Алга!

–Алга! – кричит Сынмин и беспокойно дёргает Минхо за рукав красивой расшитой рубашки. Старший не понимает, что случилось с его маленьким милым омежкой, что обычно тихо и спокойно ведет себя с ним, что слушается каждого его слова. Сейчас же младший с огромной паникой в глазах пытается утянуть мужа с дня рождения друга альфы –Минги.  И Хо правда не понимает, чем вызван такой страх. Как и не понимает, что значит звонкое "Алга!" из уст супруга. –Успокойся, маленький,– шепчет сероглазый, пытаясь привести шатена в чувства– Ты в безопасности. Сынмин на это лишь головой мотает да пальцами в старшего вцепляется, тянет домой. А альфа упирается, не слушает его. Глупый альфа! Тогда омега отпускает одежду и отходит назад на несколько шагов. Минхо снова не понимает, что хочет его муж. А Мину слишком много всего. Ему страшно, он унюхал чужой враждебный запах. Ему беспокойно, потому что за ним будто наблюдают несколько десятков пар глаз. Его волку хочется вырваться наружу и сбежать в лес, чтоб спрятаться в густой чаще, которая раньше была домом. Желтоглазый разворачивается и бросается с центральной поляны домой, гонимый необъяснимым чувством ужаса и смятения. Уже в доме он скидывает нарядную зеленую кофту, сшитую и вышитую специально для него местными омегами. Феликс над этой кофтой сутки корпел, не хотелось бы ее испортить. Вся одежда аккуратно складывается стопкой на краю кровати, не занимая много места. Нагой человек ежится, и в следующее мгновение на том месте стоит небольшой черный желтоглазый волк. У него ушки торчком, как у щенка, и хвост пушистый. Зверь выскакивает из милой одноэтажной избы и устремляется в лес. Родной запах листьев и мокрой земли окутывает и вплетается в шерсть, охлаждая разум и даря трезвую оценку ситуации. Уши ловят рычание волков не их стаи.  У их альф оно глубокое и бархатистое, у омег мягкое, но звонкое и дразнящее. Глаза мечутся по местности вокруг зверя. Взгляд падает на небольшую норку, в которую волк и спешит забраться. Тельце удобно умещается, морда прячется в листве, и зверя становится не видно. Омега видит крупные лапы, массивные тела. Это волки с западного побережья. Стая, не имеющая ни одной здоровой омеги. Стая, в которой приветствовалось многомужество. Стая, которую так не любил Юго-Северо-Восточный легион. Их не меньше семи, все альфы точно из охотничьего состава. Но их недостаточно, чтоб справиться с их стаей. Звери уходят на пару сотен метров вперед, и Сынмин тихо вылазит из норки, прошмыгивая через можжевеловые ветки, чтоб скрыть свой розовый запах. Черный волк срезает путь через чащу, быстро попадая на другой край своей деревни. Он мчится по пустой главной дороге прямиком к освещенной праздником поляне.  "Быстрее!"– торопит Мина зверь. Он влетает на поляну и громко воет, сотрясаясь от паники. Все сразу затихают и смотрят на него. В их стае воют только при наступлении опасности. Воют альфы.  Минхо, заметив своего мужа, бросается к нему. Зверек наоборот отшатывается, и большими от страха желтыми глазами смотрит альфе в душу. Тот кивает и уходит к Минги–их вожаку.  Все происходит быстро. Мин даже не понимает, что именно. Но его альфа подхватывает волчье обличье на руки и несет в дом. –Скоро все решится, малыш. Сиди дома и не подавай признаков жизни, пока я не приду и не отопру дверь. У Минхо голос мягкий, шипящий и мурлыкающий. Он на омегу всегда странно действует. Сероглазый выпускает немного феромонов и дожидается, пока муж уляжется на постели. Укрывает его одеялом и выходит из домика.  Западная стая совершенно точно сбита с толку, когда вместо радостного праздника их встречает мертвая тишина деревеньки. Волки стоят в центре украшенной поляны, оглядывая дома и потягивая мокрыми носами воздух. Один из альф, тот, что был громадным бурым зверем с парой проплешин, весело рычит и облизывается, оборачиваясь к дому близняшек - омег Феликса и Фелиции.  