***
— Аврорату повезло заполучить Блейза, — заметил Драко, нервно сжимая в руках старую маску. — Оборотное зелье на двенадцать часов, надо же. Снейп бы им гордился. Блейз Забини успел принять Метку, разочароваться в идеях Лорда и перейти на сторону сопротивления. В Битве за Хогвартс в него попало сразу три проклятья, и последние годы он жил на собственных зельях и артефактах Отдела Тайн — Министерство решило, что связанный договорами зельевар мирового уровня гораздо полезнее мертвеца в Азкабане. — Ему повезло, что он получил подобное предложение, — заметила Гермиона. — Как непривычно вибрирует голос! У Теодора он ещё ниже? — Нет, в самый раз. Но волосы он так не зачесывает со школы. Драко, отложив маску, потянулся к принявшей обличие Нотта Гермионе, поправил растрепавшуюся челку и небрежно накинутую темную мантию. Форму Пожирателей Смерти они не решились надевать в этот раз, но в аврорском архиве сохранились плотные бархатные жилеты с серебряной вышивкой. — Спасибо. А маски… те самые? Драко кивнул. Серебряные, с уникальными узорами, они не уничтожались и не терялись, как бы он не желал этого. — Лучше всего будет, если говорить буду я, — заметил Малфой. — Тео молчалив, больше наблюдатель. И любит делать вот так, — он провёл большим пальцем по нижней губе. — Его маска повреждена, поэтому контролируй эмоции. — Ничего, что мы будем в масках? — Не думаешь же ты, что в «Виверне» мы встречались без них? Я могу только предполагать, кто скрывался за ними ещё и поэтому. У них узоры мертвецов. Гермиона повела плечами, будто пытаясь сбросить с них только ею ощутимый груз. Её работа «под прикрытием» ограничивалась несколькими слежками и незаметной охраной министра перед выборами. Но у них не было других вариантов без привлечения Робардса. Тем более, Рон и Гарри отслеживали её местоположение и состояние в штабе, позаимствовав из «Норы» часы, на которых не так давно появилась ложка и с её изображением, и были готовы прийти на помощь. Пальцы невольно скользнули по безымянному пальцу. Кольцо пришлось снять — Тео Нотт был одинок и нелюдим, а отношений, по словам Драко, боялся как огня. Другое дело — редкие мимолетные интрижки. Без помолвочного кольца Гермиона чувствовала себя незащищенной, будто без палочки или одежды. К слову об этом. — Как Теодор пережил расставание с палочкой? Драко отчетливо хмыкнул. — Она его не слушается уже несколько лет. Отец обезоружил его, когда узнал, что не дождется внуков, а после его смерти Тео… он пользуется другой, менее приметной. Палочка действительно отличалась от прочих, виденных Гермионой ранее: темное длинное дерево, исчерченное золотыми бороздами, с навершием из зелёного камня, будто рукоять меча или кинжала, а не инструмента волшебника. — Держись рядом, — напомнил Малфой, прежде чем они надели маски, сразу же будто вросшие в лица, и взялись за присланный им порт-ключ. Миг, и они переместились к железным кованным воротам. Драко коснулся их своей палочкой, то же проделала и Гермиона, неловко ударив кончиком палочки Теодора по изящной ручке. По воротам мелькнула рябь, и они прошли сквозь них, словно преодолевая туман. — Раньше для этого требовалась Метка, — шепнул Драко едва слышно. Гермиона выдохнула, не поднимая взгляд от растущей вдоль тропы дикой ежевики. Лишние разговоры в логове врага никогда не приводили ни к чему хорошему. Это был самый обыкновенный английский дом. По темному кирпичу струился разросшийся плющ, возле входной двери красовались клумбы с розами, а на крыше виделась дымовая труба от камина. — Дом Роули, — шепнул Драко. — Ты тут не был, дружище. Гермиона напряглась. Последний из Роули, Торфинн, был Пожирателем Смерти и умер с год назад в Азкабане. Пусть без дементоров тюрьма стала похожа на исправительное учреждение, а не длительную казнь, но стычки между заключенными пока не удалось исключить. Всё имущество Торфинна Роули отошло его дальнему родственнику. Некий Селвин, о котором Гермиона до того не слышала. Внутри их ждали. Как и описывал Драко: двое волшебников в масках Пожирателей (один надел «узоры» бывшего хозяина дома, а второй — Рабастана Лестрейнджа), в темных мантиях, в которых нельзя было понять ни пол, ни отличительные черты, кроме среднего роста. Гермиона тут же отметила, что камин за спинами хозяев дома был самым обычным, не-магическим. Они явно не желали появления случайных гостей. — Добрый день, мой друг, — радушно произнёс Драко. — Я писал вам о своём знакомом. — Теодор Нотт, — представилась Гермиона, обозначив легкий кивок. — Рад вас видеть, — раскинул руки «Роули», в то время как «Лестрейдж» отошёл в сторону, — Драко, Теодор. Как изменило вас время! Юнцы возмужали, окрепли. Что же вы стоите в дверях? Проходите. Окаменевший было Драко первым сделал шаг к мужчине. — Мистер Торфинн! Признаю, вы удивили меня, — Драко позволил себе смешок. — Как и многие, я полагал, что вы мертвы. — Слухи преувеличивают, — махнул рукой тот, и маска исчезла. Гермиона вальяжно присела на кресло, принимая из рук «Лестрейнджа» бокал огневиски. Роули почти не изменился с заседания суда, на котором она его видела в последний раз, лишь немного постарел. — Дурной пример заразителен, Драко, и я не мог не попытаться повторить подвиг нашего старика Барти. Гермиона, вспомнив, что она в другой личине, провела пальцем по нижней губе, не спеша пробовать поданный напиток. Конечно, Роули говорил о Барти-младшем. Но не так много людей знали его историю, тем более ту, где он ещё пятнадцать лет жил после некролога в «Пророке», пусть и под подчиняющим заклятьем отца. Откуда это узнал Роули? И как выбрался, ведь раньше не был способен просчитать последствия своих действий? — Поздравляю вас, мистер Торфинн, — Драко тоже избавился от маски взмахом руки и поднял бокал. — За находчивость. Гермиона повторила жест, отчаянно желая, чтобы разбитая маска скрылась. Та всё ещё ощущалась на лице, но по едва заметному кивку Драко Грейнджер поняла, что всё в порядке. Роули лихо выпил, Малфой лишь коснулся губами напитка. — Слухи довольно часто ошибаются, — продолжил свою мысль Роули. — Тебе, например, приписывают сотрудничество с Авроратом, Драко. Гермиона сделала вид, что пригубила огневиски, стараясь не смотреть напрямую на Малфоя. Тот тонко улыбался. — Здесь они правдивы. Сводил старые счеты, мистер Торфинн, если вы понимаете о чем я. Роули этот ответ явно не устроил, он выглядел недовольным, даже злым. — Каков отец, — протянул он наконец. — Как же тебе доверять, Драко? Малфой расслабленно раскинулся в кресле, отлеветировав бокал на низкий стол. — Тех, кто мне доверял, мистер Торфинн, в конечном итоге и не судили. Были исключения, — скривившись, признал Драко, — но и я не всесилен… на данный момент. Торфинн заметно расслабился. Они выпили ещё. Помянули погибших, Гермионе пришлось сказать несколько слов о «добряке» Винсе Крэббе, ведь Нотт довольно близко с ним общался, и посетовать при воспоминаниях о Долохове, что «многие лучшие уходят первыми». Драко на её игру кивал, отслеживая реакции Роули. «Лестрейндж» периодически выходил из гостиной, возвращаясь то с закусками, то для того, чтобы посмотреть в окно и вновь удалиться. — Надеюсь, что наши встречи станут регулярными, — уже прощаясь, произнес слегка пьяный Малфой. Он, однако, изображал, что ему проблематично попасть в рукав собственной мантии, а Гермиона тем временем слегка покачивалась. — Вы не представляете, мистер Торфинн, какое счастье знать, что достойные члены общества всё ещё среди нас. Торфинн довольно улыбнулся, проведя рукой по коротким светлым волосам. — Обязательно ещё спишемся, Драко, обязательно. Теодор, рад был повидаться. Уже в мэноре Малфоев Драко разжег камин, пустым взглядом гипнотизируя пламя. Гермиона поежилась. Пусть она многое простила ему, но в доме, где её едва не убили, Грейнджер чувствовала себя неуютно. — Они намекали тебе на развлечения. Буквально в открытую. Показали того, кого ты не мог не знать; среди тех, кто прошёл войну, довольно много легилиментов-самоучек, которые могли это вытащить из Кромвеля. Почему? — Торфинн стал осторожен, — заметил Драко, прикрыв глаза. — Но всё также недальновиден. Секрет за секретом, вот увидишь, через пару встреч мы с тобой будем знать о нём всё. Одно то, что он показал своё лицо — большая глупость. — Если бы он этого не сделал, ты бы ему не доверился, — возразила Гермиона. — Он тоже… прикармливает тебя. Секрет за секретом. Может ли он что-то узнать, что?.. Гермиона замолчала. После возникшего между ними доверия, она не желала подвергать сомнению какие-то поступки Драко, но это напрашивалось само собой. — Кто-то его вытащил, — подумав, промолвил Малфой. Его лицо казалось бледнее обычного, и Гермиона по наитию взяла его за руку. Он тут же сжал её пальцы своими, холодными, дрожащими. — Не понимаю, как всё это связанно и причем тут Кромвель. Возможно, меня хотят подловить. «Как в прошлый раз» — повисло в воздухе. — Значит, продолжаем, — решительно кивнула Гермиона, заглянув в глаза Малфоя. — Убедим, что мы проглотили наживку. — Мерлин, — выдохнул Драко. — Никогда так не делай в облике Тео, Гермиона. — Ничего не обещаю, Драко. Сообщи мне, когда следующая встреча, а пока я отправлюсь пугать своего жениха.***
