Жить за тебя

Был вечер воскресенья. Обычный теплый семейный вечер. Мы с родителями уже посидели за чаем, и я пораньше, как всегда перед понедельником, пошла спать. Перед самым сном решила глянуть, а что вообще в школе задавали? Десятый класс-не то время, когда заботишься о д/з, но синдром отличницы не позволял мне отключиться прежде, чем я выясню фронт работ на завтра. Работы оказалось немного-проще говоря, ее не было совсем: на большинстве занятий стояли замены, а значит, никакой дельной учебы завтра не предвидится. Поэтому я и написала в чат подружкам: «Завтра одни замены. В школу не иду» Ответ пришел ожидаемо быстро: «Я иду на первый урок. У нас траур. Потом можно уйти» Я недовольно поморщилась. Я очень не любила то, как СМИ делали из смерти людей представление. Насквозь фальшивые события в школе тоже возмущали-вроде люди говорят о совершенно серьезных вещах, искренне сочувствуют другим, плачут, но души за этим нет. Сказали скорбеть-они и скорбят. Поэтому о пятничном теракте в Крокус-сити я бы предпочла лишний раз не слушать. Но тут пришло новое сообщение, объясняющее предыдущее: «Злата погибла» Из меня будто выбили весь воздух. Со Златой, веселой доброжелательной девочкой из медиков моей параллели, я почти не общалась-она лишь в прошлом году пришла в нашу школу, но успела завоевать мою искреннюю симпатию, что, учитывая мой непростой характер, было непросто. «ЧТО?» Ответом мне служила пересланная из интернета фотография с подписью «Девочка пропала после вчерашних событий. На звонки не отвечает. Если у кого появится информация, обращайтесь по такому-то телефону» Пока я сидела, не в силах осознать происходящее, пришло новое сообщение: «Плачу. Мне девочки из других классов сказали, что принесут гвоздики. Я толе возьму» «Я до школы не успею. Возьми и на меня, пожалуйста»,-пришло с другого адреса. «И на меня,-опомнившись, написала я,-завтра на первом буду. Без вариантов» Я через силу вышла из комнаты и окликнула маму: -Давай еще посидим. Перечисли, пожалуйста, деньги маме Ани на гвоздики. У нас девочка из параллели погибла. Мама, спасибо ей, расспрашивать почти не стала. Я, в свою очередь, не стала сопротивляться, когда она меня обняла, хотя уже несколько лет на терпела таких нежностей. *** В школе стояла непривычная тишина-здание у нас старое, народу много, всегда что-то да происходит. Однако сейчас из коридора не доносилось ни смеха, ни возни, только приглушенные голоса. Я, как всегда пришедшая раньше всех, тихонько сидела за своей первой партой, невольно пересчитывая входящих одноклассников. Когда не пришла моя подружка, соседка по парте, я даже психанула, хотя списывалась с ней только вчера. Вроде, знаю, что все на месте, но как-то неуютно. Обычного буйства красок в одежде тоже не было. Даже не знаю где все откопали столько черного… Я тоже была не в цветастой голубой футболке, намного больше походившей по погоде, а в строгой классической темно-синей кофте и таких же штанах. Почему-то от этого однообразия становилось еще более жутко. А еще практически все были с цветами. Когда прозвенел звонок, в класс вошла наш руководитель-дама за пятьдесят со стальными нервами и железной хваткой. Сегодня от ее привычного образа важной персоны не осталось и следа. -Здравствуйте, дети. Думаю, вы уже не маленькие, чтобы вам что-то объяснять и включать музыку. Почтим память погибших минутой молчания. Класс затих, шум в коридоре тоже. Казалось, будто вся школа разом вымерла. Минута показалась вечностью… -Вы уже знаете о трагедии. И сегодня у нее есть лицо-Злата из медицинского класса погибла в эту пятницу… Меня будто опять парализовало. Пока классная не сказало этого вслух у меня была еще крошечная надежда, что девочки ошиблись, что это-просто очередная ничем не обоснованная… -Вы все ее знали… За что? -И любили… За что ее? -У Златы погибла вся семья… -В другом здании мальчик-семиклассник позвонил классному руководителю, сказав, что его мама с отчимом уехали на концерт… -Учительница просидела с ним весь вечер… -Имена родителей пришли в списках погибших одними из первых… Я, кажется, все слышала, но мозг улавливал лишь отдельные фразы… -Эти сволочи… Их никогда нельзя ни понять, ни простить,-у концу речи наша непробиваемая классная почти плакала. И в этот раз я не могла бы сказать, что в ее речи не было души,-Но нельзя позволить горю захватить нас, озлобить. Мы должны помнить ее… И теперь это наш долг, долг каждого, кто знал Злату, прожить свою жизнь не просто так, а и за нее тоже… Класс молчал. Только слышались отдельные всхлипы девчонок. Многие, не стесняясь, вытирали слезы. -У вас есть, что сказать? Все молчали. -Саша?