Не успевает неприятель сделать и двух шагов, как из переулков вылетают альфы поселения. Чию – альфа Фелиции, и Джисон – альфа Феликса, сносят медведоподобного волка с лап, свирепо растаскивая его на клочья. Сегодня Минги разрешил им не сдерживаться и уничтожить группу захвата. Их омег они никому не отдадут. Схватка сердита и кровава. По траве раскиданы ошмётки шерсти, кожи и чьи-то оторванные уши. Того бурого непонятного волка.  Минхо дерется с альфой, что целенаправленно двигался к его дому. К его омеге.  Черный волк, раза в четыре больше волка Сынмина, и в полтора раза больше самого сероглазого, яростно рычит и даже шипит, пытаясь прогнать назойливого черно–коричневого волчару. Минги рядом странно подвывает. "Вожак"– внезапно осознает Хо. Его милого, покорного, и ничего не говорящего на их языке Минни, хочет забрать себе вожак самой кровожадной и жестокой стаи. Его хрупкого тоненького щеночка, что сломается от неправильного нажатия руки. Их схватка идёт насмерть. Волк-противник рассекает лапу кольцом, создавая кровавый браслет на темной шерсти. Минхо не остается в стороне. Он расцарапывает альфе морду до мяса, после вырывает коготь и задевает лапами живот. Вожак дёргается и опрокидывает Хо на землю, подминая под себя.  "Прости, Минни,– думает тогда Минхо, смаргивая одинокую бессильную слезинку. Волк сверху слишком тяжелый, его никак не скинуть– Не успели мы даже попрощаться ". Но груз сверху резко пропадает, а по правую сторону слышится хруст костей. Альфа вскакивает и видит лежащего на земле вожака стаи врага со стрелой в холке.  А на крыше крайнего дома сидит Сынмин. Его милый маленький омега выглядит потрясающе. Лук в его изящных руках выглядит донельзя естественно. За спиной слышится звук отпускаемой тетивы, а следом свист десятка стрел. Их омеги им помогают. Западная стая падает, полностью поверженная.  Вожак вернулся в человеческий облик. Выглядел он совсем плохо. Увечья, нанесенные ему, явно не сопоставимы с жизнью. –Санлин...– хрипит альфа, протягивая руку к легко спрыгнувшему с дома омеге. В глазах второго холод и высокомерие. Ненависть и равнодушие. – Чальён,– выплёвывает желтоглазый и садится на корточки возле головы умирающего.– Какого черта?! –Брат... Я не смог. Они умерли. Вождь прикрывает глаза, содрогаясь от беззвучных слез.  –Позорище.–выдыхает Мин и встряхивает головой.– Ты никчемен, Чальен. Ни на что не годен. Шатен пышет гневом. Вокруг его ладоней кружатся всполохи фиолетового пламени и бело–голубого льда. Кончики волос белеют, переливаясь магией, пальцы синеют, собирая из воздуха только ему подвластную силу. – Ты помнишь наш уговор, братец. Теперь ты навсегда клеймен, скажи спасибо собственной самоуверенности. И прислоняет руку к шее. Прямо к месту для брачной метки. Тонкие языки льда и пламени прорывают кожу, клеймя.  Метка какая-то... обычная. Простой черный четкий треугольник, вписанный в окружность, а в центре дуга Луны. Альфа кричит от боли, дрожит и брыкается. Мин лишь невозмутимо давит рукой сильнее, добиваясь кровотечения. Его ладошки полностью покрыты кровью брата, глаза странно и бешено блестят, волосы трепещут на ветру, все никак не возвращая родной цвет. – Ты проиграл, вожак.– Сынмин будто выносит ему приговор.– Что ты скажешь на последок? –Прости меня, Санни... Я очень сожалею. Я люблю тебя, братик. Чальен вздыхает и закрывает глаза. Сынмин же обхватывает его голову руками и четким отработанным движением профессионального убийцы сворачивает шею альфы. –Я не обижен, брат. Я просто тебя ненавижу. Вся деревня в ужасе смотрит за разыгравшейся сценой. Их добрый нежный Сынмин, что визжал и прикрывал глаза, стоило Минхо скинуть летом рубаху, невозмутимо и абсолютно безжалостно убил вожака. Убил альфу. –Все.– необычайно четко говорит на языке стаи Мин, поднимая холодные глаза. – Моя работа сделана.  Встает и уходит, сопровождаемый тишиной и страхом.  