***
Это был ужасный день. Варя и припомнить не могла чтобы ей так хотелось биться кулаками об стену, как сейчас, пока она сдерживала в глазах слезы, торопясь к лифтам по пустому коридору. Шпильки громко ударяли о пол офиса, отдавая ритмичным звоном в ушах, добивая её потрепанное сердце. Голова готова была разломиться на две части, пока горло сдавливал такой неприятный удушающий ком, а разум оккупировала куча мыслей. Скажите ей, что это лишь сон. Да, точно. Наверняка она сейчас проснется и поймет, что всё это лишь элемент фантазии. Ветрова могла с уверенностью сказать, что она всегда была сильной и рассудительной волшебницей. Доказать самой себе, что ты не привязываешься к людям, что у тебя нет слабых сторон стало лишь делом времени, а после и приятной привычкой. Что ж, внушения оказалось мало. Как бы Варя ни старалась, все её убеждения сегодня треснули по швам, и каждая, старательно надетая на ниточку бусина уверенности, теперь валялась на полу. Осознавать, что ты слабее, чем думала, вот, что было по-настоящему неприятно. Варвара имела полное право проживать любые эмоции, хоть и всей душой не желала прибегать к этой привилегии. Даже если бы она и смирилась с ситуацией, то ей хотелось бы сейчас оказаться в пустой квартире, разбить пару тарелок, но точно не рыдать взахлеб. Она помнила, как им с Ветерком было хорошо вместе, как беззаботно, как по-детски наивно и оттого ещё прекраснее. Громов всегда был для принцессы Штормграда кем-то, кто, словно рыцарь, спас когда-то маленькую восьмилетнюю девочку, крайне нуждавшуюся в поддержке. Он был первым, кто разделил с ней эту ношу, и стал верным другом. Они вместе читали в библиотеке, вместе прятались в саду от фрейлин, с ним она делила самые теплые моменты своего детства, и только это заставляло чувствовать себя настоящей. Никто даже не удивился, когда Варвара решила связать свою жизнь именно с Ветерком — маленький ребенок внутри нее все ещё помнил все яркие эмоции, разделенные с этим волшебником. Два года. Два года они были вместе, пока в один день Громов не захотел серьезно поговорить с ней. Варя ведь уже говорила о том, что сегодняшний день был паршивым? Да, она не отрицала, что часто пропадала на работе, да, была не лучшей хозяйкой, но ведь она старалась. Они проводили вместе время, у них все ещё были общие увлечения, общее прошлое… которое наверняка и связывало их вместе последние пару месяцев. Секс… он странным образом не стал иметь особого значения в их совместной жизни уже как месяца четыре. Наверное, это произошло тогда, когда они на подсознательном уровне все же ощутили между собой эту угасающую страсть. Ветрова смогла принять, что они всегда были только друзьями, но принять само расставание оказалось тяжелее. Волшебница была крайне благодарна, что они обговорили всё как взрослые люди, остались в хороших отношениях, но ее все равно отчего-то накрыло в конце рабочего дня этой лавиной жалости самой к себе. Заходя в лифт, девушка нажала на кнопку первого этажа, уже представляя, что стоит железным дверям только закрыться, и она тут же разрыдается. — Ветрова? Она вздрогнула от этого голоса. Боже, ну только не сейчас.***
Часы умиротворенно тикали в пустом кабинете, нарушая полнейшую тишину. Владислав часто уходил из офиса в числе последних, задерживаясь на рабочем месте допоздна. Работа стала с ним единым целым, ровно с того момента, когда сказочный патруль решили продолжить защищать мир, но теперь уже совместно с более опытными волшебниками. Возвращаться домой поздно как-то незаметно вошло в привычку. Влада там никто не ждал, кроме привлекательного холодильника, а в офисе вечера проходили всегда намного интереснее, чем если бы он просто заваливался в квартиру и отбивался от назойливых мыслей. Они с Варей никогда не сговаривались засиживаться на работе, но отчего-то всегда уходили последние… Возможно, большое пустое здание наводило непонятное спокойствие не только в душе Влада, а возможно, они просто были трудоголиками. Однако горячий кофе и приятный разговор в конце рабочего дня никогда не были лишними, чтобы восстановить хоть немного той энергии, которая расходовалась за рабочую смену. В их случае — за две. Князев не знал почему волшебница ветра обычно не торопилась уходить, ведь её, в отличие от него, дома, он был уверен, очень ждали. Бывший Темный Князь был наслышан о Ветерке, о его приключениях, о том, что этот парнишка когда-то помог справиться юной принцессе с суровыми реалиями наследницы престола. Ни для кого не стало сенсацией, что эти двое начали встречаться. Она