Конфискуй моё сердце, а я вылечу твои раны.

Голова раскалывается пополам, словно грецкий орех от удара молотком. Похмелье настигло её, девушка тихо простонала, кладя свою руку на горячий лоб. Веки медленно поднялись, а затем к горлу комом подкралось чувство страха. Где я? Что произошло? Вопросы атаковали затуманенный разум, который не успел прийти в тонус. Блондинка лежала на чём-то твёрдом, вокруг полумрак. Из-за решётки виднеется чей-то силуэт и свет тусклой лампочки. Чёрная тень отвлеклась от своих бумажек и поднялась со стула, приближаясь к железным прутьям. - Ну что, очухалась? И дня не прошло, только половина... - это было сказано с некой усмешкой. Какой же знакомый голос, только вот понять бы, откуда? Маша медленно села, держась за голову обоими руками. - Можно воды?... - тихий голос, больше похожий на жалобный писк сорвался с пересохших губ. Брюнетка молча протянула бутылку прохладной воды сквозь прутья. Девушка, не думая, выхватила её и опустошила большую часть залпом, жадно хватая ртом воздух после. - Иссохла, бедная... - опять сарказм в голосе. Женщина наблюдалась за Машей, словно за зверушкой в клетке. - Что я тут делаю? - она только сейчас пришла в себя и резко распахнула полуприкрытые глаза, - Боже мой, который час?! Я должна быть в больнице! Она вскочила с места, придерживаясь рукой за стену, но очередная фраза полицейского остановила её порыв. - Ты уже ничего не должна... Я вот думаю, на какой срок тебе втюхать арест. Нахождение в общественном месте в состоянии алкогольного опьянения, ещё и нарушение правил ПДД могу приплести. Маша медленно подняла глаза, вглядываясь в затемнённое лицо. Она вспомнила эту женщину, ту которая была за рулём чёрного джипа. Губы задрожали от подступающей тошноты то ли от страха, то ли от количества выпитого алкоголя вчера. А может всё вместе? Почему именно она? Никто другой, именно эта голубоглазая стерва. Её ухмылка начинает действовать на нервы, а спокойный голос внушать большую тревогу, где-то глубоко внутри нарастает настоящая буря. - Пожалуйста, не нужно... Я не знаю, что на меня вчера нашло. Такого больше не повторится, - студентка покачала головой, будто подтверждала свои же слова. - Ты не представляешь, сколько таких же, как ты мне тут лапшу на уши вешали. Рыдали, стоя на коленях. Дома родители, бабушки, внучки и жучки, им срочно нужно к ним. Ты к кому так рвёшься? - следователь отошла от решётки и взяла в руки чашку остывшего, крепкого напитка, делая небольшой глоток. На лице тут же появилось негодование, и кофе вернулось на столешницу, в тёмный круг, который образовался вокруг донышка. Третьякова задумалась, к кому же она может рваться? С губ сорвалась горькая, но правда. - Ни к кому... Я одна. Но у меня стажировка, меня ждут больные дети. Прошу, я оплачу любые штрафы. - То же мне, богатый Буратино. На тебя от той продавщицы ещё одна жалоба поступила. Говорит, пропало кольцо с прилавка, сумку я уже обыскала, но там пусто. Осталась только ты, - женщина прекрасно видела её состояние вчера и понимала, что настолько пьяная девушка конфету у ребёнка не забрала бы. Что уж говорить о кольце, которое должно находиться в закрытой витрине, - Лицом к стене. Маша абсолютно растерянно смотрела на Лауру, чувствуя как сердце готово буквально выпрыгнуть из грудной клетки, просочиться сквозь рёбра наружу. Она не понимала, о какой продавщице идёт речь. После повторного приказа уже в нетерпеливом тоне, девушке пришлось повиноваться. Она встала у стены, слыша, как за спиной раздаётся звон ключей, а затем щелчок замка. Лукина вошла в кутузку, скрещивая руки на груди. - Вверх снимай, одежду мне на