Когда Джунко наконец оканчивает среднюю школу ей приходит письмо из Пика Надежды. Они приглашают ее в качестве Абсолютной Модели.
Джунко не удивляется и даже не празднует как поступил бы любой другой на ее месте. Джунко отличается от остальных как минимум потому, что она ожидала этого. Это приглашение, как и многое другое, она предсказала уже давно. Этим всем Джунко собирается воспользоваться.
Джунко Эношима — глубоко отчаянная девушка.
Она живет для отчаяния и из-за отчаяния. Она настолько гнила и пуста внутри, что готова пойти на все, лишь бы заполнить себя. Лишь бы хоть что-то почувствовать.
Ей надоели холод и пустота.
Чувствовать отчаяние было куда лучше, чем не чувствовать вообще ничего.
Отчаяние было похоже на сладкий яд. Оно медленно текло по венам и заполняло все ее существо с каждым новым биением ее бесполезного, промозглого сердца. В какой-то степени это похоже на эйфорию. Чувствовать отчаяние было
хорошо.
Итак, Джунко решила. Она разрушит мир. Она погрузит его в хаос и анархию. Джунко заставит
всех испытать хоть каплю того отчаяния, что она чувствует всю свою жизнь. Просто потому что она Джунко, черт возьми, Эношима, и она это
может.
Если все вокруг будет сломано, то Джунко уже не будет выделяться. Может хотя бы в разрушенном, отчаявшемся мире Джунко почувствует себя на своем месте.
(Это наивно и глупо, но это единственная надежда, которая у нее есть.)
Мукуро возвращается в Японию. Ее пригласили в Пик Надежды в качестве Абсолютного Солдата.
Что же, эта сучка достигла своей цели. Она стала куда сильнее. Сильнее чем кто-либо. За годы на передовой Мукуро не получила ни одного шрама.
Однако Мукуро все так же жалка и никчемна перед своей младшей сестрой. Перед человеком, которого она поклялась защищать, а в итоге бросила.
Только перед ней Мукуро стоит на коленях, только она может заставить хладнокровного и жестокого солдата хныкать. Мукуро действительно жалкая, и Джунко
(любит) ненавидит ее.
Рядом с Мукуро ей хочется рвать, метать и убивать. Рядом со своей сестрицей неудачницей Джунко может не сдерживаться. Поэтому она бьет со всей силы, скалится и рычит. Кусает и царапает, метит в жизненно важные точки и стремится убить.
(Почему, почему, как ты посмела бросить меня?!)
Она знает, что с Мукуро это все бесполезно — идиотская сестра просто идиотски сильна. И Джунко знает, что какие ужасные вещи бы она не сделала, Мукуро не отвернется. Не разочаруется. Мукуро больше никогда не посмеет бросить ее.
Мукуро принадлежит Джунко. Так было, так есть, и так должно оставаться всегда.
Но некоторые букашки, видимо, просто не знают своего места.
Ей не нравится Наеги Макото.
Наеги — слишком посредственный парень. В Пике Надежды, самом доме эксцентричности, Наеги запоминался исключительно своей обыкновенностью. В нем нет абсолютно ничего, что бы его выделяло. Таких как он — сотни миллионов. Он теряется на фоне своих невероятно талантливых одноклассников; помести его в группу к резервникам — и он просто растворится в толпе. Наеги — это глупый парень без каких-либо достижений в жизни, что слепо следует за большинством и не имеет никаких амбиций. Все в нем бесило Джунко, начиная от этого тошнотворного, отвратительного оптимизма, и заканчивая просто смешным талантом. Абсолютный Везунчик. Ну что за шутка?
Но самое раздражающее? Ох. Это то, что глупая свинья Мукуро, очевидно, в него по уши влюбилась.
Мукуро не признавала этого, но Джунко не была слепа. Стоило этому жалкому мальчишке
один раз улыбнуться этой суке, как она сразу же потекла. Ну что за идиотизм. Что за
мерзость.
С другой стороны, в какой-то степени они подходят друг другу — оба отвратительно скучные и жалкие. Они могли бы полюбить друг друга
(ведь никто не полюбит ничтожество кроме другого ничтожества) и создать скучную, типичную парочку, а после и какую-нибудь среднестатическую семейку. Жить совершенно обычной жизнью и даже получать от этого какое-то удовольствие.