Осень медленно вступала в свои права. За панорамным окном кафе желтели листья, а многочисленные прохожие кутались в легкие шарфы от вездесущей мороси. — Ты на него похож, Гарри, только придётся похудеть, — заметила Гермиона. Поттер вскинулся, весь покраснев. — Нотт больше похож на фестрала, чем на человека, и я надеюсь, что дальнейшие встречи также пройдут в масках. Оборотное зелье само по себе токсично, а долгоиграющая версия Блейза Забини требовала последующего длительного лечения. Гермиона за три недели стала напоминать тень прежней себя; юбки и брюки падали с неё без поддержки ремня, а кожа стала настолько бледной, что просвечивала подобно тонкой бумаге. Рона это здорово волновало. Он с утроенными стараниями заучивал привычки и поведение Хантера Эйвери, единственного рыжего Пожирателя Смерти, и Драко, которому открыты все двери в доме Роули. — Отсыпаемся после патрулирования и сразу в логово змей, — кивнул Гарри. — А ты следишь, насколько мы напортачили. Гермиона поджала губы. Шеф Робардс не был идиотом и быстро заметил, что с ней что-то не так, что Гарри больше не пытается воззвать к его совести и профессиональному чутью, а Рон пропадает в обеденное время не в кафетерии, а в кабинете или дежурной части, пытаясь перехватить дела о пропавших первым. Увидев же отчет Блейза о выданном Гермионе Оборотном и том количестве, что она уже приняла — быстро отстранил её от работы, а ребят направил в патруль. «Дела о невидимках» ушли Церберу Лангарму и его команде, чему те, конечно, рады не были. — Если Робардс узнает о демарше до доказательств, то нам придётся искать работу, — тихо заметила она. План действий они набросали в маггловском кафе — кабинета их также временно лишили. — Или даже провести несколько месяцев в Азкабане. Но если вас раскроют — вам сотрут память, а от них, — Гермиона ткнула в копии дел, — избавятся. Если я правильно поняла, что там происходит… Гермиона отвернулась, тут же скрыв ладонью левое предплечье. Друзья знали, что именно там располагался уродливый несводимый шрам. Грязнокровка. Гарри и Рон, не сговариваясь, взяли её за руки, поджимая губы. Магглорожденные, сквибы и магглы. Вот кто был жертвами бывших Пожирателей и сочувствующих их идеологии. «Нотту» и Малфою Роули назначал встречи не только в своём доме, но Гермиона не встретила там никого из разыскиваемых — только отчаявшихся юношей и девушек, которые сами согласились на всё, лишь бы получить галлеоны. — Драко не сказал, что он там увидел? Гермиона покачала головой. — Клятва продумана хорошо. Единственное, на что он смог намекнуть, за Роули стоит не Пожиратель, и мы его знаем. — Список слишком большой, — покачал головой Гарри, а после нервно почесал почти незаметный шрам на лбу. — Но бывшие Пожиратели точно задействованы. Рон кивнул, глянув на копию портрета со слов свидетеля: безумец Уилкис скалился на них, будто зная, что показаний маггла недостаточно. — Значит, сначала пойдут «Нотт» и «Эйвери». Намекнем, что средства у нас есть, а там… Гарри скосил глаза на Рона. Оба они даже не хотели думать о том, что им предстоит сделать, чтобы собрать сведения. — От встречи и оттолкнемся, — решил Рон, — Нас вполне могут и развернуть. Возможно, в следующий раз стоит использовать другие личины или прийти сразу с замаскированным под Малфоя Робардсом, чтобы накрыть всех разом. — Звучит убедительно, — признал Гарри. — По кофе и на работу? — Никакого кофе, Гарри Джеймс Поттер, — отчеканила Гермиона. Бледная, тонкая, она всё равно напоминала греческую богиню, которую лучше не злить. — Ты только что выпил три чашки. — Это не чашки, а крошечное недоразумение, — возразил он. — Я похож на фею? Или пикси? Чувствую себя Хагридом среди маленьких детишек. Гермиона улыбнулась, покачав головой. — Нотт не пьет кофе, — заметила она. — Только английское чаепитие. Гарри фыркнул. После жизни с Дурслями, патриотично обожающими всё британское, он с трудом переносил следования традициям. В особенности настоящее чаепитие — тот ещё тест на воспитание. — Нотт нас не выдаст? — уточнил Гарри, сняв очки. На задание ему придётся идти в линзах, к которым ещё предстоит привыкнуть, и он старался не щуриться, чтобы различить, где у Гермионы нос, а где ухо. — Драко утверждает, что он уехал в Штаты. Ближайшие месяцы возвращаться не намерен, но бумаги на разрешение использовать свою личность подписал. — Интересно, сколько Хорёк ему заплатил? Рон хмыкнул. — Нотт помог ему как другу, — тихо возразила Гермиона, и Гарри потупил взгляд. — Будьте осторожны. Рон вместо ответа поцеловал её, а Гарри смущенно отвернулся.***
— Наибольший рост в этот сезоне показали «Холихедские Гарпии», поднявшись с девятого на пятое место в Лиге. Особенно ярко продемонстрировала себя новенькая — Мирабель Бранд. На позиции вратаря мисс Бранд впервые, как и в команде профессионального уровня, и наша редакция желает ей дальнейших успехов! Особенно ярко мисс Бранд показала себя в связке с тройкой охотниц; Джонс-Морган-Уизли уже второй сезон… Рон поменял станцию колдорадио, неловко потупившись и скосив взгляд на друга. Гарри не отреагировал, осматривая паб. Робардс в качестве наказания выдал им дежурство в Лютном Переулке в парадной форме, и уже третий час они бесцельно бродили по вмиг опустевшим улочкам. В «Белую Виверну», славившуюся, как место продажи дурманящих зелий, они зашли исключительно ради чашечки кофе. — Так вы, — Рон прокашлялся, мгновенно порозовев, — так и не списывались? — С кем? — отвлекся Гарри. Паб был пуст, Рон сам видел, как пара дельцов выбежали через черных ход, лишь услышав об «алых мантиях». Сомнительно, что хоть кто-то потревожит их сегодня. — С Джинни. Гарри скривился, будто съел что-то кислое. — Мы достаточно сказали друг другу в последний раз. — Прости. Рон отвернулся к мутному от грязи окну. Было ещё достаточно светло, чтобы с уверенностью утверждать, что Переулок полностью опустел. — Она намекнула, что хочет всё это обдумать, — отозвался Гарри спустя какое-то время. — Мы уже давно обсуждали… но не сошлись во мнениях. — Насчет чего? Рон лишь надеялся, что своими вопросами не причинял другу боль. Сестра ушла из дома после их расставания и приезжала к родителям так, чтобы ни в коем случае не встретить ни Гарри, ни Рона, ни Гермиону. Её волновал квиддич. В новостях иногда мелькали заголовки, что она в очередной раз начала с кем-то отношения, а после пары недель — очередное расставание. Рон беспокоился за них обоих. — Свадьба, например, — фыркнул Гарри. — Она мечтает о чем-то дорогом, ярком, с журналистами и сотней гостей. Дом на берегу моря. Дети, не меньше троих, при её-то работе. Нет, — поднял он руку, только заметив, что Рон хочет что-то добавить, — я готов сидеть с детьми, бросить Аврорат, это не так важно. Но трое? Рон, я вырос без родителей, я одного-то ребёнка боюсь завести. — А дом на берегу моря чем помешал? — уточнил Рон. О том, что Гарри терпеть не может неоправданной славы и чрезмерного внимания он знал всегда. — Не в доме дело, как оказалось, — вздохнул Гарри. — Знаешь… Она мне сказала, что я ей как брат. Ей дурно, что у нас всё развивается, потому что детскую влюбленность она давно переросла. Я для неё… просто часть «Норы». Рон поежился. — Она так сказала? — Ну не миссис Уизли же. В Лютном они развесили ориентировки. «Пропал», «в последний раз видели», «любая информация важна», мелькающие перед взором колдографии и не-магические статичные фото — Рон уже через час выдохся. — Дойдем до Кривого Тупика, а там можно и уходить, — заметил его состояние Гарри. — О, постой. У тебя тут клей на челке, сейчас уберу. Рон смотрел на Гарри, аккуратно выписывающего пассы волшебной палочкой (бытовые чары ему давались не слишком хорошо, и он боялся оставить друга без волос), и невольно задавался вопросом: «Серьезно, Джинни? Часть «Норы»? Он же буквально лучший твой парень». Но сестра, конечно, не могла ему ответить, да и не стала бы.***
