“У нас есть два варианта: мы можем просто жить, а можем создавать собственную жизнь и судьбу.” Джим Рон.
— Отказал? — девушка пару секунд, не поворачивая головы, смотрит на одногруппника, больше заинтересованная постом об эфире новой коллекции Versace в Милане на этой неделе. — Жестокая ты, даже не спросила как он себя чувствует, — на парту приземляется портфель, а рядом с ним бумажный стаканчик из кафе в километре от университета, логотип с девизом которых невозможно не узнать. Сам Сынмин не кажется отдохнувшим, но так выглядит чуть ли не вся их группа после успешной сдачи проектов по гражданскому праву. Заданий было навалом, их преподаватель Пак твердил, что они ему благодарны еще потом будут, а спорить никто не решался, как никак, а человек с немалым опытом за плечами. — Это твой друг, а не мой, так что мне нет до него дела, — пожав плечами, девушка все же отложила телефон и испытывающе посмотрела на парня, что как-то задумчиво рассматривал ее некоторое время. Дело в том, что последние месяца четыре Сынмин с Рюджин стали чаще видеться из-за их общих друзей, из-за чего и сами неожиданно сблизились, хоть и решили оставаться в статусе простых одногруппников, изредка вместе выбираясь куда-то за пределами университета. В одну из таких вылазок они наткнулись на Бан Чана — друга Сынмина, который с тех пор стал чаще появляться в компании последнего чуть ли не на всех посиделках. И вот совсем недавно признался, что хотел познакомиться с девушкой, только вот та совсем не была заинтересована в нём и попросила одногруппника самому со всем разобраться. — Как знаешь, не мне тебя судить и надеюсь до этого не дойдет. Почему не дала ему шанс? — подкол засчитан и теперь настала очередь парня игнорировать Рюджин, да вот только та совсем не обратила на это внимание. — Мне ты нравишься. — Исключено. Сказал как отрезал и был прав. Шумный выдох рядом был тому подтверждением, а после стул по соседству с ним скрипнул, уведомляя о приземлившимся на него теле. — Не знакомлюсь с иностранцами, — отмазалась девушка, только обманывать (в ее случае пытаться это делать) Сынмина дело гиблое, тот слишком хорошо разбирался в эмоциях других людей. — Боишься отношений? — не в бровь, а в глаз. Знал куда целиться и совсем не стыдился своих слов, даже когда увидел как вздрогнула одногруппница, на лице ни единый мускул не дрогнул. — Не люблю тех, кто всегда со всеми добр, такие люди обычно двуличные и только сблизившись ты видишь всю их гниль. Не согласиться было сложно, Рюджин не глупа, лишь делает вид, что ей нет дела, на что другие и ведутся, но не парень, увидевший в ней отголосок себя в прошлом. Про них с Сынмином талдычат, мол, “та самая парочка с галёрки”, никаких подводных камней, говорят прямо, ведут себя слишком спокойно, на общих сборах почти не появляются. Как известно — в тихом омуте черти водятся. Возможно, они и правы, Бог им судья или кто там будет после смерти, Сынмин все же предпочитал философию и доказанные факты вместо слепой веры в высших. — Тут ты ошибаешься, Чан не такой, — на это Рюджин фыркнула, отворачиваясь от парня и гневно, хотя скорее обескураженно, озираясь уже после следующих его слов. — Я сказал ему побегать за тобой, тебе же нравятся собаки? “Эти собаки преследуют меня” — осталось невысказанным. Нет, Сынмин определённо не жалел о своем решении, он доверяет Чану и уверен, что Рюджин тоже начнет. Нужен толчок, парень его с радостью предоставит. Так или иначе люди зависят друг от друга, любое банальное взаимодействие является энергетическим обменом, но мало кто способен ощущать его в полной мере. Сойти с тропы не страшно, нет правильного пути — есть его выбор. В этот раз выбор сделали за Сынмина, назначив ему встречу в кофейне с видом на парк, утопающий в золотой листве осенней поры, что светилась под влиянием солнечных лучей, покрывающими этим днем чуть ли не каждую поверхность. С улыбкой Чан рассказывал как от него сбежала Рюджин, стоило только увидеть его фигуру на территории университета, и пусть собеседник видел это собственными глазами, но все равно слушал, с интересом впитывая каждое произнесенное слово. Видно, что Бан Чан настроен серьёзно, явно не поразвлекаться решил от скуки или жалости — будь это так, парень бы не побрезговал разбить тому его большой нос, — а был готов приложить все возможные усилия. К отказу он готов, но принимать его не собирается, пока не будут сожжены все мосты. Это не животное желание обладать, не мазохистское (может, совсем немного) слышать и видеть как его отвергают и никак не садисткое подчинить, а духовное глубокое увидеть то, что скрыто за сотней замков. Ломать их — кощунство, Кристофер верующий и с покорно опущенной головой пройдет вариться в котле или гореть на одном из девяти кругов ада. Получить ключ к каждому и увидеть как им же тебе их открывают — вот оно настоящее желание, что кипит в крови, готовое вулканом извергаться, кожу свербеть и наружу лавой литься. И руки в волдырях со шрамами будут, с ожогами, кровоточящими ранами да костьми видимыми. Пистолеты — оружие глупцов, основа всякой мудрости есть терпение. — Мне нечего тебе сказать, — Сынмин видит его, видит этот огонь в глазах своего друга, решимостью за дюжину километров тхнёт. В ответ Чан всего лишь головой качает и с улыбкой делает глоток своего доппио. Нормального человека бы уже наизнанку от подобной мерзости вывернуло, парень кривится когда смотрит на подобное извращение. И все же идеальных не существует. — Она меня избегает, — констатация факта. Как услышать “вас задержано за подозрения в преступлении” от полицейского или как “у вас рак” от своего лечащего врача. Выхода нет, вариантов что-либо сделать и сказать тоже, прямая тропа без единого куста или дерева, за которым можно было бы спрятаться. — Как на работе? — сворачивает парень с темы, не желая обсуждать больше Рюджин, ее и в университете достаточно, а тут еще влюблённый по уши друг рядом нарисовался. — Не особо, заказчик сроки урезает, а у меня база данных не подключена даже, — на деле Сынмин далёк от программ или чем там Чан занимается, он искренне сочувствует когда у того что-то летит или попадаются неадекватные клиенты, но такое происходит на любой работе. — Всем отделом недавно сопереживали дизайнеру, ибо ему корректировки, предложения и вопросы сыпались каждые два часа, теперь же каждый молится сам за себя, надеясь не проебаться и не получить по голове от менеджера. В самой кофейне оказывается довольно приятно находится, музыку почти не слышно, вместо нее: звуки работающих машин, шаги персонала и тихие неразборчивые разговоры за соседними столиками. Колокольчик на двери оповещает о посетителе, Сынмин сидит спиной ко входу и ничего не видит в отличие от Чана, моментально поменявшемся в лице, что стало радостным и отчасти даже немного восторженым. Неожиданно было видеть подобные эмоции от друга и парень бы уже спросил что не так, да вот только его опередили. — Хён! — слишком громко, уши того немного краснеют от внимания, обращенного к их столику, а через пару секунд к ним подходит неизвестный, кого судя во всему и позвали. — Привет, Чанни, — бархатный голос с мурчащими нотками эхом отдался в голове, а глаза ослепило золотом, тут же разрезав собственные суженными зрачками-кинжалами. Гибрид. Чертов гибрид. В Корее их мало, в отличии от тех же