***
Тосты в честь лучшего купца, пение людей и весёлые игры. Именно так сейчас выглядели улицы Великого Востока. Солнце уже давно скрылось, оставив вместо себя тёмное небо. Но это не проблема, ведь в такой ситуации спасали фонарики, подвешенные над домами и лавками простого народа. Все, кроме Короля, выпивали то самое французское вино, которым народ закупился несколько месяцев назад. Итан запрещал себе пить на шумных праздниках. Вместо этого мужчина общался со своим народом и спрашивал о проблемах, которые не должны тревожить его верных подданных. Теодора же проводила время со своими подругами, участвуя в различных играх и в драке едой. Под шумную музыку женщина танцевала, явно наслаждаясь праздником. Первый день свободы за несколько месяцев, проведённых во дворце, как никак. Сняв белый платок с головы, Томас убирает его в большие карманы штанов и направляется к одной из скамей. В руках он держит привезённую с собой лютню, окрашенную в белый цвет собственными руками. Купец ещё ни разу не играл на инструменте на глазах у римлян, но при этом волнения никакого не было. Жители столицы любят всё, что делает их дорогой гость. К тому же, Томас знал, что довольно хорошо умеет играть на лютне, а значит переживать нет смысла. Несмотря на свет от фонариков, в центре улицы крестьянин разожгли костёр, возле которого стояли прекрасные лавочки. Устроившись на одной из них, Томас настраивает инструмент и тут же заинтересовал десятки глаз. Улыбнувшись, парень садится поудобнее и начинает перебирать струны. Уличные музыканты тут же перестали играть и начали подходить ближе, чтобы лицезреть играющего на лютне купца. Пара секунд, и вокруг Томаса образовалась толпа людей, внимательно наблюдавших за происходящим. Королевская семья также не осталась в стороне. Король подошёл ближе всех и внимательно слушал прекрасную мелодию, а принцесса Теодора перенеслась в другую вселенную, где была только она, купец и звуки чудной музыки. С первых же секунд дивная мелодия заинтересовала граждан. Это не была музыка известных музыкантов Италии. Это была музыка, которую написал сам Томас. Звучит прекрасно, спору нет, но не хватает слов. Со стихами у купца всё очень плохо. Если бы кто-то мог написать за него слова со смыслом и исполнить столь дивное искусство, Томас бы отдал все свои товары бесплатно! Закончив игру, со всех сторон раздались аплодисменты и радостные крики. Принцесса не скрывала своего восторга и прыгала от счастья, громче всех хлопая в ладоши. — «Это волшебно! » — «Это потрясающе! » — «Это прекрасно! » Кричали рядом с Томасом, заставляя его улыбаться. — Прости за моё любопытство, но есть ли стихи к твоей мелодии? — решил поинтересоваться Итан. — К сожалению, пока что нет, — отвечает купец. Ох, не стоило парню брать лютню, ведь теперь до самого конца праздника он не сможет оторваться от игры на этом инструменте. — Я не умею писать стихи и поэтому жду того человека, кто мог бы передать весь смысл, что я вложил в эту музыку. Король кивает на каждое слово и одобряющие кладёт руку на плечо купца, заставив всех удивлённо ахнуть. Только жители Италии знали, что этот жест Итан IV использовал в кругах аристократов и себе подобных. — «Неужели я достоин такой чести? » — про себя подумал Томас. — Если нужна помощь с поэтом, я могу пригласить лучшего писателя всей страны, которого толь смогу найти, — предлагает мужчина и убирает руку. — Если мне понадобится помощь, то я обязательно к вам обращусь. Спасибо, Ваше Величество, — Томас кланяется, благодаря правителя. Праздник почти закончился. На улицах оставались только самые стойкие и пьяницы, которые не находили в себе силы дойти до дома и засыпали на земле. Королевская семья вернулась во дворец, оставив несколько стражников на улице, чтобы следили за происходящим. Томас спрятался в самый дальний угол и тихо наигрывал ту самую мелодию на лютне. Слова Короля его явно заинтересовали, но решится нанимать поэта купец не мог. Он не умел работать в команде, всё время скитался по всей стране в полном одиночестве и редко заводил друзей. Короля и принцессу за друзей он не считал, потому что ставил себя в более низшее общество, которое недостойно общаться с такими, как правители страны. Тяжело вздохнув, Томас вновь пытается придумать строки песен, которые никак не ложились в рифму. То ли дело в самой мелодии, то ли стихи вообще не подходят к музыке… Ох, сколько же с этим возни! В который раз пальцы дёрнули струны, начиная играть чудную мелодию и в этот момент перед глазами купца появляется незнакомец. Остановившись и подняв глаза, Томас видит перед собой молодого мужчину своих лет с длинными вьющимися волосами. — Добрый вечер, — купец решил начать разговор первым, но ответа не услышал. В таком положении они пробыли около минуты и Томас вновь начинает играть, про себя отметив, что тот хочет услышать его музыку и ничего более. Но как только ноты начали появляться из под струн лютни, мужчина садится рядом с ним и начинает петь неизвестные купцу стихи: — «Иду по городу, а в спину дует сильный ветер, Я всё оставил позади, а впереди солнце светит. Там двери запертых домов, которых не открыть ключом, А в руке моей твоя и мы идём с тобой пешком. » Томас дрогнул, явно не ожидав такого, но продолжил играть. Стихи были волшебными и идеально передавали всё то, что он хотел отразить в одной музыке. Купец повернулся к парню лицом, продолжая играть на лютне, и принялся рассматривать чужое лицо. Слегка загорелая кожа, на которую упали каштановые пряди длинных волос, прикрытые веки с карими глазами и пара серёжек в ушах. На мужчину падал свет костра, показывая его белые блики на зрачке. Хриплый тихий голос идеально подходит к звукам лютни и создавал подходящую атмосферу. — «Пора, Марлена, вернись домой, Наступает холод злой, Пора, Марлена, вернись домой, Но ждать тебя мне не впервой, Пора, Марлена, вернись домой, Наступает холод злой, Пора, Марлена, вернись домой, Или одолеет меня тоской. » На этом Томас заканчивает свою игру и восторженными глазами смотрит на прохожего. Он стал первым, кто идеально смог подобрать стихи и передал их в той форме, в которой хотел купец. — Это ваши стихи? — тихо, почти шёпотом, спрашивает парень. Но, к сожалению, мужчина ничего не ответил. Он лишь взглянул на Томаса своими завораживающими глазами, понял, что тот больше не будет играть и ушёл за угол ближайшего дома. Купец пару секунд смотрит в сторону незнакомца, будто бы тот прямо сейчас выйдет назад, но этого не произошло. Кто это был? Томас обязан его найти!***
