***
Очень скоро Лют обнаружила, что набрать вес оказалось не такой простой задачей, как казалось изначально. Из-за того, что она запасалась слишком большими порциями, еды хватало надолго, но есть один рис, хоть и приготовленный по разному, было невозможно. Собравшись с силами, в один вечер Лют съела три с половиной кастрюли риса, залитого всевозможными соусами, чтобы освободить их для готовки других блюд. Тогда ей казалось, что она больше никогда не сможет смотреть в сторону риса. Живот, урча, словно умолял о пощаде, когда Лют жестоко заполняла его. Опустошая ненавистные кастрюли, она вспоминала все молитвы, которые слышала за долгую ангельскую жизнь, чтобы Господь помог ей хотя бы восстановить дыхание или просто забыть свой жалкий рядом вид с этими кастрюлями, когда щёки были красными, а лицо всё в еде. Доев, она чувствовала себя ужасно вялой, живот болел и урчал. Глядя на себя в зеркало, и поглаживая мягкий живот, Лют решила – больше никакого риса. Тело наконец начинало медленно округляться и принимать желаемый вид, останавливаться тогда было нельзя. Лют крутились вокруг зеркала, касаясь своего живота, чувствуя, что кожа на нём стала более мягкой и чувствительной, но она была ещё далеко от желаемой полноты.***
С тех пор Лют очень сильно разнообразила свой рацион. В нём приобладала в основном жаренная в масле, тяжёлая пища и приторные, хорошо пропитанные кремом, жирные сладости, которые тяжело было засунуть в себя после обильной трапезы. Количество и объем порций сильно росли, но Лют переживала, что ест недостаточно много для того, чтобы набрать вес, поэтому вскоре больной живот перестал быть сигналом для остановки. Лют ела в поте лица, покупая всё больше и больше тошнотворных сладостей, никогда в жизни она не ела много сладкого, но сейчас набивала им измученный живот до тех пор, пока вся еда, которую она потребляла, не начинала казаться ей вкусной. Лют было плохо после каждого такого приёма пищи, поэтому она отучилась есть за столом, объедаясь в кровати, чтобы заснуть после трапезы или, жуя какой-нибудь торт, где явно переборщили с кремом, откидываться на мягкие подушки, жалея себя и в комфорте поглаживать брюхо. Жаль, что кровать со временем превратилась в кладбище крошек, потому что Лют совсем разучилась убираться, всё что она делала дома – это ела.***
Проходит время, живот Лют наконец стал обрастать жиром и обвис. Заметив это, она решила снизить двигательную нагрузку на своё тело, чтобы не сжигать калории, приучая себя лениться и как можно больше лежать. Было ужасно скучно, она развлекала себя, лаская живот. Любая не жирная еда целиком и полностью покинула её рацион, порции стали настолько огромными, что тарелки, казалось, ломились, до краёв наполненные едой. Желудок Лют был растянут, уже неспособный насытиться малым количеством пищи. Обжорство вошло у неё в привычку, почти все её действия сопровождались едой, хотя бы в небольших количествах, границы между завтраком, полдником, обедом и ужином напрочь отсутствовали, превратившись в один длинный приём пищи. Ангелы–истребители странно смотрели на Лют, даже Адам косил взгляд на её жирную задницу, хотя кому как не ему, быть любителем нездорового, обильного питания. Лют не раз была свидетелем его свинства, но никогда против его любви к мясу не возражала. Сейчас, их вес должно быть на равне. Лют боялась разочаровать себя взвешиванием, поэтому ограничивалась тем, что измеряла толщину своей талии, красуясь перед зеркалом. Изначальная идея добрать веса до лёгкой полноты канула в небытие. Лют понравилось набирать киллограмы, её тело с лишним жиром выглядело более сексуальным, чем