Под простынёй нет звания

Девушки сидели по разные края стола. Тяжелый воздух, сковывавший пространство вокруг себя, плотно оседал на мебели, она впитывала его, пропускала через себя и источала такой же запах. Неловкую томную тишину разорвал голос мадемуазель Мимье. - «Так у нас здесь комбо», так он сказал, да? - Эта фраза заставила Эйфельд задуматься. «И что это значит?»,- металось в голове у Ханны. Она стала судорожно перебирать последние события связанные с Мимье. Хозяйка кинотеатра резко подняла взгляд, который совсем недавно стыдно смотрел вниз, как бы извиняясь, что начала этот разговор, и только сейчас, смотря в ее встревоженные зеленые глаза, Ханна все поняла. Казалось, прошло совсем немного времени, но мозг девушки старательно пытался изгнать мысли, которые приносили колющую боль, из ее головы. Эту фразу произнес охотник на евреев после их знакомства на ужине. Тогда Ханне пришлось уйти, а вот мадемуазель Мимье пришлось остаться с ним на едине. В глубине душе ей было интересно, что же осталось за этой занавесой, но смотря на лицо Мимье — вопрос отпал. Чувствуя, как разговор заходит в это русло, девушка стала в голове придумывать исход событий. Но почему Мимье вдруг решила об этом поговорить. Тем более с Ханной, она же вроде кровная француженка, по документам. Если ее так легко раскрыла обычная хозяйка кинотеатра, то что это стоит для детектива? В этом потоке острых нитей из мыслей, которые постепенно закручивались сильнее и с особой жестокостью перерезали внутренние органы и путь к воздуху, вспыхнул яркий свет, как от маяка. Этот свет источало недавнее воспоминание. Окунувшись в него сильнее, Ханна услышала слова Мимье. « Но что-то мне подсказывает, что мы в одной лодке», - Эта фраза невольно отпечаталась в голове девушки. Выйдя из водоворота, девушка поерзала на стуле и подняла голову. Мимье все также выжидающе смотрела на нее. - Вы к чему? Не говорите, что мы в одной ситуации, у меня еще есть шанс выбраться. - Отчаянно пыталась внедрить эту мысль девушке на другом конце, но и Ханна, и Мимье, прекрасно понимали, что это не правда. Их обоих уже раскрыли. У них нет шанса выжить, только если отсрочить свою смерть на недолгий промежуток. Будто прочитав мысли Ханны, мадемуазель продолжила. - Я понимаю, мы с вами незнакомы, но сейчас не время для прелюдий. Нам нужно вместе уцепиться за последний шанс. - Под конец фразы голос девушки чуть задрожал. - У нас есть только один шанс закончить это все. Другого не будет, вы понимаете? - С надеждой на Ханну взглянула та. Эйфельд это прекрасно понимала, но ком тревоги все еще не отпускал. Может ли это быть ловушкой? - Почему вы предлагаете это именно мне? - Уточнила Ханна. Казалось это был самый смешной вопрос, который Мимье слышала в своей жизни. Она расслабила шею и ее голова упала на локти. Смешок, который издала мадемуазель заглушал легкий свитер, но даже через него было слышно, что смеялась она не от веселья. Это была смесь отчаяния и последней надежды. Чуть отдышавшись она села обратно, но не решившись поднять глаза,продолжила. - Это наверное очень глупо звучит, - чуть помедлив предположила она. - Просто,поймите.. Времени совсем мало, нам нужно как можно больше помощников. Обычная француженка на это не согласиться, но я предполагаю, что под первый критерий вы не подходите. Думаю от этих псов вам тоже досталось. - Она подняла взгляд на Ханну, та лишь с выжидание смотрела вперед. - Вы конечно можете отказаться. Просто, подумайте — пожертвовать своей безопасностью ради мира или смотреть, как умирают другие. Такое красноречие не могла не впечатлить Ханну. До этого момента она видела мадемуазель Мимье, как отрешенную девушку увлеченной лишь своей работой. Иногда девушку удивляло то, насколько плохо она видит людей. Прочистив горло Энвельд заговорила. - И, что вы предлагаете? - Во время премьеры мы собираемся поджечь этот кинотеатр. - Закончила мадемуазель. Услышав это Ханна насторожилась. - Мы? - Будто не услышав поинтересовалась она. - В этом деле очень многое дали Ублюдки. Уверена, вы слышали о них, в последнее время газеты только об этом и кричат. Ханну окатила током.