— Хэй, народ честной, подходи, дабы поглядеть на дивные изделия ручной работы! Миг, и все граждане уже толпятся возле небольшой лавки, которую специально выделили Томасу в Риме. Дивные деревянные игрушки, расписанные красками купца, плетёные ковры из различной пряжи с разными узорами, значение которых знает только их создатель. Конечно же, французское вино от сестры, которое расхватывают в первые же минуты. Но все удивились, когда увидели новый товар. Это были рубахи с вышитыми фигурами и различными формами, женские платья и туфли под любое настроение, брюки разной длины и на разные тела. Загляденье! Все товары уходят с огромной скоростью и Томас искренне жалел, что взял с собой мало вещей. Ну, ничего. У него ещё есть вечер и ночь, чтобы сотворить новые чудеса! — «Возьму таких два! » — «А я три! » — «Мне оставьте, я хочу таких пять! » Купец только успевал принимать деньги и кое-как отдавать товар, ведь сквозь толпу было протиснуться очень даже тяжело. — Господин Томас, — отозвался рядом женский голос. — Да-да, минуту, — отдавая очередной заказ, промолвил он, — Приятного дня, сэр. Добро пожаловать, что бы вы хоте… Принцесса Теодора? Томас оглядел переодетую в обычную крестьянку девушку, которая прикрывала лицо веером, дабы её никто не узнал. Не получилось. — Хотела поговорить с вами наедине, — произнесла принцесса, чуть отстраняясь от всей толпы. — Ваше Высочество, я сейчас очень занят, — принимая очередные монеты, Томас отвечает принцессе, изредко посматривая на неё. — Когда вы освободитесь? — Когда раскупят весь товар, а точнее – скоро, — усмехнулся парень. — Хорошо, я буду здесь, неподалёку и мы смож… — Какой вам больше всего приглянулся? — не обращая внимание на девушку, купец возвращается к покупателям. Когда Теодора поняла, что собеседник её вовсе не слушает, она стиснула зубы, сжимая кулаки. Конечно, пришлось уйти, как можно скорее. Не хочется, чтобы её ещё кто-то узнал и доложил королю, ведь тот вновь накажет сестру и не разрешит покидать замок. — Господин Томас! — слышит своё имя купец в конце рабочего дня. Обернувшись, Томас видит принцессу Теодору всё в том же образе. — Ваше Высочество, — не изменяя своих традиций, парень вновь кланяется, приветствуя данную персону. — Оставьте все эти формальности, я к вам по делу, — попросила девушка. — По делу? — поравнявшись взглядом, Томас непонимающе смотрит на собеседницу. — Да, но я не могу сказать вам это на людях. Прошу, давайте пройдёмся, — взяв парня за руку, Теодора уводит его в неизвестном направлении. — Принцесса, у вас же будут проблемы… — Никто об этом не узнает, если вы не будете кричать «принцесса», — отмахивается девушка и пробирается сквозь густую листву деревьев. Смирившись, Томас позволяет Теодоре отвести его туда, где он нужен. Ветки деревьев били по лицу, а ноги спотыкались об их корни. Птицы взбунтовались, ведь не понимали, кто мог нарушить их ночной покой. Они улетали подальше от ребят, боясь, что им могут навредить. В какой-то момент купец чувствует, как с его головы улетает платок, закрывавший днём волосы от палящего солнца. Конечно же, остановиться и поднять его парню никто не дал, продолжая свой путь. Печально скривив лицо, Томас смотрит назад, следя за одиноким кусочком ткани, который спустя какое-то время скрылся из виду. — Мы пришли, — воскликнула Теодора и наконец-то отпускает купца. Томас видит перед собой просторное поле, покрытое травой, и свет луны, которое падало на землю. Спутник Земли был так близко. Казалось, что до него можно достать ладонью. — Тут так красиво, — выдохнул он, смотря в небо, словно маленький ребёнок, который увидел пролетающую стаю птиц. — Поэтому я тебя и привела сюда, — отозвалась принцесса и подходит ближе к парню. — Кхм… Принцесса, у вас… — Томас отворачивается и на всякий случай прикрывает глаза ладонью. — Что? — Теодора подходит ближе. — У вас… Кхм… У вас растянулась рубашка на груди, — смущённо произнёс купец, молясь, чтобы правда не приведёт принцессу в ярость. — Я знаю, — улыбнулась девушка, — Поэтому я тебя и увела в пустое место. Теодора опускает ладошки Томаса с глаз и поворачивает его лицо к себе, улыбаясь. — Вы родились и выросли в Риме, но разглядеть вас смогла совсем недавно. Ах, как же я была слепа, — принцесса хватает чужие руки и сгибает их в локтях, явно наслаждаясь моментом, — Вы не представляете, чего мне стоило найти эту одежду, чтобы меня не узнал простой народ, — слегка смеясь говорит девушка. Томас озадаченно смотрел на собеседницу, не совсем понимая, к чему она клонит. — Вы меня не понимаете? — увидев выражение лица напротив, спросила принцесса. — Простите, Ваше Высочество, но нет, я вас не понимаю, — отрицательно покачал головой тот. — Хорошо, я дам вам подсказку. Принцесса Теодора притянула купца к себе за его белую рубаху и начала целовать в губы. Нежно, аккуратно. Она вкладывает в этот поцелуй все чувства, которые скрывала несколько месяцев. На