Штатов или Европы, в этом случае Азия придерживается больше консервативных взглядов. В прошлом гибриды не считались за людей, красивая вещь или игрушка, не более, таким прямое место в айдолах, чтобы на них слюни пускали, представляя какими послушными зверушками те были бы у их ног. Только не учитывают такие люди, что хищники не созданы быть домашними питомцами, они в глотку вцепяться и вырвут сонную артерию, жаждя свободы. Сколько гражданских войн было из-за этого, сколько людей поубивали агрессивные существа, не желая оставаться в клетке. Самая жестокая борьба — борьба за свободу. Лишь в прошлом веке таких как они приравняли к обычным людям, но пройдет еще не одно столетие, когда мир привыкнет к подобному. Тебя любят, пока ты на коленях у их ног, но стоит хоть раз подать голос и назовут шавкой, покалечат, а то и убьют. Невольно Сынмин задержал дыхание, кошачьи зрачки хищника сужены до предела, он словно видит перед собой жертву, чью плоть и кровь вскоре суждено ему отведать. Пожирает взглядом, пуская разряды тока прямо по позвоночнику, кажется, совсем немного и вцепится в глотку, разрывая мышцы своими острыми клыками. Черная кепка сливалась с такими же волосами, прикрывая уши, тем самым не позволяя опознать сущность гибрида перед ним, лишь темный пушистый хвост за спиной с интересом покачивался из стороны в сторону. Ходить по Корее не прикрывая наличие дополнительных конечностей — прямой вызов всем вокруг. Даже с любовью к ушастым айдолам в самом обществе гибридов не уважали настолько, как должны были бы, отчего те выбирали маскироваться, сливаясь с толпой обычных людей. Но заявиться средь бела дня в подобном виде равно чуть ли не выйти на улицу голым с табличкой “гомосексуал”, за которое тоже, увы, в Корее тебя бы невзлюбили. Но чтоб его, это гибрид, казалось, одним взглядом готов заткнуть всех недовольных, словно гипнотизируя своими ярко желтыми глазами. В кофейне стало слишком тихо, все взгляды были устремлены на неизвестного мужчину, который без стеснения разглядывал Сынмина до безумия голодным взглядом. Таким хищник смотрит на свою жертву, готовясь к прыжку и молниеносному убийству, кровавому, чтобы вся пасть в ней же и перепачкалась, а жидкость разводами по подбородку и шее стекала. — Ли Минхо, — с ухмылкой, что оголила действительно острые клыки, тот немного наклонился и протянул ладонь для рукопожатия под изумленный взгляд Бан Чана. — Ким Сынмин, — неожиданно хрипло, что даже голос дрогнул, а в глазах напротив, он поклясться может, вспыхнули искринки еще большего интереса и даже насмешки. Дышать, кажется, Сынмин больше не мог, а когда гибрид неожиданно разворачивает его ладонь и проводит носом по запястью, то и сердце глупо забывает о том как качать кровь, требуя срочный пособник, иначе человеку грозит неминуемая смерть. Это страх. Животный страх перед хищником. Минхо наслаждается чужим запахом, ноздри забиваются карамелью, которую учуять человеческий нос не в силах — это врожденный запах, он есть у всех и служит локатором, но слышимый только гибридами. Чужая одежда пропахла древесиной и книгами, звериный мозг переключается моментально в режим анализа и улавливает: два дня назад парень явно был в библиотеке, выглядит молодо, скорее всего студент, возможно, писал доклад. Бегающие зрачки и поверхностное дыхание веселит, так замирает почти каждый, разве что отходят по разному, кто быстрее, а кто наоборот. Этот Сынмин безумно похож на маленького щеночка, который смотрит своими огромными глазами и жалобно скулит, надави Минхо сильнее и точно бы услышал собственными ушами. Но это лишнее. Слишком внимательные и настороженные взгляды со всех сторон так раздражают как и всегда, к подобному на деле почти что невозможно привыкнуть, но контролировать себя не сложно, все же не первый год жизни гибрида несет за спиной немалый опыт. — Я сделаю заказ и вернусь, — с прищуром говорит, словно старается влезть в самую душу. Что и сделает, но попозже. Возможно, ненавязчиво, а может и наоборот затянет подобно чернющему омуту Поступь мягкая, грациозная, Минхо выглядит не просто как типичный гибрид, даже сложно сравнить его с айдолом, те играют на публику — Ли такой сам по себе. Когда фигура того отдаляется, Сынмин еле как приходит в себя, осознавая какой позор только что произошёл. Беспомощный взгляд на Чана ничего не даёт, тот неловко сжался на стуле, не говоря ни слова. Собственное сердце стучит как бешеное, оно напугано, чует угрозу от этого неизвестного, а доверять интуиции парень привык. Сынмин не любил гибридов. Рядом с ними легко утратить любой контроль. Некоторым видам подчинить человека им не составляет особого труда и этот один из них. Хочется взвыть и вытрясти из Криса откуда у него такие знакомые, но и тому, видно, до безумия неудобно за произошедшее. Тишина вокруг давит, а короткие чужие взгляды еще больше. Возможно ли проснуться, сделав вид словно ничего не было? — Хён… — еле выдавил из себя Сынмин, неосознанно переходя на формальное обращение, в коем оба обычно не нуждались. — Кто это? — Ветеринар в клинике в центре. Когда Бэрри болела на воспаление легких, они приняли меня вне очереди и сделали все необходимые процедуры, а потом мы как-то разговорились и сейчас изредка вместе можем выбраться куда-то. Неловко вышло, да? Это нормально, большинство гибридов всегда так делают, чтобы узнать не опасен ли ты, — неловко коснувшись затылка, он перевел взгляд на самого Минхо, который уже возвращался со стаканчиком кофе и крафтовым пакетом с какой-то выпечкой. Мужчина приземляется на диван рядом с Крисом, тут же отдавая тому пакет под неприкрытое внимание всех вокруг. Но подобное, казалось, его никаким боком не беспокоило, ибо в следующую секунду он снимает кепку, являя на свет один из главных атрибутов гибридов. Черные острые уши с кисточками на концах по обыкновению дергаются от шума, что весьма ожидаемо прокатился по помещению. Пятерней тот поправляет немного вьющиеся волосы, довольно делая глоток своего мокко. — Меня обсуждаете, — утверждение, а на лице ухмылка, такая, что порезаться можно. Вокруг них минное поле, любой шаг может оказаться смертельным. — Что ты делаешь тут? — стараясь разрядить обстановку, спрашивает Чан, молча принимая презент от хёна. Тот знает как усердно работает его друг, забывая банально поесть, поэтому по возможности покупает ему что-то при встрече на дом, как сейчас, например. — У меня выходной, — пожимает плечами, — предпочитаю отдыхать. Это твой друг? — интерес в глазах искрит, кошачий взгляд не отрывается от замершего парня, прожигая насквозь. — Сынмин с юридического, — мгновенно отвечает Чан. — Я рассказывал ему как мы познакомились, больше ничего не успел. На нас вся кофейня пялится. На последнюю фразу Минхо фыркает — ну точно кот! — и позволяет себе расслабиться, расправив до этого напряженные плечи. В первую очередь он спрашивает Сынмина об учёбе, на таких темах легче всего разговориться, из чего диалог плавно перетекает в очередной раз в обсуждение Рюджин. От услышанного гибрид действительно удивляется, переводя изумленный взгляд на Чана, краснеющего ушами из-за подначиваний старшего. Невольно Сынмин позволяет себе расслабиться, от нового знакомого не веет больше угрозой или опасностью, те словно по щелчку пальцев развеялись, гибрид внимательно слушает все, про что они