Она ведь сейчас говорит о них? О тех Ублюдках, что срезают скальп у попадавшимся им немцам? О тех, что совсем недавно вытащили Хьюго Штиглица из надзора. Ханна снова ошиблась. Она была уверена, что те сюда даже не сунуться, но даже не давала шанс себе представить, насколько они были близки в реалии. - Да, слышала - Я попробую договориться о вас. Сейчас нужна любая помощь. - - Улыбнувшись, чувствуя победу в этом разговоре, Мимье встала из-за стола и надела берет на голову. Они вышли на улицу и попрощались, мадемуазель уточнила адрес — пообещала, что как договориться, обязательно придет сообщить. Ханна надеялась, что Мимье хватит мозгов сначала позвонить, уж очень ее тригерили внезапные приходы, но девушка ошиблась. Идя дальше по авеню, Ханна вдруг поняла, что ни на что не соглашалась, но видимо это было уже решено. Сегодня ночью ее мучила бессонница. Мысли о том, сможет ли она стать убийцей метались в бесконечном вальсе у нее в голове. Так же оставался нерешенный вопрос, можно ли считать человека убийцей, если оно сделано во благо. Существуют ли убийства во благо? Испытывать жалость к своему обидчику — пожалуй, самое худшее, что можно ожидать. На утро Ханна проснулась в девять часов утра — видимо бессонные ночи дают свои плоды. Суббота. 16 октября 1943 года. В дверь квартиры начинают настойчиво стучать, не настолько, чтобы ее выломать, но достаточно, чтобы напугать обладателя квартиры. Не успев надеть что-то менее похожее на пижаму, девушка побежала к двери. Она не успела проснуться, так что ноги заплетались сами по себе. Дойдя до двери она сняла цепочку и прокрутила ключ в скважине. Сон пропал, как только перед ее глазами возникла Мимье. Она, конечно, говорила, что придет, но девушка никак не ждала ее утром. Тем не менее она впустила хозяйку кинотеатра и предложила чашечку чая. Чай был обычным, черным без сахара. - Я ненадолго, - Отмахнулась девушка. - Они согласны. - Дойдя до середины кухни, Мимье повернулась и подняла руки. Было ясно кто конкретно согласился, но Эйфельд решила уточнить. - Согласился кто? - В недоумении переспросила девушка Было видно, что такая нерасторопность девушки в этот момент, явно раздражала мадемуазель. - Я бегаю, договариваюсь, а ты уже успела забыть? Не говори, что у тебя амнезия. - Понадеялась Мимье. В этот момент в голове всплыли обрывки вчерашней встречи. - Я все помню, - проморгавшись ответила она. - Имей ввиду, собираемся мы рано, не опаздывай. К пол шестого утра мы должны быть там. Я к пяти тебя заберу. Нужно будет пройти две улицы. Временное укрытие там. Будь готова, они не сильно добродушные, я думаю ты понимаешь это. - Все в порядке, я понимаю, что свалилась, как снег на голову. - Благодарно улыбаясь ответила Ханна. Но Эммануэль это казалось никак не смущало. Она была благодарна, что Эйфельд будет с нами. Мимье открыла рот в порыве что-то сказать, но слова так и не вышли из ее гортани. Обдумывая все за и против, она начала невольно рассматривать трещины в потолке, трещатый старый пол, который скрипел при каждом нажатии на доски. Этот дом был в раза два старше жильцов. Он ощущался как старый дедушка, согласившийся принять внуков на лето, они хоть и доставляли ему немало хлопот, но он бы никогда от них не отказался. Так и не решившись продолжить фразу, Мимье глубоко выдохнула, встала со стула и тяжело бросила: - Будь осторожна, - Поймав на себе заинтересованный взгляд, продолжила. - в этом доме много лишних ушей. Мадемуазель быстро поднялась, бросив напоследок короткое «До завтра» и вышла. Ханна не стала провожать ее до двери, в пяти этажах не запутается. После ухода девушки Эйфельд опять настигли навязчивые мысли. После предложения Ублюдков в голове девушки ни секунды не было тихо. Ханне очень хотелось просто расслабиться. Сесть на кровать и целый день ничего не делать. Ее нервная система уже кричала о том, что ей стоит от всего отказаться, но может ли она это сделать, когда на кону решение истории? Определенно нет. События в жизни слишком быстро сменяются. Сначала