Три ступени счастья

      Непонятно почему все решили, что быть попаданцем — здорово. Поверьте моему опыту — это совсем не увлекательно, безопасно и замечательно. Почему никто не пишет о том, что выживание в другом мире — адский неблагодарный труд? Ну, или мне просто не повезло, это я тоже допускала. Итак, разберёмся с моим невезением. Во-первых, я попала в фэнтези, максимально приближенное к Средневековью, что было просто хреново, потому что я была условным «комнатным цветком» с таким же количеством шрамов, что и у брата (огромным, то есть), и занятиями по современному танцу. Я была обычной городской девочкой, любившей почитать фэнтези. Во-вторых, попала в своём теле, из чего следовали больная спина, хорошая растяжка, рост в полтора метра и коренастая фигура. Гном. Натуральный почти. Бороды не хватает для завершения образа. В-третьих, как выяснилось, попала я в свою любимую вселенную — Арду. Точнее в Средиземье, чтоб его! Радости было ни грамма. Жестокий мир эльфов, бывших далеко не белыми одуванчиками, гномов, жадных до золота, подслеповатых богов и милашек-хоббитов, прирождённых взломщиков, приютивших меня. Добрый народец говорил на староанглийском, который я понимала очень плохо, и с жалостью относился к странной гномке, свалившейся с неба. Было мне в тот момент всего шестнадцать лет.       Честно признаюсь, первые лет пять я верила, что это всё сон. Кошмар. Пробовала все способы пробуждения, рекомендованные в интернете. Топиться, разве что, не пыталась — к воде не подпускали. К языкам я не тяготела, местный мне давался с горем пополам, но к своему двадцатилетию я вполне понятно изъяснялась на нём и понимала процентов девяносто семь произнесённого.       Жила я в норе четы Торбинсов, чей сын Бильбо обещал стать великим приключенцем. Родился он за сорок лет до моего появления, община посчитала его семью самой подходящей и впихнула меня к ней. Бильбо стал для меня любимейшим старшим братом, мы быстро сдружились. Единственное, я всеми силами избегала Гэндальфа, когда он приезжал в Хоббитанию. Волшебник-пироман-суицидник доверия не внушал, зато вселял здравые опасения быть рассекреченной — в памяти ещё были живы интересные сведения о его происхождении. В общем, было мне спокойно и хорошо, пока не приспичило отправится на поиски приключений, как и следовало среднестатистическому попаданцу. Почему-то я отправилась к морю. Пешочком.       Наверное, это была судьба. Злой рок. Называйте это как хотите, но сути дела это не меняет.       Дотопала я до моря за целых полгода и решила пройтись на восток вдоль побережья, посмотреть на местную флору, фауну. Было так же хорошо, как в норе Торбинсов, особенно по ночам. Огромное небо, на котором сияли незнакомые мне созвездия, завораживало. Особенно привлекательна была самая яркая звезда — как я помнила, она была Сильмариллом. В одну из таких ночей ко мне пришла «гениальная» идея — попробовать вернуться домой посредством утопления. Наверняка на её появление повлияла яблочная наливка от покойной Белладонны Торбинс, в девичестве Тук. Проще говоря, я надралась до балрогов перед глазами. Благо, повод был — двадцатитрёхлетие. В глубине души ещё теплилась надежда на то, что всё это — сон, некстати вспомнилась фраза с просторов Интернета: «Сон — это море. Чем глубже мы в него погружаемся, тем прекраснее он становится» и всё в том же духе. Я, для надёжности нацепив на шею камень, забрела в воду по подбородок и была готова сделать последние несколько шагов, как некто дёрнул меня за шиворот и потащил из воды певуче говоря что-то. «Материт, наверное», — подумала я. Нежеланный спаситель, видя, что я не понимаю, перешёл на всеобщий:       — Дура! Идиотка! Малодушная! Нахрена пьяной в воду попёрлась? Жизнь не дорога?       Я, осоловело хлопая глазами, не нашла ничего лучше, чем прохрипеть:       — А вы, собственно, кто?       Мужчина (в темноте плохо видно, но, кажется, это всё-таки он) наконец опустил меня на землю и назвался Кано. Я представилась Вирой, как сократили моё имя хоббиты, и предложила выпить за знакомство. За тостом последовал тост, за кружкой — кружка, я уже не заметила, как яблочная наливка сменилась самогоном, честно стащенным мной у мистера Бильбо Торбинса. Нос начал подозрительно хлюпать, глаза позорно намокли, и я разревелась. Устроила истерику со всей душой, по правде говоря. Мой спаситель знатно прифигел, когда я начала размазывать сопли по его далеко не чистому плечу и жаловаться на жизнь.       —… А этого Гэ-эндальфа я вообще боюсь! Старикашка-пироман! И вообще, он стра-ан-ный! Я из-за его фей-йерверков в обмороки-и п-падаю! — под конец речи начала заикаться. Серый маг действительно пугал меня своими пиротехническими штуками и салютами. Невольный слушатель похлопал меня по спине, вызвав ещё больший слезоразлив. Увидев, что стандартные утешения не помогли, он что-то тихо мелодично пробормотал, от чего я отрубилась.       Утром голова, на удивление, не болела, хотя я ожидала страшного похмелья. Лениво разлепив левый глаз, мгновенно открыла и второй, уставившись на невиданное диво — странное мужеподобное существо с длинными патлами (волосами это назвать никак не получалось) в непонятной одежде жарило рыбу. Присмотревшись и поразмышляв, я пришла к выводу: вчерашний знакомый. Голова работала плохо.       — Доброе утро.       — Доброе, — Кано усмехнулся, его усмешка пробудило во мне воспоминание о вчерашнем вечере. И о предложении отправится в эльфийскую гавань и спалить там все корабли назло Гэндальфу — тоже. Лицо залила краска.       — И-извини за вчерашнее. Я была немного не в себе.       — Заметил. Еда?       Жареная на костре рыба была жареной на костре рыбой. Которую я тихо ненавидела и которую пришлось есть, уж больно тяжело на меня смотрел новый знакомый.       — Кстати, предложение спалить корабли всё ещё в силе, — заметила как бы между делом. Мысля была хорошей и требовала творческого воплощения в жизнь.       — Нет. Ты. Домой.       — Не хочу!       — Домой, — голос Кано стал угрожающим.       — Ладно. Но только с тобой! Иначе знай: сожгу в гавани все корабли.       Мужчина мученически вздохнул. Кивнул. Я завопила от радости на весь пляж. Есть! Хоть кто-то выше полутора метров! Исключая Серого мага, конечно. Может даже удастся завернуть в эльфий… Не удастся. По глазам вижу — сделает всё, чтобы этого не допустить. Причём смотрит так, как будто знает, чем чревато сожжение.       — Сколько лет?       — Двадцать три года вчера исполнилось. Я не ожидала что время так быстро пролетит. Так и старость не замечу.       — Человек? — Кано окинул меня подозрительным взглядом и выдал убийственный вердикт: «Гном».       Кстати, я заметила, что он выражался очень короткими рублёными фразами, будто не совсем умел говорить или долго молчал. Но голос у него был красивый. Колдовской.       Вообще, на вид мой новый знакомый был бомж бомжом. Я уже говорила про его волосы? Да? Но тогда повторюсь, волосами назвать это никак не получалось. Длинные (аж по земле волочились), непонятного чёрно-серо-болотного цвета, висели грязными сосульками. Про одежду отдельный разговор. Линялая хламида ниже колен, под которой угадывались штаны, остатки рубашки в виде рукавов, всё грязное, замызганное, неопрятное. Создавалось впечатление, что он не обращал внимание на свой внешний вид лет сто, не меньше. Лицо у него было красивым, таких в этом мире я ещё не видела (хотя что я могла видеть — только хоббитов да Гэндальфа), но на нём остался отпечаток долгих скитаний: губы обветрились, на их краешке запеклась кровь, кожа загорела, под глазами залегли круги и, кажется, морщины. Тот ещё видок. Особенно после купания в морской воде — по одежде поползли солёные разводы, делая общий вид ещё более жалким.       Интересно, почему он вытащил меня? Вопрос так и не был озвучен. Я чувствовала, что сейчас правдивого ответа не получу. Лучше подождать, а потом спросить.       В мире царила весна, расцветали первые цветы, таял снег. Море было холодным, серым, неприветливым. Прощалась я с ним чуть ли не стихами Пушкина, которые помнила довольно хорошо.       — Прощай, свободная стихия!..       Мы пришли в Хоббитанию в начале апреля 2941 года по календарю хоббитов. Мужчина уже собирался меня оставить, но во мне взыграло тщательно скрывавшееся все эти годы хоббичье гостеприимство и угостить знакомого чаем.       К Бэг Энду я подходила, рассказывая спутнику о любезнейшем Бильбо Торбинсе, и так увлеклась, что не заметила ни слегка опустевшей скамейки, ни странной неухоженности, ни прочих мелочей. Нора была холодной, в гостиной не горел камин, с кухни не шли умопомрачающие запахи, кладовка сияла девственной чистотой полок. Бильбо в норе не было. Осознание этого простого факта запустило цепочку размышлений. Нет Бильбо. Мог уехать в гости. Нет, тогда всё не выглядело бы в спешке покинутым, да и кладовка была бы полной. Кладовка пуста. Пуста. Кто всё съел? В этот момент Кано, следовавший за мной ударился головой о люстру, совсем как Гэндальф в фильме. Колдун-пироман. Фильм. Пустая кладовка. В спешке покинутая нора. Бильбо — хоббит. Весна. Гномы? Поход к Одинокой горе? Только не это! Я ещё раз обежала весь Бэг Энд. Никого, кроме нас двоих, в нём не было уже несколько дней. Плечи мелко-мелко задрожали. Разум захватывала паника. А вдруг всё пойдёт не по канону? А вдруг?..       Чай в итоге заваривал Кано. Профессионально заваривал, кстати, как будто много лет успокаивающий сбор ежедневно делал. Гораздо позже я узнаю, что он действительно много лет — целую эпоху — почти каждый день ставил чайничек. По его словам, иначе бы он спился, а ему нельзя было себе этого позволять.       Как-то вышло, что я успокоилась, перешла в какое-то отмороженное состояние и отыскала новую одежду на двухметрового Кано. Что она делала в норе хоббита по сей деть остаётся тайной, раскрыть которую не представляется возможной. Отмытый и переодетый мужчина едва не устроил мне сердечный приступ, потому что из-под волос торчали острые уши. Паззл сложился. Имя, место встречи, облик моего спутника, да даже реакция на предложения поджечь корабли — всё это было кусочками одной мозаики по имени Канофинвэ Феанорион. Древний эльф, видевший свет Древ, участвовавший в резне своих собратьев, укравший один из Сильмариллов и обладатель самого прекрасного в Арде голоса. В смысле, на сегодняшний день — старая бомба, которая хрен-знает-когда рванёт, но рванёт обязательно.       И всё же, почему он вытащил меня из воды?