тогда, когда она была худой и подкаченной. Живот был округлым и мягким, свисая до толстых, покрытых складками ляжек, груди налились жиром, заставляя Лют наслаждаться собой и похотливо краснеть, с блаженной улыбкой разглядывая своё отражение в зеркале. Казалось, она вот-вот влюбиться в себя, если ещё не успела сделать это. Чувствительное брюхо Лют было источником бесконечного удовольствия, мягкая плоть ее растолстевшего тела казалась абсолютно роскошной, когда она проводила по нему руками. Она издавала тихие стоны удовольствия при каждом поглаживании, ощущая теплую и упругую плоть своего живота и мягкость грудей. Лют чувствовала, как каждый дюйм ее массивного, жирного тела округляется с каждым глотком пищи и каждым мгновением, которое она проводила, лежа на кровати.***
Лют обожала своё вечно переполненое пузо и не скупилась на то, чтобы баловать его вкусной едой. На самом деле, теперь почти вся еда казалась очень вкусной. Большую часть времени, Лют не занималась ничем, кроме еды, поэтому Адаму вскоре стало с ней скучно. Занятая своим толстым телом, она почти не слушала то, о чём он говорит, соответственно никогда не отвечала ему, не обращая внимания на его присутствие. Поэтому теперь Лют чаще можно было увидеть в одиночестве, но практически никогда нельзя было увидеть её без еды. Вечно наслаждающаяся своим жирным телом и стремящаяся к бесконечному удовольствию Лют проводила часы в кафе, сидя за круглым столиком на оранжевом кожаном диванчике рядом с панорамным окном, совершенно никого не стесняясь и уничтожая одну порцию за другой. И конечно, такое обжорство не осталось без внимания. Среди неловких и косых взглядов райских жителей, проходящих мимо её столика, где стояло по меньшей мере девять опустошённых тарелок, которые даже не свидетельствовали о том, сколько съела прожорливая посетительница, с учётом того, что грязную посуду уносили официанты, Лют поймала на себе взгляд голубых глаз Эмили. Громко проглотив пищу и довольно выдохнув, Лют самодовольно улыбнулась и прикрыла глаза, сложив дряблые руки на толстый живот. Она устало откинулась на спинку дивана, дав бедному животу немного отдыха. Приятная боль разлилась по уставшему от переедания телу. Лют почувствовала, что немного вспотела. Когда она открыла глаза, то не заметила за окном Эмили. Переведя взгляд на свой живот, Лют поняла, что давно набрала намного больше веса, чем хотела и пора бы начать проявлять свою симпатию к Эмили. Однако она была слишком набитой едой, потому решила немного отдохнуть, сидя в кафе, а может и ещё немного поесть. Проведя рукой по своему жирному животу, Лют невольно издала резкий вздох. Прикосновения к животу неожиданно показалось чем-то очень эротическим. Она давно наслаждалась этим, но осознала это так поздно… поэтому решила не делать это в людном месте и просто расслабилась, сидя за столом. Лют не придала значения звуку приближающихся к ней шагов, продолжая отдыхать. Только когда наряду с ними раздался шелест рвущейся обёртки шоколада, она поняла, что кто-то направляет прямо к её столику. Лениво повернув голову, Лют слегка вздрогнула, увидев недалеко от себя Эмили. Младший Серафим отломила дольку и аккуратно, особенно в сравнении с Лют, съела. – У тебя не занято? – с мягкой улыбкой спросила Эмили, когда оказалась совсем близко к её столику. Лют отметила, что обычно громкая Эмили говорила тише, чем обычно – Нет – коротко ответила Лют немного хриплым голосом. Затем она поняла, что ей стоит попытаться быть приветливой. Захотелось скривиться от того, что вероятно придётся выдавливать слащаво милое поведение. Почему-то кардинально изменить свой образ жизни, пристрастия, а главное тело, казалось ей более простой задачей, чем попробовать быть приветливой. Возможно, это потому что в глубине души Лют давно хотела распустить себя. – Присаживайтесь – сказала Лют, выдавая своё желание пообщаться с Эмили за вежливость перед вышестоящим в иерархии ангелом. – Спасибо! – скромная улыбка Эмили стала чуть шире. – Извини, что потревожила – голос Эмили всё ещё казался тише, чем обычно, но был таким же звонким и приятным Лицо Лют было расслабленым, хотя наверное его можно было бы назвать недовольным – с каким она обычно ходит. Однако она была рада тому, что Эмили охотно приняла предложение и села напротив, положив руки с шоколадкой на стол. – Ничего страшного – хрипло и так же коротко ответила Лют – О, мне кажется ты не брала дессерт. Угощайся — быстро сказала Эмили. Но затем ехидно или игриво хихикнула, немного прищурившись – Если у тебя место ещё осталось Она сказала это невзначай, потому Лют не передала этому значения, но отметила у себя в голове. Для Эмили не было чем-то необычным угощать кого-нибудь, Лют замечала, как она делала это раньше с другими ангелами и человеческими душами, поэтому без лишних мыслей взяла плитку шоколада из её рук. Эмили с прежней улыбкой смотрела на то, как Лют поедает шоколад большими кусками, пачкая уголки губ. Затем Младший Серафим с осторожностью осмотрелась и вновь перевела взгляд на Лют, выглядя немного встревоженной. – Лют, ты же знаешь, что чревоугодие, обжорство да и в целом приём пищи не с целью насыщения считается у нас грехом, да? – она говорила быстро, жестикулируя. Лют громко проглотила кусок шоколадки и недовольно нахмурилась. Конечно она знала об этом. Не вырвут же ей крылья за любовь к еде, пусть и черезмерную? – Глупый вопрос, конечно знаешь – на выдохе сказала Эмили – В общем не пойми меня неправильно, но толстенькие ангелы, которые любят перебарщивает с едой всё-таки ровняются к грешникам – она неловко улыбнулась – Намекаешь на то, что для меня есть место в аду? – недовольно ответила Лют. – О, нет–нет, конечно нет! – Тогда в чём дело? – Ну ты ведь замечала меня… – Да, замечала – грубо перебила Лют, понимая, что Эмили не стоит разъясняться в людном месте – Что ж, ты понимаешь о чем я, да? – продолжала с неловкой улыбкой говорить Эмили, постепенно становясь всё тише – Почти. Причём здесь грех? – строго и коротко отрезала Лют, внутренне волнуясь из-за того, что ей указали на её грехи – В общем, несмотря на то, чем это является, мне всё равно нравится как это выглядит… – Надо же, ты так стесняешься – Лют скрестила руки на груди – Зачем ты мне это говоришь? – Понимаешь, я.. немного кормлю и контролирую то, как э-э, ангелы вроде тебя едят. Так вы под моим покровительством и вам ничего не угрожает… – Тебе самой за это ничего не будет? – Лют выгнула бровь – О, нет – Эмили с улыбкой махнула рукой – Так что, если у тебя нет кого-то, кто будет… не знаю, чувствовать себя обманутым, если я тебя покормлю какое-то время, то я бы…ну – она сделала небольшую паузу, анализируя свою речь, в надежде, что подобрала нужные слова и говорила достаточно тихо – как бы это не звучало, забрала тебя к себе… Лют опешила. – «Нормально» – с сарказмом звучало у неё в голове. – «Я то думала, что она другая. А она просто подошла ко мне и предложила нарушать райские правила. А ещё она похоже сама давно их нарушает» – Лют сильнее нахмурилась, глядя на Эмили, затем обернулась на зал. – «Это меня как будто не растроило» – на её лице показалось смятение. Разве откорм от Эмили не был настоящей мечтой? Однако теперь Лют знала, что у Эмили помимо неё есть другие ангелы, которых