Принц моря. Продолжение.

Утро выдается солнечное, но тянущиеся с западной стороны темно-синие облака яснее всего сообщают, что к вечеру соберётся дождь, а может даже и гроза — давненько ее не было. Мобиус одевается, наскоро завтракает и взяв необходимые вещи, выходит из дома. Он обводит взглядом близкую морскую гладь. Дневной бриз набегает с моря на сушу, и Мобиус на несколько мгновений подставляет лицо благодатному соленому ветру. Он глубоко вздыхает и, садясь на скамейку перед своим скромным жилищем — небольшим, но крепко построенным и уютно обставленным внутри невысоким домиком почти у самого берега — принимается латать одну из сетей, порванную неугомонной рыбиной с острым плавником. Однако от работы приходится часто отвлекаться: он постоянно кидает взгляд в море, с надеждой всматриваясь в синие волны, но никого так и не видит. После успешной починки, он решает пройтись по полосе пляжа, попытать счастье, а заодно спокойно обдумать последние события. Судьба одарила его настоящим чудом. И этим чудом оказался всамделишный русал. Кому рассказать — не поверят. Его бывшая жена, наверное, просто расхохоталась бы и сказала, что ему голову напекло. Но ведь именно из-за таких необыкновенных историй рождаются все легенды и сказания, верно? О, как бы ему хотелось увидеть его еще раз! Может русал все-таки не понял, в какой именно части побережья он живёт? Ведь он даже толком не успел все объяснить! Как жаль, что Локи спугнули, и он уплыл так скоро! Однако же судьба все-таки улыбается Мобиусу снова. — Мобиус? — знакомый бархатный голос окликает его. Он оборачивается и едва верит своим глазам: практически у самой береговой линии песчаного пляжа стоит в воде русал. — Локи! Ты все-таки пришёл! — подбегает несказанно обрадованный Мобиус к своему морскому другу. — Разве мог я не придти? — Локи улыбается. — Ты же пригласил меня. Вот я и здесь. — И очень рад этому. Правда. Я боялся, что тебе не захочется приплывать сюда. — Это твой дом там, да? — Локи с интересом всматривается в аккуратный рыбацкий домик позади Мобиуса. — Красивый. Мне нравится. Хотел бы я увидеть его поближе. — А ты… — начинает с неловкостью Мобиус, — можешь выйти на сушу? — Могу, — лукаво отвечает Локи, чего Мобиус, по правде говоря, не ожидал, но на что тайно надеялся, — только вот я… давно этого не делал. Не знаю, получится ли… я даже не уверен, помню ли как ходить. — Я помогу, — Мобиус усмехается, — могу научить. Локи еще колеблется немного, после чего подплывает еще ближе, опирается руками о землю, практически оказываясь всем телом на песке, верхней частью точно. Локи закрывает глаза, и вскоре зелёная дымка окутывает его хвост, остающийся еще наполовину в воде. Мобиус инстинктивно отходит в сторону на пару шагов и через несколько секунд, изумленно моргая, видит перед собой лежащего на земле уже не русала, а самого реального Локи-человека. Зеленый хвост полностю исчезает, стаивает вместе с магической дымкой — вместо него остаются длинные, красивые ноги с идеально гладкой на вид светлой кожей. Оперевшись ладонями о песок, Локи кое-как встает на дрожащих, неверных двоих. И все бы ничего, если бы не одно отнюдь не маленькое обстоятельство. Локи — совершенно голый. — Ха! Получилось! Гляди, Мобиус, у меня получилось! — почти по-детски радуется Локи, кажется, сам не веря, что трансформация удалась, да еще и так легко. А еще, по-видимому, ни капельки не смущающийся своего вида. В отличие от Мобиуса, который от горячего стыда не может ни с места сдвинуться, ни слова вымолвить, не зная куда глаза деть. Кто бы сомневался, что Локи и в обличии человека