Цербер Лангарм раньше служил офицером Группы обеспечения магического правопорядка. Обычно именно они, а не авроры выходили в патрулирование, выписывали мелкие штрафы и даже задерживали преступников на месте преступления. Для того, чтобы попасть в Группу не нужно было проходить никаких курсов и сдавать теоретические экзамены — только небольшая полоса препятствий, с которой справится любой выпускник Хогвартса. Лангарм до аврора дослужился. Больше пятнадцати лет в Группе, задержание большей части Пожирателей, раскрытие более чем пятидесяти дел в смутное военное время. Он отлично понимал, что мальчишка Поттер (или, если быть точнее, их милое Золотое Трио, как их прозвали в отделе) был прав в своих догадках. Многих пропавших видели в пабах перед исчезновением, у каждого, как на подбор, были финансовые проблемы. Многие, пусть и не все, жили одиноко, и далеко не каждого хватились сразу же. Но Лангарм понимал и шефа Робардса. Одних догадок мало для понимания куда они все пропали. И зачем. Сначала он заподозрил гоблинов. К должникам у малого народца был простой подход, один Людо Бэгмен — хрестоматийный случай. Но после Энн Харрисон окончательно запутался. — Будем молчать, сержант Грейнджер? Девушка тут же выпрямилась. Без формы, в уютном свитере и с гнездом непослушных кудряшек на голове, она выглядела ещё таким ребёнком, что Церберу на мгновение стало стыдно за строгий тон. — Я позвал вас не для того, чтобы начать расследования в отношении вас и ваших коллег, хотя и следовало бы. Я хочу разобраться, что вы намудрили с делами, что было выполнено, а что нет. И какие у вас догадки. Грейнджер вся будто воспряла духом. — О, мы полагаем… — Босс, нашли! Цербер цыкнул. Генри Элдерберри ворвался в его личный кабинет, сотрясая бумагами, и, заметив Грейнджер, замер на пороге с раскрытым ртом. — Докладывай. — Босс, — стушевался сразу Элдерберри, — магглы нашли тело в Темзе, подошёл под наше описание. Цербер кивнул подчиненному, и тот неуверенно положил дело перед ним. Колдографию, по которой опознали труп, он тут же отлеветировал Гермионе. — Артур Боулинг, — упавшим голосом произнесла она. — Он был у нас предпоследним по заявлениям, однако соседи и домовладелица не видели его дольше остальных, а на работу он присылал отчеты и записки, что сильно болен. Работал в отделе международного сотрудничества. — И почему вы его включили? — Почерк. Он отличается в письмах и отчетах. И в старых его записях. Кто-то выдавал себя за Артура Боулинга несколько месяцев или же он… подобное было с Краучем, когда тот работал, находясь под заклятием Империус. — Допустим. И как же вы связи все эти пропажи, письма, смерти? — Мы полагаем, что напали на след организации, — Гермиона отложила колдографию Боулинга, — что торгует людьми.***
Рон неловко одернул рукава мантии. Гермиона затемнила ему волосы обычной маггловской краской для волос, а Малфой убедил Эйвери добровольно передать маску и форму Аврорату и уехать в незапланированный отпуск. Оборотное было под пересчет, и выдать себя за Малфоя Рон не смог бы ещё месяц, пока готовилось зелье от Гермионы. — Нотт в самом деле фестрал, — фырчал Гарри, оглядывая себя в зеркало. Ему пришлось подстричься и побриться, выпить специальные зелья для похудения, купить у магглов цветные линзы для глаз, в которых он едва ли видел дальше двадцати дюймов, и скрыть свои шрамы маггловской же косметикой, чтобы скрыть различия с «оригиналом». Он и перчатки с собой взял, опасаясь разоблачения. — Помни про привычки, — напомнил Рон, заметно нервничая. — И про то, что тебя видно. Маска Нотта была лишена нижней четверти, обнажая уголок рта. — Я помню. Гарри выдохнул, и тут же поймал собственную руку, потянувшуюся было к шраму. Сложнее привычек Нотта была только его палочка. Своенравная, сильная, она не признавала Гарри и едва ли подчинялась Гермионе, норовя выпасть из рук, самопроизвольно выпустить серебристые искры или не отозваться на колдовство. Рону повезло гораздо больше: короткая простая палочка Эйвери, явно производства Олливандера, была схожа с той, которая в далеком прошлом служила ему при Битве за Хогвартс. — Играем до конца? — Да, ещё слишком мало доказательств. Друзья переглянулись. «Нотт» и «Эйвери» в их исполнении добились приглашения от Джагсона, в своё время избежавшего Азкабана за недостатком улик, и сегодня их ждали в Истборне. Роули контактировал с ними мало, предпочитая общество Малфоя. — Деньги при мне, — напомнил Гарри. — Пора? — Пора. Истборн располагался в Восточном Суссексе, и здесь по соседству с прибрежным курортом расположился и волшебный Бурдийонский рынок. Гарри слышал, что это популярное место у многих мастеров, где часто проходят конференции и можно найти новейшие исследования со всего мира, но сам там бывал исключительно из-за дебоша в трактире. Порт-ключ перенёс их в полумрак свечей. Гарри огляделся. Небольшая комната умещала в себя мягкий диван и стол напротив, за которым восседала девушка в простой темной маске без каких-либо узоров. Она тут же поднялась. — Доброго дня, — произнесла девушка. Гарри решил, что она узнала их по узорам на масках. — Позвольте, я провожу вас. Гарри кивнул, махнув Рону, чтобы следовал за ним. Тот показательно фыркнул. Хантер Эйвери был старше Нотта, и с трудом признавал его главенство. — На вас зарезервирована третья комната. Если у вас возникнут вопросы или пожелания, то прошу вас позвонить в серебряный колокольчик. Мистер Роули решил самолично вас обслужить. — Благодарю, — обозначил короткий кивок Гарри, стараясь понизить голос, и достал галлеон. — Это вам. Комната оказалась апартаментами с видом на Ла-Манш. Рон тут же прошёл к монументальной кровати, проверяя её на прочность, а Гарри отломил гроздь винограда. Вместо Джагсона их встречал Торфинн, следом за которым следовали девушки, низко опустив головы. На каждой было невесомое полупрозрачное платье. Рон приподнялся на локтях, не спеша вставать с ложа — Эйвери всегда был дерзок, за что нередко подгонялся непростительными. — Мистер Торфинн, — с тонкой улыбкой поприветствовал его Гарри, надеясь, что его маскировки хватит для Пожирателя Смерти. Голос он менял с помощью зелий, с час декламируя Малфою Шекспира. — Вы нас балуете. Роули довольно хохотнул. Маску он не скрыл, чему Гарри был невероятно рад. По всей видимости, он не желал, чтобы кто-то из девушек его запомнил. — Ну что ты, мой друг. Для меня счастье видеть тебя здесь. Хантер. К Эйвери Роули обращался заметно холоднее. — Откуда вы только выписали подобных красавиц? Гарри наклонился к девушкам почти впритык, пытаясь не выдать свою слепоту. Трёх из пяти девушек он знал слишком хорошо: красавица Бетти Пратт, что кусала себе губы, боясь поймать его взгляд, сорокалетняя Мэри Бишоп, апатично смотрящая себе в ноги, и их с Роном однокурсница — Келла Томпсон. Ещё две девушки вызвали в Гарри дрожь. Им едва ли было больше девятнадцати. Глаза одной из них были такими же, как у Мэри Бишоп, пустыми и безразличными, и Гарри догадался почему — они были под контролем Роули. — Все из Англии, мой друг, я патриотичен. Но если вы пожелаете иностранок… — Не сегодня, — хмыкнул Рон со своего ложа. — Мы возьмем троих, — добавил Гарри, заставив себя провести большим пальцем по губе. — Эту, эту и… пожалуй, вот эту. Он специально выбрал тех, кто был в сознании. Так у них был шанс что-то узнать. Как бы ему ни было жаль Мэри Бишоп и глупую молодую девушку — они были не более, чем куклами. — Прекрасный выбор, мой друг. Хантер, вас… — Меня устраивает, — показательно недовольно проворчал Рон, поднимаясь и наливая себе шампанского в высокий бокал. — Нет запрета на заглушающие? Мы собираемся хорошо провести время. Рон мерзко захихикал, и Гари выдавил из себя ответную улыбку. Девушки выглядели напуганными. — Конечно, — отозвался прохладно Роули. — Мой друг, я зарезервировал вам два часа, но если понадобиться больше… — Мы обязательно сообщим, — кивнул Гарри. — Благодарю, мистер Торфинн. Стоило закрыться двери, как Рон наколдовал самые мощные щиты, на которые был способен. — Присаживайтесь, — предложил девушкам Гарри, выдохнув. Те, колеблясь, подчинились. — Ах да, совсем забыл. Он взмахнул рукой, и маска стала незримой, явив девушкам бледный шрам в виде молнии. — Поттер, — выдохнула Келла. Её посеревшее было лицо зарумянилось. — Как же ты нас напугал. Расслабилась и Бетти Пратт, на глазах которой тут же появились слёзы, а третья девушка напряженно смотрела на Рона. — Признавайтесь, леди, во что это вы вляпались. — Долг на учёбу, — первой произнесла светловолосая девушка, поджимая губы. — Роза Целлер, Хаффлпафф. Вы, должно быть, и не знаете меня. Гарри припомнил маленькую девочку, которая поступила на его пятом курсе. Как же летит время! — Долги не должны приводить… к подобному, — заметил он. — Если брать не у