Дело - труба

— Так-с, ну что… Протокольчик будем составлять? Будем. — Жилин достал папку, аккуратно положил на нее чистый лист и с видом поэта, сочиняющего стихотворения о природе, задумчиво прикусил кончик ручки. Перевел взгляд на Катамаранова и кашлянул: — Так. Значит, подозреваемый… — Я свидетль. Жилин удивленно поднял брови. — Голубчик, свидетели по стеночке стоят и смотрят, а ты — можно сказать, главная звезда на арене, — Жилин ухухнул себе под нос. — Зинка дура! — обиженно пробубнил Игорь, — Я сказал ей ничго не трогать, пока я техсмотр делаю. А она крутится вокруг и: «тютютютютютю, Игрь, а это что, Игрь, а это зачем?» — Катамаранов возвел глаза к небу и снова посмотрел на Жилина, надеясь на мужскую солидарность. Жилин солидарность не проявил, но оглядел Игоря с загоревшимся любопытством. — Вот оно что. Уху… — он нахмурился и стал что-то писать у себя на листочке, — «Нарушение техники безопасности, а так же распорядка на рабочем месте…» — Э, начальнк, какого еще распрядка?! — искренне возмутился Игорь, пытаясь заглянуть через руку полковника в протокол. Жилин недовольно отодвинулся, отгородившись локтем: — Тайна следствия, голубчик! Между прочим. Вопросы? — Так точно, — почему-то на военный манер ответил Катамаранов, по-прежнему обиженный за безбожную клевету. — Какого еще рспорядка? Нарушение…? — Рабочего. Рабочего распорядка, — Жилин погрозил ему ручкой, — Шуры-муры разводите! На рабочем месте. Он снова вернулся к своему листочку и продолжил писать. — Эт какие еще «шур-муры»?! Это у кого еще шур-муры? — Катамаранов вскочил на ноги, излучая поток праведного гнева, — Чтоб я, Игрь Катмаранв, да на рабочем месте?! И с кем? — он смотрел на полковника дикими глазами, как бы показывая, как сильно он оскорблен таким гнусным обвинением. Про то, что расследование изначально относилось к загадочному инциденту с трубой уже как-то забылось. Полковник удивленно пронаблюдал этот взрыв возмущения и растерянно поправил фуражку. — Ну техники безопасности?.. — неуверенно переспросил он. Игорь сложил руки на груди и плюхнулся обратно на хлипкий стульчик. Сурово посмотрел из-под челки: — Ну, техники без-пасности — можт быть, — он помолчал, и вдруг вспыхнул с новой силой: — А че она там крутится, перепёлка бешная! Работть не дает. Сказал же: не трожь кнопки! Жилин вздохнул, поднимая глаза от протокола. Да… Ситуация становилась сложнее с каждой минутой. «Это явно намного более запутанное дело, чем казалось с самого начала…» — философски подумал полковник, чувствуя вдруг прилив вдохновения. «Это вам не какое-нибудь там рядовое нарушение порядка. Это загадочный случай на производстве. Травмирующий опыт отверженной любви, повлекший за собой трагические последствия.» Он снова вздохнул и сложил листок пополам. — Ну… Так это. — милиционер почесал подбородок, — Придется начинать полноценное расследование! А тебя, голубчик, — он хмуро оглядел Катамаранова, — Я вынужден арестовать. Да. До выяснения, так сказать, обстоятельств. Бодро щелкнули наручники. — Ну товаааарищ плковник… — протяжно заныл Игорь. — Опять, что ли? — Не опять, а… сколько надо. Так-то, — довольно ухмыльнулся в усы Сергей и потащил своего «подозреваемого» в сторону родного отделения. Все-таки, «дома и стены помогают». К тому же, там есть всё необходимое для счастья — то есть, для работы. Горячий сладкий чай, теплое покрывало.