Внезапные переходы программы в театрах или цирке всегда удивляют и поражают, обычно в хорошем смысле. К примеру, когда ты сидишь в цирке, и вместо пляшущей обезьянки вдруг появляются пара огромных львов. Такой контраст хочешь не хочешь, но вызовет эмоции.
Но выехавший на сцену мужчина в клоунском гриме, с таким же клоунским рожком на велосипеде, прямо во время представления песни о славе СССР.. Даже начинает слегка пугать. Такое могут допустить?
Под звуки фокстрота он сделал круг, а затем испустил победный вопль, от чего велосипед поднялся на дыбы.
Я замираю в изумлении смотря на высокого мужчину в зелёном костюме с фиолетовыми ромбами. Он громко гогочет, кривляется и делает уж слишком хаотичные движения для привыкшего советского народа к скромности и порядочности. Я удивляюсь и одновременно завидую такой смелости людей. «С таким в трамвай не садись..»
Мне обычной тридцатилетней буфетчице в столовой на стройплощадках в корню не понять этого. Я далека от мира театра и искусства. И честно признаться, я совершено не понимаю, к чему здесь был неожиданный приход людей в клоунских гримах и чёрного пухлого кота.
Он протягивает свиток знакомому всей Москве конферансье Жоржу Бенгальскому и мужчина зачитывает его, говоря, что сейчас на сцене нам покажут чёрную магию.
Посередине сцены на огромной колоне восседал названный профессор Воланд. Сначала я с удивлением смотрела на него, но внимания вновь приковал мужчина в зелёном костюме. Я никак не могла описать и понять, что именно меня так тянет к нему. Его внешность, одежда или может, далёкое для меня привычное поведение? А возможно всё вместе. Я никогда не видела ничего подобного. Только в цирке, когда выходит черед клоунов, и то, кажется, там даже посдержаннее были.
Да и он не мог не приковывать внимания. До чего же шустрый и громкий.
Что творилось дальше сложно было описать в привычных нам понятиях.. Фокус с деньгами, которые сыпались с потолка ещё можно объяснить, но мне слабо верилось, что они настоящие; то когда кот оторвал голову Жоржу, я потеряла связь с реальностью. Либо это всеобщий гипноз, либо всё это мне снится.
Я сжимала пару пойманных купюр и всё глядела на высокого типа в клоунском гриме. Да видно настолько пристально, что он среди кучи людей собранных здесь заметил меня и помахал. Я едва подняла ладонь вверх и чуть пошевелила ею. Я смутилась, но в каком-то смысле стало даже приятно. Возможно, уверенности бы было больше и я бы так не смутилась, если бы этот человек махал мне, когда он не держал оторванную голову Бенгальского.
Он слегка наклонился вбок с вытянутой рукой, в которой держал голову, и в тот момент пока другой мужчина приставил дуло пистолета к Жоржу, он обернулся к залу, и богом клянусь, мне показалось, что его взгляд и улыбка устремились ко мне.
Но всё же уверенности, что помахали именно мне у меня не было, от чего махала я очень незаметно. И позже я пару раз оглядывалась под видом, того что поправляла косынку на голове, чтобы разглядеть людей, словно это помогло бы мне понять, кому мог бы быть обращён этот приветственный жест. К слову, ничего я то и не поняла.
Когда Бенгальскому на всеобщее счастье вернули голову и выпроводили пинком под зад, нам вдруг объявили, что нам представят магазин одежды, и одежда будет абсолютно бесплатной.
— Таперича, когда этого надоедалу сплавили, давайте откроем дамский магазин!
Никто не идёт. А я и подавно. Я шелохнуться боюсь и не хочу чтоб меня заметили. Выйти на сцену, особенно к нему, объекту который так непроизвольно меня заинтересовал, хуже ночного кошмара.
Я до ужаса стеснительная и боязливая.
Но как видно ночным кошмарам суждено сбываться. Я глядящая вниз, на свои красные туфли, слышу как его дребезжащий и громкий голос вновь обращается словно ко мне. Кажется, у меня слишком развито самомнение для такого неуверенного в себе и зашуганого характера. То мне думается, что машут мне, то теперь обращаются. И всё же проверить и убедиться нужно.