проверку, - вновь холодный, приказной тон раздался уже намного ближе, где-то за спиной. Девушка не хотела поворачиваться, хотела скрыть свой стыдливый румянец и блеск в глазах. Она делала всё безумно медленно, будто оттягивала момент в надежде на спасение. Сначала пальто, потом теплая толстовка, каждый элемент одежды проходил проверку. - Снимай блузку, - Лаура стряхнула волосы со своего лица, пожирая взглядом беззащитную нарушительницу общественного порядка. В голубых глазах плясали огоньки, хоть сухие фразы и не выдавали её настоящих эмоций. Тяжёлый выдох, дрожащие пальцы начали расстёгивать пуговицу одну за другой, а плечи постепенно оголялись. Блондинка чувствовала на себе тяжёлый взгляд, от которого хотелось свернуться и спрятаться. Вот только куда? В столь напряжённый момент в помещение влетел Максим. - Лаур, прикинь, что старая учудила. Она оказывается, сама кольцо убрала с прилавка на время, а потом забыла... - он замер в исступлении, смотря, как Лукина закрывает собой дрожащую блондинку. По одному грозному взгляду стало понятно - «ты не во время». Вместо голубых радужек были две ледышки, а губы поджаты. Наверняка сдерживали поток неуместных комментариев. Мужчина спешно удалился так же, как и попал сюда. Разочарованный выдох сорвался с губ голубоглазой. - Одевайся, твоё счастье, - она кинула одежду в Третьякову и вышла из камеры, начиная искать её сумку в большом контейнере. Несколько раз повторять не пришлось, белокурая начала быстро одеваться, чувствуя как горит её тело. Она завязала пояс пальто и вышла из кутузки, не поднимая своих изумрудных глаз на брюнетку. - С вещами на выход. Если ещё раз повториться - 15 суток отсидишь, ничего не поможет, - в руках Третьяковой вновь оказалась небольшая сумка со всеми личными вещами. Маша выдавила из себя тихую благодарность и в сопровождении дежурного покинула участок. Лаура упала обратно в кресло, закусив нижнюю губу. Она переплела длинные пальцы рук в замок, рассматривая камеру, в которой только что находилась Мария. Перед глазами до сих пор мелькали оголённые плечи, которые вздрагивали от каждого шороха. Студентка почти бежала по улице, проклиная себя за необдуманные действия. «Никогда. Ни капли алкоголя в мой организм не попадёт». Девушка убеждала саму себя, что всё хорошо, всё позади, и подобного она больше не допустит. Она не заметила, как дошла до дома. Домофон противно запищал, когда ключ коснулся панельки, а петли двери жалобно заскулили. Ступенька за ступенькой мелькали под ногами и пропадали из поля зрения. Голова гудела, а белый шум вновь атаковал барабанные перепонки. Последняя ступенька не поддалась ватным ногам. Девушка с глухим ударом упала на лестничную площадку, верхнюю губу защекотала тонкая струйка алой жидкости. - Чёрт тебя побери! – из глаз брызнула солёная жидкость. Она поднялась, замечая, что одежда теперь в пыли и грязи. Ключ несколько раз провернулся в замочной скважине, а затем входная дверь отворилась. Маша прошла в прихожую, хлопнув дверью. Ничего не изменилось, такая же пустая коробка обставленная мебелью. Она скинула с ног ботинки и заметила: белые носочки пропитались кровью. Как можно было не почувствовать? Не понятно… Одежда отправилась в стиральную машину, а девушка в ванную. Запах, который исходил от неё, бесил и раздражал. Блондинка долго пыталась отмыться, но всё равно ощущала себя грязной. Из головы не выходил образ брюнетки. Наглой и уверенной в себе, заполучающей то, что ей необходимо. Этих качеств явно не хватает Маше. Ей хочется забыть её, забыть этот позор! Но в глубине души таится надежда на очередную встречу. Зацепила меня на свой крючок, зацепила…