Истинное обличие

Сплит Седрика- это что-то эстетичное и сделанное в период бурной молодости. Когда маг заметил этот прокол, он подумал, что ему показалось. Но он дурак что-ли? Нет конечно. Эбардо просто залез пальцами в чужой рот и, придерживая зубы, начал рассматривать чужой язык. Конечно, учёный был против, но препятствовать не стал, ведь маг рано или поздно узнал бы. Самому же Эбардо понравилось. Он увидел в учёном что-то бунтарское. Ему немедленно захотелось вкусить чужое непослушание и, возможно даже, разврат. Пальцы мигом сменили чем-то другим. Это что-то другое было губами. Это не было похоже на поцелуй. Скорее исследование чужого рта. Интерес брал верх, хотелось узнать больше. На сколько большой разрез, как он может им двигать? Углубление и напористость выпрашивали у учёного показать, что тот таил. Намёк был понят сразу, в глазах заискрился резвый огонёк. «Играть с любопытством сильнейшего? Звучит вкусно», — Седрик слегка ухмыльнулся так, как этого позволяла ситуация. Взять темп в свои руки, заставить могущественного демиурга подчиняться его правилам. Учёный не стеснялся открыто брать вверх. Его руки скользнули по чужим щекам, переходя на затылок и слегка оттягивая волосы. Это позволило ему свести на нет напор Эбардо. Маг не был против, но его нутро было несогласно подчиняться. Именно к этому приступал Седрик. Открыто показывая, что он будет кукловодом, мужчина легко и мягко целует, не позволяя демиургу делать то, что ему хочется. И вот, настал момент дать лакомый кусочек. Язык ученого перестаёт быть напряжённым и расходится как у змеи. Он показывает Эбардо на сколько он гибок и резв.Невероятно заводит, но маг знал, что больше брать нельзя, иначе эту сладость заберут. Недоступность злила, хоть он смог бы силой взять желанное. но демиург понимал, что будет не так, как сейчас. Нужно подчиниться этому дурманящему человеку. Злость копилась. Было слишком мало. Ему было слишком мало. Учёный стоял непринуждённо, как казалось на первый взгляд, но держа его за бока, маг заметил. Ноги подрагивают. Ему тоже было мало. Седрик начал притягивать к себе всё ближе и глубже. Демиург же понял, что наивный учёный проиграл в своей же игре. Только вот…теперь медленно и размеренно играть начинает он сам. Руки стали нерасторопно проскальзывать под кофту и изучать чужую спину. Холодные пальцы оглаживали каждую косточку чужого позвоночника. Дойдя до шейного позвонка, Эбардо легко дотрагивался до тонкой шеи, вызывая у учёного мурашки. Такое поведение дикого мага завораживало…ни единого слова не прозвучало. Лишь вновь и вновь притягивание ближе. Любовники в порыве страсти делали мелкие шаги назад. И вот, когда они стояли позади какого-то неизвестного предмета. Седрик твёрдо решил. Так просто маг не уйдет от него. Взглянув что это за предмет стоит позади, хитрые глаза покосились обратно на чужое лицо. Кажется, до Эбардо не дошло что замышлял мужчина напротив. Его снова быстро завлекли в поцелуй, что немного удивило. Приоткрыв глаза, маг увидел куда его ведут. Они в шаге от некогда королевской кровати. Такой мягкой на вид. Оба делают ещё один роковой шаг назад. Падение лишь углубляет их страсть. Теперь никто не хочет отстраняться. — Почему ты не показал свой язык раньше? — воздуха катастрофически не хватало, приходилось сквозь одышку спрашивать. — Хах…тебе всё покажи да расскажи? — огрызнулся в ответ учёный.- Может сам исследуешь, или тебя водить повсюду? Оскал и тяжёлое дыхание. Картина, которая захватывала дух учёного. Он был уверен в себе и в своих действиях. Отступать он не намерен. Поэтому, сероглазый легко скалится в ответ, обнажая клыки и дёсны. Никто не проигрывает.