нюх улавливал собачье присутствие сквозь соблазнительный запах еды. Не став мелочиться, кошак забрался на кухонный стол, раздербанив первую партию жареной рыбки, зубами оторвав внушительный кусок, случайно задев лапой вторую вкусняшку, опрокинув целую тарелку рыбы на пол. Жаль было на это смотреть, но ведь рыбка-то от этого хуже не стала? На полу каждая соринка — витаминка, или как там люди говорят? С особым наслаждением распробовав изумительный кусочек, точнее, беспардонно разодрав целую рыбину, довольный кот летящей походкой неспешно вышел с кухни, встретив собачью морду на своём пути. Удивившись такой наглости от полоумного пса, чей интеллект едва достигал той ступени эволюции, на которой находился Кано, кот, резко распушившись и выгнув спину дугой, отпрыгнул в сторону, громко и угрожающе прошипев. Почти вдвое больше собака дёрнулась в изумлении и отступила назад, к своей миске, хмуро рыча. Кот ни на секунду не отводил от неё своего животного пронзительного взгляда, следив за каждым движением противницы, продолжая шипеть и только шире раскрывать глаза. Собака злобно загавкала, и Кано воспринял это как угрозу, кинувшись на животное с адским полушипящим-полумяукающим звуком. Соседи с криками выбежали из комнаты. Женщина тридцати лет громко ахнула, прикрыв рот рукой, увидев как какой-то незнакомый котяра жестоко дерёт её питомца, пытающегося хоть как-то отделаться от страшного нападения. Мужчина громко топнул ногой, что-то крикнув, прогнав долбанутого кота на кухню, заперев дверь, оценивая ранения своего питомца: всё лицо ободрано, ухо прокусано, а сама собака выглядит так жалко и невинно, что на фоне неё этот грёбаный кот просто ебучий терминатор, обижающий бедных собачек. — Что это за хрень? — на выдохе произнесла женщина, которой, похоже, стало плохо от увиденного. Мужчина приложил руку к подбородку, крепко задумавшись. — Погоди, я знаю этого кота! — воскликнул он, щёлкнув пальцами. — Это же тот котёнок без глаза, которого Дазай-кун пару месяцев назад привозил? Помнишь, мы ещё в лифте все вместе ехали? — Так это он?! Как этот придурок попал в нашу квартиру?! — истерически закричала женщина, хмурясь. — Звони им! Пусть следят за своими животными, раз завели! Где-то внизу согласно проскулила покалеченная собака. Чуя, спокойно лежащий на диване, недоумённо взглянул на Осаму, услышав звонок в дверь. — Твои кредиторы? — насмешливо вскинув бровь, уточнил он. Дазай непонимающе нахмурился, пожав плечами. — Без понятия, я не брал долги. — Ладно, — Чуя поспешно встал с места под недовольный скулёж Осаму, удобно устроившегося у него головой на коленях, что-то печатавшего в телефоне. Звонок трижды прозвенел прежде, чем мафиози в растянутой белой футболке с каким-то странным принтом кровавого пятна, открыл дверь, недоумённо глядя на хмурого соседа снизу, скрестившего руки на груди. — Эм… Акияма-сан? Чем обязан? — Ваш кот! Ваш грёбаный кот! Заберите его! — вскрикнул мужчина лет сорока, не церемонясь. Дазай навострил уши, резко подскочив с дивана ко входной двери. Чуя в лице не поменялся, смотря на соседа, как на идиота. — Откуда забрать? Кано дома. — гнул свою линию Накахара, упорно не понимая, что происходит. Глаза Осаму округлились в осознании. Он сразу поменял маршрут, направившись теперь к балкону, в душе молясь, чтобы кот оказался там. Но… — Вы издеваетесь? Это, должно быть, какая-то шутка?! Ваш кот сожрал нашу рыбу и разодрал нашу собаку! Он разнёс нашу кухню! Вы издеваетесь, я спрашиваю?! — заорал на весь подъезд мужчина, сжав руки в кулаки. Чуя нахмурился, открыл рот, чтобы возразить, но подбежавший вовремя Дазай, убедившийся в том, что чёрный комок шерсти слинял через форточку, резко закрыл его своей рукой, прижав рыжий затылок к своей груди. — Хорошо-хорошо, я сейчас же его заберу, ладненько? — добродушно улыбнулся Осаму, сверкнув своим незабинтованным глазом, Чуя недовольно и удивлённо промычал. — Так бы сразу. Ваш одноглазый совсем от лап отбился, таких, как он нужно усыплять. — бросил напоследок сосед, развернувшись. Дазай пошёл за ним, ничего не сказав. Пришедший Осаму выглядел устало с котом на руках. Было видно, что соседи снизу его