гоблинов, а у ростовщиков, то вполне, — отозвалась Келла. Гарри видел, что ей было неловко смотреть ему в глаза. — Мне нужны были деньги на операцию матери. Она её не пережила. Гарри выдохнул. — Соболезную. И сколько вы должны… проработать? И чем занимаетесь? Бетти Пратт громко разрыдалась, и Рон тут же подошёл к ней с платком. Гарри знал, что он принимал заявление у её матери, и хотел было обнадёжить девушек, но было ещё слишком рано для обещаний. — Пять лет, — отозвалась Келла, обхватив себя за плечи. — После проведённого года кажется, что это подобно вечности. — Вы нас вытащите? — рыдала Бетти Пратт. — Вы же авроры, верно? Рон глянул на Гарри. — Мы сделаем всё для вашего освобождения, но нам нужно обезопасить вас. Мы не можем просто вывести вас и надеяться, что к вам не придут за долгами, но главное, что мы вас нашли. Записывать показания они поостереглись, но колдографию девушек сделали. Чуть меньше получаса оставалось до окончания их времени, когда Рон принялся изменять воспоминания девушек: Пожиратели Смерти пришли в публичный дом, и картинки в памяти должны быть неприятными и пугающими. Гарри уничтожал запасы еды, оставлял на палочке Нотта непростительные и раскидывал подушки, создавая необходимый антураж. — Готово, — тихо отозвался Рон. У него даже темно-рыжие волосы взмокли, и Гарри уважительно присвистнул. Его навыки в ментальных чарах были весьма посредственные, как и у Гермионы, и сменить воспоминания троим людям, погрузив их в сон — не смог бы. — Нужно оставить на них следы. Гарри скривился, но послушно поднял палочку. На коже Бетти Пратт проявились алые пятна, грозившие стать гематомами, Рон занялся Келлой, оставив на Розе Целлер лишь разрезанную одежду, а Гарри смазал ей губы гибельной настойкой, чтобы сымитировать последствия Круциатуса. — Вызываем его? — глянув на часы, уточнил Гарри. — Нет, — Рон вдруг подлетел к другу. — Мы выглядим обычно. Гарри огляделся и кивнул, сняв с Рона мантию и забросив её на окно. Друг тем временем, скрыв маску с лица, превращал его прическу и ухо во что-то непотребное, прикусывая и цепляясь пальцами за шею. — Чего творишь? — Воспроизвожу созданные воспоминания, — огрызнулся Рон. — Драккл, у тебя же рот открыт. Иди сюда. Гарри не успел ничего сказать, как друг требовательным поцелуем заткнул его, продолжая сминать одежду широкими ладонями и расстегивать рубашку. — Не… надо, — вырываясь, пробормотал Гарри. — Не вертись, — оторвавшись, шикнул Рон, — сейчас одену тебя, но парочку перепутаю, пропущу. Рон вновь поцеловал Гарри, и тот, смирившись, сминал рубашку на его спине, на его шее виднелись красные пятна от пальцев, обещающих стать синяками. — Тебе осталось только исцарапать мне спину, — хмыкнул Гарри, стоило им расцепиться с тяжелым дыханием. — У тебя и без того много шрамов, как, впрочем, и у меня, — хмыкнул Рон, возвращая видимость маски. Его голос тут же стал глухим и чужим. — С ней отвратительные ощущения, согласись? Гарри кивнул, хотя ничего подобного и не почувствовал, и поспешил вернуть видимость маски, лишь бы друг не заметил его смущение. Роули пришёл минута в минуту, будто поджидая под дверью. Рон демонстративно снял мантию с подоконника и накинул себе на плечи. Гарри же выложил на стол кошель с галлеонами. — Всё ли вам понравилось, друзья мои? Не желаете ли ещё вина? Быть может… — Есть кое-что, сэр, — отозвался Рон. Поттер моргнул, не зная, как реагировать. — Можно вас на пару слов? — Я, пожалуй, вас покину, — скупо улыбнулся Гарри. — Мистер Торфинн, всё было великолепно, но дела, дела. — До встречи, Теодор, я всегда буду рад твоему приходу. Гарри направился в ту же комнату, из которой прибыл, и был готов поклясться, что видел чью-то знакомую синюю мантию за поворотом, но никак не мог вспомнить, кому она принадлежала.***
Арлок Селвин выдвигает свою кандидатуру на грядущие выборы. Гермиона задумчиво изучала колдографию светловолосого напыщенного чиновника в вычурной синей мантии, что выдвигался под лозунгом «Сила в единстве». Рон же задумчиво перекатывал в ладони маленький каменный шар. — Думаешь, у него есть шансы? — Он не выделялся раньше, сын Пожирателя, неизвестно, где находился в правление Сам-Знаешь-Кого и… — Да, теперь понял, — кивнул Рон. Шарик он сжал в ладони. — Скажи, какую свадьбу ты хочешь? — Что? Удивленная Гермиона всегда казалась Рону особенно милой. — Свадьба. Много гостей, пресса, белое платье? — Согласна на всё, что мы вместе придумаем, — улыбнувшись, поцеловала его Гермиона. «Ежедневный Пророк» был благополучно забыт. — Чего ты вдруг спросил? Мы же планировали летом, ещё почти год. Рон беспечно пожал плечами. — Ты знаешь, что я целовался с Гарри? — Да. Он абсолютно шокирован и не знает, что ему делать, — Гермиона хихикнула. — Ты же мог наколдовать жалящее на губы. — Да, — кивнул Рон, — но не захотел. Гарри догадался? — Ему некогда. Рон кивнул. Они видели, как за стеклянной дверью Гарри измеряет широкими шагами кабинет Лангарма, периодически ему возражая и отчаянно жестикулируя. — Я не видела его таким с тех пор, как он разрывался между Диггори и Чанг, — заметила Гермиона, поправляя волосы. Рон невольно засмотрелся. — У него был пунктик на ловцов. — И не только у него. Гермиона ехидно улыбнулась, стрельнув глазами в сторону жениха. — Да. Вы с Крамом были великолепны на том Балу, я даже ревновал. — Его ко мне? Рон громко фыркнул. — Ты же знаешь, что ты мне уже тогда нравилась. — Я знаю, что ты всё ещё хранишь фигурки Виктора и его автограф. Ты был не меньше Гарри запутан в тот год. Рон склонился над ней, положив рыжую голову не хрупкое плечо. Отрицать было бы глупо. — Как думаешь, что он скажет? — Гарри решил ему рассказать всё, — заметил Рон. — Я бы уволил нас. Потом бы проверил, конечно, но сначала бы уволил — не дело так подставлять пострадавших. Гермиона вздохнула. — Если нас уволят… я займусь политической карьерой. Это не дело, что в Британии всё ещё нет статьи для тех, кто берет долг годами служения. Это рабство! — А я пойду в Мунго. Они искали легилимента в «Недуги» и психологическую помощь. Гермиона наклонилась ближе, коснувшись носом его щеки. Глаза горели любопытством. — А что ты попросил у Роули? — Узнаешь, если получится.***
Несмотря на прямой запрет Робардса, Гарри и Рон вышли в патруль «в штатском», старательно замаскировав внешность. Они решили оставить Лютный на вечер, обосновавшись на Горизонтальной аллее. Рон занял место на летней веранде, не замечая заметный сентябрьский холод. Поттер же, облачившись в серые лохмотья и старую колдовскую шляпу, съел сладкую дрянь с лотка старой ведьмы и яростно чесался, приткнувшись у заброшенной лавки. — Микстура от кашля! Свежие ногти! Подходите, покупайте, хвосты ящериц, листья мандрагоры! Рон устало прикрыл глаза. Коллеги дали пару наводок на возможных торговцев дурманами, но они с Гарри явно теряли время — никто не станет продавать запрещенку с лотка, оповещая всю улицу. Или незнакомцу, что уже больше получаса цедит апельсиновый сок и осматривается. — Эй, — окликнул Рон мальчишку, что вился подле полной женщины с лотком засушенных трав. — Поди сюда. Мальчика, оглянувшись на медленно кивнувшую женщину, подчинился. — Ну? — хмуро отозвался он. — Есть что покурить? — Три галлеона. — Даю один и десять сиклей. Мальчишка кивнул, получил деньги и умчался к женщине, тут же сунувшей ему в руки две самокрутки. Рон хмыкнул, получив их, и бросил мальчишке ещё сикль. Одну он сунул за ухо, а вторую зажег, но так и не прикурил, делая вид. Гарри первым пошёл прочь спустя ещё какое-то время. Стоило ему скрыться за углом, как Рон, потушив почту истлевшую сигарету, направился следом. — Не знал, что ты куришь. Рон хмыкнул. — Я и не курю. Надо было чем-то заняться, чтобы не привлекать внимание. Куда лохмотья скинул? Гарри похлопал себя по груди. Рон знал, что Гермиона зачаровала ему внутренние карманы на незримое расширение. — И что теперь? — Прогуляемся до «Боргин и Беркс», оттуда… можем до «Виверны». — Тебя понял, а… Гарри вдруг напрягся и рывком увёл Рона в тёмный переулок. — Там Смит и Кромвель. Рон осторожно выглянул из-за угла. Возле «У Кобба и Уэбба» стояли две фигуры в наглухо закрытых мантиях. Один держал в руках темную шкатулку, а второй осматривался. Рон судорожно выдохнул. Это действительно были пропавшие волшебники. — Я подойду к ним, — сказал Рон. — Предложу помощь, проверю, можно ли помочь подавить навязанные мысли. Прикрой. Рон шёл в открытую, не скрывая рук, и Смит тут же повернулся к нему, наставив на него острый кончик палочки. — Могу я тебе помочь? Чем ближе Рон подходил, тем ярче видел блеклые, будто неживые глаза юного Смита. Казалось, что