Тот, кто тебе улыбался

Раньше ты дарил мне свои улыбки каждое утро. Мы были едва знакомы, лишь жили поблизости, вот и всё. Единственное наше общение состояло тогда из этих твоих улыбок. Ты всегда бежал ко мне навстречу только для того, чтобы сказать своё радостное «привет!» И эта секундная встреча спасала мои тяжёлые дни. Ты, Ли Феликс, был моим личным синонимом к слову «счастье» Помню, как однажды сидел на качелях, уныло разметая носками грязных кроссовок песок. В тот день снова поссорился с матерью, она долго орала на меня за плохие оценки, за то, что я впустую трачу жизнь. Погрузился так в свои мысли, думал, что же мне с ней делать. Снова проклинал судьбу за такой ужасный выбор родителей для меня – отец бросил нас десять лет назад, надоело ему содержать ребёнка и надоевшую жену с её капризами, хотя сам он спускал все деньги на алкоголь. Я, честно говоря, был только рад, надоело терпеть его вечно пьяную рожу. Но после ухода отца мать совсем обезумела, именно тогда начала срываться на меня. До сих пор со страхом вспоминаю шестилетнего мальчика с синяками по всему телу и красными от слёз глазами. А ведь этим мальчиком был я, да по правде говоря, так им и останусь на всю жизнь. Повзрослел я рано, научился притворятся спящим и не реагировать остро на слова, начал кричать на маму в ответ. Силу никогда не применял, всё же любил немного, хотя и не нужно было. Помню, как она стояла над раковиной и мыла посуду, а я в то время зачитывал вслух сочинение для её одобрения, переписанное уже несколько раз. Матери снова ничего не понравилось, но на этот раз она окончательно вышла из себя. Назвала никчёмным идиотом, сказала, что лучше бы вообще никогда меня не рожала. Я промолчал. Тогда развернулась ко мне прямо с ножом. Резко полоснула по руке моей, шрам по-прежнему остаётся. Я, утирая слёзы, выбежал на улицу. Кровь уже пропитала насквозь белую ткань рубашки, однако боли я почти не чувствовал. Сидел так допоздна, бледный и потерянный. Потом пришёл ты, Феликс, утешал меня, даже помог обработать рану. После случая с ножом старался в целом держаться от матери подальше, долго сидел в библиотеке или у тебя в гостях. Тогда-то наше общение и переросло в нечто большее, чем просто приветствия.

***

За несколько лет мы сильно сблизились, помню наш первый поцелуй, неловкие признания в чувствах, начало отношений. Первые свидания , прогулки под дождём. Как радовались, когда наконец начали вместе жить…Здесь всё и рухнуло. Я стал вспыльчивым и агрессивным, ругался на тебя из-за любой неприятности. Пару раз даже ударил… Помню, как пришёл с работы злой. Буквально с порога начал орать на тебя за то, что ты во всём ищешь позитив и обесцениваешь мои проблемы, хотя тебе их не понять. Взгляд упал на нож, я замахнулся…Но не ударил, дальше всё как в тумане, злые слёзы, ты пытаешься меня успокоить… Прости за всё. Прости за ту ночь. Мне казалось, что я так и не нанёс удар. Тогда почему же ты умер у меня на руках? Как получилось, что вместо одного несуществующего удара вышло семь реальных, да ещё и таких глубоких? Любимый, Феликс, скажи мне, почему ты утешал меня и был рядом с самого детства, а я взамен убил тебя в порыве гнева? Папа, скажи мне, зачем ты пил всё время, а потом бросил нас? Быть может, если бы в моей жизни был отец, я вырос более достойным человеком и не нанёс бы шесть резких ударов тебе в спину тем же ножом, которым убил Феликса? Мама, скажи мне, для чего ты показала мне, что такое – быть злодеем в своей истории? Я ведь и тебя убил тем же ножом, что моего милого Феликса. А теперь обращусь к себе. Хван Хёнджин, как ты стал таким бесчеловечным уродом? Как вышло, что убил их? Мать, отца и самого дорогого для тебя человека…Постой, и как вышло, что держишь в дрожащей руке кухонный нож с ещё незастывшей на нём кровью матери? Ты убил двух молодых парней, одну женщину и мужчину. Любил из них только один, и это был не ты. Зачем ты убил того, кто тебе улыбался?