Боль отрезвляет

Он не был уверен, что пришел сюда, чтобы побыть одному. Так он сказал Таббо. Уилбуру. Друзьям. Возможно, с ним просто что-то было не так. В конце концов, никто из тех, кого он знал, никогда бы не одобрил его визит сюда. В этом просто не было никакого смысла. Логстедшир был красивым местом. Пожалуй, слишком красивым для тех событий, что за ним стояли. — Давно не виделись, — прозвучал знакомый голос из-за спины. — Соскучился? Рефлекторная дрожь пробежалась по всему телу. Знакомое чувство, которое стало для него наркотиком. Страх, резкий скачок адреналина, азарт. Пробирающие до костей воспоминания. Наверное, очень странно с его стороны скучать по изгнанию. Наверное, с ним действительно было что-то не так. Порыв ветра отбросил волосы со лба. Взгляд уперся в волны, что врезались в утес, в мелкие камни, что будто нарочито срывались с неровной поверхности и падали вниз. Томми думал, что он хотел бы тоже — пролететь в самый низ. Голову кружило от высоты. В мыслях вдруг отчетливо загудело. Вот бы ветер подул так сильно, чтобы потерять равновесие. Иннит горько усмехнулся и прикрыл глаза. Он готов. Рывок назад, от которого ворот футболки врезался в глотку. Томми даже не сразу понял, что не летит вниз. Что чьи-то руки затаскивают его обратно. Что он едва удерживается на ногах, задыхаясь, не веря, что всё ещё жив. До слуха доносилось хрипящее дыхание из-за спины, а чьи-то руки до сих пор мёртвой хваткой сжимали ткань футболки. — А ты сюда пришел на закат посмотреть? — усмехнулся Томми после недолгой тишины. Они просто стояли рядом, не нападая. Пока что. — Что ж, я люблю это место, — прошептал Дрим. — Готов поспорить, что это у нас общее. Томми напал первый. Решил сыграть на эффекте неожиданности и не прогадал — Дрим уклонился с большим опозданием и получил удар в край челюсти. Он тоже не заставил себя ждать. Серия ударов. Томми блокировал и уворачивался — через раз. Он уже начинал жалеть, что не взял с собой даже щит; нож Дрима несколько раз пролетал в сантиметрах от лица, и Томми был уверен, что если бы тот действительно хотел, то давно уже превратил его в кровавое месиво. Каждый удар, наполненный ненавистью и искренним желанием причинить другому боль, сотрясал воздух. Это было похоже на танец — за годы, проведенные в непрерывной войне, они выучили повадки друг друга. Каждое движение было ровным и отточенным, ни один выпад не был случайностью. На мгновение Томми перехватил инициативу и сбил с лица Тейкена маску, которую тот и не спешил возвращать на место. Был особый шарм в их зрительном контакте. Когда глаза горят страстью, мускулы напряжены до предела, а сердце бьется в унисон битве. Это была особая красота хаоса, доступная только им двоим. Песок под ногами подчинялся ритму этого танца, охотно принимая в себя редкие капли крови. Непривычно тихое море давало возможность слышать каждый нервный вздох, каждый крик и каждый звук удара о чужое тело. Томми сделал несколько шагов назад, будто прося о передышке, но тут же в лицо прилетел удар ногой — на порядок сильней и точней всех предыдущих, будто Дрим вложил в него все остаточные силы. Он схватил его за шкирку, поднял, чуть потряс и рассмеялся: — Давай, это не твой максимум. Он тяжело дышал. Кулаки сжимались и разжимались. Словно раздумывая, не врезать ли ещё разок. Томми молча смотрел на него, чувствуя, как рот наполняется кровью. Он улыбнулся одними уголками губ. Дриму не нужно было быть многословным, чтобы донести свою мысль. Место. Место, сопляк. Не отводя глаз от Дрима, он медленно повернул голову и сплюнул. Тягучая нитка тут же легла на подбородок, расчерчивая нездорово бледную кожу почти чёрной в полумраке полосой. Дрим наконец выдохнул и отпустил его. Томми рухнул на пол, тут же складываясь в три погибели. Тейкен сел рядом, и Иннит не удержался и кинул на него взгляд. Дрим. Спокойный Дрим. Рациональный Дрим. Рассудительный Дрим. Непредсказуемый и опасный. Вытряхивающий из Томми остатки души, колотя того о стену. Если с Томми и было что-то не так, то у Дрима тоже были проблемы. Несколько секунд они молча созерцали друг друга в тяжёлой темноте. Дрим тоже не был в восторге от того, что находился здесь. Он был ровно в той же степени зависим от него. Томми мог ощущать это своей кожей. Напряжённый взгляд зелёных глаз. В них понимание. И ни капли беспомощности, которой был полон Иннит. Нет. Дрим не позволял себе беспомощность. Томми наконец отвел взгляд и лег ровно, раскинув руки. Пальцы зарылись в еще теплый песок. Последние лучи солнца приятно слепили глаза. В такие моменты он действительно чувствовал себя живым. Вдруг Дрим рассмеялся. Звонко, почти по-детски, задирая голову назад. — Ты такой… — на издыхании начал он, но Томми тут же его прервал: — Ты больной ублюдок, я так тебя ненавижу, — пробормотал Иннит. — Убей себя, блять, просто убей себя. Тейкен подавился своим дурацким сиплым смехом. — Обожаю тебя, — улыбнулся он, чуть толкая Иннита в бок. — Надо собираться так почаще. Томми очень хотелось врезать ему еще разок, но сил не было даже просто шевельнуться. — Иди ты, — процедил он. Помолчали несколько минут. Мышцы начинали приятно ныть. Вечерний ветер ласково обдувал свежие ссадины. Томми уже не пытался понять, почему же общество злейшего врага казалось ему предпочтительней. Он мог бы так же сидеть на пляже и пить чай с Таббо, но отчего-то не хотелось. Отчего-то ему хотелось чувствовать вкус собственной крови на губах, ни на секунду не расслабляясь, зная, что в любой момент Дрим может напасть снова. — Через неделю в это же время, — пробубнил он. Дрим не ответил, и Томми не нужно было поворачиваться, чтобы знать наверняка, что он улыбался.