Встречи с тобой

Мягкие снежинки, подгоняемые морозными порывами ветра, плавно падали с серо-голубого небосклона, такие непохожие, разные, прямо как люди! Вот эта, например, летит в компании других снежинок, словно они слиплись в одно целое. А эта сразу же растаяла, как коснулась теплой ладони, не оставляя от себя ничего, кроме небольшой капельки воды. Зато напротив нее была ее сестрица, сопротивляющаяся за свою жизнь до самого конца, покоющаяся на соседней ладошке. Какие-то снежинки цепляются о различные поверхности, вскоре падая, подобно в пропасть, пока некоторые другие шли по определенной траектории, точно заранее продуманной, сглаживающей все острые повороты, углы, помехи. Да, все снежинки разные, но тем не менее, у них есть множество общих черт. Все они одинаково озорно блестят, как только любопытные лучи света попадают на них, точно мальчишки, стыдливо подглядывающие за красивой девочкой в переходном возрасте, познавая такое чувство, как любовь, куда глубже и лучше. Многие из всех этих снежинок состоят из одних и тех же веществ, все эти малютки прошли один и тот же путь, сформировавшись где-то наверху, но при этом каждая все равно по-своему индивидуальна. Тут его взгляд цепляется за какую-то особенную снежинку. Она притягивала его взор точно к себе, не разрешая уделить хотя бы унцию своего внимания на другие, окружающие снежинки, но при этом она была такой большой, красивой, прекрасной, словно с картины какого-то знаменитого художника из эпохи возрождения. Она заманивала, взывала к себе, а он и не сопротивлялся, осторожно выпрямил ноги, встав с ледяной скамейки, припорошенной сверху белой пушистой рассыпчатой массой, и пошагал, такими маленькими и медленными шажочками, словно боясь спугнуть. Ветер бил в лицо, но он шел вслед за ней, шел, не отставая, даже не задумываясь о таком исходе. Сейчас позабылось абсолютно все, он видел лишь эту крупную и смелую малютку, влекущую за собой, все остальное было лишь серой массой и ненужным гулом в ушах, который мозг уже даже и не воспринимал, игнорировал. Снежинка раззадоренно летит своим маршрутом, кружась и порхая на воздухе, такая лёгкая, веселая. Но вдруг она приземляется на теплую черную шапку со смешным помпоном. Глаза недоумевающе округляются, а после заинтересованно опускают зрачки любопытных темных глаз ниже, на лицо. Густые темные, почти черные, брови, поднявшиеся вверх в удивлённом жесте, темно-синие глаза, похожие на самый дорогой лазурит, такие глубокие, прячущие в своей толщи очень хрупкое нутро, словно прикоснись, а оно, как хрусталь, разобьется! Темные ресницы, покрытые изморозью, подрагивали на холоде. Покрасневшие на морозе щеки, казалось, запестрели ещё пуще прежнего, такой же алый по той же причине прямой нос изредка несильно дёргался, а тонкие блестящие от гигиенической помады губы то открывались, то закрывались, немым звуком выпуская из себя белый пар. Точно каскадом из-под забавной, точно детской, шапки вываливались темные локоны, так красиво переливающиеся на свету! Все это притягивало, заставляя обомлеть на месте, переставая шевелиться, дышать. В воздухе возникло небольшое напряжение, как только два парня встретились взглядами. Они смотрели точно друг на друга, не разрывая ту самую тонкую ниточку, возникшую между ними. Кажется, этой ниточкой была судьба.