туманная дымка дрогнула, но не поддалась. «Это явные зелья, — понял Рон, приближаясь. — Ни одни чары так ярко не видны». Ситуация была скверной. — Эрик? Джеймс? Рон сразу же понял, как оплошал. Кромвель весь ощетинился, а Смит атаковал его, громко выкрикивая заклинание за заклинанием. Рон успел лишь сотворить щит и отпрыгнуть в сторону, давая простор Гарри. Вспышки заклинаний спугнули немногочисленных обитателей Лютного. Эрик сражался яростно, но неумело — ни одно заклинание не соединялось с предыдущим, он начинал каждое вновь и значительно терял в скорости, в то время как Гарри напоминал танцора и дирижера в одном лице. Он был обманчиво расслаблен, скользя между огнями, и играючи атаковал неповоротливого соперника. Рон попытался разоружить Кромвеля, но заклятье угодило в шкатулку, тут же влетевшую ему в руки. Мужчина, нелепо моргнув, начал рыскать по карманам в поисках палочки. Рон, не давая себе задуматься, вытащил из шкатулки темные браслеты и перебросил её обратно Кромвелю. Смит разошёлся от злости. Он выпустил неконтролируемое пламя, явно не осознавая, что творит, и, схватив Кромвеля, аппарировал. Рон хотел было спросить Гарри, сможет ли он унять огонь, как то направилось прямо на него, стремительно сокращая расстояние. Он зажмурился. И тут же резко выдохнул от сильного удара в грудь и боли в спине. — Раздавишь, дружище. Гарри выглядел ошарашенным, даже испуганным, и Рона это невольно развеселило. — Прости, — выдохнул Поттер, уткнувшись лбом в плечо друга. — Думал, что не успею. — Что это было? Похоже на Адское Пламя. — Имитация, — подтвердил глухо Поттер. — Но этого хватит для статьи по использованию темной магии. — Тебе напомнить, чем ты Смита раззадорил? Если бы я подобные проклятья получил, то перешёл бы на непростительные. Ты с меня не слезешь? Гарри отстранился, заметно смутившись, и Рон не удержался от улыбки. — У меня есть чем порадовать Миону и Цербера, — Рон приподнял кулак с зажатыми в нем браслетами. — Пусть объяснят, что это. Грейджер и Лангарм не просто обрадовались, они были в восторге от того, что удалось получить Уизли. — Браслеты Роксоланы! — А теперь для всех, — язвительно отозвался Гарри и тут же зашипел. — Миона! Пламя задело ему спину, и теперь Гермиона осторожно смазывала ожог лечебными мазями. Она настойчиво его развернула и продолжила работу. — Роксолана, она же Хюррем Хасеки-султан, одна из самых влиятельных женщин в истории Османской империи. Существует легенда, что она околдовала султана, чтобы заполучить столь высокое положение, — с жаром произнес Цербер. — Перед вами древние артефакты подчиняющего свойства, браслеты буквально связывали людей между собой до смерти одного из них. — И Смит с Кромвелем должны были это куда-то доставить, — убитым голосом добавил Рон. — Нужно срочно подключать Робардса и что-то делать. — Почему? — забеспокоился Гарри. — Как думаешь, что им будет за такой промах? И как скоро их же пришлют сюда?***
— Какого обвислого Мерлина… Рон качал головой, смотря на многочисленные бумаги. — Они все… все забрали заявления? Но как? — Вас видели, — напомнил Лангарм, обведя глазами их команду. — Не так сложно заставить людей написать пару слов и даже явиться к родственниками — мало у кого получается сопротивляться Империусу. — И мы так и будем это покрывать? — Гарри сжал кулаки до побелевших костяшек. — Нет заявления — не наше дело? Лангарм показательно скривился. Ему это тоже не нравилось, но без доказательств они бессильны. — А дело Элизабет Пратт? — Рон принялся лихорадочно перебирать ставшие вмиг бесполезными бумаги, надеясь найти заявление её матери. — Его тоже отозвали? Гарри тут же развернулся к нему. — Нет, — Цербер сочувственно вздохнул, положив руку на плечо побелевшего Рона. — Её мать приходила, узнав новости, надеялась, что мисс Пратт свяжется с нами. — Но почему? — начал было Гарри, как Рон перебил его тихо. — Я пытался купить её, — он закрыл глаза рукой. — Думал, хоть так верну её домой. Она наивнее ребёнка, дружище, и я видел, что она сломается. Они замолчали. Гарри хотел бы что-то сказать Рону, обнадёжить, поклясться, но язык предательски онемел, а надежда угасла. Гермиона, закончив со спиной Поттера, коротко отбарабанила пальцами о столешницу. — Что, если мы… продолжим работу «под прикрытием»? — предложила она. — Нам нужно разрешение Робардса и два-три аврора для внедрения. Желательно попасть к Роули, возможно у него есть документация, переписка, какое-либо вещественное доказательство. Или выше, кто бы за ним ни стоял.***
— Роули готов купить у Нотта, то есть у меня, ценного магглорожденного, назначил встречу, — объяснял Гарри, глаза его светились зелёным пламенем. — Мистер Лангарм изъявил желание выступить в роли… — Товара, — хрипло отозвался Цербер, ухмылка искривила его лицо. — Гавейн, звучит жутко, но основания у нас есть. — Элизабет Пратт. Я знаю, что Уизли лучший легилимент из авроров, и, поверь мне, это не делает ему чести. Он вполне мог создать воспоминание и у себя, и у тебя, Поттер. Ни на Келлу Томпсон, ни на Розу Целлер заявлений не поступало. — А также Энн Харрисон и Артур Боулинг, сэр. У нас достаточно оснований для законных маневров. Гарри поджал губы. Робардс прошелся вдоль стены, задумчиво промычав мелодию (Гарри не хотел верить, что она похожа на очередной хит Селестины Уорлок), сел за стол и пригрозил Гарри кулаком. — Всё Оборотное, Поттер, принимать строго по инструкции, следовать плану, не подставлять офицера Лангарма. Вам ясно? — Да, сэр, — на выдохе выпалил Гарри. — Надо же, теперь я «сэр», а не «трусливый страус» и «плешивый идиот»? — Простите. Раскаянья в голосе Гарри не было ни на грамм, но Робардс кивнул. — Отправляйтесь. Цербер, проследи.***
— Круцио! Боль была совершенно невыносимой; кости, казалось, плавились, словно масло в летний день, а голова раскалывалась на части; глаза бешено вращались в глазницах, и Церберу хотелось только, чтобы эта мука прекратилась… забыться… умереть… — Вы спешите, джентльмены. Голос Поттера прорезал оглушающую тишину после крика Лангарма. Настолько же омерзительным он казался в личине Нотта, насколько холодным и беспринципным. — Дорожишь грязнокровкой, Нотт? — После демарша домовиков решил, что гораздо надежнее… иная прислуга. Его собеседники егозливо рассмеялись, вызвав у Цербера острое желание выбить им пару зубов. — И насколько он ценный? — Мистер Торфинн, — Цербер тихо выдохнул, уткнувшись носом в пол, — рад вас видеть. У меня он, к сожалению, единственный. Справляется со всем домом в моё отсутствие, но уж когда я на месте — приходиться повторять каждое задание отдельно. Роули досадливо цокнул, приближаясь, и Лангарм смог увидеть его ботинки перед своим носом. — Крепкий. Сколько ты за него хочешь? — Парочку менее крепких, — легко рассмеялся Поттер. — Надеюсь, что они быстрее справятся с обязанностями. Роули схватил Цербера за волосы и поднял, осматривая. Даже открыл ему рот, чтобы осмотреть зубы, и одернул мантию. Лангарму стоило больших усилий не реагировать. — Честная сделка. Пришлю тебе парочку должников, они должны нам три года, но ты можешь штрафовать их. Гарри довольно хмыкнул и пожал руку Роули. Остальные участники молчали. Цербер не слышал, что Гарри, наклонившись к Роули, шепнул, но напрягся — это было не по плану. — Вам стоит прийти через три дня, мой друг. Будет аукцион… для приглашенных. — Эйвери говорил мне о славном улове. Вы его знаете, на всем желает заработать. — Ваша выгода? — Проценты, конечно же, — Гарри мерзко улыбнулся. — За посредничество. — Буду ждать вас обоих, — кивнул Роули, и Цербер моментально почувствовал, как на него воздействуют первым непростительным. — За мной. Лангарм не смел ослушаться. Три камина, адреса которых Роули произносил шепотом, крепко вцепившись в плечо аврора, а после аппарировал с ним в центр Лондона, скрываясь от многочисленной толпы антимаггловскими чарами. — Сила в единстве, — произнёс Роули, и Цербер выдохнул. У здания, перед которым они оказались, вдруг вырос ещё один этаж, казавшийся старше основного здания, а также дополнительная дверь с краю кирпичной стены. Они шли по нескончаемой лестнице, двигались вдоль коридора из одних только дверей, чтобы попасть в самый странный кабинет, в котором Лангарму приходилось бывать: все поверхности были задрапированы тканями и кружевами, по комнате были расставлены вазы с засушенными цветами, притом каждая ваза стояла на отдельной салфеточке. Одна из стен помещения была отведена под целую коллекцию декоративных тарелочек с яркими цветными котятами, на шеях которых были повязаны бантики. Если бы Цербер мог позволить себе говорить, он бы грязно выругался.***