она также продолжит кормить. Тогда Лют решила быть честной с собой – это заставило её ревновать, ведь изначально хотелось стать для Эмили кем-то особенным. Что ж, в таком случае, ей стоило бы стать лучшим и любимым фиди, возможно даже самым толстым из всех, кого она откармливала. – Я согласна – тихо сказала Лют, всё ещё глядя куда-то в зал. Лицо Эмили снова засияло довольной улыбкой *** Эмили поражалась тому, насколько много еды старалась запихнуть в себя Лют, когда она начала откармливать её, хотя несомненно среди всех ангелов были и более жадные. Вскоре Эмили решила, что Лют просто нравится боль, она медленно набирала больше веса и становилась всё больше похожа на ангелов, которых она обычно кормит. Эмили обращалась с ней бережно, как и с любым другим фиди, больно себе Лют и сама может сделать. Стоны Лют от дискомфорта всегда становились громче с каждым съеденным кусочком пищи. С каждым глотком ее тело испытывало невыносимое напряжение, поскольку она изо всех сил пыталась вместить больше пищи в свой все более стесненный желудок. Ей становилось сложно дышать, когда она переполняла себя, но она не отказывалась от обжорства, полная решимости продолжать есть. Живот Лют толстел еще больше, по мере того как она продолжала набивать его, дискомфорт и боль только усиливались с каждым новым приёмом пищи. Лют была разочарована реакцией Эмили на ее прибавку в весе. Это было неплохо, но недостаточно, чтобы ошеломить серафима. Первоначальный восторг Лют от чувства близости с Эмили быстро улетучился, и она испытывала растущее чувство страха, поскольку размышляла о том, чтобы есть все больше и больше, чтобы произвести впечатление на Эмили. Она понимала, что должна есть больше, чтобы оставаться фавориткой Эмили и не быть просто еще одним толстым ангелом среди многих. Казалось, что вместе с животом росла и ревность Лют. Ей не хотелось, чтобы все старания пошли прахом. Она уже никогда не сможет, да и не захочет, вернуться к прежней жизни в худом теле. Но она начала набирать вес ради Эмили и отказываться от неё не собиралась. Сколько ангелов кормила Эмили на той кровати, где она кормила Лют? Они все останутся в прошлом, потому что Лют станет лучше их всех. Её тело до безумия хорошо выглядело, она превратилась в мягкий комочек жира с толстым животом и массивными грудями, вываливающимися из лифчика. Ее бедра раздвинулись в стороны, придавая ей округлый вид. Она была раздута жирной плотью. Её тело представляло собой мешанину изгибов, складок и выпуклостей, а единственной реальной целью Лют теперь было удовлетворение ее собственного обжорства и гедонизма. Эмили пришлось дать ей другую одежду. Сменив новый размер, Лют поняла, что ей стало немного трудно и лениво касаться себя где-то между складок, а во время еды заботливая Эмили вовсе позволяла ей не двигаться, пока она кормит. Лют обожала её нежные руки, а потому решила намеренно но сильно пачкать своё тело, но не комнатну вокруг, чтобы Эмили касалась её как можно чаще, но не перенапрягалась с уборкой. Это замечательно сработало. Жирной едой, большим количеством приправ, соусов или крема легко было испачкать лицо и большие груди. Кусочки еды падали между них, жирный живот порой был испачкан, крошки могли застревать в волосах. Для Эмили это был сигнал, что жадность свинки Лют росла. Она с удовольствием заботилась о ней, нежно протирая и поглаживая складки жирного живота, краснея, когда нужно было приспустить трещащий по швам лифчик, чтобы помочь вычистить еду между грудей, расчёсывала спутанные волосы. Лицо было легко протереть салфетками. Лют часто потела, Эмили начала помогать ей мыться, ласково