просто так не отпустили, при этом хорошенько отчитав. Ясно, почему он решил пойти сам, а не впутывать в это ничего не понимающего Чую, который даже не причастен ко всему. Как благородно. Накахара, к тому моменту уже осознавший, что произошло, первым делом налетел на Осаму за то, что, сука, открыл окно, затем хотел было поругать кота, но лишь вздохнул. Животное всё равно сейчас ничего не поймёт, так какой смысл ругать? Тем более, что он пережил встречу с собакой, и не просто «пережил», а ещё и напал на неё, и победил. — Я зашёл на кухню, а там весь пол в жареной рыбе, а в центре всего этого кот, висящий на люстре. — сказал Дазай, посмеиваясь, на что Чуя очень тяжело вздохнул. Кано умел очень высоко прыгать. Да так высоко, что запрыгивал на стенку и бежал по ней, пытаясь достигнуть потолка. Накахара часто его за это ругал, в частности за ободранные обои. — Пиздец. Никогда больше не выпущу его на балкон. Пусть сидит дома, всё, сука, допрыгался. — Я молча сунул им деньги за ущерб и хотел уйти, но соседка меня остановила и принялась читать мне нотации о том, как следить за животным. — скучающе продолжил Осаму, не обращая внимания за вставку напарника. — Ты снова брал мои деньги? — прищурился Накахара. — Эм… — Дазай нервно хихикнул и отвёл взгляд. Отношения с соседями в конец ухудшились, когда спустя две недели кот, учуявший запах прекрасной печёной курицы, когтями, с особыми усилиями, но открыл окно, снова оказавшись но чужой территории, только на этот раз соседка предусмотрительно закрыла форточку, через которую кот в прошлый раз удачно пробрался в кухню. Обиженный Кано решил спуститься ещё ниже, наверное, решив открыть для себя новые территории, оказавшись на балконе одной пожилой дамы, которая и так недолюбливала Двойного Чёрного за то, что они оба парни и живут вместе. Вот у неё-то всегда окна открыты, и кот, воспользовавшись этим, пролез в квартиру, но, не найдя ничего интересного и вкусного, хотел было свалить обратно, но застрял в высоком маленьком окошке, через которое ранее незаконно пробрался в помещение. Оценив ситуацию, а точнее, шокировано и испуганно взглянув на торчащий из окна кошачий зад и пышный виляющий хвост вполне себе живого и здоровенного кота, женщина чуть не свалилась с инфарктом. Чёрное существо, царапающее своими когтями окно и ревущее во всё кошачье горло, не будем скрывать, не самое привычное зрелище для того, кто живёт на восьмом этаже. На этот раз Чуя, не сдерживаясь, материл неразумного кота, и пришлось даже отлупить его, потом сидя с аптечкой и забинтовывая прокусанную руку. — Я его когда-нибудь прикончу, Осаму! Дазай сидел рядом, грустно и устало вздыхая, поглаживая кота на своих коленях, жалобно глядя на напарника. — Просто будем осторожнее. — предложил он. — Будем закрывать балкон, пока не находимся дома. — Ага, толку-то. — Чуя отрезал бинт, закатив глаза. Дазай потрепал мохнатого за треугольными ушками, слегка улыбнувшись. — Зато не скучно. — Ага, все соседи нас ненавидят, заебись весело. — Чуя, я правда хотел кота. — чуть тише, серьёзнее сказал Осаму, не отводя глаз от животного. — Ахуенно, Осаму, кота хотел ты, а всё дерьмо разгребаю за ним я. И ухаживаю за ним тоже, блять, я. — злобно прошипел мафиози. Напарник ухмыльнулся, взяв раненую руку рыжеволосого и осторожно потянул на себя, чмокнув сначала в забинтованную тыльную сторону ладони, затем чуть выше бинтов. — Спасибо, что терпишь меня и мои хотелки. — Ты мерзкий. — приглушённо ответил Чуя, но руку не убрал, отвернувшись. Коту, похоже, не понравилось, что внимание Осаму уделял теперь отнюдь не ему, а самому страшному и ужасному существу на планете, поэтому кошачьи когти в момент нашли чужую ногу. Дазай вскрикнул, стряхивая кота с себя, рассматривая царапины. Кано гордо покинул комнату, прищурив свой единственный жёлтый глаз. — Блять, глупый кошак, — шикнул он. Чуя усмехнулся, придвинувшись ближе вместе с аптечкой. — Хах, что это, правосудие? — Накахара достал всё необходимое, чтобы продезинфецировать свежие ранки. И как назло, Кано цапнул место, не обмотанное бинтами. Дазай лишь нахмурился, презрительно фыркнув. Ночью оба не могли уснуть. С начала