— Мы действительно сделаем это? Рон выглядел испуганным, и Гарри отлично понимал его — не каждый день поступает приказ продать невесту. Даже зная, что Малфой обещал быть на аукционе и выкупить её за любую невообразимую сумму, он не мог унять предательскую дрожь. — Я не смогу сама себя проклясть Империусом, — Гермиона выдохнула, повернувшись к Гарри. — Это сделаешь ты. Не спорь! Рон не так хорош в Тёмной магии и борьбе с нею, на нём зелья и тылы. — Но что, если мне нужен будет твой разум, а ты будешь под чарами? — Я буду под чарами только до появления в доме, Гарри Джеймс Поттер! Защита особняка многое может раскрыть Роули, и я не хочу рисковать. Дальше я буду… импровизировать. — Что, если тебя не отправят на аукцион? — нервно спросил Рон. Голос его казался глухим без какой-либо маски. — Что тогда? — У меня запасная палочка, — заметила она, взяв его ладонь в свою. — И Робардс сделал из моего кольца порт-ключ. — Но что, если всё это снимут? — Отниму палочку у Гарри и сбегу. Или отобьюсь. Мне тоже страшно, Рон, но нам нужно их поймать всех. И ещё. Она показала ему браслеты Роксоланы. — Ты их не наденешь! — Браслеты защитят меня, но только если я надену оба; аналитики и Отдел Тайн всё проверили. Похоже, что Роксолане они нужны были вовсе не для султана, а для собственной защиты. Рон кивнул, приободрившись. — Давай лучше на ноги, руки могут и проверить. Аукцион проходил у Роули, и Гарри с Роном пришлось ждать Джагсона у кованных ворот, чтобы провести околдованную Гермиону. Её лицо было открыто, в то время как Рон и Гарри оставались в масках — «Нотта» и «Эйвери» видели именно такими раньше, было бы опрометчиво использовать зелья сейчас. Робардс, конечно, плевался, но дал добро. — Ты, должно быть, шутишь, Хант? — пораженно покачал головой Джагсон. — Её же тут же кинуться искать. У них была заготовка на подобные вопросы. — Грейнджер уволили, она разорвала помолвку и отправилась в Австралию, — скучающе протянул Гарри. — Хорошая легенда, не так ли? — И в это поверили? — Я работаю чисто, — холодно заметил «Нотт», — Не припомню, чтобы давал повод думать иначе. — Конечно, прости, Теодор. Проходи. Ворота мигнули совсем не так, но Джагсон этого не заметил, опустив глаза. Гарри вёл их процессию сквозь пока ещё пустую гостиную к лестнице, ведущей в подвал. Джагсон замер на верхних ступенях, с недоверием смотря им в спины. Только тогда Гарри отменил свои чары и позволил немного расслабиться. — Мистер Торфинн, не помешаем? — Теодор! Ну наконец-то, я вас заждался. Хантер. Рон, скривившись под маской, кивнул в ответ, выталкивая Гермиону вперёд. Роули, казалось, потерял дар речи. — Вы меня удивили. И откровенно порадовали. Роули внимательно осматривал Гермиону, словно самую желанную игрушку, и Гарри, испугавшись разоблачения, околдовал её вновь. — Я знаю того, кто готов принести вам всю сокровищницу Британии за неё. Никакого аукциона — он заплатит больше остальных. — Неужели Малфой? — хохотнул Рон, и Гарри понял, что он пытается сделать — обезопасить их подругу. — Нет, он недостаточно платежеспособен, — мазнул рукой Роули. Гарри едва подавил недоверчивый смешок. — Хватит ему тех, кого я сегодня приведу. Я свяжусь с покупателем, а пока повеселитесь. — Что? — Повеселись с ней, — Роули отчетливо хмыкнул. — Она достаточно выпила чистой крови, Хантер, напомни ей, кто на каком месте. Потом я приведу покупателя. — Ты предлагаешь… пытать её? Гарри сжал зубы так сильно, что они заскрежетали. Он понимал, как сложно Рону говорить такое о своей невесте, но ещё сложнее ему было не выдать себя. — Я помню твои грязные мысли, Теодор, знаю о твоих предпочтениях, Хантер. У вас час. Торфинн развернулся, направившись к выходу. Подвал был пуст, напоминая скорее просторную темницу Малфоев, и Гарри почувствовал подступающую к горлу панику. Всё это походило на ловушку. — Развлекайтесь. Дверь мягко закрылась. — Мордреда мне в сыновья, — прошипел Рон, наклоняясь к друзьям и аккуратно взяв волосы Гермионы в кулак. Гарри спустя мгновение осознал, что за ними может вестись слежка: дом Роули не бордель, в который может попасть любой, готовый расстаться с деньгами, и любые чары хозяин дома обнаружит сию же секунду. — Что мы будем делать? — Играть, — едва слышно отозвалась Гермиона. Заклятье давно спало с неё, и в глазах читался откровенный ужас. — Если сейчас выдадим себя, то не сможем ничего узнать. — Нотт не говорил Малфою, что о нём знает этот, — Рон явно придержал крепкое словцо, — Роули? Гермиона слегка покачала головой. — Грязные мыслишки, — задумчиво повторил Гарри. — Но… Рон прикрыл глаза. — Миона… Я… Девушка уже и сама пришла к тем же мыслям, поджав губы. — Я знаю, кто передо мной, — твердо ответила она, тонкие пальчики прошлись по груди Уизли, а глаза загорелись огнём. — Вам придётся… обоим… Рон, отрывисто кивнув, одним рывком развернул Гермиону лицом к Гарри, и только спустя мгновение тот понял почему — на его маске был скол, из-за чего её было необязательно убирать с лица, опасаясь разоблачения. Руки девушки упёрлись ему в грудь, ощущая неистово бьющееся сердце. Гарри неловко положил руки на её талию. Он чувствовал себя неопытный подростком, не знавшим с чего ему начать. Рон же прижимался к невесте сзади, одной широченной ладонью сжимая её грудь, будто не замечая одежду, а вторую положив на её бедро. — Действуй, — хрипло произнес Рон, из-за маски его голос слышался глухо, но не менее властно. Гарри коснулся приоткрытых губ Гермионы, тут же углубляя поцелуй. Маска мешала. Поттер чуть склонил голову, чтобы не оцарапать сколом девушку, и сходил с ума от близости разгоряченного тела, тонкого аромата духов Гермионы, смешавшегося с терпким одеколоном её жениха. Он словно оказался под воздействием дурмана. Рон стянул с её плеч алый мундир и разорвал часть пуговиц на её рубашке, обнажая молочно-белую кожу. Гермиона застонала Гарри в рот, цепляясь пальцами за его плечи. Рон надавил на плечи девушки, вынуждая её разорвать поцелуй и встать на колени. Головка его возбужденного члена уже сочилась предэякулятом. Гермиона повернулась к нему, облизала кончик, вызвав тихий будоражащий стон, и сомкнула губы вокруг головки. Гарри почувствовал, как его собственный член твердеет. — Я думал, мы имитируем, — шепнул Гарри едва слышно. — Я считал его, — шепот Рона был едва различим из-за маски и судорожного дыхания — Гермиона набирала темп. — Он нас подозревает. Рука Рона, властно подтащив Гарри к нему за пожирательский жилет, скользнула к брюкам, высвобождая достоинство. Грубая мужская ладонь друга осторожно, даже нежно ласкала Гарри, зажмурившегося от ощущений. Гермиона, с громким причмокиванием оторвавшись от Рона, переместилась к Поттеру, и с его губ слетел громкий хриплый стон, которого он тут же устыдился. — Не стесняйся, — шепнул Рон, когда заметил, что Гарри сдерживает себя, часто дыша и едва ли не поднимаясь на цыпочки. Поттер кивнул и решил вернуть должок другу, одной рукой лаская его, а другой направляя Гермиону. Она скользила по стволу, порхая юрким языком у головки, и спустя время, будто почувствовав, что Гарри приближался к концу, отстранилась, вызвав разочарованный тихий стон. Гермиона вновь занялась Роном. Гарри отстранился, наблюдая, как качается вверх-вниз её растрепанная голова, как гуляет кадык на шее Рона, поражаясь тому, насколько они прекрасно выглядели даже изображая Пожирателя и жертву, и поглаживал себя, но друг вскоре вытащил из кобуры волшебную палочку Эйвери, и заклинанием превратил рубашку Гермионы в кровать. — Ложись. Глухой властный голос Рона прозвучал так неожиданно, что Гарри едва не подчинился ему сам. Гермиона послушно прекратила, поднялась с покрасневших колен, и легла на живот поперек ложа. Поттер заметил, что больше ничто не прикрывало браслеты на её ногах. Он пихнул Рона и кивнул ему. Юбка девушки тут же превратилась в черные чулки до колен, обнажая её бельё. Рон подтолкнул Гарри вперёд, предлагая продолжить, а сам положил широкие ладони на её ягодицы, сминая её, словно тесто. Гарри послушно встал перед Гермионой. Поверхностные быстрые движения сменились одним сильным и глубоким: головкой Поттер почувствовал заднюю стенку нёба и не сдержал гортанный стон. Гермиона чуть отстранилась, восстанавливая дыхание, и, сглотнув, тут же продолжила. На её пушистых ресницах мелькнули слёзы, вызвавшие в Гарри беспокойство, но волна желания и инициатива девушки полностью смели его разум. Рон тем временем готовил Гермиону; наколдовав смазку, он принялся разрабатывать колечко ануса, другой рукой лаская клитор и временами проникая в неё, ощущал её жар, неистовое желание, ловил каждый стон в ответ на свое действие. Высокий и тощий, он склонился над ней. Одна рука продолжала растягивать девушку, второй он ласкал её грудь, уделяя внимание потвердевшим соскам. Шепот расползался по помещению, но нельзя было разобрать, что именно он говорит девушке. Гермиона глухо застонала, и Гарри послышались их с Роном имена. Он перехватил инициативу, запустив руки в её непослушную копню, и насаживая на себя. Спустя время и несколько заклинаний, Рон убедился, что Гермиона достаточно растянута, поднял её на руки. — Ляг, друг. Гарри послушался, опираясь на локти. Рон, что-то шепнув Гермионе, спустил её на кровать и принялся снимать с себя тяжелую темную мантию; в маске и униформе Пожирателей Смерти он весь взмок, и Гарри было лишь немногим легче. Гермиона оседлала ноги Гарри, разместившись к нему спиной, и, направляя пульсирующий член к колечку ануса, насаживалась на него. Гарри выдохнул сквозь сжатые зубы. Руки сами собой легли на её ягодицы, отмечая, что спина Гермионы украшена десятком родинок, которых он не мог ни разглядеть, ни сосчитать без очков. Было туго и горячо. Несмотря на обилие наколдованной Роном смазки и приготовления, Гермиона очень осторожно и медленно погружала в себя Гарри, вынуждая того шипеть от феерических ощущений. Ему казалось, что чем глубже он, тем больше жар походил на Адское пламя, и он был готов сгореть в нём заживо. Гермиона, будто дразнясь, медленно покачивала бёдрами, постепенно набирая темп и амплитуду. Гарри растворялся в ней. Он сам не понимал, что слабыми толчками помогал ей, придерживая и управляя, не замечал ничего вокруг, целиком и полностью сконцентрировав внимание только на волнующих ощущениях. Гермиона вдруг замедлилась, и Гарри по-маггловски чертыхнулся. — Ляг на него. Гарри, заслышав голос Рона, помог девушке аккуратно разместиться на своей груди, всё ещё находясь внутри неё, чувствуя, насколько она мокрая. Её голова оказалась у него на плече, а волосы закрыли обзор, и он поспешил их аккуратно убрать. — Держи, — приподняв ноги Гермионы, приказал Рон, и Гарри послушно переместил ладони с её ягодиц под колени. — Прекрасно. Рон пристроился между ног Гермионы, и Гарри осознал, что он захотел сделать. Его член проник в девушку, и они с Поттером застонали, ощутив, как и без того малое пространство приятно сузилось, а ощущения обострились от тяжелого тела, прижавшего их друг к другу. Гарри был готов поклясться, что Рон использовал свои ментальные способности, чтобы они острее чувствовали всё нарастающее напряжение, погружались в ощущения друг друга, полностью растворяясь в партнерах. Дав невесте немного времени, он начал движение; Гарри чувствовал его пульсирующий член сквозь тонкую стенку, касание яичек, и слепо поймал свободную руку Рона, переплетая их пальцы. Ноги девушки обвили торс жениха, и Гарри, убрав другую руку с её ножки, обвил пальчики Гермионы, норовившие стянуть с него маску. Рон ускорял темп, и Гарри присоединился к его движению, наслаждаясь каждым сладостным стоном, что срывался с губ девушки, и её сбившимся дыханием, ощущая, как стекает с её бедер смазка. Чувствуя приближение, Гарри отпустил руки друзей, тут же подхватывая бедра Гермионы, чтобы дать себе маневр для быстрый жестких толчков. Рон присоединился, освободившейся рукой лаская клитор Гермионы хаотичными круговыми движениями, и вскоре она прогнулась в спине с громким стоном и дрожью в теле. Член Гарри выскользнул из девушки, и он рукой довёл себя до пика, слабо застонав, а Рон сделал ещё несколько толчков в невесту, замерев в ней с хрипом. Со стороны послышались одиночные издевательские аплодисменты. Рон, дернувшись, первым делом укрыл Гермиону своей мантией, а уже после поспешил одеться сам. Гарри не отставал, вскочив с кровати. Он и не заметил, когда дверь открылась, и не знал, сколько вошедшие успели увидеть. Роули широко улыбался, явно наслаждаясь их паникой и возмущением. За ним следовал мужчина. Высокий, с длинными тёмно-русыми, собранными в неаккуратный хвост, волосами с красными прядями, одетый в кожаное пальто, клетчатые брюки и высокие ботинки на шнурках. Гарри помнил его. Егерь, что в войну привёл их к Малфоям. Серо-голубые глаза визитёра пожирали укутавшуюся в темную мантию Гермиону, что старательно притворялась, будто она под воздействием чужой воли. Гарри тут же возобновил заклинание непослушной ноттовской палочкой. — Ты был прав, Торфинн, меня это заинтригует, — егерь оскалился, обнажив острые клыки и повёл носом. Внутри Гарри что-то обмерло. Оборотень. Оборотень, который знает их запах и может вычислить в эту самую секунду. — Как это понимать? — возмущенно рыкнул Рон. Он даже выхватил палочку, но держал её опущенной, опасаясь начинать дуэль прямо в подвале. — Покупатель должен видеть товар лицом, Хантер. Не лицедействуй. Я знаю, что тебе понравилось. Рон, демонстративно фыркнув, убрал палочку. Гарри выдохнул. Должно быть, друг «считал» поверхностные мысли и настроение этих двоих, опасаясь разоблачения. — Скабиор, — Роули, словно радушный хозяин, махнул рукой в сторону Гермионы, — любой каприз за ваши деньги. — Её будут искать? — Нет, — прохрипел Гарри. Ему казалось, что он весь высох от напряжения. — Мы создали убедительную легенду. Сами понимаете, одно дело должники и совсем другое… Роули часто закивал на многозначительный взгляд Поттера. — Почему бы вам не снять маски? — заметил Скабиор. Холодный пот прошиб Гарри. Он привычным жестом растрепал волосы на макушке, обдумывая ответ. — Лучше будет, если она нас не сможет опознать, — ядовито отозвался Рон. — Сомневаюсь, что ты удержишь её своим заклятьем. Скабиор ощетинился. Рон явно задел его за больное, но не начавшуюся перепалку остановил Роули. — Соглашусь, так будет лучше. И как только мы совершим сделку, я сотру ей память об этом доме. — Лучше целиком. Станет послушнее. — Торфинн, во сколько начинается аукцион? — перебил Скабиора Рон. — Ты дал нам час, а сам явился раньше с покупателем. Я даже не начинал веселье! Гарри заметил, как Рона трясло, и сделал небольшой шаг вперёд. — И вправду, — поддержал он друга, — я не отказался бы от… прислуги. Считаю, что я достаточно платежеспособен. Роули рассмеялся, будто Гарри рассказал ему смешной анекдот. — Быть может, вы хотите эту конкретную грязнокровку? Вы были так нежны с ней. Рон рассмеялся, зло, нарочито. — Ты, Торфинн, пытаешься продать мне использованный товар? Если бы я хотел её, то не приводил бы на продажу. Кажется, Скабиора это оскорбило. Гарри же почувствовал, как легко Гермиона сопротивляется навязанной ей воле, едва сдерживая себя. — Для тебя, Хантер, — холодно произнес Роули, — я найду чистую деву. Но за подобное придется платить сторицей, согласен? Рон сжал кулаки. — Галлеоны у меня есть, не сомневайся. — Теодор, — со слабой улыбкой повернулся к Гарри Роули. — Неужели ты тоже недоволен? — Отчего же, мистер Торфинн? — Гарри выдавил улыбку. — С удовольствием ознакомлюсь с предложением. Но для начала хотелось бы узнать, готов ли мистер Скабиор оплатить наш товар. Эксклюзив, можно сказать. Сверху послышались нехарактерные звуки, заставившие собеседников поднять головы. Кто-то нарочито громко ступал по паркету, сдвигалась мебель, слышались разговоры. — Мы опаздываем? — невозмутимо поинтересовался Гарри. — Да, — Роули щегольским жестом вынул из нагрудного кармана часы. — Пройдёмте, джентльмены, негоже заставлять друзей ждать. Скабиор, мой друг, подумай. Сам видишь — предложение исключительное! — Дороговато за паршивую грязнокровку. Рон дернулся было, но тут же исправил свою оплошность, направившись на выход. Гарри пропустил вперед егеря, а вот Роули ему свою спину не открыл, решив запереть Гермиону внутри. — Вы проверяли её на артефакты? — Конечно, мистер Торфинн, — Гарри изобразил легкую обиду. — На ней только брачный браслет, от которого не удалось избавиться, но по нему её не найти. Роули кивнул, но Гарри ощущал смутное беспокойство. В гостиной уже разместились волшебники; все они были в масках, часть в своих собственных, часть в «узорах» мертвецов, и создавалось ощущение, что они не доверяли даже друг другу. Гарри сразу же отметил Малфоя, к которому и направился, старательно изображая вселенское спокойствие. Здесь же сидел Уилкис (Гарри сжал кулаки, именно он последним видел Энн Харрисон), некто под маской Рабастана Лестрейнджа, что стоял у окна, и Амикус Кэрроу, рядом с которым сел Рон. Скабиор занял место у камина. Роули, изображая радушного хозяина, раскинул руки в стороны. — Приветствую вас, дорогие друзья. Не смею называться лицитатором, однако предложу вам начать нашу встречу сразу с дела и уже после приступить к неформальной части. Он