окажется идеально сложен, причем во всех местах! Воодушевленный успехом, Локи спешит сделать шаг, однако же с непривычки его ноги подгибаются, и он точно бы упал, если бы вовремя чудом отмеревший Мобиус не пришел на выручку. — Локи! — Мобиус спешно подхватывает оказавшегося отнюдь не лёгким Локи под руки, предотвратив падение. — Упс! — извиняется русал. — Как вы вообще ходите на своих двоих? Они такие смешные! А это что такое… — Локи, милый, — чисто машинально заговаривает Мобиус, — прошу не-не трогай ничего на себе! — А я уже и забыл, что у людей есть такие штучки… или только у мужчин? Не помню уже. А чего оно такое… — Локи, просто постой тут немного, хорошо? — почти умоляет Мобиус, едва не заикаясь. — Я сбегаю в дом за какой-нибудь одеждой. Локи энергично кивает, кажется, чисто машинально, потому что едва слушает, слишком занятый рассматриванием себя. Мобиус безуспешно пытается не краснеть как рак. Однако же стоит Мобиусу отойди на несколько шагов, Локи взволнованно кричит: — М-Мобиус! Мобиус быстро тормозит, едва не поскальзываясь на мокрой дощечке на песке, и, быстро развернувшись, подбегает к валящемуся на нетвердых ногах Локи и неловко ловит, прежде чем тот успевает беспомощно рухнуть на землю. — Прости, — виновато бормочет Локи. — Не извиняйся. Давай-ка тогда лучше вместе дойдём, обопрись на меня, — предлагает Мобиус, стараясь не смотреть на нижнюю часть Локи, туда, где заканчиваются крепкие, подтянутые бедра русала. Мысленно прогнать румянец не получается, продолжающий предательски гореть на лице. К счастью, Локи это никак не комментирует и, кажется, даже не замечает, все еще слишком увлечённый новым собой. — Хорошо, — кивает Локи и исполняет просьбу. Совместными усилиями они доходят до домика, а пока идут, Локи внимательнейшим образом изучает как ступает Мобиус, прослеживая каждый шаг и повторяя, словно мысленно учится, запоминает. Мобиус это замечает и тихонько усмехается в усы. Войдя в дом, Мобиус аккуратно усаживает Локи на ближайший стул. Быстро убегает в свою комнату, которая впрочем отделена от основного пространства лишь невысокой перегородкой, спешно роется в шкафу, находит подходящее — зеленые шорты, оказавшиеся слишком узкими и которые он так ни разу и не надел и простую белую футболку с нарисованной в центре маленькой рыбкой. Вернувшись к послушно дожидающемуся его Локи, он протягивает ему одежду. — Надень, должно подойти. Зелёное — это низ. А белое… — Я не настолько глуп, чтобы не разобраться, как люди это носят, — обиженно фыркает Локи. — Ладно, виноват. С переменным успехом Локи натягивает шорты, не с первой попытки разобравшись, что ноги надо засовывать по-очереди. Однако с футболкой, которая, казалось бы, проще, чем шорты, все-таки запутывается. — Локи, ты как ребенок, ей-богу! — сетует не выдержавший бедственной картины Мобиус, помогая Локи просунуть голову в нужное отверстие в ткани, а не туда, куда изначально тщетно полез Локи — где должны быть руки. — Я не ребенок, — возмущенно ворчит Локи. — Я принц моря. И, между прочим, я еще не решил, хочу ли забрать тебя к себе, человек. — А может это я хочу оставить тебя у себя, — подхватывает Мобиус, решив немного поиграть, однако слова его возымеют совсем иной эффект. Когда футболка оказывается на Локи, надетая наконец правильным образом, в опущенном взгляде русала мелькает едва заметный, но все-таки испуг, что не укрывается от Мобиуса. — Локи, я… я не причиню тебе никакого вреда, — горячо шепчет Мобиус, пытаясь заглянуть Локи в глаза. — Никогда, слышишь? — Я знаю, — просто говорит Локи, поднимая глаза, глядя на стоящего