имела право быть счастливой. Однако, что бы Влад не думал об этих отношениях, все же был один нюанс, всегда. Удивиться-то новости, может, парень и не удивился, а вот непонятная волна ревности ударила тогда по внутренностям, заставляя неприятно морщиться. Князев не имел никакого права говорить о том, что Громов был плохим выбором, не имел права осуждать её и уж точно не имел права хотеть их расставания. Это было бы крайне эгоистично даже для него. Влад любил её, любил очень сильно, поэтому отпустил, стараясь не лезть в их личную жизнь, чтобы до конца разрушить свою. Ночные посиделки с Варей в офисе и так были роскошной привилегией, даже если он каждый такой раз понимал, насколько дорога ему эта девушка. Захлопнув последнюю папку с отчетом, Владислав убрал все документы в ящик стола, собираясь напоследок зайти к Колючке, дабы исполнить их маленькую, но уже укоренившуюся традицию. Стрелка часов оповещала о том, что сегодня он освободился чуть раньше, потому что обычно они размещались в её кабинете в десять вечера, а это значит, что у него есть лишние десять минут. Кофе. Это стало для Морока больше, чем обычный напиток: что-то, что ассоциируется с ней, с их разговорами, с её такой милой улыбкой. Она любит не слишком крепкий, с двумя ложками сахара — он успел запомнить это за время их ежедневных встреч. Влад в приподнятом настроении дошел до её кабинета, но настрой заметно убавился, когда парень никого там не обнаружил. Это было странно. Ветрова редко уходила с работы в отведенное для этого время, а даже если бы сегодняшний день стал исключением, то она наверняка бы предупредила его. Нахмурившись, Морок достал телефон, набирая нужный номер, однако пара протяжных гудков не дали ему никакого результата. — Никогда до нее не дозвонишься. Как бы не хотелось признавать, но Влад, проводя с волшебницей каждый вечер, продолжал надеяться на что-то большее, чем просто дружбу; он не мог с ней дружить, потому что чувствовал слишком много. Взъерошив волосы, Князев постарался взбодриться. Ему нужно выпить… Действительно, почему Ветрова должна была проводить вечера, а тем более пятницы, с ним? Наверняка она была сейчас уже дома с Ветерком… Князев даже не хотел представлять, чем они могут заниматься, потому что эти домыслы отзывались неприятным привкусом горечи на языке. Он сделал пару глотков бодрящего напитка (потому что чего-то покрепче рядом, к сожалению, не оказалось) и направился к лифтам. Железная дверь в паре метрах от него медленно закрывалась, что обозначало только одно — волшебница все ещё здесь. — Влад? — аметистовые глаза распахнулись, когда Морок появился в проеме лифта. Он успел дойти до него за несколько секунд, прежде чем двери закрылись окончательно. Не считая пострадавшего носка черных ботинок, который он подставил, чтобы придержать дверь, всё было хорошо. Кроме настроения его коллеги, разумеется. «Она плачет?» Ему же не показалось? По тому, как спешно Ветрова начала тереть под глазами тыльной стороной ладони, оставляя на той черные подтеки, Владислав мысленно отметил, что, видимо, был прав. В ответ на его нахмуренные брови Колючка тут же выдавила улыбку, но это, если честно, совсем не скрасило её помятый вид. — Прости, что не предупредила об уходе… я… у меня возникли дела, — неловко начала оправдываться она. Варя прикусила губу, стараясь не смотреть Владу в глаза, хотя знала, что он и без этого читал её, как открытую книгу. Это в последнее время бесило. Бесило точно так же, как и его чертовы пиджаки, к которым, она была уверена, он по часу подбирал галстуки, точно зная, какой сведет её с ума. Что ещё хуже — такой привилегией пользовался не только его гардероб, но и руки. Да, длинные аристократичные пальцы притягивали её внимание, как и десятки вен, которые так эстетично переплетались под бледной кожей. Варвара честно пыталась сегодня держать себя в руках, однако не разделить с Аленкой свой разрыв с Громовым было уже выше её сил. Волшебнице нужно было как-то отвлечься и Рыжова поняла это даже без намека. Черт побери, на Варю явно подействовали последние слова принцессы Сказочного мира о том, что им с Владом… Это неважно! Она рассталась несколько часов назад, но уже вовсю думает о другом мужчине, вот это — реальная проблема. — Я думал, что ты уже ушла и оставил кофе на столике. Она знала, что Князев зайдет в её кабинет, чтобы вновь провести час вместе (исключительно в дружеских целях!) перед возвращением домой, но отчего-то все равно неловко поджала губу, чувствуя вину. — Если хочешь, можешь взять мой, но он без