пару секунд Томас замешкался, пытаясь понять, что произошло, а потом распахивает глаза и отталкивает от себя девушку. Он отходит назад на несколько шагов, обнимая плечи руками и смотрит на принцессу удивлёнными глазами. — Ты что творишь? — выкрикнула Теодора, устояв на земле. — Простите, Ваше Высочество, но что вы делаете?! — в полном ужасе произносит купец. — Разве не понятно? — Понятно, но… — он хватается за свои длинные золотые волосы, путая их пальцами, — Почему?... — Потому что я чувствую, что мы одно целое, — принцесса подходит ближе, раскинув руки в разные стороны. — Нет… Нет… — Почему нет? — Теодора вплотную подходит к купцу и смотрит на него. — Потому что… — Томас вновь отходит назад, — Ваше Высочество, вы прекрасны, но я не тот кто вам нужен. — Почему? Моё сердце говорит, что вы достоины меня, — девушка не отстаёт и вновь догоняет его, — А что говорит ваше? — Моё не согласно с вашим! — крикнул Томас. Он опять отходит на пару шагов, но в этот раз на его пути попался очередной корень дерева, который заставил упасть парня. — Как такое может быть? — удивлённо произносит принцесса. Томас смотрит на неё снизу вверх и загнанно дышит, будто бы его припёрли к стенке. Так оно и было. — Не знаю… Простите, — не выдержав давления, купец спохватился и как можно быстрее принялся бежать прочь, толком и не встав на ноги. Принцесса осталась одна. Выбежав из лесной чащи, купец останавливается, чтобы прийти в чувство. Его только что поцеловала принцесса… Да уж, после такого Король не захочет его больше видеть в Риме. А если Итан решит, что парня, который отверг его сестру, нужно и вовсе выгнать из страны?.. Нет! Итан IV рассудительный человек и поймёт купца!... Наверное… Прийдя в себя, Томас бьёт руками по щекам. Со всей этой беготней он позабыл про платок, который потерял где-то среди деревьев. Возвращаться сейчас и искать нет смысла, ведь он уже не помнит дорогу к тому волшебному месту…***
Вчерашнее событие не выходило из головы Томаса. Даже во время ночной работы он вспоминал слова принцессы. Нет, это определённо какая-то ошибка! Такого просто не может быть! Именно из-за раздумий купец сделал всего три деревянные фигурки, которые были даже не раскрашены. Заправив волосы назад, купец берёт с собой оставшийся один мешок с товарами и идёт в сторону лавки. Сегодня на улицах как-то тихо… Обычно, когда парень идёт к месту торговли, то за ним бегут толпы людей. Может быть, он встал слишком рано и сейчас ещё все спят? Хотя, солнце пекло, как днём. Добравшись до нужного места, Томас видит скопившийся народ возле другой лавки. Слегка удивившись, ведь в дни его приезда все граждане покупали товар только у купца, парень обходит стороной народ, дабы взглянуть на продавца. — Нужно дом украсить срочно, Этот экземпляр поможет точно! Зеркало расписное вам покажет правду, Удивлены вы будете, словно звездопаду! Томас замер, ведь услышанный голос ему показался очень уж знакомый. Неужели это… — Хотите зеркало украсить сами? Тогда вставайте в ряд! Украшайте вы его цветами, Или же нарисуйте целый сад! Это был тот самый мужчина, который пару дней назад пел под игру на лютне купца. Взглянув на стол для продажи, Томас видит красивейшие расписные зеркала, которые ещё украшали зелень и цветы. Рядом лежали деревянные гребни с вырезанными узорами. О таком позавидует каждый… Фарфоровые вазы ручного производства вызывали восторг даже у самого купца. — « И голос до мурашек, и поэт, и мастер на все руки! » — подумал про себя он. Вернувшись в реальность, Томас возвращается к своей лавке и принимается раскладывать товар по местам. Купец был зол. За весь день никто не подошёл к нему и ничегошеньки не купил! Да такого и в жизни не было, а особенно в Риме, в его родном городе! Да как такое могло случиться? Великий Восток Италии никогда не отвергал Томаса так, как сегодня! Убрав весь товар обратно в мешок, парень посматривает на своего конкурента, не скрывая ненависти. — «Так, стоп! » — ругает себя купец, стараясь успокоиться. Зависть — это грех! Да и к тому же, на Великом Востоке есть множество мастеров, которые, конечно же, могут быть лучше Томаса. Лучше… — Мужчина, подождите! — крикнул он, увидев, как тот начинает уходить. — Кто меня звал? Прошу, я очень устал… — приложив руку к сердце, произнёс парень. — Простите, что задерживаю, — подбежав ближе, Томас заглядывает в глаза собеседника, — Вы меня помните? Вы пели песню под мою игру на лютне. — Песню? Песен я много пою, Но не припомню твою, — отрицательно покачал головой мужчина. — Ну как же… — купец замешкался, пытаясь вспомнить хоть одну строчку, — Там было про Марлену, которую просили вернуться домой. Нахмурившись, парень погружается в раздумья, стараясь вспомнить песню и спустя несколько секунд запел: — Прошу, Марлена, вернись домой, Ведь наступает холод злой. Прошу, Марлена, вернись домой, Но ждать тебя мне не впервой. — Да! Да, это была она, — Томас радуется, словно маленький ребёнок, который выпросил у родителей новую игрушку, — Подскажите, как вас звать? — Меня зовут не сложно совсем, Дамиано — это имя известно всем. Как могу к вам обращаться я? Подскажите, ведь сейчас в смятении, словно дитя. — Я – Томас, — купец протягивает руку, — Родился и вырос здесь, на Великом Востоке Италии. — Ваша душа мне родна, Неужто купец, прям как я? — Дамиано пожимает руку Томаса в ответ. — Именно так! Никогда не видел такого товара, как у вас. Ваши зеркала красивы и это подтвердили сегодня все. У вас совсем не было отбоя от покупателей. — Не могу сказать того же о вас, Не увидел ни одного человека у лавки. Может, у вас слишком скудный товарный запас? От этих слов на Томаса накатила обидна. Что значит «скудный товарный запас? » Да этот воображала вообще