перед ним Мобиуса снизу-вверх. Доверчиво и открыто. — Человек с таким добрым лицом и голосом, как у тебя, никогда бы этого не сделал. Только не ты. Мобиус продолжает почти завороженно смотреть на Локи, даже забывший, что все еще держит его за плечо, схватив чисто случайно, пока помогал одеваться, — контакт простой, но теплый, поразительно приятный. Локи вдруг медленно привстает со своего места, не сводя своих глаз с его, все с тем же плещущимся в изумрудной зелени красивым любопытством, и на какое-то мгновение Мобиусу отчетливо кажется, что русал собирается поцеловать его, нет, да вот-вот поцелует — сердце его оглушительно бьётся от волнения, кровь частым набатом стучит в висках. Весь остальной мир перестаёт существовать, рассыпается в ничто. Весь остальной мир перестаёт существовать, рассыпается в ничто. Пропадает и все пространство вокруг, и шум моря за окном. Остается только он и Локи. Прекрасное морское создание и его человек. — Локи, я… — Ой, а что это там?! — внезапно восклицает Локи, увидев что-то позади, что мгновенно привлекает его внимание, чем выводит Мобиуса из наваждения. Мобиус облегченно выдыхает, даже не заметив, что задержал дыхание, и резко обернувшись, видит как Локи топает — уже вполне себе неплохо держась на ногах — к его письменному столу у окна. Локи останавливается и с любопытством изучает фотоснимки, прикрепленные к деревянной поверхности стены. — Мобиус, это ты, да? Здесь тебе меньше лун. Мобиус подходит тоже. — Да-а, мне еще тут…— Мобиус неловко почесывает затылок, пытаясь припомнить точно, но безрезультатно, — меньше, чем сейчас. Можешь взять, я потом обратно прицеплю. Локи разглядывает остальные фотографии, осторожно снимает одну и, держа в руках, сосредоточенно рассматривает. При этом забавно хмурясь. После чего протягивает Мобиусу с интересующим его вопросом: — Это твоя семья, да? Где она сейчас? Мобиус принимает фотографию: на снимке изображены счастливые он, его жена и их маленькие сыновья, совсем еще малыши на ее руках, разве что один кажется чуть постарше. — Она… моя жена бросила меня. Детей забрала с собой. — Бросила? Но как можно уйти от такого как ты? — искренне не понимает Локи. Мобиус только грустно вздыхает. Подходит к стене и молча возвращает фотографию обратно, после чего снова отходит. — Она не разделяла моего увлечения морем. Отказывалась понимать. Все время жаловалась, что устала отстирывать пятна соли от моей одежды. А въедается она знатно. Говорила, что от меня без конца несёт рыбой и какими-то тухлыми моллюсками. Локи усмехается. — Моллюски приятно пахнут. А еще они очень вкусные, — Локи облизывает губы, очевидно вспомнив вкус любимого морского лакомства. Уголки губ Мобиуса приподнимаются в улыбке. — Ну, это ты так считаешь. А она — нет. В какой-то момент она устала это выносить и, испугавшись, что я и детей в море утащу, ушла от меня. А я ведь действительно хотел… Но мы видимся периодически. Привожу им игрушки. Хоть они уже довольно взрослые. Собственно поэтому я так много и работаю. Не хочется покупать для них что-то дешёвое, что сломается на следующий же день. — Ты поэтому еще и ракушки собираешь? Их люди тоже покупают? — Да. Не так задорого как свежую рыбу. Но даже один цент никогда не бывает лишним. — А хочешь, я еще сплавую и найду их для тебя? Еще красивее тех. Я мигом! — Притормози, Локи, — мягко посмеивается Мобиус. — Успеешь еще. Я тебе очень благодарен за помощь, но я бы хотел сначала показать тебе окрестности. Не прогуляешься со мной? Заодно расскажешь о себе да закрепишь новый навык. — А если снова упаду? — Я буду рядом. Локи улыбается.