потирая жирную плоть. Лют никогда не могла удержаться от стонов в ответ на поглаживания, дарующих небольшое облегчение её вечно больному и полному животу. Лют восхищалась тем, какими нежными и заботливыми были руки Эмили, когда они ласкали ее пухлое тело. Ощущение мягких, ангельских пальцев, скользящих по ее набухшей плоти, было почти невыносимым. Это было чистое удовольствие – быть избалованной таким образом. Каждое поглаживание и прикосновение посылало дрожь восторга по телу Лют. Она пребывала в чистом блаженстве, наслаждаясь каждым моментом, когда Эмили кормила и ласкала ее. Лют издавала тихое и довольное поскуливание при каждом прикосновении её нежных рук. Эмили лишь тихо хихикала, краснела и улыбалась, глядя на то, какой мягкой, во всех смыслах стала Лют, даже несмотря на то, что ела она с ужасающей жадностью. *** Эмили вскоре начала переживать об этом. – Ты точно хочешь ещё? Точно? – обеспокоенно спросила Эмили, глядя на урчащий от боли живот Лют Лют громко рыгнула и лениво положила руку на жирные груди, тяжело дыша от быстрого темпа потребления пищи. Она лежала, выпячивая свой круглый живот – Ох..ох... – прерывистое дыхание было в ответ Эмили – Лют? Ты слышишь меня? – Да. Ух... да точно хочу – твёрдо, насколько это возможно в нынешнем положении, сказала Лют. На лице Эмили было непонимание, для себя она решила, что следующая порция станет последней на день, потому что красные щёки, громкое урчание в животе, стоны, отрыжка и прерывистое дыхание сведетельствовали о том, что Лют слишком плохо, чтобы дальше способствовать её мазохизму. Обжорство Лют сказалось на ее организме. Огромное напряжение и дискомфорт от переедания сделали ее измученной. Закончив есть, она обессилев, заснула, ее толстое и покрытое жирными пятнами от еды тело растянулось на кровати. Она совершенно измучена своим ненасытным питанием. Эмили смотрела вниз на толстого и грязного ангела, чувствуя себя слегка шокированной её состоянием. *** Проснулась Лют в одиночестве, за окном было темно, видимо ночь. Голова болела так, словно Лют весь день наслаждалась не едой, а крепким алкоголем. Она дотронулась до своего лба, впервые за долгое время ощутив себя не горячей и не возбужденной. Лют так же не была грязной. Мысль о том, что Эмили, вероятно, протёрла её жирное тело мокрым полотенцем, распутала волосы и убрала весь бардак, что они развели за день, заставила Лют покраснеть. Она стала очень изнеженной и избалованной бесконечным вниманием, едой и заботой, ей так не хотелось, чтобы это заканчивалось... для этого, по её мнению, нужно было вмещать в себя ещё больше еды и ещё сильнее толстеть. С громким оханьем Лют поднялась с кровати, осознав насколько стала неповоротливой и ленивой. Пошатываясь, она подошла к зеркалу, чтобы рассмотреть свой прогресс. Груди Лют значительно выросли за время ее обжорства. Теперь они были намного полнее и тяжелее, чем раньше, и мягко покачивались при движении. Вид ее набухших грудей возбуждал ее и заставлял сердце учащенно биться. Ее грудь определенно стала ее любимой частью тела, она не могла перестать пялиться на них, когда двигалась. Конечно она не удержалась и сжала груди своими толстыми пальцами, глядя прямо на своё отражение и чувствуя себя мягким мячиком жира. Лют восхищалась своим новым телом, стоя перед зеркалом. Она ласкала свою мягкую грудь, свои округлые бедра и живот, наслаждаясь тем фактом, что теперь она была толстым ангелом со сладострастным телом. Было что-то удивительно раскрепощающее и волнующее в том, чтобы видеть, как ее тело расширяется таким образом. Она чувствовала себя более красивой и более желанной, чем