освоение нового города, потом этот Гестаповец, теперь какие-то покушения на убийство, такие приключения не дают покоя, что не может не удручать. Мышцы Ханны пропустили разряд тока. Ей кажется или цикличность мыслей снова привела ее к Дитеру. Она отметила этот пункт как обычное совпадение, хотя что-то в ней кричало об обратном. Девушка переоделась в легкие белые брюки, которые когда-то были яро накрахмаленные, и блузку, по цвету не отличающуюся от волн лазурного индийского океана, картинки которых можно увидеть только в туристических журналах, но понадобится немало воображения, чтобы представить заместо черно-белых раскатов приятный пастельный цвет. Этот цвет невольно напоминал глаза Мимье, как бы не давая расслабиться девушке. На часах стрелка неумолимо быстро направлялась к одиннадцати часам. Картошка на плите закипала, еще немного и будет готово. Напротив двери девушки зазвонил телефон. Стены здесь были хлипкими, а потому это значит, что на ушах стоят все жильцы, кому как и Ханне, кажется суббота днем отдыха дома. Телефон все еще звонил, она прислушалась, сидя на том пуфике около прохода в глубь кухни. За стеной, где жил Цоллер, на которого девушка благополучно не обращала внимание, раздались шаги и звуки открывающейся двери. Юный парень в форме, успевший стать звездой не только Германии, но и Франции, подошел к стойке и снял трубку. Девушка прислонилась щекой к стене. - ... - Штурмбаннфюрер? - ... - Да, готов. Сейчас выйду. - На этом разговор окончился. Не заходя обратно в квартиру, Фредерик отправился по лестнице вниз. Ханна не то, чтобы была очень заинтересованна, но сейчас было время, да и она не теряла надежду узнать стоюшую информацию для Ублюдков, может так они бы были более благосклонны к ее предложению помощи. Девушка выглянула на балкон, с которого открывался вид на выход из подъезда. На дороге у дома стоял черный Мерседес, на вид такой же, что и принадлежат другим служащим. Ханна опустила глаза на номер машины и, ей казалось, что дежавю ее будет преследовать до самой смерти. Вычурные цифры на блестящей пластине кричали номер «21147». Шофер вышел из машины и открыл дверь заднего сидения. Черный силуэт, сидящий там, начал карабкаться по сиденью, желая быстрее освободиться от черной обивки. Не желая досматривать эту сценку, девушка рывком задернула штору, и оставила их позади. Пообедав, Ханна взяла книгу и принялась читать. В голове она составила список дел, в который входил пункт лечь пораньше, она все еще надеялась восстановить режим сна. Сегодня девушке все же удалось расслабиться от проблем, настолько, насколько позволяло ее положение. Вечером не было никого. Ни Фредерика, ни Штурмбаннфюрера, ни нежеланных звонков, ни переживаний, ни воспоминаний и ни слез. Приняв душ, она направилась в свою спальню. Быстро выключив свет, она попыталась заснуть. В эту ночь шум за окном не отвлекал и раздражал, а больше подпитывал эмоции ожидания встречи. Под этот треск Ханна быстро заснула. Воскресенье. 17 октября 1943 года. Сегодня выходной, а значит обычные люди спят, но офицеры всегда находили причину завести свой драндулет, орущий на пол улицы с утра пораньше. Будильник на тумбочке прозвенел в четыре, оповещая о том, что пора вставать. Каштановые волосы медленно сползли на лицо. Заставляя девушку быстрее встать и причесаться. Она проспала не так много, но сонливости не было, Ханна сваливала это на подступившую тревожность — ей не каждый раз приходить встречаться с отрядами сопротивления, хотя она не была из робкого десятка. Сделав утреннюю рутину, оставалось только ждать Мимье. На часах четыре двадцать, время тянулось долго. Слишком долго. Желания есть не было, а начни она впихивать хоть кусочек оставленной еды — сразу закрутит живот. За окном было опять пасмурно. В этот раз солнце даже не планировало выходить из-за облаков, оно надежно спряталось, и старалось не издавать ни единого лучика, а над востоком Франции медленно, но неумолимо поднимались черные тучи, предвещавшие скорую грозу. Время близилось к встречи, не желая снова впускать к себе