Улетел

Смущённое «А это за всё остальное» Астрид всё ещё звучало в голове. Он сидел привалившись спиной к тёплому боку уснувшего Беззубика и смотрел на пламя разведённого костра. Дракон лежал полумесяцем и уснул несколько часов назад, положив голову на передние лапы и подставив нос под поглаживания. Он устал сегодня, а Иккингу всё не спалось и он задумчиво ломал и кидал в костёр тоненькие веточки. Место поцелуя жгло. Но отнюдь не это его беспокоило по-настоящему. Завтра выпускной экзамен. Он должен будет убить дракона на глазах у всей деревни. На глазах у отца. Только как это сделать он не знал. Астрид он сказал, что постарается что-нибудь придумать. Попросил подождать до завтра. Но... Он знал, что не сможет. А вот что делать не знал. В голову ничего не шло... Кроме... Тут Беззубик заворочался, как будто почувствовал его не весёлый настрой, и Иккинг легонько почесал его по носу успокаивая. Дракон успокоился и дальше спокойно засопел. А парень продолжил смотреть на его морду. И не мог отделаться от мысли. Он доверился ему. Поверил. Пустил на спину. Летал с ним. Даже спит в его присутствии. Беззубик стал его первым настоящим другом. Настоящим и лучшим другом. Братом. Он не мог его предать. Не мог допустить, чтобы он оказался в опасности из-за него. Да. Похоже, выбора нет. Всё необходимое уже собрано. Осталось только... *** На остров Олух опустился предрассветный туман, а небо понемногу начало светлеть. Часовой на своём посту устало зевнул и тут же резко развернулся вправо, начав всматриваться в туман и тёмное ещё небо. На миг ему показалось, что мелькнула какая-то тень. Однако нет, ничего видно не было. Викинг ещё раз осмотрелся, но не заметил ничего необычного. Стояла предрассветная тишина и прохлада. И часовой успокоился окончательно поверив, что ему показалось. А утром вождь поднял всю деревню по тревоге. Комната сына была пуста. Иккинга негде не было. Через несколько часов обыскали каждый уголок деревни. Были пересчитаны ладьи. И все они были на месте. Ночного часового подняли и опросили. Но узнали только, что ночь прошла спокойно и ничего подозрительного не было. Ни шорохов, ни звуков, никто ни куда не ходил, к берегам не причаливал и возле не проходил. Драконов тоже не было. О мелькнувшей тени он даже не вспомнил. Через несколько минут начали прочёсывать ближайшие участки леса. Двигались осторожно пытаясь найти следы. Астрид в это время была уже на полпути к той поляне, где она последний раз видела Иккинга. Девушка бежала и бежала не обращая внимания на ветки, что цепляли одежду, а иногда и царапали кожу рук или щёк. Она бежала и надеялась. И мысленно обещала Иккингу, что в этот раз он получит сильнее, чем в прошлый. В голове у неё предательски звучала фраза. Фраза, которую Иккинг сказал вчера перед тем, как увидел её. «Пора нам с тобою делать ноги. Навсегда». Слово «Навсегда» раздавалось эхом у неё в голове и подгоняло. Она разглядела знакомые валуны и скалы впереди и прибавила скорость. Ещё чуть-чуть! Не успела... Поляна у озера была пуста. Она, конечно, была большая и можно было бы поискать, но... Что-то подсказывало ей. Это бессмысленно. Иккинг улетел. И, скорее всего, ещё ночью. Девушка потеряно побрела вдоль берега озера. Она смотрела то себе под ноги, то по сторонам и всё никак не могла сосредоточиться и решить что делать. Астрид всегда была серьёзной, целеустремлённой и уверенной в себе девушкой. Она точно знала, чего хочет и твёрдо шла к своей цели. Но теперь... В очередной раз подняв глаза и взглядом обведя пространство перед собой, девушка заметила привязанную к ветке небольшого деревца полоску белой ткани и медленно двинулась к нему. Спешить ей было уже некуда. Подойдя к дереву, она увидела пару листков бумаги возле корней. Они были прижаты к земле камнем, чтобы не улетели, а на одном из них был её портрет. Девушка наклонилась и, убрав камень, подняла листочки. На рисунке она улыбалась. Очень красиво. Уголки её губ сами собой растягивались в ответной, но грустной улыбке. Почувствовав, что сейчас заплачет, Астрид решила посмотреть, что на втором листке. Там оказалась записка, которая подтверждала всё. И от которой почему-то ещё больше захотелось плакать. «Астрид. Когда ты это прочитаешь, если вообще прочитаешь, конечно, мы с Беззубиком будем уже далеко. Улетим мы где-то на рассвете. Прости, если разочаровал, но ничего лучше я придумать не смог. Ты, наверное, сейчас назовёшь меня трусом и слабаком. И будешь права. Я трус и слабак, недостойный жить рядом с вами, да ещё и быть сыном вождя. Я не викинг и не могу убивать драконов. Но улетаю я не поэтому. Я улетаю потому, что боюсь за Беззубика. Из-за меня он может оказаться в опасности или вообще умереть. А он поверил мне, доверился, стал моим первым другом. Лучшим другом. Я не могу предать его доверие. Я должен защитить его. Но сам он улететь не сможет. И это моя вина. Это я сбил его и он лишился половины хвоста. Я ему должен. Это, наверное, будет дерзостью, но у меня к тебе просьба. Пожалуйста, не рассказывай ничего о Беззубике и острове драконов. Я знаю, что его искали ещё наши предки, но их остров может найти только дракон. Без упоминания о Беззубике и нашем полёте такое не рассказать. Поэтому очень тебя прошу, не говори о нём. Надеюсь, когда-нибудь мы встретимся снова. Иккинг»... Астрид несколько раз перечитала письмо, а после невидящими глазами посмотрела прямо перед собой. Но спустя несколько мгновений встрепенулась и кивнула самой себе. Она решила. Она ничего ни кому не расскажет, но письмо с портретом сохранит. Через несколько дней обыскали большую часть леса. Через две недели почти весь остров. Следов не было. Стоик объявил, что Иккинга похитили. Сомневающихся не было. Никто не верил, что тщедушный паренёк смог бы сам покинуть остров, да ещё и без корабля. А врагов у них хватало - викинги как-никак! Только двое не верили в эту версию. Плевака не стал говорить, что несколько вещей, как из комнаты Иккинга дома, так и из кузни, пропали. Только поддержал друга. Астрид не стала говорить вообще.