Я медленно поднимаю голову и молюсь всем богам, чтобы это оказалась лишь самомнением. Но нет. Он смотрит прямо на меня и тыкает пальцем.
— Идите же на сцену! Покажите всем пример, не бойтесь!
Я всё равно, до сих пор, не мог могу поверить, что говорят именно мне, неуверенно и медленно оборачиваюсь по сторонам с дрожью в теле. Понимаю, что никто толком не реагирует на его слова.
— Вы! Вы!.. Да-да вы! Поднимайтесь сюда, ко мне!
Всё моё тело сжимается под сотней взглядов горожан. Сердце застучало неумолимо быстро, а руки непроизвольно затряслись. Я до последнего надеялась, что обращаются не ко мне. Но когда белый луч прожектора упал на меня, сомнений не осталось.
— Вы не ошиблись! Айдате ко мне!
Я обхватив подлокотники руками, крепко сжала их и ещё раз оглядевшись, поднялась. Я до безумия боялась сцены и внимания. А сейчас в зале была полная тишина. Только я и стук моих каблуков по паркету. Хочется провалиться под землю, и на кой чёрт я пялилась на него, будто специально приковывала к себе ненужное внимание.
Стараюсь смотреть куда угодно, только не на него. А он уже подошёл к краю сцены с протянутой мне рукой.
Ноги не слушаются, вся дрожу, глаза мечется, а громкий стук каблуков соревнуется с биением сердца. Раз, и я наступаю на первую ступеньку ведущую к сцене. Раздаётся вновь сильный стук и я на секунду замираю, глядя на свою ногу.
В этот же миг поднимаю взгляд и вижу как протянутая рука неизвестного, стала неимоверно близко ко мне. Он улыбается. Я улыбаюсь в ответ. Но очень скомкано, нервно и до ужаса неуверенно.
Поднимаюсь выше, ставлю другую ногу на вторую ступеньку и вдруг беру его за руку, неожиданно для себя крепко сжимая его ладонь скрытую в перчатке. Тут же быстро поднимаюсь на сцену и следую за ним.
— Идёмте же! Идёмте, любезнейшая!
Я иду. Иду на заплетающихся ногах, с широко распахнутыми глазами и слегка разинутым ртом. Возможно сейчас в моих глазах появился странный блеск. Я глядела на него находясь вдали на пару метров, и думала, что больше никогда не увижу, но запомню надолго. А спустя пару минут уже сама нахожусь на сцене и держу неизвестного за руку.
Я забылась. Забыла и о том зачем вышла на сцену, о внимательно наблюдающей публике, и обо всём на свете. Всё вылетело из головы, когда он коснулся моей руки.
И сейчас я не понимаю, хочу ли я чтобы все оказалось сном от которого я вскоре проснусь, и позабуду как страшный кошмар, или же нет.
Невозможно что-то обдумать и понять за такой короткий промежуток времени. Вот я ничего не успела понять, как уже оказалась в маленьком пространстве, напоминающим больше лифт, и последний раз посмотрела на него.
— Сюда, пожалуйста!
Он отпустил мою руку, и я сжала её в кулак, слегка прижав к груди. Сделал он это довольно резко, от чего мне стало даже неловко. Неизвестный бросил щекочущий кожу выдох, улыбнулся, глядя на меня полу безумными, полу пьяными глазами и дверь закрылась.
Что было дальше я почти ничего не помню. Помню только как стояла наверху в дизайнерском французском красном платье и на меня восторженно смотрело кучу людей. Это стало как сигналом, из-за которого все подорвались со своих мест с желанием получить подобное.
Я плохо осознавала, что происходит. Я совершено не брала во внимание тот факт, что мне досталось дорогостоящее платье. Девушка стоящая наверху, широко мне улыбнулась, и меня с помощью этого же лифта спустили вниз, но оказалась я не на самой сцене, а за кулисами. Здесь было едва ли слышно то, что творилось на сцене.