***

— Значит ты просто уплыл от них? — Да. Они никогда не понимали мой интерес к жизни на поверхности. Отец всегда говорил, что все это ерунда — там, где живут Двуногие, нет и не может быть ничего хорошего. Все они безжалостны, эгоистичны и лишены сердца. И хотят лишь одного — изловить всех нас до одного и убить или запереть в клетках. Никто из моей семьи не понимал меня. Разве что мать. Но она слишком боялась за меня, чтобы отпускать туда, ведь каждый раз, когда я сбегал, вляпывался в очередную историю. Хотя в действительности она мне даже не родная… — Не родная? — не понимает Мобиус. — Да. Приёмная. Я ведь на самом деле не чистокровный русал. Ты слышал о йотунах? Есть у вас о них сказания? — Нет, — растерянно роняет Мобиус, впервые услышавший такое чуднóе название. Ни в одной энциклопедии о таких существах информация ему не попадалась. — Йотуны — хотя они и являются одной из разновидностей русалок, на самом деле слишком отличаются от нас. Они разумные, но куда более… дикие, как бы ты наверное выразился. Внешне тоже совсем другие — куда крупнее, кожа синяя, ледяная, плавники почти прозрачны, глаза ярко-красные. Зубы еще острее. Не думаю, что хоть кто-то из людей захотел бы с такой столкнуться. Живут на самых глубинах, в полутьме, часто убивают другие виды из-за природной воинственности. Однажды едва не напали на наше королевство из-за спора о территории, но мой отец смог все уладить. Я — наполовину йотун. — Но если они действительно такие, какими ты их описал…— Мобиус на мгновение задумывается. — Ты нисколько на них не похож. — Это потому, что у меня есть магия. Она скрывает мой истинный облик. И, кстати, такие способности есть далеко не у каждой русалки или русала. Это настоящий дар, передающийся по крови. Так что если бы ты увидел мое настоящее обличье, заговорил бы уже иначе. Йотуны — настоящие монстры, Мобиус. Нас с детства учат не заплывать на глубины, чтобы не попасть в их безжалостные зубы на съедение или не ввязаться в кровавую схватку. А это значит, что…я монстр тоже. Даже если лишь наполовину. — Но это не так, Локи, — Мобиус останавливается и встает перед ним. — Ты самое красивое сказочное создание, что я видел за всю свою жизнь. Ты спас меня и исцелил, и… — Сказочное, — Локи насмешливо фыркает. — Ты продолжаешь называть меня так, человек, но хочешь правду? Настоящую правду? Я убивал людей, Мобиус. Десятки. Моряков и рыбаков. Таких как ты. Глупых дев. Иногда даже забавы ради. Красивых — обращал в себе подобных, а нет — бросал в водах. Наверное, моя йотунская сущность все-таки давала о себе знать. Хотя на самом деле… я делал это из-за отца. Хотел впечатлить его, показать, что ненавижу людей так же сильно, как он. Однако же все мои попытки были тщетны. Он всегда больше любил моего брата, чем меня. Но я…я не хочу больше этого, Мобиус. Не хочу убивать и причинять вред, даже если в угоду чьего-то жалкого одобрения. И когда я увидел тебя — окончательно убедился, что все предубеждения моего отца были ошибочны. Он не всеведущ. Не все люди такие, какими считал их он. Ты — не такой, Мобиус… Но я…я не уверен, что еще могу искупиться. Ведь все, что я делал — уже не исправить. — Никогда не бывает поздно меняться, Локи, — мягко проговаривает Мобиус. — Твоей вины нет. Все, что ты делал — делал из-за отца, а не из-за собственной ожесточенности