Никто не побеждаетОблизнув губы, учёный специально побольше показал двойной язык. От этого магу снесло клапан, чего и добивался Седрик. Легкий смешок в перемешку с довольным гортанным рыком тихо прозвучал. Он был доволен, ведь это третье очко в его пользу. Смеяться дальше ему не дали. Чужой рот решил, что слишком много о себе возомнил учёный. Теперь, правила будут нарушены. Эбардо, словно хозяин вторгся на чужую территорию, изучая чужую мышцу, которая его безумно интересовала. Язык извивался и бурно двигался, показывая свои возможности. Это нравилось демиургу, ведь неизвестно какое движение сделает один кончик языка и где будет второй. Это было игрой, в которой он смог получить желаемое.Мужчине под ним катастрофически не хватало воздуха. Щёки учёного пылали и маг прекрасно понимал, к чему всё идёт. Отступать в этой битве он не намерен. Отстраняясь также резко, как и прильнул, Эбардо не даёт времени сделать глоток свежего воздуха, тут же вгрызаясь в чужую шею. Вздох и продолжительное мычание последовали в ответ на его действие. Кадык подрагивал в его острых зубах, но он не ломал не прокусывал. Демиург твёрдо решил, что теперь его очередь мучить лёгкими ласками. Ученый хмурится. Ему не нравились обстоятельства, в которых он проигрывает. Козырей было не так уж и много. Разве что… Нет. Лучше он этим выбьет из мага последние остатки разума Глаза Седрика округлились, брови изломанной дугой направились к верху, а из уст раздался вздох. Он не ожидал такого выпада особенно от Эбардо. В этом раунде он теряет два очка. Счёт не в его пользу. Как и было задумано, маг получил реакцию, которую и хотел. Чужие ладони сжимали его затылок. Он нашёл точку не возврата. Скорее, это была полоса и находилась она от ямочки выше ключицы, до задней стороны уха. Обдавая горячим дыханием, Эбардо слегка кусает мочку уха и получает заветное. Он смог сломить вредность и стойкость учёного. Седрик не сдался до конца, но позволил лишнему звуку сорвать с его уст. Это был лёгкий и тихий звук. Кажется, маг нашёл новое слабое место. Седрик потерял прежнюю уверенность, но сдаваться так просто не хотел. Он стал отлаживать чужую спину. Лопатки особенно. Говорят, что лопатки это часть крыльев который отсутствуют у человека в результате эволюции. Но маг был другим человеком, у него они были когда он того желал. Сероглазый принялся искать нужную область на кости, чтобы начать массировать её. Эбардо любил свои крылья и поэтому ему доставило удовольствие такое внимание к ним. Два пальца невесомо огладили позвоночник, и в какой-то момент учёный решил надавить на каждый позвонок, заставляя хрустеть спину, затёкшую от позы. Это не было планом или ходом. Это лишь забота. Седрик не противился своей мягкой натуры, он не мог быть слишком напористым как Эбардо. По крайней мере…он бережёт её для контратаки. Демиург недоумевал. Почему учёный сменил поведение так быстро. Взглянув в глаза мужчины напротив, он встретил такой же не понимающий взгляд. — Что? — замешательство сменилось хитрой улыбкой на лице Седрика, — Хах, неужели ты так нежен, что тебя такое будоражит? — Смеешь дерзить? — его голос звучал угрожающе, но это только раззадорило. Ученый приблизился к его лицу смотря прямо в глаза. — А ты-то что? Сможешь поставить на место? — он произнёс это без капли страха, даже видя, как с каждой секундой глаза демиурга начинали пылать всё сильнее. — Ублюдок. Руки на талии сжались, доставляя мелкий дискомфорт. Маг желал отомстить за такое поведение. Укус в шею. Жестоко причинять боль там, где слабое место, но учёный лишь шумно вздыхал не давая голосу вновь сорваться. Укусы были хаотично разобраны в пределах доступного. Эбардо явно мешал, так полюбившийся