марта Кано стабильно орал по ночам как резанный. И вот уже май, и как бы ни было грустно, спать было невозможно. Накахару спасали только подушки, которыми можно затыкать уши, Дазай же купил себе беруши для сна. Чуя всегда ворчал и злился, что пора бы глупому существу эту лавочку прикрыть, и сделать это одним способом — очевидно, кастрацией. Осаму был категорически против таких ужасных и «живодёрских» действий по отношению к питомцу, не принимая в качестве аргумента то, что это пойдёт Кано только на пользу и продлит жизнь. С точки зрения Дазая, кот должен прожить так, как ему заложено природой, и умереть тогда, когда он сам посчитает нужным. Но тут скорее всего подействовало его собственное желание умереть… Чуя, сколько бы ни пытался, не смог его переубедить, а делать что-то с котом без его ведома тоже не хотелось. В общем, пришлось смириться, потому что даже на уступки — таблетки для котов против излишнего возбуждения, — Осаму не пошёл. И Кано выл. Создавалось ощущение, что в этой квартире над котом жестоко экспериментировали безумные доктора, пытали самые бесстрастные палачи, и издевались страшные неуравновешенные подростки. Одним словом, что только не успели за этот период надумать соседи, не знакомые с животными повадками, но знакомые с Дазаем. И одного только этого знакомства было достаточно, что бы в голову при приглушённом кошачьем вое лезли самые ужасающие картинки расправы над бедным животным. Но самое страшное случилось в момент, когда вой внезапно прекратился. В ту ночь было подозрительно тихо. Настолько тихо, что вызвало неясный страх и опасения у обоих, однако никто так и не решился проверить в чём дело, благополучно забив, решив, что Кано уснул, значит и им можно спать, ни о чём не волнуясь. Наивные. Странное затишье длилось около месяца, пока в дверь не позвонила разгневанная соседка с седьмого этажа. Чуя в то время работал допоздна, и его возвращение домой ожидалось не скоро. Дазай, у которого с самого начала были определённые предположения насчёт поведения кота-тихушника, даже не удивился, заранее зная, кто стоит за дверью и с каким поводом, но искренне надеялся, что ошибся, пусть вероятность этого и была чертовски мала. Светловолосая, немного стервозная девушка лет двадцати пяти очень часто косо смотрела в сторону Двойного Чёрного, но никогда лично ни с кем из напарников не разговаривала, сейчас стояла за дверью. На часах восемь вечера. — Здравствуйте, э-э-э… — Осаму хотел бы назвать имя незнакомки, но, к сожалению, не был с ней знаком. — Фумико-сан. — быстро и раздражённо сказала девушка. — Дазай-сан, я наслышана о Вашем одноглазом коте, — она многозначительно потрясла в руках свою подозрительно полную белую породистую кошку. — о его «похождениях» по чужим квартирам, но как, чёрт возьми, простите за выражение, Вы даже не заметили его отсутствия? — она свела свои светлые брови к переносице, грозно прожигая Дазая взглядом снизу вверх. — Эм… Хотите сказать, он куда-то уходил, Фумико-сан? — Осаму сделал акцент на имени новой знакомой и ничего не выражающее лицо, будто вообще ни к чему не причастен и не понимает, что до него хотят донести. — Да, представьте себе! Иначе моя Фрост не была бы беременна, чёрт Вашего кота дери! — повысила голос девушка. — И не удивляйтесь, я знаю, что из всех соседей лишь у Вас гулящий кот! Дазай удивлённо расширил глаза, прыснув от смеха. Так значит, Фумико-сан тоже назвала свою кошку в честь персонажа из Мортал Комбата? — П-подождите, Ваша кошка беременна? — спохватившись, спросил Осаму, пытаясь сдержать новые порывы смеха. — Да, уже месяц, представьте себе! — возмущённо повторила фразу светловолосая. Кошка в её руках недовольно фыркнула. На этот звук прибежал Кано, распушивший хвост насколько это возможно. Дазай хлопнул себя по лицу. — Как я скажу об этом Чуе… — тихо страдальчески пробормотал он. Тем временем наглый кот уже жалобно мяукал у ног хозяйки Фрост, пытаясь тянуться к возлюбленной, но девушка осторожно отпихнула его от себя ногой. Дазай громко топнул, шикнув, от чего Кано испугался и рванул обратно вглубь квартиры. — Послушайте, Фуруки-сан… — Фумико! — недовольно поправила его