Эммануэль, Ханна решила одеться пораньше и заранее ждать ее в сквере у подъезда. Выбор пал на черные уплотненные брюки и серую вязаную жакетку, что второй год валялась у нее в шкафу. Оставалось десять минут до пяти утра, девушка уже спускалась по лестничной клетке на первый этаж. По пути она встретила одного офицера, что жил на этаж ниже нее. На парковке было несколько заведенных машин. « В разы меньше обычного», - заметила Ханна, приятно позабавившись своей догадливостью. Она оглянулась влево, откуда и должна была прийти Мимье. Чуть присмотревшись она заметила светлую макушку, которая выходила из тени черной машины. На ней был все тот же свитер, на теперь ко всему образу добавилась темная юбка, а волосы были распущены. Ханна подметила, что так образ Эммануэль выглядел более свежо, нежели обычно. Мимье подняла голову и тут же наткнулась на взгляд девушки, они были в пятнадцати метрах друг от друга, так что кричать было бы неуместно. Девушка напротив приподняла руку с желанием помахать, но тут же, как от удара током, опустила ее вниз. Взгляд, что только что был направлен за спину Эйфельд, тут же опустился вниз, и она свернула на противоположную дорожку, ведущую в сквер, делая вид, что не знает Ханну. Девушка не знала причину такого беспокойства, но точно понимала, что эта причина стоит прямо за ее спиной. На секунду она почувствовала себя загнанной в угол, ощущая удушающую ауру позади себя. Эйфельд быстро опомнилась, думая, что это мог быть обычный заурядный офицер, который спешил, так как опоздал внедриться в общий поток уезжих — на часах уже стукнуло пять. Но несмотря на это, она стала очень медленно оборачиваться. Повернувшись примерно на девяносто градусов, тишину, седиментирующую под ноги офицера, прорвал чей-то голос. И Ханна сразу поняла, что это был. - Не слишком ли рано для прогулок, мадемуазель Эйфельд? - Раздался раскатом голос Штурмбаннфюрера. - Не знала, что вы знаете мою фамилию, я вроде этого не говорила. - Я знаю о вас больше, чем вы сами. Не стоит недооценивать связи Гестапо. «Знал бы все — не играл бы в эти глупые игры» Девушка повернулась телом к Дитеру, заглянув в его светло-голубые глаза. Он выжидающе смотрел, видно дожидаясь ответа. В эту секунду он ей напоминал верного песика, который только и ждет, когда на него обратят внимание. Она неосознанно даже представила его, сидящим у нее рядом с ботинком. Но Хельштром скорее был овчаркой, видящую чужака, и ждущей, пока наконец сможет разорвать его на куски. В глубине его зрачка все еще виднелись очертания скрытой ярости, но она пока не желала выходить наружу. - Думаю, самое время для утренних осенних прогулок. - Чуть изогнув уголки губ ответила Ханна. - А вам не кажется, что вы опаздываете? Думаю вам пора. - Не знал, что вы знакомы с Эммануэль. - Пропустив ее вопрос, сказал он Эйфельд могла закрыть на это глаза, понимая, что ей надо избавиться от него как можно быстрее, но не она это начала и не ей это заканчивать. - Не игнорируйте мой вопрос. - Сделав чуть более строгий голос, парировала она. Правда, интонация была больше похожа на укор и девушка ожидала бурную реакцию. Например, иногда могли применять силу просто за неполноту действий, но что уж говорить, когда речь шла о таких выражениях. Но Штурмбаннфюрер просто вздохнул чуть вскинув брови вверх, казалось этот тон его больше рассмешил, нежели унизил, как некоторых офицеров. Он чуть улыбнулся, но Ханна не была уверена в том, насколько это было искренне, пошарив глазами где-то на асфальте, и вернув их в обратное положение, все-таки ответил. - Мне не нужна твоя забота, Ханна. - Театрально выдохнув сказал он. В этот раз его голос звучал более нежно, нежели раньше. Штурмбаннфюрер не ждал реакции на свои слова, даже не посмотрел в глаза, а просто развернулся и ушел к машине, где его уже заждались. Они уехали, девушка простояла секунд семь, задумываясь над его словами. Вроде все было в норме, но что-то резало слух. В конце концов Ханна нашла это лезвие. Незаметно сорвавшееся с губ Дитера «Твоя». Эйфельд точно помнила, что на «ты» они не переходили. Хотя