отчаяние в её молчании

я нежно, безумно любила её. глупый (теплый) смех и широкую улыбку с прищуром глаз. её лохматую голову, что так хорошо бы смотрелась на моих коленях, но никогда не лежала там. её темные глубокие глаза, которые могли отражать яркое солнце, но чаще смотрели грустной темной ночью. я любила её, когда она хотела, но не плакала. безумно. любой. и я всё ещё люблю. я смотрела на неё с подозрением, пряча руки в карманы. хороша. до раздражения интересна и глупа в своем странном поведении. она злила. хотелось отвернуться. я не могла отвести глаз. она притягивала. я отворачивалась и кричала, но не могла (не хотела) откинуть её рук от своей головы. я смеялась над её шутками громче всех. забудь их, забудь их, боже. посмотри — я совсем рядом. мы были невыносимы. совершенно дурацкий вихрь. тихий и нежный прибрежный ветер, что несет в мир только нам двоим понятные слова. мои глупые комплименты. её открытые шутки, сменяющиеся таинственным прищуром. и быстрый бег от меня, лишь бы несерьёзно. лишь бы не признаться. я была влюблена до звездочек перед глазами. её сухие потрескавшиеся губы были моей нежной явью и сладким сном. я целовала её руки, крепко обхватывая запястья. я могла обхватить её запястье двумя пальцами. она смеялась и отмахивалась. она делала вид, что её шрамов не существует. и нежно и долго целовала мои, жадно хватая губами руки, спину, шею, щеки. нежно хихикала, тыча языком в мои веснушки. я кривилась и отталкивала её лицо, а через секунду вновь тянула к себе. я так долго была влюблена, что полюбила её. угловатость. боль внутри. неверие в жизнь. шутки. молчание под звездами. улыбку в глазах, только для меня. полюбила. впитала в свою кровь. знала, каким должно быть её дыхание. слышала громкие отчаянные слова в её молчании. не прятала от неё свою дурацкую злость. разрешала себе быть нежной. знала, что она всегда коснется моего горячего лба, чтобы успокоить. она ловила звезды в моих глазах. я не могла отвести от неё глаз. однажды солнце село, потеряв лучи в её темной макушке. и больше не взошло. я не слышала её шагов, обычно громких. мне никто не сказал, что она вышла, громко хлопнув дверью. просто следующим утром я не увидела её. не услышала её живых командных криков. не дождалась смеха и теплой (только для меня) улыбки, пока никто не видит. этого не было. её не было. и по ощущениям — нигде. тогда я отмахнулась от всего и ушла отдыхать. позже — работать. её не было нигде. ещё чуть позже — я точно узнала, где она. но её всё ещё не было. я злилась. мне снились её тягуче-горкие глаза. я принимала. мне казалась, что я вижу её на улицах. я не могла уснуть. песни, которые когда-то она включала мне перед сном, давили на голову. время не проходит. оно неумолимо холодно течёт. теперь каждый раз, в сумерках, я ищу её силуэт. знаю, что она не может быть рядом — это невозможно. но ищу. смотрю на первую звезду и шепчу «привет», словно она правда это почувствует. бабочки уже не бьются в животе — нечто гораздо более массивное, тёмное, вечное давно поселилось в моём сердце. ты смотришь на меня и думаешь, как же я так умудрилась. почему же я не сброшу это с себя. надеюсь, ты прочтешь ответ в моей улыбке. я всё ещё. безумно.