говорят, вставляет свои вопросы и не пересекает грань личных тем как сказанное “не поддерживаю связь с семьей”, оставляя это просто как факт, без расспросов. Кроме того, Минхо разбирается в литературе, с интересом сворачивая на более глубокие темы, тайком вытаскивая из пакета, отданного Чану, вафлю с кленовым сиропом внутри. Мейн-кун, как узнает Сынмин чуть позже вторую сущность мужчины, сначала настороженно принюхивался, готовый к нападению в любой момент, сейчас спокойно усаживается рядом, с интересом осматривая неизвестного. Своими огромными хитрыми глазами он гипнотизирует, вызывая желание прикоснуться, почувствовать мягкость шерсти под ладонью и может, услышать одобрение в виде мурчания. Сынмин не любил ни котов, ни гибридов — слишком легко пасть перед ними, а те только рады будут, пользуясь всеобщим обожанием сполна. Но это не мешает им обменяться номерами, договариваясь о встрече через три дня. Просто с Минхо интересно обсуждать книги, философию и глубокие темы, доступные не всем, не более. По своей натуре парень собачник, только не знает он, что мейн-кунов называют собаками в кошачьем обличье…***
Когда он знатно проебался, Сынмин не может сказать точно. Был ли то ноябрь с его вечными дождями или декабрь, окрасивший мир в белый, застилающий снежным покрывалом каждую поверхность. Возможно ли, что судьба была предрешена еще в той кофейне, где жизнь столкнула их слишком внезапно, заставив с первых секунд броситься в омут с головой. Да, определённо Сынмин был слишком самоуверенным, считая, что обычному коту не сломать его волю. Только забыл парень, что мейн-куны хищники по своей природе. А теперь он завороженно следит за каждым действием со стороны гибрида, невольно сравнивая себя с Икаром, летящим к солнцу и готовым так глупо погибнуть, завороженный и слишком самоуверенный, совершающий ошибку, что к смерти его приведёт. Тут точно виновата какая-то древняя магия, иначе почему мозг, кричащий в самом начале об опасности исходящей от мужчины, сейчас плавится под взглядом прищуренных золотых глаз, зрачок которых то заполняет радужку подобно наркоману, то опасно сужается, выслеживая свою жертву. И кто именно эта жертва, Сынмин воет, но не хочет слышать, прекрасно осознавая свое незавидное положение. Вся сессия прошла как в тумане, даже Рюджин не трогала одногруппника, заметив нетипичное для него состояние. Загадкой остаётся как он сдал все, не слетев со стипендии, ибо мысли были слишком путанными, заполнеными лишь желанием новой встречи с гибридом, въевшимся в кожу подобно кислоте. Студенту идет двадцать первый год, Минхо старше его на лет шесть, ощущаемые немыслимой пропастью, хоть и тому же Чану двадцать пять, но с ним никогда не было неловкости и привычного корейцам официального обращения. На новый год парень остаётся в городе, отменив все планы, чтобы весь вечер провести с Минхо на ярмарке, а после отогревается в квартире последнего, наблюдая как тот готовит им двоим горячий шоколад. Его после Сынмин пьет с брауни, переданными мужчине кем-то из друзей, зашедших в его ветеринарную клинику на днях, и нарекает этот день одним из лучших в его жизни. Когда голова неизвестным образом оказывается на чужих коленях, а пальцы убирают мешающие пряди с глаз, парню кажется, что он не сможет сдержаться и поцелует, ощущая как горит сердце, что пронзила стрела самого Эроса, порождения ночи и дня, сидящего на облаках со смехом наблюдающего над душевными метаниями человека.Закон Мерфи таков: если что-то может пойти не так, оно пойдёт не так.
— Знаешь, — рука с мармеладом зависла в воздухе, стоило Рюджин услышать всю историю, начиная с того злополучного дня в кофейне. Сама девушка пыталась найти в себе силы объясниться что она думает по этому поводу, но в голове словно перекати поле по пустыне, отчего та молча с напряженными сдвинутыми на лбу бровями смотрела в стену. Слышать про гибридов не в новинку, видеть их доводилось лишь пару раз, обычно те не идут на контакт в Корее и прочих странах Азии, разве что, возможно в Китае у них положение получше будет. — Честно, я сама не знаю что тебе посоветовать. В ответ Сынмин уронил голову на стол, измучено простонав в сложеные перед собой руки. Реакция Рюджин ему понятна, осуждать ее нет смысла. Совсем недавно он подкалывал девушку из-за ситуации с Чаном, а теперь сам стал жертвой… чего? — Это так глупо. Я не влюблён. Вместе с ним я ощущаю себя спокойно, словно так и должно быть, — самоанализ всегда сложный процесс, мозг отказывается давать какие-либо подсказки, мешая чувства с рациональными мыслями. Врать самому себе поступок глупее некуда, но отчего-то Сынмин не согласен идти на компромис, хотя определённо парень заинтересован, с этим смириться легче. Еще легче думать, что это чары гибридов, пронесенные с доисторических веков. — Неожиданная реакция психики на проявленную человечность? — и непонятно шутит или серьёзно говорит. Лишь легкая усмешка разрядила обстановку, Рюджин спрашивает для галочки, между ними табу на взаимопомощь, так проще. Поэтому и обижаться не на что. — Слишком заумно говоришь. Чан научил мудрости жизни? — ответный подкол окончательно возвращает обоих в реальность, они оба утонули в самокопании, желая понять что чувствуют, что должны чувствовать. С Минхо хорошо, в этом признаться не стыдно. Его хён заботливый, но не приставучий как, например, Чан — да простит тот его, но друга иногда уж слишком много, — ненавязчиво остаётся рядом, что прогонять его подобно тому, чтобы выкинуть котёнка за шкирку зимой на улицу в сильный мороз. Узнай гибрид про столь ужасное сравнение и Сынмин бы проверил на остроту чужие клыки. Ну или же сам стал этим котёнком. Работа мужчины оказывает на того немалое влияние и часть денег уходит на благотворительность в приюты, хотелось всегда побывать в его ветеринарной клинике, да по непонятным причинам ему отвечали отказом, легко уходя от темы. Кроме того с ним не просто спокойно, а буквально нет никаких мыслей. Все тревоги словно покидают тело, не желая давить на и без того перегруженный мозг. Ощущать подобное странно, но и желания, чтобы все исчезло нет абсолютно никакого. Наоборот становится страшно, что гибрид пройдет мимо или никогда больше не пустит в свою квартиру. Терять Минхо не хочется, нужда в его присутствии подобна нужде организма в кислороде. — Мне кажется, я снова проебался, — с осознанием своего положения Сынмин через где-то час отчаянно прячет лицо в ладонях. На удивленный взгляд Рюджин он мотает головой, верить не хочется, но и избегать правды просто невозможно. Мозг отчаянно блокирует любые сигналы, устало вздыхая от осознания, что уже поздно. Остаётся лишь создавать видимость, что все в порядке. — Не могу не согласиться, хоть и не понимаю что не так, — кажется, она хочет сказать что-то еще, как ее мобильник оповещает о входящем вызове, а на экране загорается аватарка Бан Чана с лаконичным “не брать”. Пробил все же щит, хотя и выпросить номер Рюджин казалось в начале чем-то невозможным. — Бесит, — комментирует девушка, включая беззвучный режим, а Сынмину даже немного грустно за друга, что так отчаянно добивается ее внимания. Но лишь немного, это не его дело, он предупреждал, что просто не будет. Сочувствующий кивок является завершением темы и оба с энтузиазмом откладывают проблемы в дальний ящик, желая не