сахара. — Нет, спасибо. Волшебница начала корить себя ещё сильнее, чем пару минут назад, потому что полениться уделить телефону три секунды, чтобы написать сообщение о том, что она уйдет раньше, все-таки смахивало на эгоистичность. Святой Сказочник, она даже в роли подруги ужасна. — Брезгуешь? — усмехнулся Морок. — Тебя? Ну да, это ведь не я в том месяце спала с тобой на катастрофически узком диване и хлестала воду с одной бутылки, — для расстроенной девушки в её словах было, наверное, слишком много сарказма. Влад улыбнулся, вспоминая тот самый день. Ох, Фил тогда не скупился на алкоголь, да ещё и с таким великодушием позволил всему отделу остаться у него на даче на ночь, что на утро даже и не вспомнил какой праздник они так рьяно отмечали. А повод все-таки был. За день до того самого торжества они с патрулем наконец поймали банду контрабандистов, за которыми гонялись уже который месяц. Грех было такое не отметить. Даже странно, что Ветрова решила припомнить тот случай, потому что Князев, лично, не видел проблемы в том, что на утро они проснулись на каком-то неудобном, тесном диване. Если уж посудить, то он был и не таким уж тесным, если бы волшебница не пыталась всю ночь спихнуть Морока на ковер, то он бы даже сказал, что было вполне комфортно. «Ну, мы хотя бы смогли добраться до дивана, а не завалились в отключке на полу, как некоторые». Князев, если честно, даже уже почти и не припоминал девушке, как отчаянно та забирала у него одеяло, будто это был какой-то трофей. Пожаловаться Влад, пожалуй, мог только на ее волосы, которые все время почему-то оказывались на его лице, не давая нормально дышать. На утро, однако, состояние стало хуже, чем ночью, так что там уже всем было всё равно кто, как и откуда пил воду. Даже если она забирала у него эту несчастную бутылку, это тоже было уже неважно! — А что? Славно же отметили, — заканчивая ностальгировать, улыбнулся Влад. — Ага, отходили все потом ещё полдня. — Ну а кто ж знал, что антипохмельное зелье надо было готовить заранее. — Ну, может, Владислав Владимирович, который чаще всех его использует? — съязвила Варя, отзеркаливая его позу и складывая руки на груди. — Че ты ржешь? — Твое желание поругаться чувствуется за километр. Можешь не тянуть, я весь в твоем распоряжении. Она его точно убьет. — Не дотягиваешь до Шерлока Холмса. — Рассказывай уже, что случилось, — он все ещё продолжал вглядываться в её лицо, которое Варя так старательно пыталась скрыть под каменной маской равнодушия. — Да так, ерунда. Всё в порядке. «Молодец, Варечка, два за находчивость!». — Кто-то посмел сделать что-то по-своему, а не как планировала лидер патруля? Он ещё и насмехался! Если один Князь продолжит в том же темпе, то точно превратится в живую мишень. — Ты меня раздражаешь. — А ты меня веселишь. Хватит врать, Ветрова. Ты же помнишь, что у тебя это плохо получается? В его голосе звучала глумливость, пока на лице сияла усмешка. Ох, убейте её, но Влад был прав. Не Варваре было не знать насколько она открылась своему коллеге за последние месяцы, чтобы он сейчас без труда считал все ее потаенные секреты. Однако такая правда была с терпким привкусом, поэтому Варя предпочла согласиться лишь с тем, что ее вид брошенного щенка точно не помогал избежать разговора. Она почему-то была уверена, что даже статуи Горгоны, которые они с девочками умудрились сломать несколько лет назад, догадались бы о том, что у принцессы Штормграда не «всё в порядке». Ей показалось, или Князев действительно решил стать ее персональным психологом на этот вечер? Облокотившись о железную стенку, он зачем-то нажал на кнопку закрытия дверей, будто их кто-то мог подслушать. Эта вальяжная поза была самим олицетворением превосходства! Невыносимый. — Рассказывай уже, Варь, поплачем вместе, — голос прозвучал мягче, нежели когда он разглагольствовал про тот злополучный вечер, что действительно отвлекло её внимание от разглядывания строгого мужского костюма. — Не порти мой план впасть в депрессию, — улыбка на её лице ещё не означала победу несносного Князя. — Ох, прости, что не даю тебе возможности затопить слезами лифт, — Влад скрестил руки на груди, не отводя своих кристально-голубых, но от того не менее загадочных глаз. — Если я буду смеяться и рыдать одновременно, это будет отвратительно выглядеть, — чуть надломленным голосом произнесла девушка. — Не сказал бы. Принцесса Штормграда почувствовала как вновь задрожали губы, а дыхание стало прерываться. Наверное, это все же было неизбежно. Она плакала при Мороке всего два раза за время