𝐘𝐨𝐮𝐫 𝐰𝐨𝐫𝐝𝐬, 𝐞𝐲𝐞𝐬, 𝐚𝐧𝐝 𝐡𝐚𝐧𝐝𝐬 𝐨𝐧𝐥𝐲 𝐛𝐞𝐥𝐨𝐧𝐠 𝐭𝐨 𝐦𝐞
𝐌𝐲 𝐝𝐫𝐞𝐚𝐦𝐬, 𝐬𝐦𝐢𝐥𝐞𝐬, 𝐚𝐧𝐝 𝐝𝐚𝐲𝐝𝐫𝐞𝐚𝐦𝐬 𝐚𝐫𝐞 𝐬𝐨𝐥𝐞𝐥𝐲 𝐟𝐨𝐫 𝐲𝐨𝐮
𝐀𝐬 𝐈 𝐜𝐨𝐮𝐥𝐝𝐧'𝐭 𝐟𝐢𝐧𝐝 𝐲𝐨𝐮,
𝐈 𝐚𝐦 𝐠𝐞𝐭𝐭𝐢𝐧𝐠 𝐥𝐨𝐬𝐭 𝐈𝐧 𝐭𝐡𝐞 𝐬𝐤𝐲 𝐧𝐨𝐰 𝐈 𝐟𝐢𝐧𝐝 𝐦𝐲𝐬𝐞𝐥𝐟 𝐝𝐚𝐧𝐜𝐢𝐧𝐠 𝐰𝐢𝐭𝐡 𝐲𝐨𝐮𝐫 𝐨𝐰𝐧 𝐡𝐚𝐧𝐝𝐬
𝐘𝐨𝐮𝐫 𝐝𝐞𝐚𝐫 𝐥𝐨𝐯𝐞.
𝐈 𝐛𝐞𝐠 𝐨𝐟 𝐲𝐨𝐮, 𝐜𝐨𝐦𝐞 𝐛𝐚𝐜𝐤, 𝐦𝐲 𝐝𝐚𝐫𝐥𝐢𝐧𝐠
𝐆𝐢𝐯𝐞 𝐲𝐨𝐮𝐫𝐬𝐞𝐥𝐟 𝐛𝐚𝐜𝐤 𝐭𝐨 𝐦𝐞, 𝐦𝐲 𝐝𝐚𝐫𝐥𝐢𝐧𝐠...
***
Поправив иссиня светлую прядь - последний штрих перед началом, мужчина в крайний раз посмотрелся в зеркало, убедившись в собственном идеальном внешнем виде. Отражение никогда не лгало галовианцу, в отличие от окружения. Безмятежное выражение спокойствия на лице желанного гостя приукрашивало атмосферу общей роскоши и праздности. Шумный парадный холл распахивал свои двери, выказывая самые изящные великолепия искусства и культуры Пенаконии, работы подлинных мастеров и мастериц: витражи, расписные потолки, местами остеклённый прочный пол, накрахмаленные шторы состав коих это чистый паучий шёлк и ничего другого. Богатый галовианец в дорогом белом парадном костюме удовлетворённо хмыкает, оглядывая роскошный зал. Ведя под руку Зарянку, свою дражайшую сестру, Сандэй с предвкушением зашагал вперёд. Самое интересное его ожидает в концертном зале, а именно кое-кто дороже злата и роскошнее любой пришедшей дамы. Известный за пределами Пенаконии глава Семьи и пангалактическая певица Зарянка были преследуемы взглядами, разными и контрастными: злыми, добрыми, восхищёнными, завистливыми. Эти удивительные чистокровные галовианцы всегда будут вызывать резонанс в умах остальных. Гости коротко подходят здороваться, мелькали и знакомые лица, такие же преданные слушатели и признательные фанаты сегодняшнего певца, но, пожалуй, Сандэй во многом явно опережает всех его любителей и поклонниц. Его губы тронула мягкая лисья улыбка в немом превосходстве, громоздкая лакированная дверь открывается, и люди рассаживаются по местам.***
Занавес поднимается, на секунду дыхание перехватывает. Концертный зал переполнен, Сандэй созерцает мужчину на главной сцене с чистым восхищением и влюблённостью, что давно пустила свои корни в истинную любовь. Сандэй так долго смотрел на него, облюбовал высокий силуэт издалека, давно не скрывая от самого себя желание быть ближе... Насколько давно дорогая сестра рассказала об этом певце, настолько долго теплится внутри желание, возросшее в серьёзную потребность стать кем-то близким. Многое начинается с мелких шажков, страшно поторопиться, не надо гнать лошадей вперёд. Зарянка всё понимала, украдкой глядя на не отрывающего взгляд от сцены брата. Её губы тронула лёгкая счастливая улыбка, выражение глаз стало мягче, чем обыкновенно. Её брат влюблён, она знала давно, чуяла, но видя это напрямую что-то в ней радостно поёт, где-то раздаются трели пташек счастья. Наконец его мысли занимает что-то кроме работы и дел семейных. В их редких встречах где-то дома брат даже стал напевать её песни чаще и громче, радости предела нет. К тому же Зарянка диву даётся, какого избранника выбрал братишка, нет, получился идеальный выбор в виде её талантливого и харизматичного знакомого. Это скорее она ожидала кого-то вроде скромной девушки, которая не будет мешать достопочтенному промышлять мировыми делами, ну или Сандэй вовсе мог остаться холостяком. На протяжении львиной доли его жизни он не питал тёплых романтических чувств к кому-либо, это не так-то удивительно