видел, чем он торгует? — Во все и не скудный! — крикнул купец, складывая руки на груди. — Вы обижены на правду мою? Не думайте, я вас не виню. Томас пару раз хлопает глазами. — Вы всегда говорите стихами? — Всегда. Это моя особенность, Как у вас к продаже недееспособность. — Эй! Я вообще-то лучший купец Великого Востока! — возмутился Томас, — Моё возвращение в Рим ждут все граждане. — Я знаю, что вы путешественник, И я уверен, что замечательный ремесленник, Но почему же здесь вашего дома нет? Вы скитаетесь по гостиницам уже много лет. Томас уже хотел было ответить, но остановился, задумавшись о словах Дамиано. — Может странствие и есть ваш главный враг? Останьтесь здесь подольше и проблемы рассеются, словно мрак. Возможно тогда вдохновение к вам придёт, А то сейчас всё идёт напролёт. — А ничего, что вчера люди от меня не отходили так же, как от тебя сегодня? — ещё сильнее начал злиться купец. — Но я не ви… Томас не стал дальше слушать. Он развернулся и, взяв свой товар, отправился в гостиницу. Будет этот поэт недоделанный его ещё жизни учить! На следующий день стало только хуже! Когда Томаса вновь никто не замечал на рынке, а вся толпа скопилась у Дамиано, в этот момент появился Король Итан IV с принцессой Теодорой. Конечно, изначально купец подумал, что королевская семья приехала за ним, ведь он тот самый злодей, который отверг Теодору. Лучше бы так оно и было… Принцесса лишь бросила на парня надменный взгляд, а потом фыркнула, закрыв лицо веером. — Прошу минуту тишины! — воскликнул Итан и вся толпа в тот же миг разошлась в сторону. Король направился к лавке Дамиано, внимательно рассматривая его товар. Теодора поспешила за братом. — Неужели сам Король Итан IV и принцесса Теодора к нам пожаловали? — раздался голос откуда-то издалека. Томас не остался в стороне и подошёл к народу, внимательно следя за всем происходящим. — Рад вас видеть. Из-за угла показался высокий худощавый мужчина. Его длинные усы закручивались на концах, а большой цилиндр на голове прикрывал лысину. По всей видимости, этот человек не местный, ведь абсолютно ни у кого не было такой шляпы. — Как вас звать? — спросил король. — Зовите меня Мелчиóре, — Мелчиоре поклонился, — Я к вам сюда из самой Венеции. Я нахожу покупателей для лучшего ремесленника. Кстати, А вот и он, — Мужчина указал на Дамиано. — Представьтесь, пожалуйста, — попросил Итан, переведя взгляд на купца. — Меня зовут не сложно совсем, Дамиано — это имя известно всем, — повторяет свой коротенький стишок парень. Король вернул свой взор на товар. Расписные зеркала и фарфоровые вазы ему очень даже приглянулись. Он уже представил, как некоторые из будут украшать дворец. — Ваши товары чудесны, позволите? — спросил Итан о возможности взять в руки столь чудное изделие, на что Дамиано тут же закивал, — Фарфоровые вазы ваши прекрасны… — с придыханием проговорил он. Принцесса Теодора же взяла деревянный гребень, украшенный розами. — Как эти цветы сохранили жизнь? — спросила девушка. — Мой секрет довольно прост, Капли воска от свечей – лучше всех других забот. — Поэт значит… — промолвил Итан, — Очень сложно каждый раз отвечать стихами. — Это очень романтично, — посмеялась принцесса, заглядывая в одно из зеркал. — Как я и говорил, Дамиано – лучший ремесленник, настоящий талант, — Мелчиоре кладёт руки на плечи купца. — Я так понимаю, вы путешествуете вдвоём, верно? — Всё так, — весело отозвался мужчина, — Мы здесь на пару дней, а потом обойдём всю страну! — он проводит рукой по воздуху, представляя путешествие. — Если вы не против, я хочу, чтобы вы остались, — начинает король, — Дамиано, ваши зеркала прекрасны. Мне всех слов мира не подобрать, чтобы описать их красоту. Хотел бы вас попросить, чтобы вы украсили наше королевское зеркало. Конечно, вам за это заплатят. Зеркало между прочим не маленькое, почти на всю стену, — последнее предложение Итан выделил особой интонацией, намекая, что работа не проста. Глаза Дамиано тут же округлились. Он и работа в замке? Да о таком парень и мечтать не мог! — Я… — нервный смешок вырвался из его груди, заставив смутиться, — Я буду только рад работать у вас, Но что скажет Мелчиоре в сей же час? — Дамиано переводит взгляд на Мелчиоре. — Для меня это большая честь отпустить Дамиано работать у вас, — мужчина ещё раз кланяется королю, благодаря. — Тогда договорились, — Итан отдаёт золотые монеты за две вазы и гребень, который присмотрела его сестра, — Окажите честь и проедьте во дворец. Вам выделят комнаты, а уже завтра покажут само зеркало. Сказать, что мужчины были в шоке — это ничего не сказать. Они будут жить во дворце всё это время? Не успел Мелчиоре опомниться, как купец говорит: — Я вам благодарен, Господин, Но позвольте остаться до заката мне здесь. Хочу продать весь товар, что есть из глины, Стекла, фарфора и желез. — Оставляю вам королевскую карету здесь, — Король Итан указывает на лошадей, которые везут карету, — Как будете готовы – вперёд! — и с этим словами королевская семья покидает рынок. Томас был вне себя от злости. Почему ему не поручали украсить королевское зеркало? Почему именно Дамиано? Сжав кулаки, купец возвращается к своей лавки, поникнув головой. Отдалённо он слышит, что народ вновь зашумел, подходя к товарам другого купца. Как все могли взять и забыть про него?... Зависть распирала Томаса, не давая спокойно жить. За всю неделю к нему больше так никто не подошёл, но зато к Дамиано бежали все граждане Великого Востока Италии. Ну, а кто не будет завидовать такому успеху? Когда-то и у самого Томаса он был… Несмотря на тяжёлую работу во дворце, Дамиано успевал создавать новые товары и появляться на рынке. То что ему хотелось отдохнуть было видно: мешки под глазами, немного