А знаешь, всё ещё будет

Знаешь, а мы созданы друг для друга. Столько лет прошло и ещё больше пройдёт, а я до сих пор хочу так думать. Хочу представлять себе наши переплетённые судьбы, которые в конце концов обязательно пересекутся. Красивые такие, ходящие вокруг да около в тёплом тумане. наивно всё это, но отказаться слишком сложно. Я знаю что мы играли друг с другом детьми, разве это не повод стать друг другу родственными душами? Чтобы потом, через много лет рассказывать своим детям об этом. Чтобы написать в интернете нашу красивую историю и дать какому-то незнакомцу надежду. Чтобы самим начать верить в любовь. Конечно такой любви не бывает, но и что? Я ведь пишу этот текст сидя ночью за старым ноутбуком (и даже не на бумаге неровным почерком, что стало с любовными страданиями у молодёжи?), в тысячах километров от тебя и нашего маленького города. Значит что-то внутри меня всё же есть. Осталось. Сохранилось. Разрослось пуще прежнего, ведь обиды забываются, а бабочки в животе не очень. Да и глупо обижаться на маленьких подростков. Двое детей, честное слово. Вели себя так как и должны были, что с них взять? Смешные прозвища, тяжёлые фильмы, шоколадка подаренная на десятое марта, ведь восьмого что-то пошло не так (а истинный смысл этого праздника мы оба ещё не понимаем), случайно одинаковые худи, объятия без спросу, шутки от друзей, которые мне нравились, а тебя, наверное, жутко пугали и поцелуи в щёку поздно вечером около моего дома. Минуты у подъезда я, кажется, никогда не смогу забыть. Ни после пафосного названия “парадные” и адаптации в новом городе, ни после другой южной страны, в которой дома так странно устроены и у дверей стоять не с кем. Да и не хочется ни с кем после тебя. Хочется опять идти вместе большой компанией по снегу и придумывать гениальные планы с подружкой, чтобы остаться наедине с тобой. Хотя обычно такие планы и не нужны были, ты сам провожал меня. Я знала, что тебе просто по пути, пока один друг не сказал что это не так. Тебе просто хотелось побыть со мной. Ужас просто, я такое даже представить не могу. Правда не могу, разучилась быть любимой. Среди стольких любящих меня людей разучилась. В какой момент всё пошло не так? Когда-то я даже это помнила, с точностью до дня. Я знала наизусть все наши даты, среди которых так и не случилось первого поцелуя. Обидно до невозможности. Буду убеждать себя в том, что всё ещё будет. Как в песнях Аллы Борисовны, ей ведь правда сложно не поверить. Зато у нас были объятия, от которых я становилась настолько счастливой, что перед тем как зайти домой, сидела на ступеньках в подъезде и пыталась продлить момент. Любить, пока есть силы и нет смысла верить в худшее. Знаешь, а я ведь могу не верить в это. В таро, в магию, эзотерику и советы подружек в полпервого ночи. В то что мы судьбой предназначены друг другу, повязаны красной ниткой и от этого уже не убежим. В то, что мои эмоции и чувства имеют значения. В то, что воспоминания о первой любви ещё повторяться и приумножаться. В то, что мир тесен и нас с тобой сведёт ещё много-много раз, а наш город вообще большая деревня. Могу не верить и всё. Какой ведь реальный шанс того, что это случится? Но, может мы всё-таки выросли. Без друг-друга, влюбляясь в светлые волосы и синие глаза. Совсем не похожи на твои, даже странно. Выросли слушая новости друг о друге от знакомых. Не могли по другому, наши друзья и семья связаны, как оказалось, сильнее нас. Мне даже хорошо в этом было. Свободно без тебя. Сейчас эту свободу хочется проклинать всеми запретными словами где-нибудь в горах. Взрослая уже, могу себе позволить. И ты можешь. Но наверное тебе это и не нужно, ведь я сейчас продолжаю писать это наивный до смешного текст, да? Ты молодец, нашёл себе новую жизнь. Мы уже года два не виделись, так что реальный человек в моей голове совсем заменился образом. Первой любовью, тем милым мальчиком, смешным и харизматичным. Так что теперь мне совсем некуда деться. Тот самый “сын маминой подруги”. Иронично. Знаешь, я могу забыть многое. Как ты не отвечал мне. Даже в жизни, стоя совсем рядом. Как я писала, что ты дурак, вкладывая в такое глупое слово все оскорбления мира, ведь маты - это плохо. Как просила не заставлять меня больше плакать (я бы и сейчас попросила, но смысла в этом не будет). Как ты был моей самой сильной проблемой, ведь нет ничего хуже поездки в автобусе рядом, совсем одним, без взрослых, в которой тебе так же всё равно на меня. Наверное, тебе тоже было очень сложно. Терпеть ту девочку слишком тактильную, слишком прямую и открытую своим чувствам. Непонятно что отвечать, когда между шутками тебе пишут “Кароче, ты мне нравишься”. Мда, надеюсь годы пошли мне на пользу (кстати, а я вообще могу говорить “годы”, если прошло всего лет пять?). А ещё я тогда была выше тебя, такое мальчику из Российской провинции пережить, должно быть, тяжело. Особенно, если вас ставят танцевать вместе. Против воли и без согласия, ничего нового. Слишком сложная девочка. Мы оба уже забыли друг друга. Давай вспоминать? Давай случайно встретимся где-нибудь на море, далеко от дома? Неловко обнимемся и будем избегать друг друга весь день. Потом я опять первая скажу что-нибудь слишком глупое и неуместное, а ты поддержишь (ты умеешь так? надеюсь что да). Потом, окажется, что мои друзья музыканты знают ту самую песню и ты впервые пригласишь меня танцевать, а я не смогу сказать тебе нет. Честно, не смогу. И так мы будем кружиться под звёздами, улыбаться друг другу ярко, не пытаясь что-то из себя строить, уже ведь нет смысла. Ну, а после нам просто придётся жить счастливо вместе, держась за руки (чему нам тоже ещё надо научиться) в какой-нибудь из стран мира. Знаешь, а поцелуй меня наконец-то!