ввиду характерных особенностей расы*, но чаще пару-тройку раз случается. Только разве что в детстве, когда он впервые познакомился с Хиллом. Это была невинная детская симпатия, чем-то похожа на дружбу, но это было нечто больше. Маленькие ладошки теплили это непонятное ощущение, оно конфузило, заставляло немедленно отложить даже самую интересную книжку в сторону. Мысли мешали, однако не злили собой, лишь напрягали дотошность ребёнка. Из всей сумбурной каши собственных чувств он понимал: ему хотелось сделать новому другу приятно. Юным и маленьким воодушевлённый Сандэй подарил ему первый цветок, нежно-розовую гвоздичку, тогда он посчитал, что он прекрасно подойдёт к серебристым волосам и тёмной чёлке, Зарянка взяла цветок из вазы на кухне, когда брат поделился с ней своим промыслом. Ответная реакция Хилла на подарок была милой, но немного... не однозначной - он попытался попробовать его на вкус. Размахивая руками чтобы предотвратить беду, Сандэй принялся объяснять свой прелестный жест. Ребёнком он был немного педантичным, кто-то сказал бы "выскочка", но нисколечко это не так. Сандэй показался Бутхиллу забавным, даже миленьким, и никто не посмел бы называть его нового друга странным. И о как же хорошо, что цветок остался цел и невредим! Цветок он попытался съесть лишь шутки ради. Хилл засушил цветочек сам под пристальным руководством матери, теперь он хранится в его личной особой книге воспоминаний. То, как Сандэй неумело распинался ему о чувствах, незаметно чужому взору поселило в Хилле многое и подарило первый румянец белым щекам. Что же говорить о прошлом. Все давно выросли, теперь дерзкий, уверенный и крайне интересный Бутхилл приковал все взгляды к себе. Зарянка ну уж действительно окрылена этим. Зная характер и привычки Бутхилла, так сразу и не скажешь о его умении петь, но наблюдая за его очаровательным погружением в процесс, умелым владением собственной мелодии и хрупкого мгновения замершего зала, начинаешь понимать. Эта хрупкость красива, как красивы его длинные, аккуратно уложенные волосы. Сандэй полюбил Бутхилла за громкий дерзкий смех, за выразительные глаза и в целом за всё его существо, душа прикипела. Восхищённый галовианец продолжает влюбляться, любимый голос отдаётся приятной дрожью по телу, Сандэй невольно кладёт руку на сердце. Похоже, габаритный букет ароматных пышных полек* никогда не был лишним после каждого выступления очаровательного красавца. Не стоит и тени сомнения. Талант искусного мастера не спрятать, как не спрятать кое-кому горящего томного взгляда, яркие глаза прожигают словно угли. Сердце чистокровного галовианца тяжело покорить, а уж тем более занять. Ох, они знакомы так давно с Бутхиллом, с малых лет, должно быть? Утекло много воды, сами они сильно изменились, разъехались, не было ни встреч ни личных вестей, но потом вспышка: их второе знакомство в незнакомой для них обстановке, первый диалог, слово за словом и Сандэй полюбил безвозмездно и навсегда. Их первая встреча посадила в нём семена будущей любви, ей требовалось время чтоб распуститься. Скоро глава Семьи получит прелестнейшую смущённую улыбку, а певец, слушая отрадные похвалы с большим букетом цветов в руках, тайно возжелает свидания с давним не забытым другом. Может, на сей раз Сандэй сможет коснуться шлейфа серебристых волос?