возвращаться к ним ближайшее время так точно. Заставленный прочим хламом, тот тихо стоит, не привлекая к себе никакого внимания. Но в темной комнате в тишине ночь черной кошкой так удачно опрокинет коробку со всем нежелательным содержимым, подобно ящику Пандоры из которого на мир обрушатся беды и несчастья — это необратимое действие. Это не похоже на типичную романтическую дораму, где один из героев теряет голову от влюблённости. Когда не можешь сделать вдох или сказать что-либо в присутствии объекта своей симпатии (любовь — слишком громкое слово) и стоишь трясешься от страха налажать. Сынмин не мониторит чужие соцсети, не думает о Минхо двадцать пять на восемь и не плачет, когда его игнорируют, неважно случайно это или наоборот — неважно в каком контексте. Ему не снятся, как говорят китайцы, “весенние сны” с чужим участием и он не ассоциирует все подряд с гибридом, создавая общие планы на будущее. Но если при этом всплывают мысли, что он может молча просто находится рядом, читая книгу или наблюдая как мужчина готовит, — мозг не добавляет “для него”, слишком слащаво, — то по венам течет теплый глинтвейн, хмеля голову моментально. Стоит тому написать и парень по первому предложению встретиться хватается смотреть распорядок дел, думая, что можно подвинуть, чтобы вновь словить на себе острый прищур невероятных золотых глаз. Сынмин готов поклясться, что гибрид принадлежит к какому-то благородному роду, когда волосы цвета вороньего крыла вместе с шерстью на кошачьих ушах с кисточками отливают спелым вишнёвым прямо под лучами январского солнца. Одно из них дёргается от упавшей на него ледяной капли с дома, возле которого они стояли, и Минхо натурально шипит, вздрагивая всем телом, пока парень заворожено наблюдает за прижавшимися к макушке ушами. А потом тот отдает парню свои перчатки, ворча, что тот не заботится о себе, пока Сынмин сжимает в обеих руках лямку от рюкзака, чувствуя как тепло по телу разливается не от отданных перчаток, а от проявленного внимания, действуя лучше любого куска ткани. Почему-то глаза щиплет от слёз — никто о нем так не заботился, даже собственные родители. В тот же вечер парень нарушает установленное табу и чуть ли не рыдает в плечо Рюджин, которая и сама, оказывается, на грани сорваться. Статус “просто одногруппники” сохранять выявилось слишком сложно и на место ему приходит “товарищи по несчастью.” Кажется, все снова повернуло не туда. — Ты настоящий кот, — необдуманно вылетает из Сынмина, когда тот ловит мужчину за потягиванием позвоночника рано утром после их ночного марафона кино, в ходе которого оба уснули на разложенном диване в гостинной. — Стоит ли мне на это что-то отвечать? — хихикает тот, мягкой поступью подходя к парню, восхищенно рассматривающего гибрида, полностью поддающегося своим инстинктам. — Хён довольно милый, — на дерзость решается, коей себе никогда ранее не позволял и жалеет, видя танцующих чёртиков в потемневших расширенных зрачках напротив. Мейн-куны всего лишь на первый взгляд кажутся злыми и страшными животными из-за их внушающего вида, но стоит им начать доверять человеку, как проявиться их другая мягкая сторона, включающая в себя безграничное обожание. Потому Минхо не может удержаться, чтобы не схватить в охапку парня со спины, утыкаясь сначала носом в чужой затылок, а уже после бодаясь на манер кота, выпрашивающего ласку. А Сынмин боится как-либо двинуться, чтобы не спугнуть, ибо приливы подобной нежности не просто редкость, а чуть ли не самое ценное после собственной жизни. Это так глупо. Оказывается, что мягче ушей гибрида ничего более не существует — этот факт становится известным в начале февраля, когда голова Минхо покоится на его коленях, а собственные пальцы перебирают темные пряди мягких волос, случайно задевая ухо. Ему позволяют быть смелее и Сынмин полностью отдаётся процессу, не прекращая поглаживания этой зоны, замирая лишь стоило услышать звук, что слишком похож был на мурчание. Минхо мурчит. Кажется, Сынмин окончательно утонул в этом омуте. Кошачьи уши гибрида прижимаются к голове, а горло вибрирует довольными звуками, от которых голова идет кругом. Кажется, тот наполовину задремал, осознавая происходящее лишь на периферии сознания, не позволяя парню прекратить столь приятную ласку. Когда Сынмин пугается своих мыслей о неправильности ситуации, его перехватывают, не позволяя сбежать, крепко прижимаясь уже сидя к боку и подставляя голову под новую порцию поглаживаний. Возможно, он все же продал душу дьяволу? Теперь мурчание слышно буквально в паре сантиметрах от лица, черные кисточки приятно щекочут щеки, порозовевшие от горячего дыхания в собственную шею. Это выше всех его сил, здесь и сейчас Сынмин готов закончиться как человек. Наслаждаться хрипящими звуками из чужой гортани хочется так долго, чтобы выжечь их на подкорке мозга, тяжесть тела рядом оказывается потребностью, а факт того, что это именно Минхо заставляет думать, что происходящее какой-то слишком хороший сон. Не бывает такого в жизни, просто не бывает. Гибрид же внутренне усмехается каждый раз, стоит провернуть нечто подобное. Ему давно уже все известно, даже больше, чем самому Сынмину. Еще одна особенность его сущности — чётко ощущать что чувствует человек рядом с ним, считывание и анализ эмоций всегда были преимуществом таких как он. За этим, честно, забавно наблюдать и мужчина не планировал доводить все до чего-то конкретного. Но все же чертов закон мерфи и тут до него добрался. — Сынмин-а, — мелодично тянет Минхо чужое имя, смакуя каждый слог словно изысканный деликатес. Когда он смотрит в глаза парня, его собственные оказываются с туманной дымкой, поволокой, с которой некоторые люди смотрят на самое прекрасное, что им доводилось видеть, пребывая в прострации. Неожиданно носы сталкиваются, хвост гибрида тут же бьётся об диван, недовольный прекратившейся лаской. Собственноручно Минхо берет ладонь второго, кладя ее себе на макушку, пока сам взгляд оторвать не может. В конце концов пальцы касаются румяной щеки и, прикрыв глаза, мужчина медленно трется своим носом об чужой, заменяя этим действием любые слова. Но финальной точкой оказывается шершавый язык, лизнувший его кончик. Признание. — Хён… — на одном дыхании шепчет парень, впиваясь руками в плечи гибрида, а после притягивает его ближе, несмело тычась губами в ответ куда-то между крылом носа и глазом, прямо попадая по небольшой родинке. Хочется сказать так много, но и слов при этом не найти, когда Минхо трётся об него щекой с довольно прикрытыми глазами. Наглый кот ворвался в его жизнь так внезапно, залез под кожу, осев в самом сердце, откуда выхода ему уже не видать. А через минуту лицо осыпают неторопливыми поцелуями. Те нежно оседают на коже подобно лепесткам цветов, чужие пальца зарываются в каштановые волосы, приятно массируя кожу, пока тело жмётся ближе. У Сынмина по телу электрический ток проходит, мышцы расслабляются до состояния потекшей глазури и остаётся только подставить лицо ласкам гибрида. По крови вновь приятное тепло от мягких губ распространяется, собственные руки прижимают Минхо к себе за шею, а одна из ладоней устраивается на темной макушке, поглаживая кошачье ухо, чем на деле вызывает новую порцию мурчания от своего хёна. Хоро
шо.
***
"У судьбы нет причин без причины сводить посторонних."
Коко Шанель.
