***
Дверь открывается и в дом заходит Наото. Немного потрёпанный. — Наото, ты пришёл! Ужин уже на столе! — Ты так весело меня встречаешь. — Ну а как же. Праздную последнии деньки. — Я тебе кое-что расскажу. — он усмехается и идёт мять руки, далее на кухню. — После обеденного перерыва, я как обычно встречаюсь с семьями жертвы, но сегодня, нас попросили остаться. — Такемичи понимающе, приподнял уголки губ. — И, ты, наверное, уже догадался кто к нам пришёл. — Удивительно, но есть два предположения. Бонтон или какой-нибудь богач, что хотел подобрать ваш участок, в свои руки. — Бонтен. О, ты бы видел лицо Манджиро. — Такемичи приподнял бровь, как бы говоря «что ты тянешь» — Его мешки под глазами, были видны мне, с моего места, как только он зашёл. С ним был Харучиё, Курокава, Какучё. — Не хватает Хайтани. — Они пришли позже. Захватили ещё двух людей. Попробуй угадать. — Думаю Ханма мог пойти. Любит разные шумихи, а вот второй..... Ну, может Нахоя? — Не-а, Тетта. — У-у-у. Серьёзно? Я думал, что он туда и подавно не сунется. — Я тоже был немного в шоке. Они начали допрашивать всех. — И чем же, я так им насолил? — Скорее не ты, а твой характер. Твой гарем тебя по всей Японии ищет, а ты тут сидишь, и кушаешь спокойно. — в Наото прилетела подушка. — Я говорю чистую правду. — Верю-верю. — он закатил глаза и продолжил есть.***
— Хорошо, давай руку, — Наото протянул руку к Ханагаки, и они пожали их.⚡︎Треск⚡︎
Такемичи оказался у себя дома. Это странно. Очень странно, но даже лучше. Он посмотрел на часы.23:51
Он решил выйти на улицу в пижаме. Не, ну лето, можно. Слабый, холодный ветерок, дул на улице, но всё же. Ему не перебить тёплый поток воздуха. — Ханагаки, ты чего не дома? — Такемичи дёрнулся и повернулся. Перед ним стоял не кто иной как Кисаки. СТОП. Эта одежда очень похожа на Кисаки, но это не он! Ханма. Ханма выглядит опрятным, но привычка курить, у него осталась. — Э? Ты меня слышишь? Ханагаки, — он по щёлкал пальцами перед лицом Такемичи. — Всё нормально, — выдал Такемичи, немного хриплым голосом. — Ну вот и отлично, иди, а то заболеешь. — почему он проявляет вежливость. Кисаки, можно сказать, такого не делал? С какой чёрт, я опираюсь на Тетту!? — Ох, без меня и справиться не можешь, — он взял Такемичи на руки, пока он летал в облаках, и понёс в дом. Там, был включён свет. А в кухне сидел Тетта. Немного сонный, но как только он увидел Ханму, резко скривился, сон как рукой сняло. — Что ты тут делаешь. Отпусти Такемичи, — Кисаки хотел забрать своего друга из объятий долговязого, но тот увернулся. — Ему, кажется нор- — Отпусти меня! — Эх, Мичи, Мичи. Вот, что ты нашёл в Тетте, я ведь лучше. — Он хороший, вот всё, — сказал Мичи и немного покраснел. А, что ему краснеть? — Нельзя быть таким милым, — его потрепали за щёчки. — Ханма, — он отпустил его. — Так и быть. Позволю тебе остаться. — Кисаки горестно вздохнул, а Гаджи ухмыльнулся. — И прекратите флиртовать. Оба в удивлении посмотрели на него. — Такое чувство, что вы наоборот, хорошо дадите, и посылаете такие знаки. — Тебе кажется, он мне не интересен. Постоянно в драках. — Эх... — Такемичи ушёл в комнат, для вещей Ханма, а те двое остались не кухне. Они, кажется, своим взглядом, чуть кухню не испепелили. — Я вернулся. Держи, — он отдал вещи. — Ванна по коридору и налево. — Спасибо, милый, — он потрепал того по голове, и пошел в ванную.***
Чувствую себя, как простыня, что зажали между матрасом и человеком. Так подумал Такемичи, когда был оккупирован с двух сторон.