***
тэмин, натянутый как струна, буквально висел на пальцах кая, хитро глядя ему в глаза. старший, чуть улыбнулся, и, чтобы только младший мог это услышать, прошептал тихое: «папочка..» - ему показалось, что кай навсегда запомнит то, как в этот момент двигались пухлые, расцелованные губы. в момент, когда старший произносит это, кай за волосы отворачивает его лисий взгляд от себя, припадая языком к влажной от пота шее, с удовольствием пробуя родной вкус. хоть и давясь стоном, тэмин чувствует на себе взгляд и поднимает тяжелые веки, видя, как облизывает губы бэкхен, как тот ежится на месте и сильно подрагивает. кажется, самый старший участник нашел хороший вид, для того чтобы трахнуть себя вибратором, который уже давно оставил в себе и продолжил лишь постанывать в крепко сжатые губы. чонин с нетерпением всасывал кожу на шее парня, наслаждаясь высокими стонами, которые тот совсем не хотел сдерживать, ведь старшему так же приятно чувствовать себя желанным и понимать то, насколько он может быть грязным в руках мужчины, чьи бедра сейчас в полной власти тэминовой задницы. голова кая не работала от слова совсем, ощущая солоноватый привкус, смешанный с нотками крови на своем языке. но младшего выводит из бешеной эйфории тихий голос хёна, озвучивший для чонина явно не самые лучшие слова. медленно поднимая голову, парень сумел рассмотреть лицо, стоящего спереди мужчины, скривившись от неудовлетворения. кая охватило ужасное чувство, что прямо сейчас его драгоценного хёна рассматривал извращенец, который уже ни один раз портил горячие вечера своих друзей. в ту же секунду младший по собственнически прислоняет тэмина к своей обнаженной груди, показательно придерживая того за аппетитную задницу и говорит, обращаясь к бэкхену: «неужели тебе так нравится играть на моих нервах, хён? думаешь, тебе это с рук сойдет?» - произносит кай подрагивающим голосом. боясь задеть сердце своего хрупкого, нежного кая, тэмин так и оставался лежать на широкой груди младшего, пока тот через зубы проговаривал какие-то ругательства. старший не слушал какие, он лишь хотел остаться в руках мужчины под ним, а не грязного, старого извращенца. тэмин потирался щеками о грудь чонина, пока тот, наконец, не оторвал мужчину, ведущего себя как котенок, от своей горячей кожи, перед этим разобравшись с озабоченными хеном. их лица находились близко, даже слишком близко: им обоим просто нравилось поддерживать зрительный контакт, до тряски в ногах, до липкого пятна смазки между их телами. им нравилось следить за эмоциями друг друга, как подрагивают брови и ресницы, как напрягаются мышцы на лице старшего, а губы чуть раскрываются, когда кай особенно сильно проводит огромными, по сравнению со старшим, ладонями по его заднице. а тэмину нравилось наблюдать за неопытным мужчиной под ним, и как от каждого уверенного движения юрких пальцев по коже кая, он до крови закусывает губу, изо всех сил стараясь сдержать рвущиеся наружу стоны. а когда маленькие пальчики подобрались к истекающей плоти чонина, тот, сам не ожидая, дернулся так сильно, что больно столкнулся со старшим губами, позже прижимаясь к щеке, и прикусывая прядь темных волос тэ, пока он во всю заставлял кая терять все самообладание: потирал головку члена о раскрытую ладонь, пальчиками нежно проходился по всей длине, захватывал плоть в кольцо и потирал о свой живот. все это старший делал настолько умело, что чонин, не в силах больше удерживать вес двух тел, опустился на пол, закрыв лицо руками и подрагивая, при этом дав тэмину еще больше места, для его развратных игр.***
бэкхен, разочарованный словами кая в его сторону, поплелся на большой свободный диван, недалеко от происходящего. мужчина был на самом деле расстроен, услышав такое от его согрупника, лучшего друга и соседа вот уже много лет. но, кажется, у него совсем не было сил думать об этом, все перед глазами плыло, а ноги путались от количества игрушек в его заднице, он даже пару раз споткнулся по пути, и ,наконец, свалился на диван. старший уже сам не помнил, что находилось внутри, но чтобы успокоить мысли стал вспоминать, по очереди вынимая из себя каждый предмет. по правде, он часто занимался таким, хоть в обеих его группах царил разврат, почти никто не пытался заняться бедным лидером, от чего ему пришлось самому познавать это удовольствие. из размышлений его вытянул первый хлюпающий звук, прозвучавший изо его спины, в мокрых от обилия смазки пальцах он держал пробку, небольшую, но так долго удерживающую в нем все. мужчина непроизвольно скривил лицо от того, сколько вязкой жидкости вылилось из него на бедный диван, сразу оставляя под собой большую, мокрую лужу. любящий хен снова обратил внимание на своих младшеньких, которые не видели вокруг ничего, кроме друг друга, которые были так поглощены страстью, что в голос стонали и мычали от малейших прикосновений. старший завидовал, ужасно, но вид настолько потерянных и разгоряченных согрупников заставил его и так до боли стоящий член дернуться, а руке потянуться к пульсирующим мышцам. запустив в себя пальцы он почувствовал, как на его руку буквально выпал маленький вибратор, по форме похожий на таблетку, который работал все это время и до сих пор грязно трясется в его ладони. новая порция смазки и тихих мычаний вырвались из бэкхена, пока его член готов был буквально взорваться от малейшего внимания. следующая игрушка - следующие стоны. на этот раз, старший даже выгнулся от ощущений и вытянул пальцы на ногах. из себя он медленно вытягивал цепочку совсем маленьких шариков, но их размер совсем не спасал от того, насколько длинной она была. кажется, ему понадобилось 15 секунд, чтобы ее вытащить и еще несколько минут, чтобы прийти в себя и отдышаться. он чувствовал себя тряпичной куклой, не чувствовал ног и рук, он ощущал только зависть и ужасно болезненное возбуждение, пока ни на секунду не отрывался от сладкой парочки. сам не зная, какие силы им двигали, и как он смог понять хоть что-то, с настолько пустой головой, старший отдал все свое самообладание на то, чтобы наконец вытянуть из себя последний предмет: глаза закатывались, дышать было просто невозможно, пальцы внутри никак не могли зацепиться за большой (в отличие от предыдущего) вибратор, который был в нем настолько глубоко, что никто бы не мог представить, как он вообще двигался со всем этим внутри себя. игрушка была рельефной и с каждой секундой все сильнее уводила бэкхена из реального мира. в момент, когда она почти выскользнула из старшего, в его глазах потемнело, руки онемели, и, кажется, он действительно был не в себе так, что только человек со стороны мог бы сказать что с ним происходит: каждая частичка тела мужчины содрогалась, из его рта доносились звуки, которые нельзя назвать словами или чем то человеческим. он испытал совсем новый опыт с телом. еще не разу он не терялся насколько, а из его члена не выливалось нечто, совсем не похожее на обычную липкую массу.