их работы в офисе. Этот раз был третьим — почетным. — Варя… Его брови поползли вверх. Наверное, Влад все-таки не ожидал, что она говорит всё на полном серьезе. Мокрые дорожки стали оставаться на щеках, и на этот раз девушка не стала выдавливать улыбку. Какой смысл, если все равно получилось бы плохо? — Иди сюда, — Князев выпрямился, распахивая руки, как бы приглашая волшебницу в объятья. Да, она не отказалась поплакаться в его дорогую рубашку. И да, когда-нибудь она даст себе по лбу за это. — И кто же довел тебя до слез? — его широкая ладонь разместилась на её спине, где странным образом тотчас пробежали мурашки. — Это всё тот кусочек торта, с которым бессовестно расправилась Рыжова? Князев пытался её развеселить, и Варя честно была благодарна за эту попытку, но наверняка её лицо выглядело теперь ещё хуже, чем если бы она просто заливалась слезами! — Замолчи. Замолчи, пожалуйста, — сквозь всхлипы засмеялась Варвара, несильно ударяя кулачками по его груди. — Молчу, молчу. Ты, главное, не плачь, а то у меня сердце разрывается, — его голос прозвучал тихо, без намека на насмешку и это породило в груди странное чувство. Варя прекрасно слышала всё: и его слова, и глубокое дыхание, и стук сердца, которое билось слишком громко, но все равно предпочла промолчать. Они простояли в таком положении ещё несколько минут, ничего не говоря. Если честно, то Варя по-особенному дорожила этими моментами, хоть они и были лишь тогда, когда она рыдала. Принцесса Штормграда заметила, что Влад принципиально молчал, всегда давая ей возможность прожить свои эмоции, что было, на самом деле, лучшим вариантом. В её голове было поразительно пусто, но лишь до того момента, пока дыхание не выровнялось. Как только легкие вновь пришли в норму, Варя практически задохнулась ароматом цитруса и мяты, которым пропиталась его рубашка. Она редко ощущала этот запах настолько близко. Практически на своем теле… Но каждый такой раз ей казалось, что ещё мгновение и мужской одеколон проникнет под кожу. — Мы расстались. Блять. Помимо искреннего замешательства, Влад ощутил ещё и ноготки на своем теле, которыми Ветрова бессознательно начала выводить узоры. Он знал, что это действие ничего не значит. Совсем ничего… Её заявление, словно ледяной душ, вызвало мурашки, которые, как тысяча маленьких иголок, прошлись по коже. Новость была такой же неожиданной, как если бы Рыжова сейчас заявила, что решила отказаться от сладкого. Не то что бы Влад был одержим личной жизнью принцессы Штормграда, но ухватывать какие-то детали все равно успевал. Если уж на то пошло, то таковых деталей было крайне мало: между Ветерком и Колючкой никогда не было скандалов, по крайне мере они никогда не ссорились при посторонних лицах, рассказывала Варя про своего парня мало, так что выяснить в полной мере о их близости было не так и просто. Кто бы мог подумать, что у лидера Сказочного патруля все не так сладко в личной жизни, как писала об этом пресса. Тяжелый вздох повис в воздухе. Князев искренне хотел эмпатировать волшебнице, как и сделал бы любой хороший друг, но всё чаще он понимал, что другом для Ветровой у него быть не получается. — Почему? — вопрос вырвался сам собой и только через пару секунд Влад осознал, что сказал. — Черт, прости, я… просто не ожидал. Мне очень жаль, Варь, — он неловко зачесал пятерней волосы. — Ты можешь не отвечать. — Быть хорошими друзьями оказалось мало, чтобы строить семью, — пожав плечами, она отстранилась от парня. — Не было смысла продолжать эти отношения, они бы все равно рано или поздно закончились. Волшебница перевела взгляд с его бледноватого лица и прикусила губу: Влада очень не хотелось огорчать, но эту рубашку, скорее всего, придется выкинуть после того, как она щедро размазала по хлопку свою тушь и всю душевную горечь. Теперь на уровне её глаз красовалось черное растекшееся пятно, а не идеально выглаженная белая ткань. — Оу, прости, я не хотела. Парень лишь усмехнулся от вида невинного выражения личика, каким Колючка посмотрела на него. Если бы она смотрела на него так каждый раз, то он мог бы ошибочно сравнить ее со Снежкой. — Хочешь сказать, что, когда ты разгромила половину моего кабинета, тебе было все равно, а какую-то рубашку вдруг стало жалко? Мороку доставило удовольствие наблюдать за тем, как она закатила глаза. Наибольшую же степень наслаждения Князеву получал, когда припоминал ей рандомные моментов их жизни, в которых Варя была на эмоциях и всяческими способами хотела приструнить его. — Ты тогда меня выбесил. — Это был не повод пытаться