Выжившая

К ботинкам с каждым шагом налипало всë больше земли, утяжеляя шаг. В голове эхом гудело: «Тани нет. Адрес могилки на кладбище дать?» — Сука, — сорвалось с губ Вики, а кулаки в карманах сжались крепче. Она шмыгнула носом от холода и сделала ещë шаг, осматриваясь вокруг. Десятки надгробий, свежие с цветами и старые, забытые всеми и поросшие травой. — Ты веришь? — вдруг бросила Вика, перешагивая через очередную яму. — Во что? — Что Таня мертва. — Верю. С губ сорвался смешок, а где-то внутри появилась огромная трещина. Вика, видимо, одна единственная во всю эту чушь не верила. Или просто так яро не хотела верить. Как Таня могла умереть, когда они вместе игру прошли? Когда буквально пару дней назад вместе пили утренний кофе и любовались рассветом, пока все спали. Когда она слышала еë хриплый спросонья голос, но такой очаровательный и даже сексуальный. — Направо, — крикнул Коля, сворачивая с дороги. Вика молча пошла следом. В голове всë прокручивала все возможные варианты произошедшего. Как Таню могла сбить машина, когда она была одной из самых внимательных, кого Вика знала. Что-что, а правила дорожного движения Новак уж точно знала и соблюдала, в этом не было сомнений. Кемпиннен вытащила сигарету из пачки, щелкнула зажигалкой и зажала между губ, делая затяжку. Глазами всë бегала по могилам, читала имена, рассматривала даты и дизайн, если успевала, то прочитывала эпитафии. Увидела пару дурацких, которые даже на улыбку пробили. В голове не укладывалось, что она потеряла второго дорогого ей человека. Сначала Оля, а теперь Таня. Но Таню уже не найти, сколько бы не пыталась, потому что она — мертва. — Коля, она не могла умереть, — снова нарушила молчание Кемпиннен и выпустила дым из легких вместе со словами, что полетели по ветру. — Она мертва, Вика. Нужно это принять, — он тяжело вздохнул и вдруг остановился. — Теперь еë могила не пустая. — А если нас наебали? — сделала ещë несколько затяжек и выбросила в сторону, втаптывая в землю окурок. — Блять, — Суббота вздохнул и вытащил из кармана телефон, где включил видео с камер наблюдения, на которые попал момент аварии. — Держи. Вика взяла телефон, прибавила яркости и принялась смотреть, кажется, даже не моргая. Там действительно была Таня и была машина, а затем кровь на асфальте и разбросанные по сторонам тонкие руки. К горлу подкатил ком тошноты, а в глазах на секунду потемнело. — Убедилась? — Коля забрал телефон из еë рук и убрал обратно в карман. — Пиздец, — сглотнула Вика, пытаясь проглотить этот огромный ком, вставший поперек горла. Она не могла сделать вдох. К глазам ненавистно прилили слезы, смазывая картинку и не позволяя разглядеть надпись на надгробие. Коля похлопал по камню ладонью, а затем отошел в сторону. Вика опустила взгляд на венок, который лежал на земле с лентой «любимой дочке от мамы». Стало совсем дурно. По щекам покатились слëзы, а где-то внутри всë с грохотом рушилось. Будто мелкие осколки стекла впивались во внутренние органы, заставляя те кровоточить. — Тихо-тихо, иди сюда, — Коля одной рукой притянул девушку к себе, позволяя той уткнуться в плечо. — Вот же сука, — прошептала Вика с яростью и сквозь слезы. Голос дрожал, как дрожали плечи, колени и руки, которыми она так отчаянно цеплялась за ткань курточки Николая. Через минуту отошла и вновь посмотрела на памятник, ощущая как по щекам с новой силой хлынули слëзы. Дрожащими пальцами вытащила очередную сигарету из пачки и нервно закурила, втягивая ядовитый дым в свои легкие. Хуже уже не будет. — Да нет, ну нет, Тань… Ты игру пережила, а тут… Машина, серьезно? — Кемпиннен засмеялась в голос, а сигарету зажала между пальцев. Другой рукой сжала памятник, на котором красовалось идеальное лицо Новак. Чертовски красивое. Как назло поднялся ветер, который своими холодными порывами обжигал щëки Вики, которые были покрыты слезами. Раздувал светлые волосы, выбивая пряди из небрежного хвоста. — Вик, нам пора, — произнес несмело Коля и вздохнул, пряча руки в карманы. — Иди. Мне нужно… — Вика шумно сглотнула. — Нужно пару минут, я догоню. — Ладно. Будь осторожна, — парень кивнул и пошел прочь, оставляя Вику в одиночестве. Она