кивнул «Лестрейнджу», и тот вышел, вскоре вернувшись с девушкой, почти девочкой. Рон как никогда желал бы обладать ужасным зрением Гарри, чтобы не видеть её тусклых темных глаз и слишком тонких рук. — Малышка Мэгги, маггла, шестнадцать лет. Ни вредных привычек, ни заболеваний, стартовая цена — двести галлеонов, шаг определим в пятьдесят галлеонов для начала. Тысяча фунтов стерлингов. Гарри почувствовал подступающую тошноту, поднимая ладонь вверх. — Двести пятьдесят. Триста, — заметив Уилкиса, покивал Роули. Малфой остановил его руку. — И… продано! Товар будет вам доставлен уже сегодняшним вечером. Следующий шаг лот, — Гарри и не заметил, когда «Лестрейндж» вышел за следующей девушкой, — Диана, двадцать три года… Гарри беспомощно наблюдал, как девушек распределяли между собой остальные участники: Амикус брал исключительно сквибов, Скабиор попытался торговаться на парочке магглорожденных, но быстро сник под напором Уилкиса, поставившего себе целью потратить всё состояние сегодня. Только крепко подумав, Гарри вспомнил, что тот был всё ещё в розыске аврората, под описанием «зельевар, крайне опасен», и его замутило с новой силой. Малфой присматривался, и даже отбил у Уилкиса некую магглорожденную Эмбер, а вот Гарри и Рон встревали редко, опасаясь, что их излишний интерес вызовет вопросы. Девушек выводили по «важности» и ценности. Первые три — магглы, потом несколько сквибов, пара слабых магглорожденных, в том же порядке мужчины, не больше трёх, а после… — Переходим к сладенькому, — объявил Роули. В глазах его читалась жажда наживы, и Рон легко представил, как у того в ушах звенит то количество золотых, что он заработал на чьих-то жизнях. — Мэри Бишоп. Гарри потребовалось всё самообладание, чтобы остаться на месте. Женщина будто стала ещё старше за то время, что прошло с его посещения борделя Роули, на её руках прибавилось синяков, но её взгляд был так же пугающе пуст, как и в прошлый раз. — Стартовая цена — тысяча галлеонов, шаг в сотню галлеонов. Гарри слегка толкнул локтем Драко, и тот лениво поднял свою ладонь. Однако ожил и Скабиор, жадным взглядом исследуя её тело. — Я жду не её, — шепнул Драко раздраженно, когда Гарри едва ли самолично не поднял его руку, перебивая цену егеря. — Она в подвале, — Гарри постарался отвернуться от остальных, чтобы его ответ нельзя было прочитать по губам. — Её продадут без торгов. — Мистер Торфинн, — громко заявил о себе Малфой, — позвольте ускорить это бессмысленное действо. Десять тысяч. — Десять тысяч — раз! Десять тысяч — два! — Роули светился от счастья, а Скабиор озлобленно скалился. — Десять тысяч — три, продано! И последний наш лот на сегодня: Эйприл Янг. Гарри вновь толкнул Малфоя, не представляя, как будет с ним расплачиваться, если Аврорат хоть где-то оплошает при задержании. — Тоже твоя знакомая? — шепнул Малфой. — Или в розыске? — Нет, но… — Значит, успокойся, и сделай вид, что мы говорили о прошлой. Драко выразительно посмотрел на Рона, но из-за масок Гарри ничего не мог понять. — Пожалуй, процитирую нашего товарища, — отозвался Кэрроу, — Пять тысяч. — Поднимаю до восьми, — Скабиор облизнулся. Гарри чувствовал, что Уилкис хочет поддержать ставку, но уже порядочно истратился на прошлых. — Десять, — поднял Рон, выпрямляясь. — Откуда у тебя десятка, Хантер? — Много охотился. — Одиннадцать, — не уступал Кэрроу. — Пятнадцать. Кэрроу уступил. Гарри сомневался, что у него были те одиннадцать, настолько неуверенно он звучал. — За сим наш небольшой аукцион закончен, — заключил Роули, прокричав заветное «продано!». — Прошу к столу. Пожиратели, один за другим, скрывали свои маски, обнажая лица. Драко, помедлив, последовал за ними. «Слева, щит», — вдруг мелькнул голос Рона в голове Гарри, и он мгновенно среагировал, блокируя атаку «Лестрейнджа». Он также избавился от маски, и Гарри с удивлением узнал в нем Альберта Ранкорна, в личине которого пробирался в Министерство в войну. Атака, однако, была сильной и отбросила щит Гарри на него же. Маска раскололась пополам, открывая его лицо. — Поттер! Пятеро против троих. Гарри резко сел, уворачиваясь от лучей проклятий, и потянул за собой Малфоя. — Возьму Ранкорна, — тут же выпалил Драко, его зрачки расширились, а на губах появилась слабая улыбка. — Он держит меня на прицеле весь вечер. Гарри коротко кивнул, перекатом уходя в сторону. Роули, Уилкис и Скабиор явно решили взять его на себя. Поттер уводил проклятья в сторону, стараясь не подставить Драко и Рона, и нейтрализовал темную магию. На контратаку ему не хватало времени. — Брось её, трус, — взревел Рон. — Сражайся! Кэрроу продолжал прикрываться безучастной Эйприл Янг, посылая сглазы и непростительные в Уизли. Уилкис отвлёкся на них, и Гарри тут же сразил его заклятьем, уходя с линии огня. Роули это разозлило ещё больше, чем их обман, и он перешёл на более тёмную магию. Гарри мгновенно узнал жест. Этот взмах наискось трепетно любил покойный Долохов, и обучил Пожирателей. Язык пурпурного пламени рванул к Гарри, читающего нараспев кельтский катрен. Пламя замерло и унеслось обратно. Роули с возгласом отскочил. А вот егерь не успел наколдовать контрзаклятье. Пламя полоснуло его по груди, и он, тихонько, словно от удивления, вскрикнув, обмяк и рухнул на пол. — Экспеллиармус! Гарри попытался было удержать палочку Нотта, но та легко выскользнула у него из рук. Он быстро потянулся к запасной. Но уже не успевал ни поставить щит, ни увернуться, лишь краем глаза замечая, как в Роули летят три луча обездвиживающего проклятья. Мимолётная боль практически мгновенно сменилась блаженной тьмой.***
— Собираешь вещи? Гарри, уложив на заставленную вещами ткань подаренную коллегами кружку, с улыбкой обернулся к Церберу Лангарму. В парадной алой форме с белым камзолом Гарри его видел впервые. — Награждение уже закончилось? — Да, — Лангарм прошёл в кабинет, подмечая чистую доску и свободный стол. — Тебя искали, медальку хотели подарить на прощание. Лангарм небрежно постучал ногтем по Ордену Мерлина третьей степени, что висел на его груди. Гарри хмыкнул. — Всё же решил уйти? Гарри кивнул. — Слишком многое я сделал не так, как нужно было бы, — заметил он, потирая едва заметный шрам на лбу. — Если бы не твоя команда, то нам пришлось бы отпустить их всех. Лангарм кивнул. Пока Гарри, Рон и Гермиона опрометчиво явились в логово врага, выдавая себя всем, чем можно, Лангарм вызнал, что ещё со времен Того-Кого-Нельзя-Называть Селвины занимались торговлей людьми и спонсированием проституции. А избежавшие наказания Ранкорн и Амбридж помогли юному наследнику не только не утратить семейный бизнес, но и вызволили ему помощников из Азкабана и проложили дорожку к Министерскому креслу. Они с Гермионой даже выяснили, что Смит и Кромвель подчинялись Амбридж. Та хотела приобщиться к чистокровному Роду, привязав Селвина браслетами Роксоланы к себе и любила окружение привлекательных слуг. Уже оглядываясь, Гарри осознавал, что они могли пойти иным путем и вызнать всё это. Но над ними властвовали эмоции. — И куда же ты направишься? — В Хогвартс, — Гарри улыбнулся, постучав палочкой по ткани. Она свернулась, аккуратно раскладывая вещи, и вскоре перед ним стоял кожаный саквояж. — Директор МакГонагалл одобрила моё прошение. — Удачи, — кивнул Лангарм. — Навещай нас. — Обязательно. Гарри, подхватив свои пожитки, направился к выходу. Авроры пожимали ему руку на прощание, забыв былые разногласия, и даже Робардс буркнул что-то сентиментальное, сунув Орден Мерлина Гарри в ладонь. — Бросаешь нас? Рон и Гермиона поджидали его у служебной комнаты. Оба они были в парадной аврорской форме, и ордена украшали их лацканы. — Вверяю все дела в надёжные руки, — хмыкнул Гарри. — Не могу представить себя профессором. — Ты отличный учитель, Гарри. И вряд ли кто-то больше тебя знает о Тёмных искусствах и о борьбе с ними, — заметила Гермиона, подойдя ближе и обнимая его. — Я тоже подписала заявление, а вот Рона Робардс не отпустил, наказав подготовить группу новичков. — Ужасно несправедливо, — заметил Рон с напускным недовольством. — Я тоже буду скучать, — хмыкнул Гарри. — Может, — Гермиона замялась, — ты захотел бы съехаться? Тебя выселили с твоей квартиры, мы с Роном ищем дом. Пока, правда, варианты один другого хуже, но мы же волшебники. Гарри задумался. — Лучше вы ко мне. На Гриммо я один не перееду, да и с ремонтом буду тянуть. — Обещай приезжать на выходные, — потребовал Рон. — Ты же деканство не возьмёшь? Детишками будешь сыт по горло, а на выходные к нам, — и, наклонившись так, чтобы дыханием обжечь ухо друга, — мы найдём, чем заняться. Гарри прищурился. — Полагаю, что отказ не принимается. Я согласен.