Always

Для каждого боль — это понятие субъективное. Для кого-то боль — это когда закончились любимые конфеты, для кого-то окончание выпуска любимого комикса. А для Годжо Сатору боль — его прошлое. Сколько раз он уже пытался не смотреть печальным взглядом на своих учеников. Сколько раз пытался сохранять самообладание сильного и непоколебимого учителя. Но пальцы предательски вздрагивали каждый раз, когда вместе с учениками он проходил мимо того самого переулка. — Учитель, почему вы все время носите повязку? — Чтобы рожицы вам корчить. — Сатору, сними уже свои очки. - мягкий и засевший в голове голос с прошлого эхом раздавался в разуме, не давая возможности заткнуть уши и не слышать всего этого. От воспоминаний ведь не сбежишь, не вырвешь их, не удалишь. Они всегда с тобой. Всегда. Но люди — нет. Люди вот далеко не всегда с тобой. — Ты сильнейший, потому что ты Годжо Сатору, или ты Годжо Сатору, потому что ты сильнейший? — Да к чему ты клонишь?! Я не понимаю тебя! Он кричал, голос надрывался, а руки дрожали в сложенном жесте, чтобы выпустить проклятую энергию, остановить глупого друга, выпустить на него ярость, дать понять, что сейчас эта шутка совсем не смешная и за нее даже по лицу можно отхватить. Сатору бежит. Бежит, что есть мочи. Нет, не может быть. Нет, нет, нет! Сугуру не мог! Он… Не мог… Оставить его. Не мог уйти, не обернувшись, не мог вот так взять и пропасть. — Я — Сатору, а тебя как звать? — Сугуру. — Сугуру, значит, — хмыкает юноша, разглядывая перед собой нового приятеля, — классная форма, Сугуру. — У тебя ведь такая же. — И что-о? Принимай мои комплименты такими, какие они есть! — Так ты мне комплимент сделал, Сатору? — темноволосый смеется, прикрывая улыбку рукой. И, все-таки… Неужели ему не было тоскливо без этих вечеров? Неужели ему не хотелось все бросить и вернуться к Сатору? И если даже нет, то Сатору хотел. Пытался даже. Но понимал, что в этом не будет никакого смысла. Шел под проливным дождем, промокая насквозь. — Вот уж не ожидал, что в тебе еще осталась вера в меня. Осталась. И вера. И любовь. — Прощай, Сугуру. Я всегда буду верить тебе.