Расфокусированным взглядом Рюджин блуждает по парню перед ней, который буквально светится, рассказывая подробности того самого дня, опуская более личные моменты. Например, то, как они растеклись лужицей, переплетя все конечности, прямо на том диване. Невозможно как-либо припрятать удивление на лице, молча слушая каждое слово Сынмина, было видно как та мечется между тем, чтобы поздравить друга и как бы не треснуть того по голове. Не то, чтобы она не доверяла Минхо, хотя подобное имело право быть как минимум из-за чужой разницы в возрасте, а как максимум, что мужчина — гибрид. Историю человечества невозможно вычеркнуть как нечто, что ты не желаешь знать, живя тут и сейчас. Без прошлого не было бы настоящего и не будет такого же будущего. Даже относись ты к гибридам нейтрально, все равно принять их как себе подобных было чуть ли не невозможно. Поэтому девушка в некоторой мере была против непонятных отношений между этими двумя. Но не ей решать как парню свою жизнь жить. — Ты буквально светишься, — на одном дыхании выпаливает Рюджин, прерывая словесный поток парня, что замер, удивленно вскинув брови в вопросе. — Всё это время, пока ты говоришь, с твоего лица не сходит улыбка. Минхо буквально ее причина. Кажется, это первый раз как она видит смущённого Сынмина, который от неловкости прикрывает глаза, опираясь подбородком на собственные ладони. Перед кивком парень ни капли не колеблется, возвращаясь к лицу подруги уже с совсем иным взглядом. — Определённо он стал для меня самым близким. Возможно, я даже люблю его, — голос тихий, но не менее уверенный, нет никакого смысла лгать. Наверное, такое странно, даже рискованно, говорить на столь раннем этапе, Сынмин не скажет, что его это не пугает, но отступаться от своих же слов он не намерен. Отдавая всего себя, не ожидая ничего в ответ, парень не мог представить, что в результате получит двойную дозу того же. — Любишь, — подтверждает девушка, кивая, чтобы усилить свои слова. — Думаешь, это твой человек? — Не знаю. Даже если нет, я чувствую себя счастливым, это ли не главное? Ответа Рюджин не находит, пусто глядя в пространство перед собой. Ее друг одновременно и слишком умный, и настоящий дурак. В голове мысли как ему не страшно, неизвестно что ждет их и куда завернут подобные отношения. Сердце сжимается в панике увидеть боль и разочарование на чужом лице в случае плохого исхода. Ей должно быть все равно, почему же сейчас не? — Джи, — внезапно возвращает парень ее в реальность. И смотрит мягко, покровительственно, как старший брат на свою маленькую сестру, объясняя ей простые понятные вещи. — Бояться нормально. Но иногда нужно бороться со страхами и идти им навстречу. Кивает. А на дверях звенит колокольчик, уведомляя о новом посетителе. — Тем более, когда рядом оказывается человек, готовый помочь в этом, — взгляд обоих устремляется в сторону мужчины, покупающего на кассе пончики, которые уже вкладывали в крафтовый пакет. Чан их не видит, лишь мягко улыбается девушке за кассой, благодаря и оставляя чаевые, а затем просит написать на пакете имя Рюджин, — они не слышат, но это ясно как день, — которая знает, что придя в университет, ей снова сдаст отправителя кто-то из одногруппников. Глаза начинает щипать, установленные замки сдавливают оковами каждую конечность, мешая банально дышать. Две недели назад она в порыве злости вылила на мужчину горячий кофе, но вместо ожидаемых криков с возмущениями наблюдала как тот старался отлепить от тела мокрую толстовку, чувствуя себя неловко. С глубоким вздохом Рюджин встаёт со стула, хватает свою сумку и направляется в сторону застывшего Чана, провожаемая горящим гордостью взглядом друга. Забавно со стороны наблюдать за смущённым Чаном, что старается отдать пакет со сладким девушке, которая немного заторможенно реагирует на его слова. Два дурака, вот честно. Возможно, он и сам дурак, но это уже не особо нужные кому-либо подробности."Разве объяснишь, почему люди, не умеющие плавать, бросаются с моста за утопающим?"
Стефан Цвейг.
***
Впервые все четверо собираются компанией только приблизительно через месяц, может и меньше, но где-то в начальных числах марта. Сидящая рядом подруга чувствует себя немного некомфортно, но вспыхнувший диалог про воспоминания о Тэгу — городке, откуда та была родом — возвращает улыбку на ее лицо и уже через пару минут Рюджин с интересом слушает про Кимпхо от самого гибрида. О еде те чуть ли не забывают, когда Чан внезапно начинает рассказывать об Австралии, в шутку обещая свозить их всех туда после успешно сданной сессии. По лицу Сынмина сложно прочесть одобрение данной идеи, все же тот не был любителем столь жарких стран. — Как смотрите на вечер кино в следующие выходные? — интересуется Чан, пережевывая свой стейк, когда видит три задумчивых взгляда. — Мне жаль, Чан, но ближайшую неделю я точно не смогу, давай через две-три? Думаю… — Минхо-я! Неожиданный крик сбоку привлекает внимание всего столика, а вместе с ним и соседние, когда на мужчину налетает какой-то парень, не стесняясь обхватить того чуть ли не всеми конечностями. Кажется, замирают все, включая людей рядом, когда помещение наблюдает за двумя гибридами, один из которых вел себя неприлично громко. Круглые ушки и отсутствие хвоста не позволяют идентифицировать точную личность неизвестного, но довольно пухлые щёки выдают в нем кого-то из грызунов. Тот макушкой о плечо чужое бодается и подбородком на плече Минхо устраивается, замирая вместе со всеми. — Сонни? Что ты тут делаешь? — немного удивлённо спрашивает мужчина и обвивает хвостом ногу рядом, от чего названный буквально расплывается. А затем он принюхивается, носом по ушам гибрида проводя, и говорит тише, но достаточно, чтобы сидящие за столом услышали. — Да у тебя гон. Поражённо Сынмин буквально пялится на подобную картину, не зная стоит ли вообще что-то сказать, пока внутри, кажется, все переворачивается. Неизвестный гибрид грызуна прилипает к его парню, а тот никак не реагирует. Здравый смысл бьёт тревогу, крича, что они явно знакомы, и это позволяет парню не совершить какой-либо необдуманный поступок, о котором он может позже пожалеть. — Минхо-я, — тянет гибрид неформально, расплываясь в улыбке от слабых поглаживаний по спине. — Ты совсем забыл про меня. — Ты не ответил на мой вопрос. Казалось никто из них не замечает взглядов со стороны, больше увлеченные диалогом, чем реакцией людей вокруг. С тревогой Рюджин смотрит на друга, тут же хватая его за руку, ибо даже Чан настороженно рассматривал незнакомца перед ними. Сынмин искренне благодарен девушке, ему некомфортно и страшно, но сейчас неподходящий момент начинать расспросы, а тем более и скандал. — Ликси вчера вернулся из Сиднея, пригласил тут встретиться, а я еще и тебя нашел. Джекпот полный! — и смеётся, словно опьяненный, крепче вжимаясь в гибрида рядом. Вопросов у всех троих только прибавляется. — Обоих прибью, — буквально шипит Минхо, заставив вздрогнуть всех за столом, а незнакомого парня, кажется, прийти в себя. Как только тот слышит кошачье шипение над ухом, собственные мгновенно прижимаются к макушке, а глаза немного панически расширяются. Рядом сидящий с гибридами Чан неловко кашляет, привлекая к себе внимание и уже хочет что-то сказать, как рядом с их страдальческой компанией оказывается еще одна фигура. Глубокий бас заставляет всех вздрогнуть, а после руки в пластырях тянут чужую