или еще чего-то. И чтобы ты не думал про себя, ты кто угодно, но не монстр, Локи. Я вижу это не так. — Спасибо тебе, Мобиус. Ты хороший человек. Очень хороший. Какое-то время они еще проходятся по золотому взморью. Мобиус спокойно объясняет, что за дома видны вдалеке, для чего именно служат людям порты, какие морские суда бывают и еще многие другие вещи, которые отлично знает сам, или которые интересуют Локи. — Вон видишь одно, — Мобиус указывает пальцем на красивый кораблик с тонкими мачтами и белыми парусами. — На таком обычно туристы плавают, чтобы изучить море. Но их в наших краях не так много. Большинство предпочитает роскошные курорты, яхты, а не такие забытые Богом деревеньки. Локи прыскает. — Вы, люди, такие забавные. Чтобы изучить море, нужно нырнуть, а не плавать по поверхности. Так ничего не увидишь. — Если бы все люди плавали хотя бы вполовину так хорошо, как русалки, уверен, так бы оно и было. — Мобиус, а ты бы хотел стать русалом? — неожиданно спрашивает Локи. — Все-таки решил превратить меня в одного? — усмехается Мобиус. — Нет, просто интересно. — Я… даже не знаю, — Мобиус немного теряется, сам не зная, как ответить на вопрос. — Я люблю море, но и сушу тоже. Есть много вещей, которые можно делать здесь, но нельзя в воде. — Какие? — Ну, например, кататься на велосипеде. — Разве плавать не интереснее? — Это разные вещи, Локи. — Хм. Все равно уверен, что плавание куда лучше, чем катание на велисе… вепи… — Велосипеде, — спокойно поправляет Мобиус. — Хочешь, как-нибудь попробуем вместе. У меня есть двухместный. Довольно забавная вещь. Нам нравилось с женой выезжать на нем куда-нибудь. — Абсолютно нет. Звучит унизительно. Мобиус усмехается. — Но ты ведь даже не знаешь, как он выглядит! — Да, не знаю, но он мне уже не нравится! — обиженно куксится Локи. Мобиус только смеется. Кажется, он давно не смеялся так много как с Локи. Точно не с тех пор, как жена ушла от него. А небо тем временем затягивается тучами все больше. Явно собирается дождь. — Мобиус, я могу остаться с тобой? — спрашивает вдруг Локи, причем как-то взволнованно. — На ночь, я имею в виду. — К-конечно, — слегка опешивает Мобиус, сначала не так поняв вопрос из-за обрывочной формулировки, — да-а, конечно. Почему нет? Хочешь поужинать со мной? Я могу по-быстрому пожарить рыбу. Ой, хотя что это я… как ты можешь ее есть, если ты… — А по-твоему чем я питаюсь? — на губах Локи красуется усмешка. — Одними водорослями да моллюсками? Я не травоед, Мобиус. И очень люблю рыбу. А особенно — тунец. — О, я как раз планировал приготовить стейк из него. — Отлично. Тогда пойдём скорее. Локи направляется к дому первым, словно торопится скрыться от становящего почти промозглым ветра, еще дующего с моря на сушу — к ночи станет наоборот из-за изменения давления. Мобиус ни о чем не спрашивает Локи, решая, что тот просто банально захотел есть при упоминании любимой рыбки и от того так заспешил домой, что аж позабыл, что едва научился ходить. Мобиус, по правде говоря, и сам уже успел изрядно проголодаться. Незаметно за приятной прогулкой и долгим разговором они пропустили обеденное время. Он идёт за ним, готовый в любой момент поймать Локи, если тот споткнется или еще что-нибудь, однако же теперь Локи неплохо справляется и сам. Мобиус не может скрыть улыбки. А мальчик быстро учится.

