На мириады звёзд взгляни,
одетых темной синевой.
О чем беседуют они
между собой в тиши ночной?..
Быть может, и они, как мы,
друг другу о любви поют
и теплый свет средь вечной тьмы
Друг другу радостно дают.
— Чем занимаешься, гэгэ? — спросил Хуа Чэн, заходя в просторный зал библиотеки, что находилась в Доме Блаженства.
Се Лянь стоял спиной ко входной двери, увлечённо что-то изучая. На широком столе было раскинуто несколько больших листов бумаги и длинное шёлковое полотно. Справа, на небольшом подносе, громоздился целый ворох разных свитков.
— А, Саньлан, — откликнулся Се Лянь, оборачиваясь, — я на днях нашёл кое-что примечательное. Взгляни.
Подойдя к столу, Хуа Чэн увидел две карты звёздного неба. Одна из них была исполнена на старом полуистлевшем отрезе шёлковой ткани. Вторая — из плотной белоснежной рисовой бумаги высочайшего качества. Разложенные карты были расчерчены множеством точек, линий и иероглифов. Отрезки от точки до точки складывались в затейливые ломаные линии, подписанные мелким шрифтом. На старой карте поверх линий красовались тончайшие изображения фигур животных и птиц.
— Что это? — полюбопытствовал Хуа Чэн, указывая на отрез шёлка.
— В библиотеке Линвэнь на днях я нашёл карту звёздного неба времён Уюна, и мне стало интересно сравнить её с современной, — поведал Се Лянь.
— Не знал, что гэгэ интересуется астрономией, — с удивлением произнёс Хуа Чэн. Легко прикоснувшись к талии Се Ляня, он в свою очередь склонился над разложенными картами.
— Не то, чтобы интересуюсь, — улыбнулся Се Лянь, — просто мне всегда нравилось смотреть на звёзды.
— О, — Хуа Чэн пробежался взглядом по множеству рисунков, — нашёл что-нибудь интересное?
— На самом деле, я думал, что за две тысячи лет, прошедших со времён Уюна, многое могло перемениться, однако, к своему удивлению, заметил мало различий. Сменились некоторые названия созвездий. Вот, например, — Се Лянь указал на три крошечные звёздочки справа на новой карте; они были соединены двумя отрезками, образуя тупой угол, — это Лоу Белого Тигра. Раньше они соединялись в созвездие из пяти звёзд, — Се Лянь тут же нашёл его на старой карте и провёл по линиям пальцем, — жаль только, что карта из Уюна настолько испорчена, что невозможно прочитать его прежнее название.
Как Хуа Чэн ни силился, он тоже не смог прочитать полустёртые уюнские иероглифы, выведенные киноварью поверх шёлка. Что уж точно изменилось с тех пор, так это начертание. Князь Демонов не знал письменности Уюна.
— Можем показать эту карту Советнику, — предложил Хуа Чэн, — он точно сможет внести ясность.
— Только если карта переживёт путешествие, — хохотнул Се Лянь, — разворачивая её на столе, я думал, это её последнее пристанище.
— Кстати, гэгэ, у тебя есть самая любимая звезда? — полюбопытствовал Хуа Чэн, — или, может, созвездие? Какое из них тебе больше всех нравится?
Склонившись над новой картой, Се Лянь ненадолго задумался. Прежде он очень любил смотреть на звёзды. Странствуя по миру смертных, в погожие ночи он любил лежать на траве и разглядывать множество сияющих над головой непостижимых огоньков. В долгие ночи бессониц и тревог, не имея ни пристанища, ни цяня за душой, Се Лянь созерцал звёзды, и это вселяло в его сердце столь желанный покой и безмятежность. Все передряги и беды казались ничтожными на фоне их вечного сияния. Звёзды видели зарождение, расцвет и упадок бессчётного количества империй, видели войны и праздники, радости и горести. Они дарили свой свет тиранам и благодетелям, богачам и беднякам, добрым людям и разбойникам, монахам и безбожникам. Звёзды отрешённо взирали на суетный стремительно меняющийся мир, но сами при этом оставались неизменны.
— Моя любимая звезда… — негромко произнёс Се Лянь, — та, что однажды упала мне в руки, свалившись с дворцовой стены.
— Ох, гэгэ, — Хуа Чэн был тронут до глубины души, его мёртвое сердце дрогнуло.
Притянув Се Ляня в объятия, он крепко обнял его, зарылся носом в тёмные пряди волос и глубоко вдохнул их нежный цветочный аромат, присущий только его возлюбленному. Принц в ответ обвил его руками, прижимаясь ещё крепче и даря ему тепло своего сердца.
— Саньлан, а какая у тебя любимая звезда? Или созвездие? — в свою очередь спросил Се Лянь, чуть отстраняясь.
— М-м-м… — протянул Хуа Чэн, — я ожидал, что ты спросишь, и ответил бы, что та же, что нравится гэгэ. Но после твоих слов я в замешательстве!
— Ты нечасто видел звёзды? — удивился Се Лянь.
— Крайне редко, — кивнул Хуа Чэн, — поэтому ничего и не приглянулось. В мире смертных мне некогда было любоваться звёздами, а в Призрачном Городе их и вовсе не бывает. Такое упущение…
Се Лянь не дал ему договорить. От беспокойных размышлений принц отвлёк возлюбленного самым действенным способом. Приподнявшись на носочках, он нежно коснулся губ Хуа Чэна своими губами, и тот в одно мгновение позабыл о всех грустных мыслях. Се Лянь же в этот самый момент задумал кое-что волшебное.