соседка. — Да-да, точно, Фумико-сан, как мы можем загладить свою вину перед… Вами и Вашей кошкой? — Мне нужны деньги. — невозмутимо ответила та. — Шестнадцать тысяч йен на питание кошке и обустройство места для родов. Дазай посмотрел на неё несколько секунд, о чём-то раздумывая. Через полтора месяца лето было в самом разгаре, середина июля, а Осаму по каким-то причинам категорически отказывался открывать окно на балконе. Пришлось устанавливать сплит-систему. Это был выходной, Двойной Чёрный громко разговаривали о новом ухажере Коё-сан, возмущаясь его неуклюжести, избалованности и бедности. Кано весело драл диван в соседней комнате, совсем не смущаясь того, что ему потом прилетит пиздюлей от рыжего хозяина номер один, (хозяин номер два никогда его особо не ругал, поэтому ему и достался номер два). Раздался стук в дверь. Фумико-сан не стала объяснять причину, по которой пришла, но Дазай и без того всё понял в отличии от Чуи, сразу взяв с собой чёрного кота. Девушка смерила напарников скептическим взглядом, развернулась и вызвала лифт. Накахара странно покосился на обоих, явно о чём-то сговорившихся, соседей, но не стал задавать вопросов. С приходом в дом девушки всё вдруг стало ясно. В углу коридора стояла небольшая мягкая корзинка, в которой неподвижно располагалась гордая, умиротворённая белоснежная кошка. Кано приветливо мяукнул, сразу царапнув Дазая в руку, чтобы его отпустили, что Осаму и сделал. Несмотря на предостережения, кот спокойно подошёл к возлюбленной, потёршись лбом о её лоб. Чуя взглянул повнимательнее, с удивлением обнаружив в корзинке кроме кошки четверых слепых котят. Трое белых и один чёрный. — Это… — Ага, наш придурок размножился. — негромко ответил Дазай, наблюдая за непривычной картиной. Фумико вздохнула, скрестив руки на груди. — А… — Походу по дереву пробрался, раз мы ничего не заметили. Поэтому я отказывался открывать окна. — Что… — Фумико-сан заходила полтора месяца назад. Я заплатил ей за расходы на кошку и молчание. — Случаем не теми пропавшими из моего кошелька шестнадцатью тысячами? — тихим угрожающим тоном сказал мафиози, страшно сверкнув глазами. Осаму вздрогнул. — Эм… Ну… — Что с котятами делать будем? — перебила его Фумико. Дазай мысленно расслабился, чувствуя себя так, будто увернулся от пули. — Отдадим кому-нибудь. — предложил Чуя. — Есть кто-то на примете? — Да. — кивнул он. — Мы возьмём троих, а четвёртого… Вы сможете пристроить? — Постараюсь. Тогда приходите через 2 месяца, котятки за это время уже подрастут и перестанут пить материнское молоко. И… — Она презрительно фыркнула. — Держите своего кота подальше от моей Фрост. — От Фрост? — уточнил Накахара, удивлённо переглянувшись с Дазаем, и еле сдержал порыв смеха. — Да. — кивнула девушка, затем нахмурилась, заметив странные улыбочки на лицах соседей. — Да что смешного в её имени? — Вы, случаем, не играете в Мортал Комбат? — улыбаясь, спросил Осаму. — Ну… Да, а вы тоже? — Нашего кота зовут Кано. — добавил Чуя. Лицо Фумико вытянулось в удивлении, затем она хихикнула, взглянув на кота и кошку. — Тогда они нашли друг друга. — Это уж точно. — вздохнул Накахара. Двух белых котят определили Коё-сан и Хироцу-сану, а чёрного отдали Тачихаре. Босс долго смеялся, узнав, что грозный Двойной Чёрный не смогли элементарно уследить за своим котом, однако котёнка у них брать отказался, прекрасно зная о всех похождениях Кано. — Не боитесь, что котята родятся такими, как он? — усмехнулся тогда Мори. — Неважно. Это уже не наши проблемы. — закатил глаза Осаму. — Да уж, тут вынужден согласиться. — вздохнул Чуя. Сразу после первого посещения новорождённых котят Дазаю досталось сначала за то, что взял деньги без разрешения, потом, что умолчал о долбанутых приключениях кота, а затем вишенкой на торте стала фраза: «А я говорил, блять, что его нужно кастрировать!» И на следующий же день Осаму с кислой миной записал Кано на кастрацию. Он не хотел этого, правда, но делать было нечего. Теперь Чуя ни на какие уступки идти не собирался. — Ты лишаешь его потомства! — Какое нахер потомство, придурок? Он уже достаточно наплодился! — Ты изверг! — Да мне вообще по барабану, записывай, говорю!