растрёпанные волосы и постоянные зевки говорили сами за себя. После успеха мужчины, принцесса Теодора начала на него заглядываться. Говорила различные комплементы и старалась соблазнить всем видом. Однажды, Томас увидел на площади купца, который целовался с принцессой. Либо у Теодоры было хобби находить себе восточных купцов, либо она пытается отомстить Томасу, либо они действительно полюбили друг друга. Последней каплей для купца стала то, что совсем недавно произнёс Король Итан IV: — Объявляю Дамиано Давида лучшим купцом Великого Востока Италии! — «Дамиано Давида? Лучшим купцом? Это был мой статус! » — купец жаждал мести. Мести Дамиано… Конечно, Томас не хотел вредить ему как-то физически, но этот Дамиано должен знать своё место! Дождавшись тёмной ночи, купец пробрался на территорию замка. Это было сделать не сложно, ведь двор никем не охранялся. Дальше было труднее, ведь Томасу предстояло пробраться в замок и, если его кто-то увидит, то доложит королю и тогда его точно выгонят из страны. Во дворце он был не раз и знал достаточно много о нём. Например, в какой башне живут гости. Нужно только выбрать правильное окно, чтобы не попасться на чужие глаза. Увидев возле одного из окон силуэт Дамиано, который в ту же секунду покинул помещение, Томас путём проб и ошибок смог перекинуть верёвку через крюк. На этот крюк вешали подвесные горшки с цветами, а парень хочет, чтобы он смог выдержать целого человека! На его удивление — крюк выдержал. Купец смог забраться по стене башни в комнату Дамиано. Красивая, спору нет. Оглядевшись, Томас видит сумку с новой партией расписных зеркалов, лежащую на полу. То что надо. — «У Дамиано и так много работы во дворце, зачем ему ещё и ездить на рынок? » — подумал про себя парень. Схватив сумку, купец по тому же пути возвращается на землю и бежит, как можно дальше, лишь бы его не заметили. В гостинице прятать зеркала не получится, там слишком много народу. Нужно избавиться от них. Томас добегает до реки и смотрит вниз, пытаясь увидеть, насколько глубокое дно. Достаточно, чтобы никто не нашёл ненужные вещи. Ещё раз взглянув на сумку, в сердце купца начинает что-то нервно ёкать. Это совесть… Может быть, он поступает не правильно? Ну уж нет! Во-первых, Дамиано забрал любовь народа себе. А во-вторых, он осквернил изделия Томаса. Кто мог сказать, что выглядят они скудно? Помотав головой, парень поднимает товары над головой и кидает их в реку, заворожённо следя, как они тонут. Дело сделано. Месть Томаса не сработала, ведь буквально на следующий день Дамиано вновь появляется на рынке с новыми зеркалами, гребнями и вазами. Зеркала были лучше прежних! Но как он успел за одну ночь? Сам же их создатель выглядел слегка замученным. Видимо сегодня он не сомкнул глаз, ведь роспись занимает большое количество времени. В эту же ночь купец повторил кражу, но в этот раз это были не только зеркала, но и фарфоровые вазы. На утро Дамиано стоял у лавки с новыми зеркалами, но без фарфоровых ваз, ведь после лепки фарфору нужно большое количество времени, чтобы он застыл. Зато купец принёс с собой прибор для создания этих самых ваз, разрешая народу слепить их самим. Так продолжалось несколько дней и ночей. Томас не понимал, как за такое маленькое количество времени Дамиано создавал новые изделия. Но самое главное, что ничегошеньки не изменилось и толпа людей не отходила от его лавки. Несмотря на гору монет и одобрение людей, мужчина стал рассеянным. Он почти ничего не говорил, а улыбка с его лица пропала. Кожа побледнела. А с недавнего времени, Дамиано не появляется на рынке и вместо него был Мелчиоре. Он продавал товары, созданные купцом, но на вопросы: «Где Дамиано? » — он не отвечал. Совесть начала грызть Томаса изнутри, ведь из-за него Дамиано добавлялась работа. Он понимал, что скорее всего во дворце было не так уж и просто, ведь нужно было угодить Королю и принцессе, так ещё и вдвойне делать различные изделия на продажу. Даже когда на рынке торговал Мелчиоре, купец не переставал красть товары и сбрасывать их в реку. — «Нужно прекратить этим заниматься, » — подумал про себя Томас и решился на самый отчаянный шаг.Этой же ночью.
Тёмные улицы. Ни одного фонарика, который мог бы осветить их. Томас шёл медленно, обдумывая все возможные исходы. Он хочет рассказать о случившемся не только Дамиано и Мелчиоре, но и Королю Итану IV. Тогда ему точно не избежать наказания, но зато поступит по совести. Купец и не заметил, как дошёл до нужного ему окна. Света в комнате не было. Либо Дамиано спит, либо его просто нет в комнате. Почему Томас решил вновь зайти через окно? Потому что он хочет, сначала признаться самому купцу, а уже потом и остальным. Да и к тому же, навряд ли сейчас кто-то откроет врата дворца. Забравшись по верёвки на подоконник, он заглядывает в окно и никого не видит в комнате. Пробравшись внутрь, Томас вновь оглядываться и, на его удивление, не видит сумки с товарами. — «Это не самое важное. Где Дамиано? » — пронеслось в его голове. Однако купец не успел как следует об этом подумать, ведь за дверью послышались шаги. Испугавшись, Томас думает, куда же лучше спрятаться. Шкаф не широкий и он не сможет туда поместиться, а вот кровать — самое то. Он прячется под мебель и начинает молиться всем богам, чтобы эту комнату прошли мимо, но, к сожалению, дверь распахнулась. — … И чтобы сегодня же ещё восемь зеркалов было готово! — злобным голосом проговорил Мелчиоре, загоняя Дамиано в комнату и толкает его на рядом стоящее кресло, — Сегодня было очень мало товаров, а это значит, что было мало денег. Остаёшься сегодня без ужина, а с утра – без завтрака, всё понял? — Я услышал вас, Сеньор, Но раздобудьте мне, пожалуйста, ещё фарфор, — жалобным голосом промолвил