когда-либо прежде. Лют не могла удержаться от тихого стона, ощущая удовольствие от любовных ласк собственного соблазнительного тела. Она снова провела пальцами по своей груди, затем по бедрам и животу, наслаждаясь их гладкостью. Она снова застонала, чувствуя себя совершенно очарованной своим обхватом. Лют сжала свою плоть, наслаждаясь её теплом. Дыхание становилось тяжелее с каждым прикосновением руки. Удовольствие было почти невыносимым, но она хотела продолжать, чтобы удовлетворить свое растущее самолюбие. Лют растворилась в собственном теле, наслаждаясь им так, как никогда не позволяла себе раньше. Лют была слишком увлечена собой. Растерявшая все прошлые привычки, в том числе и отвыкнув быть начеку, она не заметила как к комнате подошла Эмили . Растрёпанная и сонная, Младший Серафим, остановилась в дверном проёме, наблюдая за тем, как Лют наслаждается собой, став огромным, толстым ангелам. Эмили рассматривала её сзади и слушала тихие стоны, от которых тянуло внизу живота. Эмили краснела и вскоре решила вероломно вторгнуться в личное пространство Лют. Взмахнув мягкими крыльями, звук которых немного напугал Лют, Эмили быстро сократила между ними дистанцию и обняла её со спины. – Ты прости... я не сдержалась... – тихо прошептала Эмили – О.. – Лют была удивлена, но вновь взглянув на своё жирное тело в зеркало, и на то, как хорошо Эмили смотрелась сзади, на её лице появилась довольная ухмылка –Делай, что хочешь Эмили нежно улыбнулась и поцеловала Лют в её пухлую щёку. Лют чувствовала, как прекрасный серафим, стоявший за ней, прикасался к ее телу и обожал его. Она превратилась в жадного, прожорливого ангела, который жаждал внимания и любви Эмили. Она больше не была суровым воином, а просто толстой и развратной девчонкой, умоляющей, чтобы ее побаловали и накормили до бесчувствия. Лют была опьянена собственным желанием и жадностью, полностью потерявшись в приятном ощущении собственной жирной плоти и тела. Эмили осторожно сжимала её мягкие груди и целовала в шею, затем спускалась к животу, где день за днём исследовала новые жирные складки – Ты так похожа на мягкую зефирку... Хочешь накормлю тебя зефиром?.. – прошептала Эмили. Она взлетела в воздух, чуть выше головы Лют и руками чуть надавила на её мягкие плечи, заставив сначала сесть, а потом лечь, развалившись на полу звездой. Тяжело дыша, Лют чувствовала себя прекрасной жадиной. – Да... Эмили, я очень хочу зефир... – тихо прохрипела Лют, пытаясь восстановить дыхание. Эмили хихикнула и опустилась на колени рядом с жирным телом Лют – Хорошо, подожди меня немного здесь – сказала она и наклонилась, вновь поцеловав Лют в пухлую щёку, а затем быстро вылетела из комнаты. Лежать и ждать пришлось совсем недолго. Серафим тут же вернулась и захватила с собой зефир и подушку, положив голову Лют на неё. От одного вида еды Лют начала похотливо постанывать. Эмили села рядом и подносила к её рту зефирку за зефиркой, наблюдая как её любимая фиди жадно поедает желанную сладость. Эмили поглаживала её живот, задевая складочки, иногда отвлекаясь от еды и поглаживая всё, что было между ними. Лют сладко стонала. Без слов, глазами и этими звуками, умоляя дать ей ещё. Эмили с самой доброй улыбкой на свете смотрела на неё и всё больше кормила, заставляя её чувствовать себя желанной и сытой. – Лют, хочешь остаться со мной? – прошептала Эмили – Мне очень нравится кормить тебя, оставайся со мной... я горжусь тем, какой большой тебя сделала – её улыбка, кажется, стала ещё теплее или это жар внутри Лют усилился... – Да..да, конечно... Лют громко застонала и закрыла глаза, мечтая о том, как станет ещё больше и мягче