***

А сколько штор было изорвано этим котом?.. А сколько криков было при стрижке когтей и купании? А сколько денег было вбухано на сраный наполнитель и десять килограммов корма? А сколько нервов было потрачено на каждую ночь, наполненную животным воем и гортанным мяуканьем? У Чуи начинал дёргаться глаз с каждым упоминанием этого придурковатого кота. А сколько шрамов теперь напоминало о нём?.. Один из них Накахара получил в момент, когда к ним в гости приехала Коё-сан. Ей было интересно вживую увидеть легендарного кота и сравнить его со своей белой кошкой, которую она назвала Кароста, соединив первую часть имени отца котёнка и вторую часть имени матери. Но на самом деле тут ещё сыграла её любовь к серии романов о Гарри Поттере. Озаки беззаботно игралась с ним, вертя наманикюренными пальцами у самого его лица, что Кано неправильно воспринял как угрозу, начав медленно прогибаться колесом в спине. Чуя заметил это и попытался предупредить Коё-сан отойти от него немедленно, но не успел, ведь кот резко дёрнулся с места и прыгнул на женщину, намереваясь вцепиться в неё клыками, но в итоге вцепился в подставленную руку Накахары, сильно прокусив её. Озаки шокированно ахнула, испуганно отойдя. Дазай без лишних движений аккуратно разъединил кошачьи челюсти и выгнал Кано из кухни, заперев в коридоре. Руку обработали, кровотечение остановили, но шрам остался на всю жизнь — две точки на тыльной стороне ладони и две на внутренней. У Осаму, как ни странно, шрамов от кота совсем не осталось, но как же он драл Чую… — Я ненавижу этого кота. — ворчал Накахара, снова обрабатывая хлоргикседином свежую царапину на руке. — Да ладно тебе, не такой уж он и плохой. — Дазай окинул взглядом Кано, спящего в своём домике. — Когда спит. — добавил он. — Вот именно. Ты тоже выглядишь умнее, когда спишь. — нахмурился Чуя. Осаму усмехнулся. — А ты меня разглядываешь, пока я сплю? — хитро спросил он. Накахара вскинул бровь. — Нет, глаза б мои тебя не видели. Дазай спокойно улыбнулся, прикрыв глаза. — А я часто тебя разглядываю. — Пиздец, зачем ты мне об этом сказал, я больше никогда не усну. — у мафиози по спине пробежали мурашки. Осаму открыл один глаз, приблизив своё лицо к его, многозначительно улыбаясь. Чуя не отстранился, подавшись вперёд, Дазай положил свою ладонь на его щёку, подтянув к себе ещё ближе, и наконец трепетно накрыл чужие губы своими. Его рука невесомо провела по чужому плечу, забралась в мягкие рыжие волосы, кокетливо накрутив одну прядку на палец. Чуя в отместку слегка прикусил его нижнюю губу, скользя языком глубже, делая поцелуй более интимным. Момент был настолько хрупким, прикосновения мягкими и одновременно желанными, хотелось большего и в то же время остановиться сейчас. Осаму специально причмокнул, снова целуя, обнимая напарника за шею, прижимая к себе. Обоим было так хорошо, чувствовались плавные прикосновения языка к чужому нёбу, щекочущие, но такие родные и близкие сердцу, такие знакомые и выученные наизусть. Возможно, Дазай жалел, что вернулся в Портовую Мафию, но то, что это наконец свело его с Чуей, он не пожалеет никогда. И тут… Когти резко вцепились в ноги не ожидавших подставы напарников. Осаму первый отстранился, болезненно откинув проснувшегося так не вовремя Кано подальше от дивана. Чуя пьяно рассмеялся, в который раз получая царапины по одному и тому же месту. — Я ненавижу этого кота! — Обломщик! — прикрикнул Дазай, заряжая в чёрное существо подушкой, смеясь, когда кот испуганно рванул в коридор, царапая когтями ковёр. Чуя всегда любил животных, но преимущественно, конечно, верных, умных и добрых собак. Проходя мимо зоомагазинов, мог заглядываться на пушистых кроликов, попугаев, крысок, несуразных серых шиншилл, даже рыбки были ему по душе. Но чёрт его дёрнул оставить дома кота.