***
Три дня спустя
— Саньлан, ты можешь перенести нас в это место? — спросил Се Лянь, стоя у закреплённой на стене карты местности. Он указывал на небольшое поселение, что располагалось близ горного хребта.
— Ступни Будды? — прочитал Хуа Чэн, глядя на указанную принцем точку, — какое забавное название. Конечно могу, что там?
— Всего лишь деревушка в предгорье, — пояснил Се Лянь.
— Когда ты хочешь туда отправиться, гэгэ? — Хуа Чэн мягко коснулся плеча Се Ляня — завтра утром у меня не было никаких дел. Буду рад составить тебе компанию.
— Сейчас, — сказал принц.
Хуа Чэн бросил взгляд в окно. На улице стояла глухая летняя ночь, и лишь несколько красных фонарей разгоняли темноту. Из приоткрытого окна лёгкий ночной ветерок проносился по комнате, играл с тонкими занавесями. Время давно перевалило за полночь, и предложение Се Ляня несколько озадачило Хуа Чэна. Но он не стал спорить с возлюбленным, равно как и задавать лишние вопросы. Подбросив на ладони пару алых игральных костей с чёрными точками, он толкнул входную дверь. В проёме непроглядной чернотой зиял портал мгновенного перемещения.
— Но с одним условием, — продолжил вдруг Се Лянь, — давай завяжем тебе глаза.
— Что же ты задумал, гэгэ? — в предвкушении по-лисьи ухмыльнулся Хуа Чэн.
Через мгновение Жоэ сорвалась с руки Се Ляня и обмотала Хуа Чэну глаза так плотно, что он окончательно потерял возможность видеть. Тёплая рука Се Ляня вдруг оказалась в его ладони.
— Доверься мне, Саньлан, — раздался тихий шёпот возле уха Князя Демонов.
Хуа Чэн кивнул. Он был готов охотно последовать за принцем хоть в Диюй, хоть в Небесные чертоги. Он ощущал, как Се Лянь осторожно потянул его за руку, увлекая за собой в сторону открытого портала, и вскоре оба они исчезли в непроглядной темноте.
***
Тёплая летняя ночь была наполнена хрустальным пением цикад, щебетом и переливами песен ночных птиц. Лёгкий ветер шелестел листьями высоких кронах деревьев, доносил до чуткого обоняния ароматы ночных цветов и трав, укрытых росой. Хуа Чэн вслепую следовал за Се Лянем, крепко держа его за руку. Дорожка под их ногами, усыпанная мелким гравием и сухой травой, круто уходила вверх. Каждый шаг в ночной тиши был слышен особо отчётливо и разносился по округе вместе с шелестом одежд и лёгкими переливами бубенцов на одеяниях Князя Демонов.
Дорожка петляла среди деревьев и скалистых выступов, ведя путников всё вверх и вверх. Хуа Чэн потерял счёт времени и просто наслаждался летней ночью и ощущением мягких пальцев принца в своей руке. В отсутствие зрения все чувства его обострились до предела. Дорожка под ногами вдруг начала становиться всё более и более пологой, пока не превратилась в равнинную Спустя ещё с полсотни шагов, Се Лянь остановился.
— Мы на месте, — сказал принц, отзывая Жоэ.
Хуа Чэн моргнул с непривычки, и лишь потом огляделся вокруг. Если б его сердце было бы живым, оно пропустило бы удар. Никогда прежде он не видел в мире смертных ничего подобного. Они с Се Лянем стояли на пологой вершине холма. Внизу перед ними раскинулась равнина, расчерченная сеткой больших и малых рек. Вдалеке за спиной высились голые безжизненные горы, их заснеженные пики терялись где-то в поднебесье.
Но гораздо более великолепным было другое.
В безлунном чернильном небе, везде, куда только можно было бросить взгляд, сияла россыпь ярких звёзд. Величественная Серебряная река текла по небу, словно мириады крошечных призрачных огоньков. Это была одна из тех редких ночей, когда Луна не сияла, оставляя звёздам всё видимое пространство. Мириады мерцающих звёзд царили в эту ночь в небесах, озаряя своим призрачным холодным светом всю округу. Яркие крупные и совсем крошечные мерцающие огоньки подмигивали каждому, кто в этот час поднимал вверх свой взор. Некоторые звёзды были так далеко, что их скопления походили на дымку или лёгкий туман.
Обняв Хуа Чэна, Се Лянь вдруг повалился вместе с ним на мягкую траву. В молчании они глядели в бескрайнее небо, где простиралась во все стороны непостижимая и безмятежная Серебряная река.
— Я попросил Повелителя ночей Жунь Юя сделать звёзды чуть поярче, — сказал вдруг Се Лянь, с улыбкой глядя на Хуа Чэна, — а теперь ты можешь сказать, какая из них тебе нравится больше?
Раскинув руки, Князь Демонов заворожённо глядел на Серебряную реку, и далёкие мерцающие огоньки отражались холодным блеском в его непроглядно-чёрном взоре.
— Гэгэ, — тихо сказал Хуа Чэн, переводя взгляд на принца, — для этого Саньлана нет звезд ярче, чем те, что сияют в твоих глазах. И даже самой Серебряной реке никогда не сравниться с ними.