На заплетающихся ногах, стараясь не запутаться в подолах платья, я искала выход отсюда. Я заглядывала за шторы, но за ними была стена. Здесь было очень темно, сбоку виднелся какой-то коридор, где были окна и он освещался лунным светом. В конце коридора была дверь с надписью «Служебный вход.» Туда идти я не решилась.
Я замерев у вход в коридор, нервно сжала дверной косяк. Становилось страшнее с каждой минутой. Я не могла вздохнуть полной грудью и унять неприятный спазм живота. Мыслила я ещё здраво, но была не далеко от того, чтобы потерять ясность мыслей.
— Сеанс окончен, маэстро урежьте марш!
Достаточно громко услышала я голос доносящейся со сцены и обернулась. Слышались адские взрывы хохота, бешеные крики, заглушаемые золотым звоном тарелок из оркестра. Что там происходит?
Я вновь пошла обратно к кулисам и не успев их раздвинуть, увидела как мимо меня проскочила компания людей. Не раздумывая я пошла следом за ними, пытаясь докричаться до них, но они совершено не реагировали на меня.
С другой стороны этого помещения, откуда-то появился другой проход. Хотя я несколько раз проходила это место. Это попросту невозможно. Идя за ними, я вдруг узнаю компанию артистов выступающих на сцене, когда на них упал лунный свет из-за открытых дверей. Они идут слишком быстро. Я совсем не поспеваю.
У выхода из театра, напротив туалетного столика с большим зеркалом, я вдруг от чего-то замираю. Вдали слышатся женские возгласы, и я мимолётом замечаю, как с театра выбегают женщины и оказываются в одних сорочках и панталонах. Компании артистов поблизости уже не было, с горечью осознала я. В этот же миг я почувствовала, что с одеждой на моём теле случилось что-то тоже.
Мне подумалось, что она пропала. Сразу перевожу взгляд на зеркало и мой рот непроизвольно раскрывается. На меня словно смотрела другая девушка. На голове чёрное, довольно объёмное каре, с треугольным колпаком и бубенчиком. На лице клоунский грим: белое лицо, чёрные губы и ярко синии тени. А вот на теле показались колготки - левая нога в тёмном синем цвете, а правая с рисунком в чёрно-былые ромбы. Пышная, обкромсанная юбка с различными тканевыми подкладками в сине-чёрных цветах, задняя часть очень длинная, прямо до пола, а перед доходил до середины бедра. Чёрная объёмная рубашка с белым воротником, у талии кожаный объемный пояс.
— Матерь божья.. — только и проговариваю я словно мантру и отшатываюсь.
Вновь выглядываю на улицу и замечаю, что компания пятерых «артистов» уже очень далеко. Тут меня овладевает неизвестное желание догнать их и найти хоть какие-то ответы свои вопросы. Я ринулась на выход, стараясь удерживать равновесие на чёрных каблуках, которые стали заменой моих красных. Что к слову, к большому счастью, ведь каблук был намного меньше.
Пробегаю мимо перепуганного столпотворения женщин, и тотчас понимаю, что догнать эту шайку лейку будет очень сложно. Я бегу, они идут. И я всё равно очень медленная. По пути расталкиваю людей, получая гневные высказывания в мою сторону, все ошарашено глядят на меня, в частности из-за вида и моего поведения. Вскоре я была уже ослеплена огнями на Арбатской площади.
Прямо на на моих глазах они расходятся в рассыпанную. Кот взбирается на крышу троллейбуса, перевоплощается в человека и шлёт мне воздушный поцелуй с довольной улыбкой. Рыжий мужчина с клыком заходит в витрину и тут же исчезает. Девушка с профессором уходят в одну сторону, долговязый тип в зелёном костюме в другую. Параллельно подразнивая меня тем, что он развернулся и со смехом помахала руками у головы, подпрыгивая.
Я бегу по лестнице вниз, спускаясь к основной площади у здания МАССОЛИТ, видно настолько быстро, что мой каблук ломается и я кубарем качусь вниз. В глазах потемнело, а тело пронзила ужасная боль. Раздаются изумлённые крики людей. Все столпились около меня.