тушку на себя, освобождая Минхо от цепких лап грызуна. Только ситуация лучше не становится, когда последний прижимается к — мать его! — третьему гибриду, в этот раз чётко видно, что из семейства каких-то рыб из-за торчащих возле ушей жабр. Выглядит завораживающе, те переливаются различными оттенками синевы, прямо под стать цвету волос, а на концах и вовсе прозрачные. Три чёртовых гибрида в одном месте в одно время и никто из них не скрывает своей сущности. Кажется, Корея сегодня должна была испытать на себе какую-то аномалию или стихийную катастрофу. А возможно, что самую настоящую гражданскую войну, если люди вокруг не перестанут глазеть на них. — Просил же на улице меня подождать. Носом Минхо улавливает весь спектр эмоций вокруг, смешно чихая от их количества, но после напрягаясь от явной тревоги Сынмина. Глубоко вздохнув, мужчина подвигает Чана, пересаживается с ним ближе к стене, давая место для слипшейся парочки. — Прошу прощения за этих двоих, — закатывая глаза, говорит Минхо. — Это Феликс и Джисон, мои друзья. Мне очень интересно почему кое-кто прилетел, не уведомив меня, и оставив его парня тут совсем одного. Не лукавит, что специально делает ударение на словах “друзья” и “парне”, чувствуя, как это немного расслабляет Сынмина. Сейчас бы сесть рядом с ним и самому успокоить, объяснить, чтобы лишнего не надумал, неловкость так и витала в воздухе. Благо, Феликс являлся эмпатом и тут же почувствовал что идет не так, перенимая диалог полностью в свои руки. — Рад знакомству, извините за произошедшее, люди часто впадают в замешательство при виде взаимодействия нашего вида, — голубые глаза зачаровывают, гипнотизируя своей глубиной, пока их обладатель ярко улыбается. — Джисон немного не в том состоянии, сами понимаете — природа. Хён рассказывал про вас, даже фото есть! Возмущённо Минхо толкает Феликса плечом, а тот смеётся, лепеча как тот не рад их встрече. Стоит только обстановке прийти в норму, как Чан мигом спохватывается спрашивая тот ли это друг Минхо, что был в Сиднее и разговор этих двоих тут же переплывает в воды тасманового моря. Разморенный Джисон проводит ладонью по небольшому длинному плавнику на чужом локте, который замечают только сейчас, и старается вслушаться в диалог. Присоединиться к разговору оказывается не так трудно, правда гибрид не особо в нем заинтересован, ощущая на данный момент единственную потребность — его партнера рядом. Последний чувствует это, целует темную макушку, перебирает пряди волос вместе с ушками и расплывается вместе с любимым двумя слипшимися маршмеллоу — до ужаса сладкие. И вроде бы все хорошо, но Сынмин чувствует на себе прожигающий взгляд, ёрзая на месте из-за того. Собственные глаза встречаются с суженными зрачками, которые приковывают к месту цепями, затягивая на шее невидимые кандалы. В Минхо парень видит того самого хищника, который показал свои когти в их первую встречу. Готовился к атаке, но отпустил и неужели теперь пришло время расплаты? Золотые глаза пылают, вызывают мурашки по телу и тяжёлое дыхание через раз. Словно к прыжку готовится, гипнотизирует свою жертву, клеймя ее на бытие чужой собственностью. Ужасно дрожат пальцы, больше не держат палочки, хватаясь за край стола, когда щиколотки сквозь брюки неожиданно касается кошачий хвост. Казалось, никто ничего не замечает, только Феликс с Джисоном переглядываются изредка, словно видят то, чего они, люди, не могут. В тот же вечер Сынмин чувствует собственным телом какой мощной силой обладает гибрид, прижимающий его к стене его собственного дома под фонарём и целующий до дрожи в ногах. Чужой шершавый язык ощущается до невозможности непривычно, слишком тот отличается от простого человеческого, но крышу сносит от этого моментально. Пальцы оттягивают черные пряди волос, вызывая кошачье шипение у Минхо, что не оставляет губы парня в покое, кусая, посасывая и целуя те вновь и вновь. Опьяняет моментально, хочется отдать свою жизнь в руки хищника, позволив играть тому с ней как душа пожелает. Два черных омута затягивают все глубже, зрачки заполнили радужку, а затем мужчина наклоняет голову и широко проводит языком по челюсти. Как реагировать Сынмин не особо понимает, сегодня он убедился какие разные у них с гибридами миры — то, что считают первые неприличным и неправильным, для других есть нормальной жизнью. Но чёрт с ним, даже так все ощущается в разы острее. Опухшие губы и слезящиеся от переполняющих эмоций глаза горят самой чистой любовью. Ее гибрид поглощает, отдавая свою в ответ. Определённо Сынмин сумасшедший. Но это сумасшествие так приятно, что лечится от него нет никакого желания. В нем тонут оба, не нуждаясь в спасении.— Бонус —
К счастью, снег уже растаял всюду, под ногами максимум изредка можно встретить раздражающую слякоть. Как там говорят… “весна — пора любви”? Звучит слишком слащаво и даже смешно, но кто вправе судить взбунтовавшиеся подростковые организмы, да и не только их, гормоны шалят капитально. Правда Сынмин поспорит, если что-то и шалит, то только нервы. В очередной раз рука невольно к телефону тянется, стоит слуху заметить слабую вибрацию, что о новом сообщении оповещает, вот только это не более, чем раздражает. Все потому что Минхо не пишет, не звонит и буквально исчез со всех радаров около четырёх дней назад. Против воли взгляд цепляется за заколку подруги, которые та всегда теряла, а после возмущалась, что волосы в глаза лезут. Но эта новая, точно надежная, не выглядит дешево как предыдущие, хоть парень в этом мало что смыслит. У той в руках какой-то новый журнал с расценками на новую коллекцию, за показом которой, помнится, девушка просидела две пары. Тяжелый вздох из него вырывается, стоит Сынмину на парту лечь и глаза устало прикрыть, что и заставляет сидящую рядом обратить внимание на друга. — Все еще не объявился? — немного сочувствующе спрашивает Рюджин, убирая предмет в сторону. Слыша отрицательное мычание, она хмурится и пододвигается ближе, кладя ладонь на чужое плечо. — Крис мне ничего не говорил, уходил от темы и только сказал, что это нормально для твоего Минхо. Слышится не то писк, не то кашель, все ещё стыдно, что подруга видела как мужчина зажал Сынмина у стены университета, когда тот избегал первого после того странного вечера в кафе. Если бы она знала, что тогда произошло… Нет. Парень тогда точно со стыда сгорит. Происходящее между ними — нормально, но выставлять все напоказ Сынмину не нравится, он хочет сохранить каждый момент с Минхо только в своих воспоминаниях, в своём сердце. Возможно, тут есть доля эгоизма, но парень никогда не был святым. — А вы, я гляжу, с Чаном нашли общий язык, — немного задумчиво всматривается тот в подругу. А затем на лице лукавая улыбка расплывается. — Возможно, не только в плане общения. — Идиот, — хмурится Рюджин, недовольно стрельнув взглядом в чужую сторону. Подпускать кого-то ближе, позволять ему заглядывать внутрь себя, читать старые страницы спрятанной на самой дальней полке книги кажется все также непривычным и, честно, страшным. Этот самый страх цепями сковывает душу и острыми ножами с клапанами сердца играет, пока мозг включает защитный механизм, кричащий красными буквами “опасно”. Не гордиться подругой не представляется чем-то возможным. Сынмин тоже боится, но доверяет больше, измученный вечным страхом и движимый желанием наконец-то от него избавиться. В конце концов, он не ошибся, вверив