Мукуро разбита, но ее еще возможно починить. Она отличается от Джунко. Макото явно смог бы помочь ей.
Но Джунко не намерена ни с кем делить свою игрушку.
Мукуро — ее сестра, ее солдат, ее пешка, ее,
ее. Джунко не позволит ей снова сбежать, снова покинуть ее. Джунко больше никогда не останется одна.
(Время, когда Мацуда был в Пике Надежды, а Мукуро — в Европе, было худшим в ее проклятой жизни.)
Вторым по раздражаемости одноклассником была Кеко Киригири. Как Абсолютный Детектив, она была умной девочкой, и обычно Джунко любила умных людей, но Киригири, во первых, была слишком умной, а во вторых, как Абсолютный Детектив, она слишком любила совать свой через чур длинный нос в то, что ее совершенно никак не касалось. Итак, Джунко быстро перенесла Кеко из категории «интересная» в категорию «опасная». Стоит отметить, что в этой категории людей было еще меньше, чем в «интересные», а это о чем-то да говорит.
Не то что бы Джунко всерьез думала, что мисс детектив сможет ей помешать, но Джунко ненавидела, когда что-то шло не так, как она планировала.
(Учитывая ее извечную проблему со скукой, эта одержимость контролем казалась просто трагически смешной. Джунко и вправду была ходячим воплощением противоречия и саморазрушения.)
Единственным хорошим в Киригири было то, что она явно нравилась Наеги. Пока рядом с Наеги были такие девушки, как Киригири и Майзоно, он даже не посмотрит в сторону Мукуро.
Кстати о Майзоно… Майзоно Саяка была, ну, любопытной девушкой. Притворялась милашкой, но титул Абсолютного Айдола за красивые глазки не получишь. Интересно, как много эта девушка грешила, чтобы попасть туда, где находится сейчас? Какие преступления свершали эти нежные руки? Сколько лжи скрывалось за этими невинными глазами?
Она, очевидно, отличалась от Джунко, но Саяко все же тоже была ужасно испорченной девочкой.
Джунко хотелось испортить ее еще больше. И не только ее — она представляла все самые ужасные вещи, которые могла сотворить со своими одноклассниками, и эти фантазии приносили ей невероятное удовольствие. Было бы так легко сломать, разрушить их, сделать полностью своими. Но… Разве это не было бы слишком скучно?
Ее одноклассники, ее
друзья, очевидно, достойны более увлекательной и более ужасной участи.
Итак, в голове у Джунко стали появляться первые идеи для того, что в будущем станет убийственной игрой.
.
Любила ли Джунко свой класс? Наверное да. Сложно сказать. В любом случае, они были ей не безразличны. Даже случись что с самыми раздражающими из них, Джунко определенно бы почувствовала отчаяние. Но любила ли она их? Джунко плохо понимала, как работает «любовь», и у нее было не так уж много примеров, чтобы разобраться.
Она любила Мацуду. Мацуда был красивым, умным, был невероятным. В какой-то степени даже почти равным ей. Единственным настоящим среди тысячи картонок. Мацуда был лучше, чем все остальные люди, так что разумеется, она любила этого невероятно восхитительного человека. Если Мацуда ее не достоин, то никто в чертовом мире этого не делает.
Джунко любила его так сильно, что ее сердце практически разрывалось. Ей так хотелось убить Яске, воткнуть свои ногти в его бледную шею и рвать, рвать, рвать. Ей хотелось крепко обнимать его, целовать, целовать, целовать, и никогда не отпускать. Джунко определенно любила его.
Мукуро? Что ж, тут было сложнее. Грань между любовью и ненавистью была настолько тонкой, что Джунко не знала, существует ли та вообще. Мукуро была скучной идиоткой. Мукуро заботилась о ней, но этого было мало.
Мукуро, в конечном итоге,
предала ее.
Мукуро хотелось убивать особенно долго и с мучительным наслаждением. Хотелось убивать ее постепенно, наслаждаясь предательством и болью во взгляде. Мукуро всегда думала, что понимает ее лучше всех, но в конечном итоге познать истинное отчаяние, хоть немного понять Джунко она могла бы лишь тогда, когда погибла бы от руки любимой сестры.