Кто поднимает моё обмякшее тело и я чувствую как по виску стекает горячая кровь. Я со слегка открытым глазами, оглядываюсь, и замечаю сквозь толпу, знакомый высокий силуэт. Он взобрался на трамвай и с улыбкой мне машет рукой.
— Нужно догнать.. — тихо шепчу я, перед тем как мир померк.
***
Так я умерла.
«Истинно говорю вам, сегодня вы будете со мной в раю.»
Повсюду на небесах белое на белом. Здесь белые стены, белая одежда, кровати и пастельное бельё. Здешние ангелы приносят мне таблетки в резиновом стаканчике, они меняются по сменам. Дежурят по ночам.
Сплю я плохо.
Бог сидящий за столом в просторной комнате спрашивал меня, что я помню.
— Я помню всё.
Кажется, я здесь всю свою жизнь. Сколько себя помню. Но ведь оказалась я недавно? Я помню этого долговязого человека в зелёном костюме. Он запомнился мне больше всех. Я так и не догнала его.
— Вас так же мучают пугающие фантазии?
Какие фантазии. О чём он? Это не могут быть фантазии. Они существуют, я знаю. Знаю, потому-что мне рассказал о них Мастер. Я попала сюда на небеса и он рассказал мне о своей книге. А может было наоборот.
Но это не важно. Он тоже здесь из-за них. И мы оба знаем это.
Сатана со свитой. Может, все отрицают их потому-что на небесах не говорят о дьяволе?
После того, как появился загадочный Мастер в моей жизни, с тех пор появился и Фагот. Иногда он приходил по ночам. Редко днём. Ночью мы были одни. Одни когда с нами не было Мастера. Мастер всё знает о нём. И я тоже.
Первая наша встреча не задалась, но сейчас я обнимаю его высокое туловище и плачу. Он греет мои костлявые и ледяные руки в своих. Я не хочу чтобы он уходил. Пускай он останется со мной.
Я не хочу обратно, на землю. Хотя могу уйти. У Мастера есть ключ, который ведёт на выход. Но я не хочу. Не сейчас.
На земле я не видела
его.
Он высшее существо, он не всегда может спускаться ко мне на землю. Но как чёрт пробирается в Рай? Это одному «богу» известно. Он говорит, что все это фантазии. Я не верю ему. Не для того я на белый свет попала, чтобы общаться с Богом.
Ведь сейчас, в тёмную ночь, под яркой луной, я вновь обнимаю его тело и слушаю его до боли родной и приятный мне голос с таким восторгом и желанием, глядя на него как ребёнок смотрит на свою мать. Разве он может быть не реальным?
Он мой отец, друг, супруг, самый близкий товарищ. Он для меня всё. Ведь в жизни у меня нет ничего.
Мой милый Фагот. Я отправлюсь с тобой в преисподнюю только не покидай меня. Но он говорит, что покуда я буду жить, он будет рядом. Я верю ему.
В одну из ночей, я замечаю в углу кого-то длинного и черного, держащего в руке лампадку. Он подносит свечу к лицу и тотчас узнаю его. Фагот, ну конечно. Чернота Коровьева объяснялась очень просто – он был во фрачном наряде. Белела только его грудь.
— Сегодня такая ночь, когда сводятся счеты, — Коровьев сладко ухмыльнулся. — Уходим отсюда.
Дверь ведущая на свободу открыт. Я медленной поступью выхожу и моё тело облачённое лишь в одну сорочку, обдувает холодный ветер. Идёт дождь. Я берусь за перегородку и смотрю вниз. На землю. Замечаю, что на мне тот же клоунский наряд, что и при нашей первой встречи.
Фагот остановился рядом. Он целует меня. Впервые. Прогремела молния когда он отстранился. Фагот указывает вниз на землю.
— Возвращайся обратно. Твоё тело будет на земле, а душа здесь. На свободе.
Послушно взбираюсь на перекладину, один рывок и полёт.
Я свободна?