Дамиано. — Опять закончился? — удивился мужчина, — А, ну да… Ты же не уследил за товаром и большая часть фарфора не окупилась, — он ударяет рукой по стене, заставив Дамиано вздрогнуть, — Значит так… — потирает переносицу, — Сейчас ты делаешь зеркала, я завтра их продаю, а ты тем временем работаешь с королевским зеркалом, ясно? — Мелчиоре достаёт из шкафа кандалы на ноги, приковывая их к щиколоткам парня, — А до утра ты отсюда не выйдешь, понял? — Дамиано кивнул, — Фарфор я попытаюсь раздобыть, а теперь к работе! — и с этими словами мужчина выходит из комнаты. Стук двери эхом раздался по комнате, оставляя неприятный след на душе. Дамиано закрыл глаза, сжавшись. Он устал и это было видно невооружённым глазом. Закинув ноги на кресло, парень упирается лицом в колени и не сдержал слёз, ведь такое обращение к себе он не заслужил. — Это не моя вина, — прошептал купец, не пытаясь хоть как-то срифмовать строчку. Томас следил за всем происходящим из под кровати и он был очень удивлён. Мелчиоре выглядел образцовым, умным мужчиной, но оказался дьявол, скрывающийся за ангелом. Внутри всё сжалось от вида плачущего Дамиано, из-за чего он издал печальный стон, напугав этим купца. — Кто здесь? Признавайтесь сейчас же!.. — он помедлил, стараясь подобрать рифму, — Не то доложу о вас страже! Томас вылезает из под кровати, ведь больше делать нечего, его раскрыли. Столкнувшись со взглядом купца, Дамиано тут же утирает слёзы. — Знакомы вы мне, Но не помню, словно воспоминания где-то на дне, — старался спокойно ответить он. — Я… — купец смотрит на уставшего парня и сердце сжимается ещё сильнее, — Я Томас… Томас Раджи — Имя знакомое, дайте подумать… — Дамиано пару секунд присматривается к чужому лицу, зажигая свечу, — Не тот ли вы купец, что… — он запинается и не может подобрать рифму, — не тот ли вы купец, что… — Я только что слышал, как ты говорил не в рифму, — перебивает Томас. Мужчина взглянул на парня и он вспомнил вопрос. — Как вы сюда попали, будьте честны, Сейчас дороги нынче темны. — Об этом я и пришёл с тобой поговорить, — начинает купец, — Я… Именно из-за меня ты сейчас сидишь в кандалах… Дамиано смотрит на собеседника непонимающими глазами. — Каждую ночь я пробирался сюда, дабы украсть твой товар, — Томас сжимается, чувствуя себя под пристальными глазами, — Прошу, прости меня! Меня одолела зависть и желание отомстить тебе. — За что отомстить мне? Я не знаю, что такого сделал, даже в самом страшном сне… — Я сам не пойму. Зависть — опасная вещь, которой нельзя поддаваться, — парень поднимает глаза на Дамиано, — Я просил тебя о прощении, но знаю, что это невозможно сделать, поэтому я прямо сейчас иду к Мелчиоре и обо всё ему рассказываю, после — Королю. — Не вздумай!.. — купец встаёт с кресла, но шаг сделать не может, — Не вздумай, ведь Мелчиоре опасен, — Его настоящий характер — просто ужасен! — Ты прямо сейчас страдаешь из-за меня и хочешь, чтобы я никому об этом не рассказывал? — удивляется Томас. — Ты не знаешь, какой на самом деле Мелчиоре, если он услышит от тебя такое, то… — Я видел его настоящего прямо сейчас! — ругается парень и подходит чуть ли не вплотную к собеседнику, — Именно поэтому я хочу рассказать ему, чтобы на тебя не было никакой злости. — Да ты дослушай меня! — впервые прокричал Дамиано, заставив Томаса удивлённо распахнуть глаза, — Мелчиоре после такого тебя в покое не оставит. Он будет присутствовать на рынке круглые сутки и следить за тобой. Возможно, он также попытается что-нибудь сделать с твоими товарами, поэтому прошу, ничего не говори ни Мелчиоре, ни Королю. Томас потускнел. Он смотрит в уставшие, но в тот же момент переживающие глаза и искренне хочет помочь купцу, ведь здесь есть и его вина. Постояв в полной тишине пару секунд, он произносит: — Я тебя здесь не оставлю. — Что? — Ты на исходе сил, а Мелчиоре этого не видит. Тебе нужен отдых, а не работа, — купец берёт за руки мужчину, — Тебе нельзя здесь оставаться. Дамиано несколько раз моргает, стараясь понять слова собеседника, а потом что-то тёплое разливается в его груди. — При всём желании, я не смогу уйти, — он опускает голову вниз, намекая на кандалы. — Он всегда тебя приковывает? — Всегда. Томас присаживается на пол, рассматривая оковы. Без ключа здесь явно не обойтись… Железная цепь уж слишком толстая и её невозможно будет порвать. Он пытается расстегнуть один из браслетов на щиколотке, но ничего не получается. Как вдруг ему в глаза бьёт искра света на полу. Взглянув на это место, купец видит изогнутый гвоздь, который явно уже будет плох в своём предназначении. Но зато он идеально сойдёт за ключ! Схватив гвоздь, Томас вставляет его в разъём для ключа и старательно им крутит внутри, надеясь, что таким образом сможет вскрыть оковы. Спустя пару минут браслет поддался и слетел с ноги Дамиано, подавая надежду. Его судьбу повторил второй и оковы были сняты. — Отлично! — воскликнул Томас и поднялся на ноги, — Вот, теперь ты свободен и мож… Он не успевает договорить, ведь мужчина тут же притягивает его к себе, крепко-крепко зажав в объятиях, благодаря. — Да всё хорошо уже, не переживай, — парень нервно смеётся, похлопав Дамиано по спине. — Спасибо, — тихо вымолвил купец, а потом отстраняется, — Но я не знаю, куда мне бежать. Мелчиоре всегда знал, где мы можем остаться, а я без него — как без рук. — Давай так, ты сделал зеркало, которое тебя попросил Король. — Да. — Значит теперь тебя здесь ничего не может держать, — Томас берёт Дамиано за руку и ведёт к окну, — Я уже давно собирался навестить свою сестру во Франции, поэтому можем поехать туда. — Во Францию? — удивляется купец, — Но я не знаю языка и как мы сможем туда добраться? — Будем просить путников, которые держат путь туда же… Или