сползла на землю, пачкая колени в могильной земле. Не верилось, что Тани не было. С губ сорвались рыдания, которые моментами смахивали на волчий вой. Теперь она никогда не сможет прикоснуться к горячей коже, не сможет потрогать дреды и отпустить какую-то идиотскую шутку. Не сможет дразнить хмурую Новак своими лесбийскими жестами, чтобы вызвать улыбку или недовольное закатывание глаз. Она никогда не сможет прижаться к еë груди и послушать биение храброго сердца. — Тань, что за хуйня… — громко всхлипнула Вика, давясь собственными слезами и содрогаясь всем телом. Она рыдала до тошноты, до боли в груди, голове и желудке. Казалось, что ещë пару минут и еë вывернет. Вика помнила, длинные пальцы и острые скулы. Помнила мягкие касания и шепот на ухо, когда оставались наедине и могли быть к друг другу ближе, чем когда-либо. Кемпиннен не выдержала, прижалась лбом к холодному камню и судорожно хватала воздух губами, пытаясь отдышаться. Из головы не выходил еë образ, в ушах эхом разносился еë голос и смех, который каждый раз вызывал улыбку на лице Вики, стоило только услышать, что Таня где-то смеется. Вика не могла отделаться от воспоминаний о их последнем совместном утре. Она тогда проснулась раньше Тани и долго лежала, укрывшись почти с головой и смотря на спящую Новак, которая лежала на второй половине. У них было одно одеяло на двоих, а у Вики, кажется, синяки на ногах от коленок Тани, которыми она так хорошо пинала еë всю ночь. Сейчас спала сладко, уложив ладони под щëку. Помнила утро, когда снова вскочила раньше всех и уже сделала ароматный кофе, на запах которого из спальни вышла Таня. Хриплым голосом произнесла короткое «доброе» и встала рядом, прижимаясь плечом к плечу Вики. Солнце только появилось из-за горизонта, заливая комнату оранжево-розовым светом, который отражался в разноцветных глазах Вики. Таня улыбалась. Кемпиннен всегда была готова подать ей руку, прикрыть собой, подставить плечо. Когда Таня плакала в ванне, она была готова весь мир к её ногам положить, но могла лишь сидеть рядом, подавать воду и гладить по голове, нашептывая успокаивающие слова. Ей для Тани ничего не было жалко, даже последнюю вафлю она бы поделила на двоих и отдала бы Новак кусок большего размера. Таня часто засыпала на еë плече или засыпала сидя, но просыпалась по итогу лежа на Викиных коленях. Всегда замечала это, тихо поднимала голову и улыбалась, глядя на спящую сидя блондинку. Благодарила. Почти всегда поцелуями в губы, щëки и виски. Среди людей — многозначительным взглядом, на который Вика улыбалась одними уголками губ. — Таня, скажи, что меня наебали, — прошептала обессиленно блондинка, впиваясь пальцами в холодный камень. — Ты же выжившая. Скажи, что это просто… Хуевая шутка. Молчание, лишь шум ветра в ушах и собственные всхлипы. Тани нет, а Вика убивается на еë могиле в обнимку с холодным мрамором. Не может собрать себя по гребаным кусочкам, которые, казалось, разносило ветром по всей планете. Боль разрушала всë внутри. Как можно было остаться одной? Потерять всех, кого так берегла и прижимала к сердцу, не желая расставаться. Вика с трепетом и слезами вспоминала нежные и мягкие касания Таниных пальцев, когда та, как назло, застала Кемпиннен в слезах. Новак не расспрашивала, молча села рядом и коснулась лица, смазывая слëзы. Сейчас так не хватало той, которая могла бы поймать слезинки подушечками своих пальцев. Вика поднялась на ноги лишь тогда, когда еë за плечи с земли поднял Николай и вынудил встать. — Приди в себя, мы еще не закончили, — встряхнул девушку за плечи и медленно пошел на выход. Вика рывком прижалась губами к холодному камню, оставляя поцелуй. Прошептала что-то невнятное, проглотила очередной комок в горле и сморгнула слëзы, которые принялся сушить холодный ветер. Дрожащими пальцами вытащила очередную и последнюю сигарету из пачки, тихо сматерилась и зажала между губ, щелкая зажигалкой. Она собрала все остатки своих сил и повернулась спиной, уходя за Колей. Казалось, что в любой момент ноги могли подогнуться и она упала бы на землю. И больше бы не встала, оставаясь лежать. Тут она была к счастью ближе, чем где-либо ещë.