собственные чувства в руки Минхо. — В сети тоже не появлялся? — как никак, но Рюджин пытается хоть немного поддержать парня, в душе беспокоясь, чтобы того не разбили нынешние отношения. К сожалению, он только головой мотает и вымученно улыбается на ее следующую фразу. — Чёртовы гибриды. Трудно не согласиться. На следующий день, уже пятый, как Минхо пропал отовсюду, Сынмин не выдерживает и сразу же после окончания пар направляется к тому домой. Он не думает, что ему изменяют, не настолько отчаялся, да и поводов не было, гибрид точно не такой, а у его вида подобное табу самой природой прописано. Сейчас же парень стоит и пытается достучаться до хозяина квартиры минут так семнадцать. Кажется, еще немного и на звук выйдут соседи, если сама полиция не приедет за нарушителем спокойствия. На душе не то, что тревога и паника, различить их не удаётся, потому что единственной мыслью в голове крутится “увидеть Минхо”. Того самого, что хвостом раздражённо бьет по любой горизонтальной и вертикальной поверхности, который с упоением слушает все, что Сынмин ему скажет, его, любящего и немного агрессивно заботящегося. Немного неприятно сжимается сердце, но любые эмоции уходят на второй план, когда еще через пять минут двери наконец-то открываются и в них появляется темная макушка с растрепанными волосами. Выглядит Минхо откровенно устало, видно насколько он нервничает, а стоит увидеть своего парня, так и вовсе замирает и испуганно в того глазами упирается. Даже сказать ничего не успевает, как Сынмин нагло внутрь заходит и раздеваться начинает, не замечая потемневшего взгляда в свою сторону. Обувь приземляется на свое полку, а куртка отправляется в шкаф, после чего, игнорируя гибрида, он проходит в гостинную, удивляясь тому беспорядку, что стоял во всём помещении. Внезапно изо рта писк вырывается, когда чужие руки с силой сжимают талию, прижимают лицом к стене, а нос утыкается в затылок, которым Сынмин чувствует тяжелое дыхание. То как пальцы сжимают и лезут под толстовку в сопровождении шершавого языка, что широко по шее проходится, вызывает дрожь во всем теле. Моментально щёки краснеют, дыхание учащается и ноги дрожат от ощущения горячего тела за спиной. — Как же ты восхитительно пахнешь… — шепчет ему гибрид на ухо, тут же засасывая мочку. Руки давно пробрались под одежду, касаясь голой кожи и за живот парня в себя вжимая. Лёгкие карамелью наполняются, вязкую слюну сглатывать приходится, пока обжигающее возбуждение всем телом гибрида большой волной проходит. Разум быстро туманом покрывается, но неожиданно из горла парня мычание вперемешку с легким хныканьем слышно и это немного возвращает в реальность. От Сынмина гибрид буквально отскакивает, рыча на себя из-за собственной несдержанности. На него два темных омута взволновало смотрят, в самое сердце жалят, что хочется хвост поджать и в ноги вцепиться с извинениями. Дыхание предательски сбивается, когда в глазах напротив не видно страха. — Что… это было? — отойдя немного от недавних действий со стороны мужчины, спрашивает Сынмин, не зная стоит ли подходить к перепуганному гибриду. — Прости, — хрипло изо рта вырывается. — Это все гон. И пазл неожиданно в голове складывается. Минхо не выходил на связь не потому что что-то случилось — так и есть, но совсем иного формата, — а банально не мог даже контролировать свои действия. Даже сейчас видно как он изо всех сил сдерживается, чтобы не наброситься на Сынмина. Про физиологию гибридов тот знал слишком мало, чтобы быть в курсе как вести себя сейчас с мужчиной, который, кажется, готов не то волосы на себе рвать, не то на самом Сынмине. Если вспоминать Джисона, — парень искренне надеется, что не спутал имена, — то у того тоже был гон в их встречу по словам Минхо, только вел он себя совсем иначе. — Период спаривания, — объясняет тот, видя замешательство на чужом лице. Мгновенно мозг простреливает осознанием и Сынмин едва слышно воет в собственные ладони. Они же изучали и в старшей школе, и на первом курсе университета про гибридов, только вот все знания выскочили из головы, оставив лишь крупицы информации. — Блять, — тянет парень, растирая горящее лицо. Только сейчас нос улавливает неизвестный запах во всей квартире, душной и измученной под стать хозяину. — Прости. В ответ Минхо головой качает и руки в приглашающем жесте открывает, в которые Сынмин моментально ныряет, обхватывая мужчину руками со всей возможной осторожностью. В этом жесте читается все, что сказать хотелось минутами ранее, скучали оба до дрожащих рук, что хватаются теперь за каждую частичку тела. Легкие поцелуи его лицо осыпают, непроизвольно из чужого горла мурчание рвётся, а пушистый черный хвост обвивается вокруг бедра. У Минхо неадекватные скачки между неудержимой похотью и бесконечной нежностью, когда в его руках оказывается Сынмин, такой прекрасный, что клыки сводит. — Чувствую себя одержимым, — мурлычет на ухо гибрид, пока шею широкими мазками шершавого языка вылизывает. А Сынмину дурно становится от того, что и самому хочется к своему парню прикоснуться, желательно совсем с иным смыслом. У них не было секса. Торопиться никто не хотел, желая постепенно развивать их отношения. Почему-то сейчас отталкивать не хочется, словно так и должно быть. Нет страха, сомнений, лишь безграничное доверие. — Минхо. Тот натурально скулит на звук своего имени, проходясь языком за ухом. Его руки по спине хаотично двигаются, собственные бедра толкаются пахом в чужой и оба от этого действия мгновенно стонут. — Минхо. Теплый нос по шее скользит, ноздри раздуваются от вдыхаемого аромата чужой кожи. В голове настоящий туман, а внутри — лавина из карамели. — Минхо, я хочу помочь, — на одном дыхании выпаливает Сынмин, в ладонях любимое лицо держит и в расширенные зрачки смотрит. Взглядом таким горящим, решительным, что кровь невольно закипает, поддаваясь чужому влиянию. Без слов его быстро целуют и за собой в комнату ведут, хвост нервно бьёт хозяина по ногам и так хочется его коснуться и успокоить. Сама спальня встречает еще большим беспорядком: на столе раскиданы различные лекарства, канцелярия с документами, на стуле рядом, судя по всему, чистая одежда, ибо в шкафу все перевернуто, а рядом с ним на полу несколько комплектов постельного и скорее всего грязной одежды, а сама кровать скомкана. В воздухе ощущается, что комнату старались проветривать, только результата это не дало, так как все пропахло черникой, которую когда-то Сынмин принял за особенный парфюм и лишь потом стало известно, что это запах самого гибрида. Вот чем в гостинной пахло. Видно как уши Минхо неловко прижимаются к голове и парень спешит успокоить того нежным поцелуем, что тут же перехватывают, клыками царапая чужой язык. Оставив за дверью всю брезгливость, Сынмин падает на кровать, позволяя делать с ним что угодно. Тело мгновенно осыпают касаниями: где-то нежными, где-то резкими, каждое из которых остаётся на коже горящим ожогом. Под Минхо парень плавится, позволяя тому целовать каждый миллиметр кожи, своими же руками блуждая по чужим плечам. С него стягивают верх, кидая тот куда-то на пол, и губы моментально накрывают один из сосков, отчего Сынмина дугой выгибает и тот пальцами в темные пряди впивается. Кажется, его на части разрывает от ощущений, кожа мурашками покрывается, а само тело дрожит от несдержанной ласки. У Минхо взгляд хищника, что парня преследует с их