ты не хочешь сбежать от Мелчиоре? — Хочу! Ещё как хочу! — с надеждой произнёс купец. — Тогда пошли. Решение было принято. За эту ночь Дамиано и Томас смогли покинуть Великий Восток Италии, выехав на тележки с другими людьми, которые начинали своё странствие. Правда выспаться им никто не дал, ведь народ оказался весёлым и до самого рассвета пели различные песни. На следующую ночь ребята попросили других путников, которые также держали путь во Францию. Конечно, им разрешили поехать за компанию и уже через неделю были в городе любви — Париже. За эту неделю ребята сблизились и понимали друг друга с полуслова слова. Дамиано почти перестал говорить стихами, дабы не раздражать своих путеводителей. Но зато он перестал переживать по поводу Мелчиоре, наконец-то понимая, что в этом виноват только этот гнусный человек! Томас для него стал самым близким человеком. Настолько близким, что иногда при взгляде в серо-карие глаза он чувствовал, как что-то тянет в сердце. Нечасто такое происходило, но заставляло парня задуматься. Когда путники оставляли ребят наедине, Томас просил Дамиано спеть. Что угодно, лишь бы вновь услышать этот ангельский голос, который спустился на землю с небес. И Дамиано пел. Он пел любые песни, которые только знал и даже пару сочинённых. В один из дней эти песни убаюкали Томаса, заставив уснуть на плече купца. Тот был не против, но на протяжении нескольких часов его мучило непокидающее чувство. Чувство спокойствия и умиротворения. Было настолько хорошо, что не хотелось менять позы и возвращаться в реальность. Томас же, когда слушал песни Дамиано, улетал в другой мир и явно не хотел из него возвращаться. Тёплый нежный голос окутывал его, словно одеяло, заставляя чувствовать себя дома, где всё хорошо. Несколько раз утром он просыпался и замечал, что лежит в обнимку с Дамиано, который на тот момент ещё спал и ничего этого не видел. Было странно, но ему не хотелось отпускать это тело из своих рук, а хотелось большего… Хотелось прижаться и расцеловать каждый сантиметр кожи и один раз он позволил себе это сделать. Пока Дамиано спал, Томас вглядывался в его расслабленное лицо, на которое упало пару порядок волос. Взяв в руки руку парня, купец прикоснулся губами к тыльной стороне кисти и почувствовал, как сердце готово выпрыгнуть из груди. Томас решил, что подумает над этим позже, а сейчас нужно добраться до сестры. Виктория и её семья с радостью приняла купцов в свой дом, выделив им комнату на верхнем этаже особняка. Комната была одна на двоих, что в принципе не очень та и смутило ребят. Конечно, было неловко переодеваться под пристальным взглядом соседа по комнате, ведь каждый из них хоть и пытался, но не мог отвести глаз от тела друга. Но спустя какое-то количество времени они даже привыкли и уже не так сильно смущались от переодевания.Несколько дней спустя.
Томас сидел за столом в комнате, старясь собрать небесный фонарик. Новый дом — новое увлечение. Правда, у него мало, что получалось. Никак не получалось собрать каркас из палочек. Как люди вообще это делают? Их невозможно скрепить! — Занят? — зайдя в комнату, спросил Дамиано. — Никак не могу собраться фонарик, — вздыхая отвечает купец. — Может быть, тебе помочь? — подойдя ближе, спросил он. — Было бы неплохо. Дамиано садится рядом и берёт палочки из которых, по идее, должен получиться круг. — Смотри, вот тут вот нужно скрепить так, а вот тут вот так… Да, всё правильно. Купец скрепляет детали и передаёт их Томасу, наблюдая за его действиями. — А теперь тебе нужно натянуть бумагу вот так вот… — Ты умеешь делать фонарики? — удивился Томас. — Немного. Делал несколько раз, но не часто. Дамиано аккуратно клеит бумагу по кругу каркаса, разглаживая рукой, чтобы нигде не было складок. — Сегодня запускать будешь? — поинтересовался мужчина, аккуратно проверяя все детали. — Да, думаю вечером можно, — купец мнётся, вновь почувствовав рядом с Дамиано те чувства, — А ты… Ну… не хочешь со мной его запустить? — умоляющими глазами спросил он. — Думал не предложишь и придётся самому напрашиваться, — посмеялся парень, — Буду не против. — Отлично! — воскликнул Томас и принимается помогать другу, — Слушай… Я хотел тебя спросить. — М? — Не подумай, я не ревную, но я думаю, как сейчас принцесса Теодора? Вы же с ней любите друг друга и… — Что? — удивился Дамиано, посмотрев на купца непонимающими глазами, — С чего ты взял, что мы любим друг друга? — Ну, вы с ней целовались тогда на площади, — хмурится парень. — Ааа, — мужчина облегчённо выдыхает и облокачивается на спинку стула, — Мы не любим друг друга. Сначала я подумал, что принцесса мне так призналась в любви, но, когда я был в замке, услышал её разговор с Королём. Они поспорили, кто первый найдёт свою вторую половинку, тот и станет навсегда правителем Италии. Конечно, сейчас по закону Король Итан IV, но, как я понял, Теодора хочет занять его место и пытается найти себе мужчину, — объясняет Дамиано, — Она мне говорила, что раньше она любила тебя, но ты ей отказал. Почему так? — Принцесса не в моём вкусе, — Томас кладёт руки на стол, а на них голову, внимательно следя за происходящим. — А кто в твоём вкусе, если не секрет? — Что? Ну… — купец за переживал, не ожидая такого вопроса, — Ну… Нет, конечно… Принцесса Теодора она очень красивая… — он вновь садится, упираясь руками об краешек стола, — Она красивая, но… Ну, нет… То есть да, но то есть нет. Все девушки красивые и очень милые, но… — слова получаются несвязанные и немного бессмысленные, но Томас всё равно пытается донести всю суть. — Давай по другому, — поняв смысл, Дамиано старается успокоить друга, — Кто тебя привлекает? Купец замолчал. Он пару секунд смотрел в глаза напротив, ища в них подсказку, а потом уводит взгляд в сторону. Так он проводит ещё какое-то количество времени, а потом выдаёт, не подумав: — Ты. Дамиано, мягко говоря, был очень удивлён. Ему только что признался в любви человек, к которому он сам чувствует тоже самое. Что делать? Сказать, что чувства купца взаимны? Что им не нужно об этом думать? Или вообще накричать? Ни в коем случае. Парень понял всё, а ещё он знает, что своими вопросами поставил Томаса в неловкое положение и нужно как-то выкручиваться. — Мы будем его раскрашивать или оставим таким? — резко сменил тему он. — Я… Кхм… Давай оставим таким, — купец подходит к зеркало, разглаживая своё лицо, пытаясь скрыть румянец. И что теперь делать? Как ему объяснить сказанные слова? Очевидно — никак и через пару дней Дамиано уйдёт из этого дома, навсегда забыв о нём.***