точно, Хельштром перешел, сделай так Ханна, то он бы задохнулся от своей спеси самолюбия, которая пыталась оправиться после такого оскорбления. Девушка стала оглядываться по сторонам в поисках Мимье, которая должна будет проводить ее во временную штаб-квартиру. Эммануэль, услышавшая звук отъезжающего автомобиля, сразу вышла на главную тропу и направилась к Ханне. - Все в порядке? - Приблизившись спросила Мимье Девушка понимала, что никак не могла предугадать такую встречу, но все равно чувствовала на себе горсть вины. - Прости, что так получилось. Они обычно к пяти все разъезжаются. - Не стоит, лучше пошли быстрее. Шли они не так долго. Ускоряло и то, что на улице не было привычной суматохи. Аллеи были пустыми, лишь изредка кто-то выходил из старых домов. Они находились в небогатом районе. Ханна жила там же, но на главной улице, поэтому общая картина тех квартир была менее удручающая. - Так где вы остановились? - Поинтересовалась девушка, нарушая тишину. - Напротив одного паба. - Односложно ответила Мимье - Почему именно там? - Эммануэль вскинула брови, видимо не ожидавшая, что эти вопросы достанутся именно ей, а не Главному. - Чуть подробнее тебе расскажут в штабе Главный. Если примут — Последние слова резали по ушам, но возвращали в реальность. «Еще ведь ничего не решено», - поправляла она себя. Но не слишком ли странно выдавать свое местонахождение девушки, которую в итоге выгоните. Или настолько ни во что ее не ставят? - Мы пришли. - Вывел из сознания голос Эммануэль. Ханна заметила, как ее руки стала бить мелкая, но частая дрожь. В последнее время это ощущение только и делает, что преследует ее. Мимье отперла дверь ключом, висящий вместе с другими в связке, и пригласила войти. Это было небольшое подвальное помещение с видом на вход паба. Пол был обычный бетонный, и даже через обувь чувствовался его холод. Мурашки прошли рябью по плечам девушка. - Какого черта она выбрала такое место? - Раздался чей-то голос. - Она актриса Хикокс, не стратег. Бриджит выбрала место, где вы будете незаметными. Мы не рассчитываем на перестрелку. На этом разговор был окончен. Девушки прошли в глубь здания и увидели двух мужчин, сидящих по середине комнаты. - Я уж думал вам всем уже бошки пооткручивали — С насмешкой сказал мужчина, медленно поворачиваясь к ним лицом. - Альдо, вот она — сделав небольшую паузу, Мимье указала на Ханну — может им пооткручивать. Не иначе, ты знаешь, на что идут люди ради мести. На эту фразу Альдо лишь чуть повел уголками губ, то ли с сочувствием признавал эту правду, то ли ему просто надоели эти речи, хотя он и сам был не против их травить. - Как тебя зовут говоришь? - Обращался мужчина уже к Ханне. - Ханна Эйфельд — Ответила та, наблюдая за шевелением в конце левого коридора. Присмотревшись можно заметить, как какой-то парень затачивал там нож, сидя на складной миниатюрной скамейке. - Я Рейн. Альдо Рейн. Запомни это имя, мы еще не раз прогремим, пока вы всей Францией будете сладко спать, обнимая булочки Бриошь. - Альдо! - Рявкнула Мимье, которая присела с другой стороны стола. - Не стоит меня недооценивать, если на то потребуется, то я готова взять ружье и идти перебивать этих псов. - Неприятным привкусом в голове отпечаталость словосочетание «этих псов», из-за которого в мыслях возник Дитер. Мягкий взгляд Эммануэль источал небольшую, но все же поддержку. - А с голыми руками? - Альдо заинтересованно взглянул на девушку, та чуть-чуть помолчала, и он продолжил — Все? - Хуй там, без рук выйду. Альдо Рейн улыбнулся, но в этот раз она не выглядела грустно или наигранно. Может у нее все-таки есть шанс. - У нас есть детсадовское задание, тебе и нескольким ребятам из здешнего сброда нужно будет встретиться с актрисой Бриджит фон Хаммерсмарк, Знаешь такую, да? - Оскалившись спросил он. Девушка кивнула. Она не была ярым фанатом фильмов, но экранизации с Бриджит знала все. - Вам нужно просто договориться об операции «Кино». Я не хочу тебе все разжовывать, так что это сделает Хаммерсмарк - И еще, - Встрял мужчина выходившись с другого конца комнаты, - Если