меня убить, — он хмыкнул, а его взгляд начал неосознанно скользить по женской шее, спускаясь все ниже. Черное платье соблазнительно подчеркивало ее фигуру и вдобавок являлось самым отвлекающим фактором за этот день для Влада. Работа на одном этаже доставляла больше плюсов, нежели минусов, но подобные наряды Князев не мог отнести ни к одной из этих категорий. Ее виляние бедрами отвлекало от работы, как бы Влад не пытался забаррикадироваться пачками документов. Хуже было лишь то, что подобную реакцию её платья и офисные юбки вызывали не только у него одного. Сегодня, например, ненавистный ему Ярослав Тимурович из отдела магического правопорядка нагло пялился на Ветрову во время обеда, а столкнувшись с ней в коридоре, крайне откровенно положил свою руку на ее талию (разумеется делая вид, что волнуется в порядке ли Варвара). Возможно, если бы Влад не был так одержим этой девушкой, то он бы и не заметил подобного, однако все, что касалось Колючки, он замечал в мельчайших деталях. — А ты заметил, — голос волшебницы вернул его в реальность, — что наши с тобой вечерние посиделки стали тянуться дольше? Ох, да, Князев был в курсе. Он дорожил каждой минутой, проведенной с Варей, поэтому заметить разницу во времени совсем не составило ему труда. — Заметил. Почему ты спрашиваешь? — А это правда, что у меня меняется взгляд, когда я смотрю на тебя? — она явно не собиралась отвечать на его вопросы. Морок расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, чтобы дать себе лишнее время подумать над ответом. Однако стал свидетелем того, как под раздачу попал подол короткого платья, кончики которого девушка начала неловко сминать. В лифте непонятным образом стало душно, и это совершенно никак не облегчило ему задачу трезво соображать. — К чему ты ведешь? Возможно, её глаза и правда менялись, но раньше Влад просто не позволял себе думать об этом, потому что Ветрова была в отношениях. Святой Сказочник, с чего она решила поднять эту тему?.. — Я… — Варя прошлась кончиком языка по нижней губе, пытаясь собраться с мыслями. Обычно Князев выводил тем, что знает практически каждую её мысль, сейчас же он пытался прикинуться невинной овечкой. Если уж на то пошло, то он был еще и крайне сексуальной овечкой, а это всё усложняло. Абсолютно всё. И этот день был сложным не только из-за расставания, а потому что Ветерок тоже решил намекнуть Варе на то, что между ней и Владом есть что-то большее. Они все, что ли, сговорились?! Лучше бы Громов молчал, потому что теперь все мысли волшебницы были заняты Владиславом-мать-его-Владимировичем. Хуже было лишь то, что, с какой бы стороны она не пыталась посмотреть на эту ситуацию, в любом случае её положение казалось абсурдным! Неужели Варя встречалась два года, чтобы переспать с другим парнем в тот же день, после расставания?! — Ветрова? Обращая внимание на Влада, она заметила в его взгляде напряженное ожидание, которым он окатил её с ног до головы. Князеву не присуще было так нервно топать ногой, именно поэтому она не смогла это проигнорировать. Он нервничал крайне редко, а сейчас будто бы решил показать ей всю свою эмоциональную палитру. — Пока ты молчишь, я надумываю себе лишнего. — Например? Девушка нетерпеливо прикусила губу, утопая в его голубых радужках. Будто бы она могла быть ему небезразлична. Будто бы между ними все же было больше, чем дружба. — Я начинаю верить, что… моя симпатия взаимна. В её глазах странно помутнело, а сердце вдруг начало отбивать бешеный ритм, который прошел дрожью по всему телу. — Тогда ты прав. Ей потребовалось две секунды, чтобы признаться ему, и целая вечность, чтобы признаться в этом себе. Тихий стон заполнил лифт, когда Князев резко притянул её ближе, чтобы поцеловать, раздвигая пухлые губы и тут же углубляя этот поцелуй. Его давно интересовал вопрос какого вкуса был ее блеск. И нет, он точно не думал об этом днями напролет. Это оказался нектарин, а не вишня. Навряд ли Влад сможет теперь есть эти фрукты, не вспоминая, как податливо она целовалась, прижимаясь к его телу. Морок, вероятно, позволил себе лишнего, когда сжал её ягодицы, когда ухватил губами ее сладкий стон, который отдался звоном в ушах. Он нарушил всевозможные границы между ними, но это вовсе не мешало преградам продолжать падать одной за другой. Князев надеялся, что Варя чувствует то же самое — как весь чертов мир уходит из-под ног. Он мог остановиться. Все еще имел в себе силы прекратить это сумасшествие, но главной причиной головокружения было то, что не отстранялась Ветрова. Она, может, и не