ему, свитер. Холодный руки начали медленно заползать под одежду, легко очерчивая рельеф. Кости, кожа, мышцы соски-всё имело прекрасный рельеф. Разве что, в области груди он нащупал более мягкую кожу, которая имела очень много бугорков. Лицо его потеряло прежнюю похоть, на смену ей пришёл интерес. Что же это? Ему хотелось узнать. Руки в спешке стали поднимать низ свира и, на удивление, он встретил сопротивление. — Стой. Нет…- теперь учёный хмурился, но не смотрел на Эбардо. Его взгляд был направлен куда-то вниз. Неловко показывать то, чего стеснялся, — Там химический ожог… — Судя по всему тебе нравится мой вид, а я весь в шрамах.Определились.Стесняет ли тебя этого или возбуждает, — маг говорил это так непринуждённо, не смущаясь. — Умеешь же ты убедить, — томно вздохнув сказал Седрик, выражая своё согласие с демиургом. Теперь он смотрел куда-то в сторону. Была ли это забота или же маг просто желал своего, поэтому так сказал. Учёный не сможет узнать. Сняв с мужчины мягкий свитер, глазам открылся новый вид. Острые очертания таза и рёбер не позволяли оторвать взгляд, но всё же интерес вызывал ожог. Он был на чуть выше соска и, кажется, появился давно. Кожа в этом месте была кремового оттенка, чуть темнее кожи самого учёного. Хотелось прикоснуться в нему всей ладонью. Почувствовать полностью. Эбардо растаял от такого, ведь именно это объединяло их физически. Хоть демиург и был весь усыпан шрамами, он понимал, что не один такой. Что они похожи. Поцелуи несвойственны для жестокого мага, как думал Седрик, но Эбардо решил этим вечером опровергнуть все теории. Тело задрожало. Губы демиурга были зацелованными, от того безумно мягкими и мокрыми. Именно ими, он оставлял влажную дорожку поцелуев на безобразном шраме. Учёный не выдержал и взялся за густые волосы на затылке, слегка сжимая. Он желал держаться за них. Не тянуть, не притягивать, лишь держаться, как за последний клочок рассудка. Резко в голову приходит осознание. Тот, кто до боли сжимал его запястья, язвил и угрожал, сейчас, как щенок льнёт к груди. Это заставило через тяжёлое дыхание прорваться смешкам. — Щекотно? — этот взгляд полон мягкости и покорности, будто цепями привязан к Седрику. Игра продолжается и теперь время вести учёному. Что он и начал воплощать. За шею подтянув к своему лицу, он тихо процедил, вгоняя мага в ещё большее возбуждение. Он знал что тот любит. — Неужели великий маг так нежен внутри? — довольный собой, учёный продолжил нападение, поглаживая второй рукой щёку демиурга, — Не думал, что ты любишь милости. Как и предполагалось, Эбардо начал скалиться и уже хотел открыть рот, чтобы огрызнуться его заткнули. Рука, которая покоилась на щеке не позволила произнести и слова. Большой палец проник в рот, по хозяйственному придавливая чужой язык. Конечно. В ответ мужчину укусили, но это ещё больше раззадорило в нём азарт. Ход учёного продолжается. Запустив руку под майку, которая скрывала рельефное тело, он шустро начал стягивать лишнюю ткань. Но одной рукой он не мог этого сделать, а вторая держала Эбардо подле себя. Ситуация оказалась безвыходной. Разве что, зеленоглазка и сам уже сходил с ума от количества на нём одежды. Скинув кофту и майку, он вернулся желая продолжить наблюдать за действиями Седрика. Это действительно было интересно, ведь он предполагал, что учёный весьма застенчив и стеснителен, он то и дело робел и краснел при лёгких прикосновениях .