Ничего из того, что делала глупая Мукуро никогда не было достаточным. Никогда.
И в этом, на самом деле, и была проблема.
Джунко могла любить — испорчено, извращенно, но могла. Мукуро, Мацуда, ее одноклассники — все они давали ей частичку надежды. Заставляли ее любить, радоваться и надеяться.
Но этого не было достаточно. Отчаяние все равно затягивало ее все глубже и глубже.
В конечном итоге… Надежда была ужасно скучной.
(Джунко ненавидела апатию, что несла с собой эта скука.)
.
Микан Цумики — жалкая, отвратительная сука. Примерно настолько же никчемная, как и Мукуро, но только еще более бесполезная. Поразительно. Джунко не думала, что в мире есть хоть кто-то бесполезнее, чем идиотка Мукуро.
Микан жалкая. Она бы всю себя наизнанку вывернула ради капли чужого внимания. Ради взгляда в свою сторону, ради малейшего жеста, направленного на нее. Действительно убогое создание. Такую как она даже хорошему человеку прибить захочется. Так, чтоб не мучилась.
Ну, Джунко не хороший человек.
Поэтому она не оканчивает ее страдания мгновенно как только видит. Вместо этого Джунко смотрит на эту мерзкую и лживую девушку, своего семпая, и решает, что хочет поиграть с ней.
Микан сломана. Она разбитая кукла, что наспех саму себя склеила. Что вся по швам расходится и трясется. Бракованная вещь, которую бы сдать обратно охота, да та возврату не подлежит. Кажется, одного прикосновения достаточно, чтобы ее разрушить.
Но нет. Каким-то чудом она еще держится.
Джунко это забавляет.
Микан сломана. Джунко это нравится. Микан состоит из шрамов и осколков. Микан трясется и заикается на каждом слове. Микан в своей ненависти к себе на самом деле ужасно эгоистична. Микан ненавидит не только себя но и всех остальных. Пусть Микан это и отрицает, пусть прячет свой гнев внутри себя, но она ужасно ненавидит мир.
Это справедливо. Мир обошелся с ней дерьмово. Мир, на самом деле, та еще отвратительная хрень. Люди называют ее, Джунко, больной садисткой, но она еще только стремится к тому уровню жестокости, на который способен их мир.
Мир явно сошел с ума, раз позволил кому-то вроде Джунко существовать.
Когда Микан тянется к ней, Джунко смеется. Эту девушку невероятно легко сломать и привязать к себе. Чертовски легко было стать центром ее мира.
Микан Цумики — ужасно ядовитая девушка. Джунко слизывает кровь с ран, что сама же ей и оставила, и практически ощущает на своем языке токсины. Это хорошо. Это естественно. Впервые в жизни Джунко чувствует себя правильно. Именно здесь, рядом со сломненной, ядовитой Микан, Джунко наконец чувствует себя на своем месте.
Потому что Микан такая жалкая, такая никчемная, что даже Джунко на ее фоне кажется нормальной, а не ходячим механизмом саморазрушения. Потому что Микан настолько возводит себя и свое тело в объект, что можно легко отдать кому угодно, что даже Джунко на ее фоне кажется человеком.
Итак, Джунко думает. Если весь мир будет так же сломан и разбит, если все будут такими же отчаявшимися…
…может, тогда Джунко перестанет чувствовать себя настолько чужой?
.
Микан знала, что она отвратительная. Микан знала, что недостойна любви и ласки. Но Микан мечтала о прощении. Мечтала, чтобы кто-то обнял ее, чтобы кто-то сказал, что она достойна жизни.
— Я прощаю тебя, — Джунко нежно улыбалась.
Джунко знала все самые худшие стороны Микан. Джунко лучше всех знала, насколько Микан ужасна. Насколько Микан грязная и лживая. Тем не менее, Джунко не ненавидела ее. Джунко не оставила ее. Джунко целовала ее раны. Джунко любила ее. Джунко прощалапрощалапрощалапрощала
Микан потребовалось слишком много времени, чтобы понять
что Джунко могла простить что угодно, потому что в ее глазах что угодно было приемлемо.
.
Изуру Камукура наивен.
Нет, не поймите неправильно. Он гениален, весьма горяч и чертовски талантлив. Он настолько совершенен, что факт того, что его создали в лаборатории даже не удивляет. Люди просто не бывают такими идеальными.