замечала, как жадно терлась о его брюки, но это однозначно уничтожало все последние мысли. Он представлял это сотню раз, но даже не наделся, что подобное станет реальностью. Самой пагубной для него реальностью… — Я не сторонник секса на одну ночь, Варь. Ты понимаешь, что… — Понимаю. А теперь замолчи, пожалуйста. И она оставила на шее Влада укус, словно печать, кричащую о его занятости. Что ж, после такого у нее не будет права назвать всё, что происходило ошибкой. Владислав и не заметил, как прижал девушку к стенке лифта, сильнее впечатывая ту в свое тело. Ее глаза лихорадочно блестели, хотя он не отрицал, что возможно дело было в посредственном освещении лифта. Сглотнув, он крепче сжал ее талию, когда вновь почувствовал сладкий запах жасмина, ванили и туберозы, которые уже успели стать его личной и самой пагубной амортенцией. Еще немного и этот парфюм полностью перекроет ему кислород. — Я хочу тебя. Очень сильно, —его голос стал на пару тонов ниже. Испугалась бы Варя подобных слов раньше? Навряд ли. Смогла бы она после этого сдержаться? Маловероятно. После очередного опьяняющего поцелуя принцесса Штормграда опустила голову, чтобы сделать передышку, вдохнуть побольше воздуха и… Мысли превратились в один большой ком, который распутать уже не получилось. Князев, конечно, выглядел, как человек без комплексов, но ее глаза все равно заволокло пеленой, а рот приоткрылся в немом стоне. Она наткнулась взглядом на его ширинку и еле сдержала язык за зубами. Внушающая выпуклость под брючной тканью завладела всеми мыслями в одно мгновение, и даже вкрадчивый смешок над левым ухом не подействовал на волшебницу. Проклятие, её «передышка» превратилась в новую порцию возбуждения! Жар окутал тело, а горячая влага после такого зрелища пропитала ткань трусиков ещё сильнее, вызывая румянец на её щеках. Это он ещё жаловался, что не выдержит? — Возьми меня… пожалуйста. Отсутствие секса на протяжении нескольких месяцев все-таки сказалось на её состоянии, это не учитывая постоянного эмоционального напряжения, которое иногда выливалось на ее знакомых. Адреналин так ярко сейчас играл в крови, что даже если бы в этот идиотский лифт кто-то вошел, она навряд ли бы смогла уделить этому должное внимание. Ни разу Ветерок не вызывал в ней такого возбуждения, как Влад. На самом деле, она и не думала, что кто-то смог бы так же. — Блять, — простонал Князев, возводя глаза вверх, чтобы попросить помощи у высших сил, но обнаружил только железный потолок. Морок нетерпеливо захватил её губы в требовательный поцелуй. Он кусал, ласкал, получая на свои действия всё новые вздохи. Длинные пальцы с перстнями проникли под подол её платья, уверенно двигаясь вверх по внутренней стороне бедра. — Влад, — пискнула девушка, хватаясь за его руку. — Что-то не так? — Сними, пожалуйста, кольца… Они холодные. Он понимающе кивнул и улыбнулся, тут же выполнив её просьбу. — У тебя был секс в общественном месте? Новый вопрос застал её врасплох. Варя, конечно, предпочитала комфорт, и потому мягкая кровать и диван были пределом их сексуального разнообразия. Но её личные желания всегда были масштабнее. Если бы Ветерок хоть раз предложил попробовать что-то новое в постеле, будь то секс вне дома или хотя бы игрушки, то она ни за что бы не отказала. — Нет… На удивление Варя обнаружила, что подобные разговоры заводят ее только сильнее. Если Князев продолжит, то вскоре ее возбуждение точно потечет по бедрам. — Мы… мы мало говорили на эту тему. Влад вновь скользнул рукой под её юбку, аккуратно очерчивая кромку белья. Жить два года и не обсуждать предпочтения друг друга? Несмотря на удивление, он мог признать, что такое откровение с её стороны заслуживало уважения. — Прости за вопрос, но сколько раз ты кончала? — Что? Аметистовые глаза широко распахнулись, и если бы Князев не ощущал какие мокрые ее трусики, то мог бы подумать, что ей неприятен разговор на эту тему. — Ну, много… — С Ветерком. Не считая самоудовлетворения, — уточнил Влад. Варя прикусила губу, не зная стоит ли признаться в том, что за всё время, что они были вместе, реальный оргазм со своим бывшим парнем она ощутила лишь два раза. И оба два раза она думала совсем не о Ветерке. Черт, почему она считала, что у нее с Громовым были нормальные отношения, если они не обсуждали даже такие банальные темы? — Два, — опустив глаза в пол, прошептала волшебница. — Он просто не нашел к тебе подход, — явно замечая некоторую перемену в её настроении, мягко сказал Владислав. — Мы наверстаем упущенное. По её коже пробежали мурашки, пока дыхание