***

Пока Мобиус готовит, тщательно отбивая свежее мясо тунца, натирая маринадом из чеснока, лаймового сока, корня имбиря и кориандра, а после отправляет два стейка на разогретую сковородку, Локи сидит с ним в его скромной кухне и тихо следит за движениями его рук. Мобиус, нагулявшийся с Локи за день, наслушавшись его историй о жизни в морском царстве, умиротворенный его компанией, надышавшийся солёным воздухом и обласканный морским ветром, сам не отдавая себе отчет, начинает тихонько напевать какую-то мелодию. В какой-то момент он вспоминает, что не один, и смущенный от того, что забылся, оборачивается и смотрит на Локи. Тот сидит, блаженно закрыв глаза и смешно вытянув голову вперёд. — Почему ты замолчал, — грустно роняет Локи и глядит с вопросом. — Я… — Мобиус неловко откашливается. — Подумал, тебя смущает мое дурацкое бормотание. — Мне оно нравится. И оно совсем не дурацкое. Вовсе нет. Я уже говорил, у тебя приятный голос. Он успокаивает, знаешь. Продолжай, пожалуйста. Мобиус благодарно улыбается, а после снова отворачивается и возвращается к приготовлению ужина. Возобновляет пение, негромко напевая ненавязчивый мотив полузабытой рыбацкой веселой песенки о любви прекрасной русалки к простому рыбаку. Когда с готовкой покончено, Мобиус накрывает небольшой стол, раскладывает стейки по тарелкам, еще раз сбрызнув их соком лайма, помня, что Локи он понравился в печенье. Он расставляет приборы и садится тоже. Для Локи Мобиус специально жарил мясо меньше, чем для себя, предположив, что он предпочтёт более сырое. Локи молча сидит, словно чего-то ждет. — Ешь, Локи. Или ждёшь особого приглашения? — Мобиус незло усмехается. Локи сердито, но больше очаровательно хмурится. Что-то как-то странно он себя стал к вечеру вести. Словно периодически задумывается о чем-то, что его сильно гложет. Локи смиряет взглядом причудливые для него незнакомые вещицы — стальной нож с серебряной вилкой— после чего, проигнорировав их, спокойно берет стейк в руки и кусает так. Аккуратно отрезанный кусочек и взятый на вилку так и не доходит до открытого рта замершего Мобиуса, что наблюдает эту картину. Локи поднимает взгляд к Мобиусу и, перестав жевать, бормочет с набитым ртом: — Что? А еще принц говорит! Где же его хорошие манеры? Или правила этикета на русалов не распространяются? — Вкусно? — только и спрашивает Мобиус. — Я в жизни не ел ничего лучше, — мямлит Локи, неаккуратно, но с завидным аппетитом поедая нежнейшее, очень сочное деликатесное почти мясо. Острые зубы так и мелькают, от вида которых Мобиусу совсем чуть-чуть становится не по себе. Он конечно знает, что готовит очень даже неплохо — еще одно его хобби — но до сих пор никто так не реагировал на его блюда. Даже его бывшая жена. И это, черт возьми, приятно. Его невольно берет гордость за себя. Даже несмотря на то, что будь Локи ребёнком в самом деле, его бы уже давно отругали за отвратительное неумение вести себя за столом. Но ведь он не ребенок, верно? И может вести себя так, как хочет. Мобиус думает, что должно быть сошел с ума — но он просто слишком счастлив. Он откладывает вилку и, следуя примеру Локи, тоже начинает есть руками. Локи непонимающе вскидывает на него глаза. — Знаешь, так и правда вкуснее, — комментирует Мобиус, подмигивая. Локи продолжает смотреть на него и, не переставая сладко уминать тунец, предовольно улыбается. Когда оба заканчивают ужинать, Мобиус убирает грязную посуду и, быстро намыв ее, ставит тарелки обратно в буфет. После чего находит для Локи новую футболку — прежняя такой вкусный ужин не