-Ну какой бросить, Душа Моя?

К черту все пошло, и Москва эта, и врачи, и гребанный Фишер. Боков снова в больнице, снова с букетом цветов, снова для своей Маришки, для любви своей, для единственной. Охапка белых хризантем, таких, какие она любит, и пакет с апельсинами, которые брал позабыв о том, что Маринке и есть, и говорить больно, просто порадовать хотел. Палату Маринки нашел сразу, седьмой номер, для раковых больных. Знал Боков, что больше месяца не проживет сердце его, душа его, его Мария, не вылечат… Месяц назад выдали квоту, месяц назад ее из Ростова привезли, уже месяц спасает только морфий. Исхудала, говорить не может, от боли просит избавить, закончить это все, и плачет, горько плачет. Больно Маринке его. Стоит у ее койки, спит любовь его, снова морфий ввели, не мучается. Помогает боль заглушить чудо инъекция, прогоняет далеко, пусть и не надолго. Сядет как всегда Боков на край скрипучей койки, и любовь его глаза тусклые откроет, улыбнется грустно, словно не живая уже. -Я тебе цветов принес, апельсинов. Врач говорит будет усе, здоровше всех будешь. Врет в лицо, и оба понимают, понимают, что и смерть неизбежна. Маринка снова к бумаге тянется, и руками своими костлявыми листок придерживая, коряво выводит: «Женечка, больно мне, брось меня»… -Ну какой бросить, Душа Моя? Вылечим тебя, Фишера этого поймаем и домой, а там хочешь, парнишку возьмем? Сынок будет, вырастим, еще до золотой свадьбы доживем, только обожди немного, все будет. Снова обнял тело ее худое, так аккуратно, нежно, боясь сломать, и рукой своей грубой по волосам провел. И шепчет Маришке все самые нежные, все самые ласковые слова любви, целуя жену в лоб. В такие моменты надежда появляется, что все как раньше будет, улыбка эту надежду дает. Но видит улыбку ее, ее глаза закрытые и последний вздох… Легко вздохнула, и уснула, теперь навсегда, уснула на руках его… Умерла… Нет Маришки больше, оставила его… Не позволял себе до этого момента слез. Но сейчас, с телом мертвым на руках, потекла, оставляя на щеке соленую дорожку, обжигая кожу, разбивая сердце, оставляя боль. Как жить дальше? Только об этом думал, до тех пор, пока в палату медсестра не зашла, сразу начиная врача звать. А дальше как в тумане. Не помнит как в кабинете врача оказался, не помнит как в последний раз лица ее худого коснулся, не помнил похороны и закрытия дела. Мама просила в Ростов вернуться, но что делать там без Души Его, без Маринки? Столько обещал, столько сил приложил, а сейчас болезнь чертова лишила Бокова всего. Все как день сурка, работал мало помалу с бумагами, потом возвращался в коммуналку и пил горюя. Хотел обнять снова, руки ее целовать хотел, и все слова любви шептать. Увидеть ее опять хотел. Но видел лишь во снах, лежа на скрипучей кровати, желая жизнь заново прожить и сделать все, лишь бы любовь его рядом была. Чтобы как раньше, полная жизни, с яркой улыбкой, от которой и на мужском лике хоть намек на счастье был. Нет сейчас ничего… Умерла…