отказывалось нормально работать. Варе нужны были эти слова, доказывающие, что с ней все в порядке, и Морок сейчас попал в самую цель. Девушка всхлипнула, когда его пальцы надавили сквозь ткань белья на клитор, вызывая приятную дрожь в теле. Он изощренно дразнил её, не давая получить желаемое полностью. — Сколько ты меня уже любишь, Варь? — прошептал он, покрывая тонкую шею поцелуями. Влад отстранился лишь на мгновение, чтобы ослабить свой галстук, и она предательски засмотрелась на это движение. Тут же к ногам упал и черный пиджак, оставляя Влада лишь в рубашке, которая облегала подтянутое мужское тело. В одно мгновение расстояние между ними сократилось до миллиметров. Господи, вытащите её отсюда! — Я не знаю… с колледжа? О Боже! Вцепившись в его плечи, она рефлекторно поднялась на цыпочки, когда его пальцы скользнули к её входу, оказываясь внутри. — Вот так, милая, дыши. Влад выругался себе под нос, когда из её рта вырвался очередной стон. Она была прекрасна с этим румянцем и зажмуренными глазами. Если бы он только знал о ее чувствах, то всё бы произошло гораздо раньше. Можно ли сказать, что он был отвратительном другом? Влад не знал, но мог поспорить, что друзья явно не занимаются подобными вещами в общественных лифтах. К черту всё, они оба достаточно натерпелись за это время, начиная от постоянных сражений и заканчивая многолетними терзаниями насчет друг друга. Князев обвел хрупкое тело взглядом, пытаясь запомнить каждую частичку, но довольно быстро осознал, что это было самой провальной идеей. Эрегированный член дернулся в брюках, требуя должного внимания. Блять, долго он не протянет. — Твоя невыносимость и правда может быть притягательной… Варвара приоткрыла глаза и тут же утонула в его черных, расширенных зрачках. В них плескалось столько похоти, что у девушки на пару секунд подкосились ноги, а внутри все сжалось. Никто не смотрел на нее так. Ни с кем она ещё не чувствовала себя настолько желанной. Можете ее не вытаскивать, уже слишком поздно. — Кто вообще сказал, что ты хорошая девочка? Мужской смешок вернул ее из собственной эйфории, и волшебница застыла в оцепенением, обнаружив, что, оказывается, все это время крепко держала руку Влада, направляя её туда, где касания доставляли ей больше всего удовольствия. Боже, да что с ней происходит… — Не смущайся так, все в порядке. Но если ты продолжишь в том же духе, то я кончу. Он не стал медлить, и женский взвизг отскочил от стен лифта, когда Князев подхватил волшебницу на руки, заставляя обвить ногами его талию. В ту же секунду она врезалась спиной в холодную стену, пока его горячая грудь прижималась к её, все ещё не давая возможности забыть аромат цитрусового одеколона. Его поцелуи обжигали, словно костер, в который подкидывали все больше дров. Искры бежали по всему телу, скапливаясь внизу живота невыносимой тягой, пока клитор напряженно пульсировал от разрыва контакта с его пальцами. — А если ты не продолжишь, то я лишусь оргазма, — она провела ноготками по его шее, наверняка оставляя там полоски. Соски болезненно терлись о ткань бюстгальтера, и Варя не могла не представлять, как Князев проходится по ним языком или сжимает её грудь широкой ладонью. Очередной стон с потрохами выдал её возбуждение, которого она так пыталась добиться последние месяцы. Ни один вибратор не помог ей достичь такого удовольствия, которое разливалось по телу сейчас. Владислав стал придерживать её одной рукой, когда второй потянулся к пряжке ремня. — Черт, надо было спросить раньше… ты пьешь зелья? Я не ношу презервативы на работу. — Пью. Но с вашей стороны это не предусмотрительно, Владислав Владимирович. — Маленькая ведьма, — хриплый смех вызвал мурашки на её спине. — ты хоть когда-нибудь перестанешь язвить? Мне Ваши румянец и податливость льстят гораздо больше, Варвара Викторовна. — Влад, — пискнула она, когда парень начал дразнить её, проводя членом меж влажных складочек. О да, его имя из её уст прозвучало как самое запретное заклинание. Крайне извращенное заклинание! Их общий стон повис в воздухе, когда Влад начал погружаться, растягивая её. Внутри было идеально узко и так влажно, что ему не составило бы труда войти полностью лишь одним толчком. — Блять… — Варя выгнулась дугой, прикусывая губу, чтобы заглушить звук. — Ругаешься? — он усмехнулся, сильнее сжимая её бедра. Князев толкнулся глубже, начиная задавать темп. Размеренный, тягучий, заставляющий их обоих сходить с ума. Она плавилась под его томным взглядом, подобно металлу в разгоряченной печи. С новым более глубоким толчком её