первого дня знакомства. Золотые глаза с широкими зрачками смотрят в саму душу, не позволяя отвернуться, когда гибрид останавливается у ремня штанов. Они предательски больно давят на чужое возбуждение, вызывают шумные вздохи, потому Сынмина спешат от них избавить, торопливо стягивая те вместе с бельём. Это неловко, хочется прикрыться от голодного взгляда снизу, но из лёгких весь воздух выбивает, стоит шершавому языку пройтись по блестящей от предэякулята головке. — Блять, Минхо, — стонет парень, случайно задевая кошачьи уши, тем самым спровоцировав недовольное рычание. Его член лижут со всех сторон и это настолько хорошо, что Сынмин и сам скулить готов. С его губ срываются неконтролируемые стоны, бёдра неосознанно толкаются в горячий рот и от ощущений даже глаза слезятся. Языком Минхо обводит вены на органе, одна из рук надрачивает часть длины, пока сам гибрид посасывает головку, постепенно глубже насаживаясь. Предсемя с собственной слюной смешивается, звериная часть ликует, порыкивает от удовольствия и плавится, когда до чувствительного слуха долетают чужие стоны. На ухо зверь шепчет довести партнёра до настоящего беспорядка и окутать безудержной заботой после, а Минхо этим желаниям еле сопротивляется, боясь навредить Сынмину. К настоящему сексу они не готовы, поэтому он только глубже глоткой на член налаживается, взглядом впиваясь в два омута напротив — в них застряли слёзы удовольствия. Нос в лобок утыкается и по всему органу проходит вибрация от стона гибрида, рот которого моментально наполняется горячей спермой. Та в горло выстреливает, заставляет проглотить и вылизать чужой член до чиста. Самого же Сынмина по кровати в разные стороны бросает, ладони ткань одеяла сильно сжимают, хрустят позвонки и горло болит от непрекращающихся стонов, он и подумать не мог насколько чувствительным окажется в руках Минхо. Это смертельно, язык гибрида — оружие убийства, что парня на небеса отправляет своим огромным отличием от человеческого. С наступлением оргазма все тело дрожит, удовольствие пронзает каждую его клетку, а сердце куда-то в пятки падает при виде слизывающего его сперму Минхо. В который раз в голове красным всплывает фраза “чертов гибрид.” Моментально его разум пустым становится, парень в ощущениях растворяется, постанывая от оставшихся крупиц уходящего возбуждения. На движение снизу он почти не реагирует и мелко вздрагивает, ощутив бедром горячую плоть мужчины. — Прости-прости, подожди немного, я сейчас… — бормочет Минхо и начинает тереться собственным членом о бедро Сынмина, близко к паху последнего. Его влажная плоть на коже ощущается ожогом, но он наоборот тянет к гибриду свои руки, укладывая последнего сверху на себя и позволяя продолжать. Это грязно, мокро и горячо, тихие стоны рассыпаются в воздухе, руки хаотично хватаются за тело рядом прижимая то как можно ближе. Случайно пальцы касаются кошачьего уха и от этого действия гибрид вздрагивает всем телом. Минхо натурально скулит, когда те не прекращают свои ласки, поглаживая каждое из ух, нежно и ласково. У самого же Сынмина внутри сердце кульбит совершает, когда острые клыки случайно в кожу впиваются, а на бёдрах отчетливо ощущается чужая сперма. Это было до безумия неловко, словно они не взрослые люди, а подростки, недавно узнавшие о сексе и пытающиеся повторить те самые эротические моменты, что видели на картинках или видео. У обоих щёки горят, стоит взглядам вновь пересечься, а губы сливаются в нежном долгом поцелуе. Извиняясь, Минхо зализывает потемневший укус на шее парня, носом в ключицу тычется. Пушистый темный хвост скользит по чужой ноге, нервно бьётся об кровать. Сынмин прикрывает глаза, когда тяжесть с тела пропадает и сбоку становится слышно какое-то копошение — буквально через пару минут бедер касается что-то влажное, предположительно салфетка, что аккуратно скользит по коже. Снизу раздаётся довольное мурчание, через приоткрытые веки парень видит блаженство на лице гибрида, который полностью погрузился в заботу о партнере. Его укутывают в полотенце и ведут в ванную, где Сынмин окончательно расплывается в воде подобно желе, не спеша намыливая тело. В это же время он слышит шаги за стенкой, различный шум, шипение и прочее, что говорит о Минхо, наводящем порядок, пока гость — а гость ли? — не видит этого. Чужая одежда пахнет черникой сильнее, чем сам гибрид, аромат заполняет лёгкие, окутывая ощущением неземного комфорта, футболка с кошачьими лапками на размер больше и приблизительно такие же клетчатые штаны сидят свободно, не сковывая движений. В них безумно хорошо, в груди зарождается комок тепла, что через пару секунд взрывается и кровью пускает его, согревая каждую частичку тела. Теперь квартира пахнет свежестью, но хотя все окна открыты, в воздухе все равно летает уловимый запах ягод, смешанных с карамелью наподобие сладкого торта, что до этого стоял в квартире. Почти все раскиданные вещи собраны в одну кучу, часть которой Минхо уже несет к стиральной машинке, стоит Сынмину покинуть ванную, остальное же покоится на своих законных местах в шкафах. Последний не знает сколько времени там провел, но явно больше двадцати минут, мышцы окончательно расслабились под воздействием горячей воды, и пока он возвращается в гостинную, слух улавливает щелчок двери и следующий за ним шум включившегося душа. Все это время никто и слова не говорит, парень дожидается Минхо из ванной и тот моментально тянет Сынмина на кухню, где достает две пачки острого рамена, для которого, оказывается, уже кипела вода, пока оба из них занимались очисткой тела. Гибрид неконтролируемо мурчит, когда накладывает еду в тарелки и видно, что еле удерживается от того, чтобы прильнуть к своему парню, обхватив того всеми конечностями как это сделал Джисон с Феликсом в тот вечер. Но тот сам пересаживается поближе, позволяя темному пушистому хвосту обхватить его ногу. Почему-то наблюдать за гибридом в гоне оказывается не только интересно, но и важно, учитывая факт, что это его партнёр. — Прости, это все дурацкое тело, — вздыхает Минхо, подставляясь под гладящие его макушку руки. Сейчас его уровень нежности разрушил все грани, тот теперь словно зефир: мягкий и податливый. — Мне нравится оно, потому что это ты, — без лишней мысли мгновенно отвечает Сынмин, проходясь по мягким ушкам, что вызывает урчание снизу. — Ты весь мне нравишься. Идиллию разрывает уведомление на телефоне парня, к которому тот нехотя тянется через лежащего на его коленях гибрида. Естественно тот не особо доволен прекратившейся лаской, но ничего против не говорит. Внезапно Сынмин расплывается в улыбке и тихо смеётся, что-то активно рассматривая на экране девайса. И в ответ на вопросительный взгляд Минхо просто поворачивает к последнему экран. На нем уведомление о новом посте на аккаунте Бан Чана с фотографией, на которой он обнимает Рюджин, положив ей подбородок на плечо, с подписью “я поймал её.” — О, — загораются глаза гибрида. — Чанни молодец. — Определённо. Рюджин обязательно будет счастлива с ним. С кивком Минхо тянется в сторону парня, приподнимаясь немного с его колен, чтобы закончить этот день нежным поцелуем, растаявшим на губах самой сладкой карамелью. В свете заходящего солнца глаза гибрида кажутся неземными, Сынмин осознаёт, что утонул в них еще в их первую встречу. Казавшийся поначалу пугающим мейн-кун сейчас мурчит под ласковыми поглаживаниями человека.