Диско-Жамевю

ДРЕВНИЙ РЕПТИЛЬНЫЙ МОЗГ: Нет ничего. Лишь теплая первобытная тьма. В ней бродит твое сознание; оно не тяжелее… — Эээаэа, блять, куда??? ДРЕВНИЙ РЕПТИЛЬНЫЙ МОЗГ: Не перебивай меня. — Я хочу промотать, мне нужно к.… Куда мне нужно?.. ДРЕВНИЙ РЕПТИЛЬНЫЙ МОЗГ: Никуда тебе не нужно. Ты в ласковых объятьях темной пустоты. — Нет, я хочу… Мне надо проснуться, я не хочу ощущать себя ничем! ЛИМБИЧЕСКАЯ СИСТЕМА: Но ты ведь не хочешь ощущать себя тем, кто ты есть. Кусок грузного мяса, пропахшего потом и алкоголем. ДРЕВНИЙ РЕПТИЛЬНЫЙ МОЗГ: И бог еще пойми чем. — Но ведь.… Но я.… Но мне надо.… Пройти… ЛИМБИЧЕСКАЯ СИСТЕМА: А ты уверен, что сможешь? Ты все разрушил… ДРЕВНИЙ РЕПТИЛЬНЫЙ МОЗГ: Не только себя. — Да насрать мне, мне нужно! Куда-то, но мне точно куда-то нужно! ЛИМБИЧЕСКАЯ СИСТЕМА: Так ты хочешь проснуться? — Да, я, блять, хочу уже! … ЛИМБИЧЕСКАЯ СИСТЕМА: Ты не просыпаешься. Ты пытаешься выкарабкаться из зловония, в которое же сам угодил. В ушах гудит. Ты цепляешься ногтями за что-то твердое. Мерзко. В горле стынет ком. Ты не понимаешь, чего именно: ком волос или ком из слов, которые ты не произнесешь больше никогда. Глаза сами закатываются назад, но далеко не от наслаждения. Тебе хочется развалиться на атомы, лишь бы никогда больше не испытывать эту муку. Мало того, что ты жирный, обрюзгший мясной рулет, ты еще и испортился. И в этом вина далеко не тех, кто тебя хранил. Ты полуфабрикат. Тебе лучше просто сесть в мусорку прямо сейчас. Но ты все же открываешь глаза. Сразу же слепнешь. Больно. Свет выжигает глаза. Все правильно, у такого ничтожного создания не должно быть глаз. Все правильно.… Некоторое время просто пролежав в небытие, Гарри все же приходит в себя. Или, можно сказать, выходит. Но ему это на руку. Нельзя так сильно уходить во тьму, иначе можно сойти с ума. ВОСПРИЯТИЕ (ЗРЕНИЕ): Ты почти ничего не видишь, но вокруг… Ужасно. Тускло и серо. Дюбуа потихоньку приподнимается. Голова все еще раскалывается, но он хотя бы еще в состоянии передвигаться. Дальше все как-то идет на автомате. Мышечная память. Подойти к зеркалу — ужаснуться от вида своей пьяной гримасы — найти разбросанные по номеру шмотки и… ЭКВИЛИБРИСТИКА: Никаких штанов! Свободу ногам! Я протестую! Мы итак еле двигаемся! Что ж, ладно. Бесштанная команда в синтетической рубашке, зеленом пиджаке и одной туфле отправляется на выход из номера… ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Паааадажжите! Мы не можем так выйти! ЭКВИЛИБРИСТИКА: В смысле? ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Мы же не под кайфом! Мы такие заторможенные… Нужны спиды! ЛОГИКА: Вы чё там все совсем ахуели? — Не-не… Пожалуй, с меня хватит… — Гарри еле-еле бубнит себе под нос и все же выходит. ВОСПРИЯТИЕ (ЗРЕНИЕ): Тут уже намного лучше, чем в твоем номере. Тут светло. Возможно, всю красоту этого места задает вон та девушка с карими глазами и родинками на лице. Она блондинка. КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Похожа на тонкую спичку. Внутри она тлеет. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Я чую у нее сигарету! Пусть поделится! Дюбуа проходит мимо девушки, зажмуриваясь. Она слишком красива для него. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Ну, куда ты??? Ты мог бы за ней приударить! ЛОГИКА: Посмотри на себя и подумай еще раз. Это плохая идея. — Да отъебитесь же вы от меня все… — Гарри сжимает лицо мозолистыми пальцами до боли, закрывая себе обзор, но при этом продолжая идти. Вслепую. А впереди, кажется, была лестница… КООРДИНАЦИЯ: Э-где? Какая лестница? ЭКВИЛИБРИСТИКА: Щас все вырулю! Оп-ля! «Не оп-ля…» — думает Дюбуа, все же отрывая руки от своей морды и прокатываясь боком по острым ступеням, собирая грузным телом все зазоры. И без того больно, так теперь еще и ощущение, будто в комбайне перемололи вместе с пшеницей. Еще и штаны… А, нет, Гарри же без них, зато в трусах с персиками. Своей пятой точкой проезжает по ступенькам и ударяется о стену. Ладони обжигает тянущей болью, но хоть крови нет. Все же неприятно, когда царапаешь чуть ли не ногтями подобие камня. Зато как Гарри упал! Как кусок мяса, протолкнутый в мясорубку. КООРДИНАЦИЯ: Блять, где мы… ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ: Блять, кто мы… ВОСПРИЯТИЕ: Не время для риторических вопросов. Нас кто-то трогает. Дюбуа, недовольно причмокивая, еле-еле разлепляет глаза. Над ним будто горит солнце. ВОСПРИЯТИЕ (ЗРЕНИЕ): Нас ослепило. КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Может, это Рай? ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ: Или наш ангел-хранитель. Закряхтев, Гарри закрывается руками опять. — Да бляяяя… — Детектив, вы в порядке? СТОЙКОСТЬ: А по нам не видно? Нам ахуенно. ЭМПАТИЯ: Этот кто-то очень сильно за нас переживает. Как будто тоже перенимает наши чувства! ВОСПРИЯТИЕ (ЗРЕНИЕ): Мы его даже не видим еще. Открывай глаза, давай. Наконец, Дюбуа решает открыть глаза вновь. Они привыкают к свету и кое-как разглядывают лицо. Почему-то знакомое, но все еще предстающее в виде пятен: желтых, рыжих, каких-то серых разводов, коричневых. Как будто Дюбуа стал близоруким. Гарри прищуривается, хлопая редкими ресничками, наверное, пытаясь спрятать и свои отвратительные серо-зеленые глаза тоже. — Ты ангел? ЭМПАТИЯ: Этот кто-то немного в ступоре, но виду не подает. Он вообще не любит открыто показывать свои эмоции. По нему видно. — Нет. Я лейтенант Ким Кицураги. Из 57 участка. ЛОГИКА: Кто из нас отвечает за память? Откуда мы помним этого… Кима? ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Я отвечаю только за ее отсутствие! ЭМПАТИЯ: Не знаем. Но Ким нам нравится. КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Лучик надежды в царстве хаоса. Гарри почему-то расплывается в широкой лыбе, демонстрируя во всей красе и зубы со стертой эмалью, и совиные бакенбарды с совсем не заметными седыми волосками. Он походит на мастиффа с такой ухмылкой и блеском в глазах. Изо рта доносится явно довольное и аж нежное пищание, которое, к сожалению, омрачается перегарным зловонием. — Киииииииииим! — А после этого визга Дюбуа притягивает Кима к себе, собираясь обнять, но тот умело выворачивается. ЭКВИЛИБРИСТИКА: Грация кошки! Но не у тебя, Гарри… ВОСПРИЯТИЕ (ЗРЕНИЕ): Нам все еще его не особо видно, но… ЭМПАТИЯ: Ты чувствуешь, что он не особо доволен. Он воспринял это, как издевательство. — Ну, Ким… — Как-то грустно бухтит Дюбуа, вздыхая. — Да, я Ким. Но лучше зовите меня «лейтенант». РИТОРИКА: ПРОВАЛ — Лейтьмьммьыыль… Лейтн… Лейиииаат. ЭМПАТИЯ: Не говори ничего! Ты коверкаешь его звание, ему обидно! — …Ну, можно просто Ким, пожалуйста? — …Как хотите. Вы пришли в себя? Может, наденете уже штаны? ЭКВИЛИБРИСТИКА: Ни за что! Они нас сковывают. — У меня на них аллергия. — Хрипит Гарри, взмахивая рукой наотмашь. И задевая пальцем кусок лестницы опять. СИЛА ВОЛИ: Ради всех светочей, ты же не будешь плакать из-за того, что ударился пальцем? (ПРОВАЛ) А… Неважно… Дюбуа начинает тут же хныкать, сгибаясь пополам и складываясь, как раскладушка. — Детектив, пожалуйста, соберитесь. — Ким говорит так, что у Гарри захватывает дух. В ход идет еще и приподнятая бровь. АВТОРИТЕТ: Какой кошмар. Ты весь в его власти. ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ: Опять? ЭЛЕКТРОХИМИЯ: А мы и не против! АВТОРИТЕТ: Я против, но ничего не могу сделать. Черт. СИЛА ВОЛИ: Ким прав, соберись. Утри сопли обо что-нибудь. ГРУБАЯ СИЛА: Можно об этого очкарика. ЛОГИКА: Ты ахуел??? ЭМПАТИЯ: Откуда этот амбал вообще здесь? Мы же его выкинули… ЛОГИКА: Куда вы могли его?.. О нет. ЭМПАТИЯ: Что такое? ЛОГИКА: Где Энциклопедия? ЭМПАТИЯ: …А, так вот, кого мы выкинули… ЛОГИКА: Куда вы ее выкинули, дармоеды? ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Почему сразу дармоеды?! Мы… Эээ… РИТОРИКА: Социально-ответственные граждане. — …Детектив? Гарри аж дергается, поскольку базарный говор его мыслей между собой прерывает Ким. — Да щас, я… Да… У меня… Голова кругом, — Дюбуа хрипит. — Может, воды? — У Кима строгий голос. — Нет, я… Щас я… Мысли в моей голове выгнали Энциклопедию… ЛОГИКА: Ты ебанутый? Ты зачем ему об этом говоришь? Он не поймет, замолчи. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Мы ебанутые! Кричи об этом! МЫ В СРАКУ ЕБНУТЫЕ!!! МЫ ДОБРОВОЛЬНО ЛИШИЛИСЬ ПАМЯТИ! Дюбуа морщится весь, как изюм, всхлипывает жалобно и пытается спрятать голову в пиджаке. Не особо выходит. Тут его крепко буквально берут за шкирку и приподнимают, затем «волокут» по лестнице обратно вверх. ГРУБАЯ СИЛА: Откуда в нашем очкарике столько силы? ЛОГИКА: Это в нас ее мало. — Эъ-э, Ким, подожди… — Я просто немного помогу вам прийти в себя. ЭМПАТИЯ: Он помогает незнакомому человеку так самоотверженно… ЛОГИКА: Вот была бы тут Энциклопедия, мы бы знали, почему мы его помним, а он нас — нет. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Ой, да прекрати ворчать, почему ты все еще здесь??? ЛОГИКА: Я в ахуе, но пока не в отчаянии, чтобы уходить. Проходя мимо той красивой «спички», Ким придерживает Гарри и помогает дойти до двери номера. Девушка заканчивает курить и, бросая в сторону Дюбуа усталый, но неравнодушный взгляд, уходит. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: А всё, Дамочка, всё! Надо было раньше, у нас теперь Ким есть! Лейтенант открывает дверь и остается снаружи. Гарри вновь смотрит на унылую комнату, которую сам же и разрушил. СИЛА ВОЛИ: Да не реви… (ПРОВАЛ) Да бляяять. Слезы как-то сами наворачиваются, Дюбуа опять начинает хныкать. — Я всё поломал… совсем всё… — Детектив. ВОСПРИЯТИЕ: Он положил тебе на плечо свою руку. Его кожаные перчатки холодные. От этого еще грустнее. Как будто ему неприятно тебя трогать. ВОСПРИЯТИЕ (ЗРЕНИЕ): Но зато штаны лежат прямо в центре комнаты. Ты их уже исследовал, проверил один карман, чтобы найти ключи от номера и выйти. ЭКВИЛИБРИСТИКА: Если надо будет прыгнуть, лучше сними их. С горем пополам, чуть не расшибив пол лбом, но Гарри надел штаны. ДРАМА: Ну, между прочим, желтые штаны с зеленым пиджаком отлично сочетаются! ЭКВИЛИБРИСТИКА: Ты в одном ботинке, да еще и на каблуках! Никакой свободы передвижения. — Вы помните, где вы оставили ваш второй ботинок? — Ким смотрит на Дюбуа поверх очков. Почему-то от этого взгляда Гарри прошибает пот. — Эмммььмэм… СКОРОСТЬ РЕАКЦИИ: Блять, окно! ВОСПРИЯТИЕ (ЗРЕНИЕ): Да, разбитое окно в номере. ЭМПАТИЯ: Бедное и грустное стекло. Получить ботинком по лицу довольно обидно… — Догадываюсь, — Тихо булькает Гарри в ответ Киму и кое-как пробирается через оконную раму на балкон. СУМРАК: Ты чуть не уселся задницей на стекло. Не хотелось бы умереть так тупо. Наконец, второй ботинок был добыт и надет. САМООБЛАДАНИЕ: Как же они ахуенно сидят. Кицураги же все эти нарочито медленные, задумчивые потуги Гарри найти обувь и надеть ее на себя никак не комментирует, только ждет. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Кажется, я чувствую что-то в кармане брюк… и это не ключи! Дюбуа засовывает руку в карман и аж гыкает. Таблетки. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Так! Так!!! Это же… ЛОГИКА: Это друамин, судя по всему. Хоть что-то полезное. Поможет отойти от перепоя. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Балин. Не спиды… Гарри, даже не читая название, пихает таблетку в глотку. ЛОГИКА: …Насчет друамина это было предположение, надо было проверить. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Ой, да какая разница? У нас слишком мало химии в крови! Гарри с более официальным видом возвращается к Киму и подправляет свой кошмарно-разноцветный галстук. Лейтенант ведет бровью. — Как я понимаю, вы из 41 участка. — А… А? — Дюбуа ухмыляется, шутливо отдавая честь, — Наверное? А я полицейский, что ли? Ух ты-ы, клёво… ЛОГИКА: Господи боже, куда ты себя закапываешь? — Офицер, — Голос Кима становится серьёзнее. — Это несмешно. — Но я не шучу… Ниче не помню! — Гарри пожимает плечами и похлопывает себя по ним, будто таким образом скидывая с себя ответственность. ЭМПАТИЯ: Ким немного обескуражен. — Вы помните, как вас зовут? — Мммэ… — Гарри мычит. Думать сложно. КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Нужно что-то яркое, свойственное только тебе. СУМРАК: Аскольд Брирман? Вестник Апокалипсиса. Хороший был мужик. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Дик Маллен! Или лучше Ебись-Он-В-Рот! КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Ясно. Мы не можем ничего придумать нормального. — Рафаэль Амброзиус Кусто! — Дюбуа гордо поднимает кулачок и грозит им Киму зачем-то. Этот восторженный возглас лейтенанта не радует. Он молчит. Долго. — Прошу прощения. У вас действительно травма мозга, детектив. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: А я говорил, что лучше Дик Маллен! — Да нет, я просто перепил… Бывает же такое. Будто ты никогда так не тусил по молодости, Ким! Кицураги щурится, вздыхает и поправляет очки средним пальцем. — Это было давно. А вы занимаетесь саморазрушением вместо расследования. — Какого расследования? — Гарри хлопает глазками и немного наклоняет голову вбок. ЭМПАТИЯ: Чувствую я, он сейчас разозлится. — Повешенный. Вы так и не спустили тело с дерева? Значит, оно висит там уже неделю… ЭМПАТИЯ: «Это очень непрофессионально» — думает он. — Так я, всё-таки, правда настоящий полицейский, ого… — Угу. Давайте как два настоящих полицейских спустимся вниз и опросим всех, — в голосе Кима вновь появились раздражительные нотки. — Пять сек, Ким, пять сек, носик припудрю… — Гарри косолапит в сторону еще более убитой ванной, нависает над зеркалом опять. В ладоши набирает немного горячей воды из сломанного вентиля и хлопает по пухлым щекам. Снова засовывает руку в карман и кушает еще две голубые таблетки «друамина». Чисто на всякий случай. СУМРАК: Если передознешься, то рвота у тебя будет синяя. Затем выходит. — Ну, Кимушка, я гото… ААаа!