(Джунко, к сожалению, хорошо это уяснила.)
Изуру великолепен, а его аналитические способности соперничают с интеллектом самой Джунко. Просто вау. Первый и последний человек, перед которым Джунко была готова визжать как фанатка это Мацуда, но Изуру это просто ну совсем другая категория.
Воистину «бог из машины».
Тем не менее, не взирая на все его великолепие, у Изуру есть один маленький недостаток — у него совершенно нет никакого опыта.
По сути, Изуру — это скучающий ребенок.
И Джунко не составит труда его использовать.
.
Джунко Эношима обещала ему мир.
— Пойдем со мной — говорила она. — И тебе больше никогда не будет скучно.
Джунко Эношима была чертовой лгуньей.
.
У Джунко, вообще, весьма большой опыт с детьми. Наверное, даже слишком большой для такого нестабильного человека. Ее в принципе в общество выпускать опасно, что уж про общение с детьми говорить.
«Войны Надежды»
(боже, какое ироничное название) прямое тому подтверждение.
Это не дети, это маленькие дьяволы. Они — звери, которых загнали в угол. Довести их до края оказалось легче легкого. Джунко даже не пришлось ничего с ними делать. Это так жалко. Лишнее доказательство того, насколько же их мир испорчен.
Она всего лишь показала им, как правильно скалиться. Как надо пользоваться коготками. И вот они уже с радостью решили, что хотят мести. Хотят крови и хаоса. Как весело. Как отчаянно.
Мир действительно жаждет быть разрушенным, раз так портит детей. Раз ведет своих жертв прямо в руки Джунко.
Джунко на этих детей совершенно все равно. Четверо из них вообще стали «счастливой неожиданностью». Джунко Эношима искала лишь Монаку Това. Остальные четверо шли с Монакой в комплекте.
Не сказать, что Джунко на самом деле об этом жалеет. Чем больше приспешников, тем лучше.
Эти дети такие же разбитые и изуродованные, как Микан или сама Джунко. Эти дети — живое воплощение того, насколько мир отвратительное место. Насколько жизнь может быть жестока. Буквально комбо плохих вещей.
Масару боится. Дергается от малейшего движения. Он быстрый потому что ему пришлось таким быть.
Джатаро жалкий. Он жаждет любви но убежден, что недостоин ее. Он не умеет быть любимым.
Котоко горькая. Котоко злая и гнилая. Из всех «войнов», она, наверное, лучше всех понимает, что происходит на самом деле, и с готовностью идет на это. Ненависти Котоко достаточно, чтобы сжечь мир дотла.
Нагиса глупый. Он старается изо всех сил чтобы угодить каждому. Он давно и не «он» даже, а лишь инструмент, что хочет доставлять другим удовольствие.
Монака — все это и даже больше. Она воплотила в себе боль этих детей. Именно поэтому она так легко ими манипуриловала — потому что она пережила все эти раны на своей шкуре.
Джунко не нужно даже трудиться, чтобы утянуть их к себе самое дно.
Действительно, как жалко.
.
Ты — ужасный человек.
Ты всегда лишь берешь, берешь и берешь. Потому что ты эгоистична. Потому что ты не умеешь делиться. Потому что тебе нечего отдавать. У тебя нет совершенно ничего. Ты — пустая оболочка, бесполезная кукла.
Ты — кто угодно, но не человек. Ты богиня, ты мусор. Ты кукушонок, которого сюда случайно подкинули. Подменыш.
Ты любишь…
Есть люди, которые тебе не безразличны. Есть люди, о которых ты заботишься. Эти люди все дают, дают и дают тебе. Они делятся с тобой собою, а тебе нечего дать им взамен.
В конце-концов, все, что у тебя есть — это отчаяние.
Ты любишь отчаяние.
(Если не можешь победить — присоединяйся. Если ты полюбишь отчаяние, то тебе никогда больше не придется страдать.)
Отчаяние — лучшее, что когда-либо с тобой случалось.
(Отчаяние — единственное, что когда-либо с тобой случалось.)
Вообще, ты не жадная. Ты очень даже щедрая.
Потому что
ты думаешь
что было бы здорово поделиться этим отчаянием со всеми.