пережила. — Что ж, — Мобиус вздыхает, упирая руки в бока, — полагаю, надо бы готовиться ко сну. Ты можешь занять мой гамак, должно быть, он… Мобиус не успевает договорить, Локи, отыскавший глазами названный предмет, подбегает к подвешенному к потолку в импровизированный гостиной гамаку и радостно запрыгивает на него. Мобиус сначала хотел предложить Локи кровать, однако же передумал, решив, что, возможно, гамак напомнит ему покачивания на родных волнах. Однако его идея терпит крах, когда Локи, едва успев разместиться на нем, умудряется перекрутить веревки и, перевернув всю конструкцию, сваливается на пол с громким «бух». — Нет, так не пойдет, — Мобиус помогает Локи подняться, — займи-ка мою кровать лучше. А я посплю тут. —Ты уверен? — Да. Я иногда сплю здесь, когда заскучаю по движению моря. Так они и решают: Мобиус остается спать в гамаке, а Локи — на его кровати. Погода сменяется быстро.На море начинается гроза. Из окна Мобиус видит далёкие ломаные линии белесых молний, исчезающие в чёрных водах, словно безжалостно проглатывающих их. Однако, умиротворенный насыщенными событиями днем, Мобиус довольно быстро погружается в сон. Но вскоре его что-то будит: непонятный звук. Он разлепляет глаза, сонно потирает их ладонями и прислушивается. Локи. Это совершенно точно он! То-ли плачет, то-ли бормочет что-то во сне. Может кошмар приснился? Неужели и русалов мучает эта же напасть? Мобиус вскакивает с гамака, зажигает керосиновую лампу и подходит к Локи, что лежит на его постели, сжавшись в комок и крепко зажмурив глаза. — Локи? — с беспокойством окликает его Мобиус. — Что случилось? Локи не отвечает, только продолжает издавать странные звуки, до боли похожие на хныканье, и Мобиус, решившись положить ладонь на его плечо, пробует снова: — Локи, малыш, что с тобой? Локи по-прежнему молчит, а затем раздаётся раскат грома, как будто совсем рядом, и Локи съеживается еще больше. И тут Мобиус понимает. — Это всего лишь гроза, — объясняет Мобиус. — Слишком громко, — бормочет Локи. — На поверхности многое ощущается по-другому. — Ах, прости меня. Я совсем забыл… Если хочешь, я…мне лечь с тобой? Локи молча кивает, не открывая глаз. Мобиус устраивается рядом, забираясь под одеяло, и ненавязчиво обнимает Локи со спины, однако же русал быстро переворачивается и утыкается в грудь Мобиуса, который явно этого не ожидал. Однако ему совсем не хочется отталкивать. Наоборот, лежать так практически в обнимку с Локи оказывается удивительно хорошо. Локи страшно теплый, словно его бледная кожа каким-то непостижимым образом впитала в себя само солнце, не только каждой красивой чешуйкой, но и клеточкой кожи. А пахнет от него морем, ветром и свободой. Всем тем, что так нежно любит Мобиус. И теперь все это удивительнейшим образом сосредоточилось в одном человеке. Точнее русале. Мобиус иногда даже забывает об этом, пока Локи не выкидывает какую-нибудь забавную штуку. Раздаётся новый рокот грома, совсем близко, и Локи вновь пугается. Все его сильное тело дрожит. — Шшш, — ласково полушепчет Мобиус, успокаивающе гладя Локи по макушке, прослеживая пальцами длинные, несколько спутавшиеся на концах черные локоны. — Не бойся, мы дома, в безопасности, а ненастье скоро пройдет. Мобиус не перестаёт гладить Локи, теперь не только по волосам, но и плечам, медленными прикосновениями через ткань футболки. При новых ударах грома Локи вздрагивает еще пару раз, но уже не так резко. — Шшш, не надо. Я здесь. Я с тобой. Все хорошо. Мобиус сам не осознает, какие слова срываются с его губ, главное — чтобы они