-обратилась классная к своему любимчику, шутнику и хулигану. Саша помотал опущенной на руки головой. Он был из наших медиков. -Ребята,-раздался неуверенный голос с последней парты… Я… Мы…-девочка никак не могла подобрать слова,-Мы напрямую связывались с родственниками Златы… Они сказали, что любая сумма поможет… Пока мы тщательно переписывали номер с доски, классная сказала, что на первом этаже организовали уголок памяти, куда мы сможем отнести цветы… -А теперь посидите тихо… И проследите, чтобы пятые и шестые классы на первом этаже не шумели. Они еще маленькие, не понимают… *** На лестнице было много народу. Слишком много для первой перемены. Наш класс дружно спускался вниз, никого вокруг не замечая. Конец коридора был запружен. Там стояли дети. Все в черном. Много-много детей. Вся параллель десятых классов. Люди по очереди подходили к длинному столу, покрытому темно-зеленой скатертью, потом отходили, уступая место следующему, но мало кто уходил насовсем. Когда подошла моя очередь, я положила свои четыре гвоздики к общей огромной охапке цветов, шоколадок и мягких игрушек, почти скрывших за собой фотографию улыбающейся девушки… Нет, девочки… С золотистыми волосами и ярко-голубыми глазами… Я отошла в сторону, как и остальные. Люди все приходили и приходили… Я даже не знала, что у нас в параллели их так много… Вот прошла наша известная хулиганка с компанией. Неся букетик гвоздик и тихо плача… Вот подошел с цветами суровый учитель старших классов… -Мальчик, а ты что тут стоишь?-охранник наконец заметил мнущегося за турникетом щупленького мальчика с цветами. -Я со Златой на курсы вместе ходил,-еле выдавил из себя он. Его пропустили без вопросом. Когда он проходил мимо меня обратно, я заметила, что он тоже плачет. А люди все приходили и приходили… Я даже не поняла, когда щекам стало мокро. Просто в какой-то момент оказалось, что я безудержно рыдаю на плече у одноклассницы. А она у меня. Причем раньше мы не особо дружили и точно обе никогда не плакали на людях… Прозвенел звонок. Никто не сдвинулся с места. -Почему они стоят?-услышала я голос какой-то учительницы. -Это 10-ые. Постепенно народ начал расходиться, но все знали, что соберутся тут на слушающей перемене… И на следующей… Через пелену слез я видела, как люди вокруг обнимаются, как Саша, легко обхватив за худенькие плечи, уводит плачущую Соню, как уходит безымянный мальчик, который пришел из другой школы только для того, чтобы положить цветы… Меня тоже кто-то обнял и ласково погладил по голове. Вокруг тихо расходились на уроки дети. Дети, которые уже никогда не смогут быть детьми… *** В результате, мама забрала меня из школы пораньше, и я прямо в коридоре выплакала у нее на плече всю душу, впервые в жизни не стесняясь слез. На вопрос, что бы я хотела, я попросила, чтобы папа поскорее вернулся домой. Уже на подходе к дому мама остановилась у церкви и спросила: -Хочешь зайти? Я верующей не была и не знала, верила ли Злата, но кивнула. Зашли. Шла служба по погибшим в пятницу. Я, не зная, что мне делать, притулилась у стенки. Я никогда не умела молиться, потому простояла всю службу молча и лишь под конец шепнула одними губами: «Пусть там тебе будет лучше» -Мам, у тебя есть деньги?-я заметила свечки в углу. -Нет. -Жаль, в другой куртке у меня была мелочь… Потом еще раз зайду. *** На улице немного отстала от мамы, а та, поняв, что мне хочется побыть в одиночестве, ушла вперед. Я остановилась. На затянутом тучами небе солнечным лучом вспыхнул просвет. Жить за нее… Я через силу улыбнулась. Я буду жить за тебя, девочка с золотыми волосами, веселой улыбкой и теплым именем Злата. Обещаю…