Сезонные изменения

Лето – прекрасная пора. И в Зауне, и в Пилтовере (хотя одно место больше другого). Это время свободы, выбора. Летом обязанностей намного меньше. И Джинкс... Джинкс это ненавидит. Планы, люди и целенаправленные взрывы всегда давали Джинкс повод. Всегда давал ей чем заняться. Повод бегать и прыгать и просто перестать думать. Перестаньте думать о личных проблемах. Всегда сосредоточен только на назначенных миссиях или списках попаданий. Сосредоточен на комиссиях по оружию или изучении документов для Силко (хотя уже нет. Потому что Силко мертв - он больше не главный. Ничего не осталось. Не осталось?) Но летом... Летом солнце светит часами. Улицы наводнены людьми, и Джинкс может быть убийцей (нанятым или нет), но сопутствующий ущерб всегда – всегда – учитывался. Единственными людьми, которые пострадали, были те люди, которым она хотела причинить боль (во всяком случае, физически. Она прекрасно знает, что не может контролировать психическое воздействие потери. Жанна знает, что она ни с чем не справлялась очень хорошо). Лето – пора детям быть детьми. Группы друзей бегают по улицам Пултовера, играют в парках. Или заунитские дети, которые шалят или устраивают хаос силовикам, дислоцированным в Подгороде. Это весело, оживленно и все такое. Это так тихо. Лето – пора отпусков. Это значит проводить время с семьей и откладывать работу. Это значит, что Джинкс нечего делать. Потому что она сумасшедшая, но она не задница . Разрушать семьи, находясь на работе, — это одно, но делать это, пока они все вместе? Это совсем другое дело. Когда она молчит — она громкая. Это кричащие голоса и преследующие призраки. Это тени, скользящие между затемненными переулками, это свисающие со стропил монстры с острыми зубами и еще более острыми словами. Это солнце светит высоко в небе. Это прохладный ветерок гонит облака по синему-голубому небу. (Она съеживается в ее лаборатории, заталкивая руками металлические детали в неподходящие места.Она кричит, требуя от мертвых резких слов, шепотом заткнись! Это трусость и кровоточащие ладони.) Джинкс ненавидит лето. Джинк ненавидит лето, но Люкс похожа на солнце. Она яркая и красочная, ее глаза — небо (голубое, огромное и бесконечное. Серые точки струятся, как облака). Люкс – олицетворение тепла. Она сияет, как лучи света, и ее светлые волосы привлекают внимание так же, как лето привлекает людей из потайных уголков их домов. Люкс похож на солнце, и разве не в этом вся суть лета? Джинкс ненавидит лето, но… Но она не может ненавидеть Люкс. Потому что Люкс берет монстров за горло и ее руки загораются сияющими формами. Она отталкивает их, как рыцарь на белом коне. Джинкс – это зима. Она холодная и замерзшая. Бледная кожа, контрастирующая с загаром. Веснушки рассыпались по коже, словно травинки, проглядывающие сквозь снег. Она противоположность лета (она противоположность Люкс). Зима тяжелая. Зима убивает. Еды мало, а от холода промерзают кости. Голод, переохлаждение — все это убивает. Зима – худший месяц. Это идеально подходит для Джинкс (количество убийств, заслуживающих казни. Визитная карточка, кричащая о прошлых грехах. Выставление напоказ ее ошибок и недостатков и всего, что с ней не так. Призраки - ее собственные, это для мира). Описывает ее с точностью до буквы. Красивая и смертоносная, но любимая. Однозначно любимая. Лето любит зиму. Солнце растапливает снег, растапливает каменное холодное сердце. Растапливает слои стен, построенных изо льда. Как ни странно, они (вернее, Джинкс) влюбляются осенью. На грани между двумя временами года, между зимой и летом. Между солнцем и луной. И она падает — она тяжело падает на солнце. Пропускаем мимо весны и погружаемся в долгие дни лета. Она теряет рассудок и держит солнце в тающих руках. Она признается на закате, когда красный цвет смешивается с оранжевым. Когда все, что ты можешь видеть, — это цвета, даже скрытые под темным Зауном. Она признается в резких словах и бессвязных открытиях. Стойко избегайте голубого неба и голубых глаз. Загорелая кожа, золотистые волосы. Шагал по перилам моста, как казнь. Это искра. Взрыв цвета, словно цветущие весенние цветы. Это искра. Это сияющие сферы света, когда Люкс становится розовой. Это грохот бомбы, поскольку разрушение — это язык любви Джинкса. Вот факт: Джинкс не стала бы разрушать мир ради Люкс. Она уже это делает. Ее бомбы — это хаос. Это крики терроризированных и оставленные воронки. Нет. Это мало что значит, если она признается в этом. Если бы она сказала, что будет сражаться с миром за Люкс, ведь именно это она и сделала задолго до того, как этот свет вошел в ее жизнь. Вот еще один факт. Джинкс разрушит свой мир ради Люкс. Она повесит бомбы, оружие и убийства. Она будет создавать, а не разрушать. Она бы вырвалась на свободу и открыла клетку, в которой заперла себя, если бы Люкс попросила ее об этом. Она прекратит свои погони. След ее грехов будет смыт со стен, а заполненные кратеры останутся плоскими и обновленными. Она бы отдала все ради нее, если бы просто попросила. Но Люкс этого не сделала. И Люкс никогда этого не сделает. Потому что любовь – это компромисс, и это любовь. Если Джинкс и знает что-то, так это то, что это любовь. Это не просто увлечение, это не сказка из сборника рассказов, в которой они «влюбляются» всего лишь после одного поцелуя. Нет, это, бесспорно, любовь. И Джинкс отказалась бы от своего мира, но ей это не обязательно . Потому что Люкс не просит, а Джинкс не предлагает. Они существуют, вращаясь по орбите, подобно сезонным изменениям. Дай, возьми, дай, возьми. Делиться. Джинкс — Зима, а Люкс — Солнце. Она ненавидит лето. Но она согласится на Люкс.