Маленькие волны поднимались от вёсел, заставляя плыть вперёд. В руках Томаса мерцал фонарик, который ребята уже предварительно зажгли. Дамиано идет рядом и грёб вёслами, стараясь отплыть от берега дальше. Произошедшее не выходил из мыслей Томаса. Как он так мог облажаться? Это же надо так, случайно признаться человеку в любви! И как после такого Дамиано вообще с ним согласился плыть и отпускать фонарик? Он взглянул на купца, на лице которого выступил пот от тяжёлой работы. Рядом с ним лежала его сумка, но Томас не понимал, зачем она ему с собой. — Мне кажется, что тут идеальное место, — предложил Дамиано, осматриваясь. Рядом нет никого, кто мог бы помешать. Тишина. Звёзд на небе почти не было, но это неважно. От создаваемого фонариком свет были видны кувшинки на воде. — Наверное, — тихо ответил Томас. Дамиано чувствовал напряжение, которое исходило от Томаса и поэтому берёт его руки в свои, не отпуская фонарик. — Ты в порядке? — спросил он, на что тот только закивал, — Отпускаем? Купец взглянул на друга из под золотой отросшей чёлки и вновь кивнул. Он не хотел говорить. Ему просто было страшно издавать хотя бы один звук. Ребята перестают удерживать фонарик в ладошках, но всё равно страхуют, держа скреплённые руки в замок снизу. Огонёк постепенно отрывался от ребят, взлетая всё выше и выше. Его свет освещал всех обитателей реки, показывая их мордочки. Дамиано взглянул на Томаса. На лицо купца также попал свет, делая его ещё более милым. Веснушки переливались в ярко-жёлтом свете, то скрываясь, то появляясь вновь. Мужчина любовался всей красотой чужого лица. Он понимал, что сейчас самое лучшее время, чтобы обо всём рассказать. Взяв в свои руки чужие, Дамиано привлекает внимание Томаса, а потом тихо говорит: — Если любишь человека, Никогда нельзя скрываться, Или не сможешь ты выдержать случившегося набега, Все мы можем ошибаться. Главное верить и знать, Что с тобой есть родная душа, Которая будет тебя всегда защищать, Которая будет рядом, вечно искуша, Лишь тогда тебе не нужно бояться, Тогда ты станешь собой, Можешь в любой момент улыбаться, А я буду всегда рядом с тобой. Закончив читать стих, Дамиано притягивает купца к себе и нежно целует в губы. Он не пытается его как-то углубить или добавить нотки похоти. Нет. Ему этого не нужно. Он хочет сделать этот поцелуй незабываемый, с целью дать понять, что прямо сейчас парень не один. Томас удивлённо распахнул глаза, ведь точно такого не ожидал. Ему не хотелось отстраниться, как это было с принцессой. Он прикрывает глаза, полностью отдавшись процессу. Он чувствует, как чужие руки притягивают его к себе за талию и не противиться, послушно пересаживаясь ближе и попадает в цепкие объятия. Ребята не знали сколько продолжался их поцелуй, но разъединились они в тот момент, когда воздуха стало не хватать. Правда, из рук друг друга они не спешили выбираться, продолжали смотреть друг на друга, тяжело дыша. — Я всегда буду рядом с тобой, Только так я чувствую покой. — Опять стишки, — смеётся Томас и кладёт голову на чужую грудь, — Это романтично. Он прикрывает глаза, чувствуя себя по-настоящему счастливым, ведь теперь скрывать чувства не нужно. Он смотрит в небо и видит, как фонарик всё дальше и дальше улетает в небо. — У меня для тебя кое-что есть, — неожиданно произносит Дамиано и засовывает руку в карман, — Давно уже хотел отдать, но вечно забывал. Он достаёт из кармана свёрнутый платок и отдаёт его Томасу. Тот же в свою очередь раскручивает его, но внутри ничего не оказывается. Приглядевшись, он понимает, что это его платок, который потерялся в лесу. — Как ты его нашёл? — удивлённо спросил Томас. — Ночью в лесу мы с Мелчиоре искали новые экземпляры для украшения зеркал и я нашёл его на земле. Я сразу вспомнил, что это твой платок, но где тебя искать — не знал. На рынке было некогда, а потом я благополучно забыл об этом. — Спасибо, — Томас, как раньше, хочет завязать его на голове, спрятав волосы, но чужие пальцы, которые легли на ткань, не дают этого сделать, — Что-то не так? — Носи его лучше вот тут, — Дамиано завязывает платок на шее купца, — Не хочу, чтобы он скрывал твою красоту. — Ну, это выглядит немного странно, но всё равно спасибо. — Это ещё не всё. Он нужен, чтобы скрывать на шее пятна. — Какие пятна? Дамиано вновь притянул парня к себе, но уже целует нежную кожу шеи, оставляя на ней яркие засосы. — Ай, Дамиано! — нервно смеётся Томас, — Как я теперь при Вике покажусь? Она же меня засмеёт! — Поэтому носи платок на шее, — мужчина достаёт из своей сумки зеркало и отдаёт его купцу. Свет фонарика ещё показывался и Томас смог разглядеть следы мягких губ на своей шее. Яркие, красные, любимые. Прямо такие же, как сам Дамиано. — Это, конечно, всё хорошо, но можно я тебя кое о чём спрошу, — он отдаёт зеркало обратно. — О чём? — Споёшь мне ещё раз ту песню про Марлену? Дамиано улыбнулся и вновь обнимает Томаса, проведя носом по тёплой коже.