стенки сомкнулись сильнее, трепеща от каждого его движения. И это был, черт возьми, лучший секс в её жизни. Никогда Варя ещё не чувствовала себя настолько уязвимой. — Посмотри налево, — она без задней мысли выполнила его просьбу. Кажется, принцесса Штормграда готова была бы даже опуститься сейчас на колени, если бы он сказал это таким же голосом. — О Боже! Громкий стон разнесся, как казалось на тот момент, по катастрофически маленькому лифту. Она уже сбилась со счету сколько раз этот звук вырвался из её горла. Зеркало. Чертово зеркало отражало все её тысячи эмоций, пока они занимались любовью. Варя практически задохнулась от вида того, как его член то и дело входил в нее, а после вновь появлялся в отражении. Щеки залились ярко красным цветом, словно стрелка, обозначающая крайнюю степень электрического напряжения. — Нравится, я ведь прав? — их взгляды встретились в этом самом зеркале. — Ты так восхитительно принимаешь меня. И да, я уже понял, что тебя заводят грязные разговоры, Ветрова. Откачайте ее, пожалуйста. Волшебница не знала какой нужно было обладать выдержкой, чтобы говорить сейчас что-то, как делал это Влад, но точно знала, что её это адски возбуждает. Не выдержав, Варя сжала руками грудь, хоть и сквозь ткань платья, но это однозначно облегчило острое напряжение. Она услышала, как низко он простонал, заметив её откровенный жест. Идеально глубокие толчки стали началом её конца. Влад вдруг поменял угол проникновения, задевая особо чувствительную точку, отчего Ветрова вскрикнула, извиваясь в мужских руках. Ее больше не смущали пошлые хлюпающие звуки, или его пальцы, которые вновь начали кружить над клитором. Ей, блять, хотелось этого. Хотелось до потери сознания. — Сильнее, пожалуйста… — она сомневалась, что не оставила царапины на его бледной коже спины после всего, что он с ней вытворял. — Что именно сильнее? — Влад… — Говори полностью, я хочу это услышать. — Клитор… коснись его сильнее. Прошу… я так близко… — Не знал, что ты можешь быть такой послушной. Он усилил ласки, все ещё продолжая нежно, но уверенно массировать комочек нервов, от чего шатенка с наслаждением закатила глаза, выгибаясь ему навстречу. Влад прекрасно чувствовал, как стенки влагалища трепетали от каждого его движения, как внутренние мышцы то и дело сжимали его член, сокращаясь. Блять, она все ещё сжимала свою грудь, и он навряд ли сможет забыть эту картину! — Я… Влад, я сейчас… Принцесса Штормграда пробормотала что-то ещё, но Морок не смог этого разобрать, все его последние силы были направлены на то, чтобы не сбить темп и довести Ветрову до оргазма. — Конечно ты кончишь. Давай, моя девочка. И она закричала, утыкаясь в его плечо, чтобы заглушить звук. Все её тело содрогнулось в экстазе, пока Варя рассыпалась на части в его руках. В этот раз уже от нескончаемого удовольствия. Можно ли было сказать, что он по-джентельменски дал ей возможность полностью насладиться этим моментом? Ох, конечно, этот Князь нигде не упускал возможности напомнить ей насколько он хорош. Толчки вскоре возобновились, и парень начал все сильнее вколачивать ее в стену. Его терпение с треском ломалось, словно кто-то проходил по тонкому льду, который вот-вот должен был расколоться и утащить на дно. Его бесконечное дно, на котором он задыхался, называлось Варвара Ветрова. — Влад. — Дай мне минуту… Блять… сожми его… Да, вот так. Умница. Варя вновь впилась в его губы, и буквы смешались со стоном, когда собственная разрядка накрыла его тело. Гортанный рык наслаждения вырвался из груди, сбивая все оставшиеся мысли в непонятный ком. Это было восхитительно во всех самых ярких смыслах этого слова. Сердце билось так быстро и громко, что казалось вот-вот выпрыгнет из груди. Торнадо, все ещё разгуливающий внутри, медленно стихал с каждой минутой, которые Князев проводил с Варей на руках. Она молчала, но он слышал её глубокое, рваное дыхание. Все ещё чувствовал тяжесть обессиленного тела, её руки, которыми волшебница зарылась в его мокрые волосы, и даже видел через зеркало как она приоткрыла затуманенные аметистовые глаза. — Ветрова, я не смогу это забыть, — он оставил ленивый поцелуй на её виске. — Признаюсь, я очень плохой друг. — Мне не нужна твоя дружба… — Прости, но в таком случае я не согласен на меньшее, чем статус парня. — Имей в виду, что Рыжова называет тебя зятем ещё с прошлого года, — их тихий смех заполнил пространство. — Думаю, об этом стоит упомянуть в интервью. Нам в любом случае придется объяснить как ты успела расстаться и вновь вступить в отношения за один день.