Омега скидывает на берег снаряжение и испачканную в крови одежду и заходит в воду. Холодно, но это именно то, что нужно Сынмину. Он доходит до места, где уровень реки ему по шею, и ныряет, сворачиваясь клубочком под водой.  Поверхность покрывается льдом от выброса магии, но корка так же быстро тает, от стихии огня, вырывающегося из хилого тельца.  Омега понимает, что воздух заканчивается, и выныривает. Слышится далекий хруст ветки. Желтоглазый вновь резко ныряет и устремляется на другой берег, по пути оборачиваясь в волка. Шерсть успела впитать в себя запахи западной стаи, и омеге это не нравится. Не нравится резкий запах перца и помидор, которыми вонял тот огромный медведоволк. Не нравится соленый запах его брата. Брата, которого он лично убил. Своими собственными руками. Но теперь...  Выползая на другой берег, покрытый высокой травой и ярко пахнущими цветами, тело омеги без сил падает, теряясь среди этого буйства красок и ароматов. Тут его не найдут.  Чальён заслужил смерти. Он не смог уберечь маму и сестру Сынмина. Последних омег его стаи. Желтоглазый знал, что с ними произошло. Знал задолго до прихода охотничьего отряда.  Во сне, Кимир- его любимая старшая сестренка, пришла к нему попрощаться. Мин тогда чуть не умер, ведь сестра была одной из половинок его сердца. Младший ее просто обожал. Девушка была старше его на три года. Сказочная красавица и идеальная омега. И альфы запада на нее заглядывались, облизываясь. Ее хотел каждый. Но она не хотела быть чьей-то. Ее сердце было отдано травнику из северной стаи. Именно он и забрал малыша Сынмина, зная, что его просто разорвут, когда объявится его вторичный пол. Кимир была для маленького омеги всем миром. Она была его солнцем. Но судьба уготовила ей ужасный конец. Западные альфы обесчестили ее, а после утопили в северном океане. Но желтоглазый знал, что тело в итоге попало в руки того альфы с севера, и сестричка теперь похоронена под толщей снега в красивом платье и цветочном венке. Тот альфа тоже ее любил, поэтому и ушел следом. Мин их обоих понимает, но не перестает плакать, когда Минхо нет дома, или когда омега убегает далеко от деревни. Мама ... Его любимая мамочка тоже больше не живет на этом свете. Она приходила к нему несколько раз во снах, заставляя топиться в соленых ручейках, что бежали по впалыми щечкам. Сынмин не готов был лишиться их - своих частичек души. Мамочка... Мамочка оказалась разорвана медведями, которых натравили на нее старейшины западной стаи. Его милая мама, нежная и ласковая...  Волчонок сворачивается комочком от холода и тихо- тихо скулит, зарываясь носом в маленькие ароматные цветочки, в которых он лежал. Вся его шерсть потом будет в пыльце, от которой начнет чихать Минхо, но... Сынмину было стыдно. И страшно. Что теперь о нем будут думать в деревне? Его точно выгонят, сомнений нет. И он снова останется один?.. "Тогда,– думает Мин,– я снова уйду на север. Проведу остаток жизни среди айсбергов, как в детстве, и тихо умру. И никто не узнает, что меня больше нет. Так и будет". Детство Сынмо и правда прошло среди айсбергов, пока его не нашли охотники юга.  Возлюбленный его сестренки забрал волчонка к себе в стаю, но зверя там возненавидели, поэтому пятилетний Мин сбежал из поселения в ледяные пустоши с горами снега и айсбергами, где живут медведи да олени. Когда ему было десять, его нашел добрый дедушка–охотник из восточной стаи. С ним омега жил до пятнадцати. А потом на ту деревню напал запад, и волку пришлось бежать. Так он и набрел на стаи востока. Точнее, обессилевшего омегу нашел лекарь нынешней стаи желтоглазого- Хосок. Именно этот доброжелательный ягуар поставил Сынмина на ноги. Он сделал его тем, кто омега есть сейчас. Этот добрый кот научил маленького мага, что было редкостью, обращаться со своей силой. И тогда Сынмин овладел сразу несколькими способностями. Он мог морозить и жечь, бить молниями. И дядя ягуар им гордился. Хосок заменил малышу папу, маму и наставника. Узнай он сейчас, что натворил его названный сын... Самолично изгнал бы, потому что не этому учил. Но таковы были порядки родной стаи желтоглазого.  