помогли Локи унять непритворный испуг. И, к большому счастью и облегчению Мобиуса, Локи вскоре затихает и больше не дергается, почти не дрожит. — Ты смеёшься надо мной, да? — вдруг спрашивает почти успокоившийся Локи немного погодя, подняв голову и взглянув на бережно держащего его Мобиуса. Локи внезапно кажется ему таким маленьким, беззащитным. — Что ты, Локи. Конечно, нет. Бояться чего-то — совершенно нормально. Я вот боюсь акул. — Ты серьезно? — Моего старика-отца чуть не цапнула одна, когда я был еще мальчишкой. Этот эпизод так впечатлил меня, что боязнь так и осталась. — Мобиус, ты только не подумай, что я такой трус, что боюсь настолько простой вещи как сердитость неба. Просто это все Тор. — Кто? — Тор. Мой сводный брат. Он умеет управлять погодой. Когда мы были совсем маленькими, он сказал мне, что покажет что-то очень здоровское. Он вызвал грозу со страшным громом. Я тогда очень сильно испугался и уплыл глубоко, спрятавшись почти на самом дне. Я не думал, что…на поверхности она окажется такой оглушительной. — И ты каждый раз уплывал так далеко? — Нет, — тихо отвечает Локи. — Приходил к матери. Она… невероятно добрая и понимающая женщина. Я очень ее любил и люблю. Она всегда успокаивала меня. Почти так же, как ты сейчас. Мобиус чувствует, как щеки его против воли теплеют от такого сравнения от столь уязвимого, еще напуганного Локи сейчас. Надо же — по-видимому, он действительно очень сильно привязан к неродной матери и по-настоящему скучает по ней. — А где она сейчас? — Мобиус возобновляет поглаживания, легко проводя по волосам Локи одной ладонью, а другую держа на Локиной пояснице. — Осталась с моей семьёй. Я давно ее не видел. Как и всех остальных. Но по другим я не так сильно скучаю, как по ней. Вернее по другим вообще не скучаю. Точно ни по отцу. Гроза, кажется, постепенно отходит. Рев ее теперь совсем глухой и слышится где-то далеко. Лишь дождь начинает негромко барабанить по окнам. — Давай-ка спать, а то уже поздно. Если тебе так не совсем удобно, я… Мобиус не успевает договорить, Локи придвигается к нему еще ближе и, довольный, припечатывается к нему всем своим тёплым, длинным телом. Если бы Локи не был русалом, вполне сошел бы за кота. Хотя в сегодняшнюю ночь он больше напомнил Мобиусу испуганного котёнка. — Ладно, я понял, — тихо посмеивается Мобиус, так и зависнув с поднятыми руками. — Раз тебе так нормально. — Я бы хотел всегда так засыпать, — говорит Локи просто. У Мобиуса от этого почти по-детски бесхитростного признания болезненно щемит в груди, внутри разливается тепло, а лицо в который раз за этот день нагревается. Он совершенно не знает, что сказать, только обнимает Локи, притягивает к себе еще теснее, хотя, кажется, теснее уже некуда, с удивлением обнаруживая, что на неудобство совсем не хочется жаловаться. Которого впрочем и нет. Есть только неописуемое ощущение комфорта и уюта, мягкого, домашнего тепла, которые Мобиус, уже не чувствовал так давно. — Локи, — заговаривает он через некоторое время, надеясь, что подходящие слова придут сами собой. Однако пока они не приходят. Мобиус чувствует слишком многое, в чем еще сам не может до конца разобраться. Наверное, как и Локи. — Мм? — не открывая глаз, уже совсем сонно отзывается русал, лежащий в колыбели приласкавших его рук, умиротворенный их смешавшимся обоюдным теплом и приятной близостью. — Ничего. Спокойной ночи, — Мобиус тянется рукой к лампе, что оставил у кровати, гасит ее теплый свет. — И тебе спокойной ночи. Под мерный стук дождя Мобиус засыпает быстро. С Локи на руках.