Сейчас же, перед магом предстал совершенно другой учёный. Такой жаждущий, такой смелый и активный. Он развратил его. Понимание этого, заставило дыхание сбиться. Это было удовлетворением. Ведь маг был жутким собственником. Седрик не видел, но точно знал. Его табло горит всеми лампами. Эбардо был прав, его безумно заводит вид шрамов. На демиурге они смотрелись превосходно. Этот вид захватывал дух, от чего сероглазый неосознанно начал гладить каждую рану, до которой мог дотянуться. Эбардо это безумно нравилось. Тело его изрезано, изранено, но мужчина напротив без ума от этого. -Ха, неужели нравится? Ответ последовал только спустя минуту, когда учёный смог опомниться. — Очень… Снимай футболку чаще…- только поняв, что он сказал, мужчина начал заикаться, — нет-нет-нет …я не это имел ввиду! — Как прикажете. Маг устал от разговоров, он слишком долго терпит, чтобы не накинуться на бедолагу. Но вот кто из них бедолага. Решит состязание. Демиург просовывает колено меж чужих ног, слегка надавливая. Ответ на действие не заставил долго ждать. Тихий стон сорвался, тем самым ставя Эбардо в доминирующее положение в их игре. Злобно глянув на мага, учёный начал хитро улыбаться. Ведь пришло время к добиванию. Седрик прильнул к чужой шее лизнув острый кадык. Его двойной язык разошёлся, создавая двойное наслаждение. От неожиданности, Эо протяжно промычал. Ему явно понравились чужие возможности. Дорожкой мокрых поцелуев, Седрик спустился к тому, чему желал. Шрамы на груди. Они явно были чувствительными, ведь когда учёный их гладил, он чувствовал лёгкую дрожь. А что если поцеловать их? Или пройтись языком в своей манере? ничего не мешало мужчине проверить свои догадки. Разве что… — Нет уж меняемся, — решительно сказал Седрик. — Что? — Меняемся. Учёный толкнул ногу демиурга и сам успешно отодвинулся, заставляя мага упасть рядом. Медлить нельзя и нельзя дать ему встать. Седрик навис над тем, кто намного сильнее его, от чего в душе бушевала гордость за себя. Оставлять шрамы не хотелось, поэтому он тут же чмокнул первый попавшийся. В голове возник план. Вновь помучить зеленоглазое чудо. Поцелуи сменились лёгкими ласками языком, и как только он приблизился к чувствительной точке, язык разошёлся не задевая её. Учёные не сдержал смешка от своей шалости, но всё же пожалел мага подарив желанное. Сам же Эбардо возмущался, хотя издаваемые им звуки, ярко показывали, что тот был более чем доволен. — Может.перестанешь играть?! — вставая, произнёс демиург. — Молчать-коротко заткнул его сероглазый, надавливая на шею и возвращая мага обратно в лежачее положение. — Сейчас я ставлю условия. Эбардо готов был поклясться, что тогда его возбуждение взлетело до небес. Седрик проявлял и инициативу, и вредность, желание делать так, как хочется ему. Он не прислуживает, как раньше, теперь он подвластен только себе, даже если противник сильнее, он больше не отступит. Гордость охватила мага, но не на долго. Он почувствовал прикосновение мягких губ чуть ниже живота и попытки спешно растянуть ширину. Дыхание участилось было безумно приятно, ведь мужчина делал всё с огромной нежностью, а действия были бережными, словно Эбардо зеница ока. Причмокивания становились более громкими и мокрыми. Все шрамы получили особое внимание и поэтому Седрик всё же решился сказать. — Я это делаю по своему желанию, — он посмотрел в зелёные глаза и нахмурился, — и желать так «услужить», у меня не возникало. Для меня это всё имеет значение. Признание в любви? Мужчина в очках явно не знал, как нужно говорить что-то подобное. Так ещё и при такой ситуации. Учёный сильнее нахмурился, услышав, как кто-то пытается приглушить смех. — Эй! — в эту же секунду воцарилась молчание. Демиург привстал на локтях, приподняв чужой подбородок. — Ох, да ладно, мог бы просто сказать мне перестать, — сероглазый, кажется, начал дуться, но не долго. Его губы накрыли чужие. Теперь это не было чем-то эротичным. Это было таким мягким и быстрым. — Я тоже.