Главный альфа не смог защитить свою семью. За это он был убит. Но еще он проиграл в споре свое счастье, будущего омегу и детей. Метка, которую оставил брату Сынмин, клеймит душу оборотня, обрекая на полное одиночество во всех последющих воплощениях души. Чальён навсегда один, он не сможет познать счастья брака и отцовства. Такова цена спора на западе.  А спорили братья на то, что Чальён никогда не придет сдаваться. А он пришел, за что и поплатился. Хосок говорил, что Сынмин –посланник Луны. Ее сын, которого она очень любит.  До ушей лежащего почти без сознания черного волка долетел мягкий голос его альфы, что ласково звал мужа с другого конца реки. Но Мин не придет. Он лучше сам себя утопит в этой речке, чтоб не видеть разочарования в любимых серых глазах. –Сынминни,– вновь окликает его Хо – милый, вернись ко мне. Омега чувствует запах крови. Крови и любимых гиацинтов. Зверь подпрыгивает и вертит головой. Его муж стоит на противоположном берегу и со слезами зовет его домой. Со слезами?  "Минхо, почему ты плачешь? Что с тобой случилось, милый?" Не отдавая себе отчет, волк бросается в воду и за пару минут переправляется на другую сторону. Альфа благодарно ему улыбается и падает на землю коленями, тянет зверька к себе и плачет в шею волка, зарываясь пальцами в густую нощно- темную шерсть. –Спасибо, Минни,– шепчет старший и давит пальцами на особое местечко на шее. Волк возвращается в человеческое тело, а сам Сынмин теряет сознание, позволяя альфе одеть его в чистую свежую одежду и на руках унести к ним домой. Сознание возвращается медленно и нехотя, все же Минхо знает, куда надавить. Все тело ватное и непослушное, но очень чувствительное. Каждое мягкое и почти невесомое прикосновение альфы отдается чем-то сладким в сердце, заставляя то биться размеренно и неспешно. Постель тоже чувствуется особо сильно. Тепло и тонкость простыней ощущаются даже через одежду. Мин не может думать. Не тогда, когда старший так нежно перебирает его волосы, боясь потревожить, но в запаха того сквозит тщательно подавляемое беспокойство и острая потребность защитить. Сынмин преданно уркает, не разлепляя глаз, и пытается перевернуться на спину, сильнее подставляясь под нужную сейчас ласку.  Хо молча садится к изголовью и перетягивает младшего к себе на колени, прижимая боком к своей груди и обхватывая руками. –Прости, альфа...– слегка шепеляво шепчет омега и сильнее скукоживается, гонимый чувством вины. –Все хорошо, малыш, ты молодец. Хорошо постарался, я горжусь тобой,– в ответ выдыхает Минхо и зарывается носом в макушку. Мин тихо и виновато урчит, жмется ближе и лижет шею альфы, собирая на язык запах гиацинтов. –Меня выгонят теперь, да?– голос парня такой тихий и нежный, так отличающийся от его голоса вчера, когда он стоял на поляне над альфой запада. –Никто тебя не выгонит. Ты защитил нас, Минни, а Хосок все про тебя рассказал, пока ты отсыпался,– взгляд старшего скользит по противоположной стене и возвращается к маленькому омеге в своих руках. Сынмин смотрит преданно, с надеждой и величайшим доверием своему мужу. – Все хорошо, маленький. Никто не обижен и не боится тебя. Спасибо, что помог мне. Омега ластится под руку как котенок, мурчит и мяукает от удовольствия. Сознание младшего пронзает вспышка воспоминания. Рука Минхо! Парень хватает ее и разглядывает засохшую кровь на ране. Она ровным кольцом опоясывала запястья, как браслет. Не отдавая себе отчета, маг тянется к ней носом и утыкается в место с самыми глубоким повреждением. Волосы снова немного белеют, а рассечение затягивается прямо на глазах. Мин открывает цветастые от магии глаза и улыбается, вновь устраиваясь у альфы на груди.  А Минхо еще долго смотрит на изящный фиолетово–красный узор, оставшийся на месте глубокого пореза.