проболтаешься, то тебя в этом здании и похоронят. - Он сказал такие слова без доли злости, что пугало еще сильнее Рейн мотнул в его сторону головой. - Смитсон Ютивич. - Так что мне нужно сделать? - не желая затягивать эту беседу, продолжила девушка. - Ты прикинешься.. - Задумавшись на несколько секунд, он продолжил. - Лучше всего чьей-нибудь невестой. Ну, например Хьюго. Ханна чуть приподняла бровь. Какая-то ее часть явно не верила, что ей придется играть в этом театре. - Простая формальность. Если спросят, но по прогнозам фон Хаммерсмарк, немцев в пабе вообще не должно быть. Согласна? Считай это вступительный экзамен. Девушка одобрительно кивнула. Как оказалось тот самый «Точитель ножей» и был Хьюго Штиглиц. Перед заданием было немного времени и девушка успела сбегать за своим вишневым платьем. Она не планировала ничего менять, но Мимье смогла ее уговорить, назвав это более каноничным видом, для невесты офицера на «светской встрече». Время близилось к сумеркам, настало время для представления. Ханна успела запомнить нескольких мужчин, с которыми ей придется быть. Арчи Хикокс — мужчина около тридцати лет. Девушке он показался слишком практичным и дотошным. На его лице выделялись голубые глаза и наличие небольшой колкой щетины Хьюго Штиглиц - «Один лучше другого» проносилось в голове у Эйфельд. Короткостриженный, слишком молчаливый, угрюмый и все другие синонимы — это прям про него. Мимье отмахивалась, тем, что сама не знает, что конкретно с ним случилось, но Ютивич упоминал много травмирующих моментов. И третьим был Вильгельм Викки — четкие черты лицо, где-то за тридцать. Черные волосы, внешне сразу было видно, что он не француз. Бросил напоследок что-то типа напутствия, Альдо Рейн чуть ли не силой выгнал их из штаба. Грозовые тучи были теперь сверху бара и вот-вот должны были извергнуться на людей. Сердце девушки пробивало удар, Вильгельм успокаивал ее там, что когда впервые встретил Ублюдков в действии, то очень сильно переживал, на своих начальных заданиях, у него не раз сводили судороги от потрясывания. Компания начала спускаться вниз по винтовой лестнице, с каждой ступени голоса внутри становились все отчетливее. Им предупреждали, что там будет минимальное количество немцев, но судя по шума, который то и дело отскакивал от кирпичных стен, их было не меньше десятка. Спереди Хикокс, Ханна, Хьюго, Вильгельм. Как только все ступени были пройдены, Арчи резко остановился, вводя всех в ступор. Эйфельд перегнулась через плечо, мужчина был на сантиметров 10-12 выше нее, и увидела шумную компания. Из всей этой толпы стала выделяться шляпа фон Хаммерсмарк. Позже наконец из этой толпы можно было разглядеть ее тело. - Вот и мои друзья. - Сказала та, слабо потягивая немецкую сигарету. - Думаю мне стоит отлучиться. - Они играли в какую-то игру по типу «Угадай кто ты» и на замену Бриджит, тут же вышла официантка паба. Бриджит и Ублюдки сели за соседний стол. Ханна старалась попутно рассматривать внешний вид заведения. Там были просто кирпичные стены, с видной заливкой бетона между ними. Над барной стойкой и входом висело несколько чучел голов животных. Бриджит заинтересованно оглядела Девушку. - А это у нас кто? - Ханна, меня отправили как «невесту Хьюго» Актриса щелкнула пальцами мол, неплохо придумали, и отпила глоток шампанского. Как и ожидалось, никто не был доволен такой подставой. Арчи решил начать первым. Только он открыл рот, как Женщина его опередила и ответила заготовленной фразой. - У рядового сегодня родился сын, вот и собрались.. - Она как будто хотела продолжить, но устремила взгляд на объект сзади Ханны, от чего Эйфельд словила дежавю. Девушка резко обернулась и в этот раз увидела обычного пьяного солдата, который шел от стола напротив. Только сейчас девушка заметила как зал уходит в глубь и в том проеме виднеется граммофон. Помимо этого, создавалось впечатление, будто там не сплошная стена, а есть место, где возможно есть продолжение зала, или может просто комната для персонала. Рядовой подошел сзади девушки и попросил автограф у Бриджит фон Хаммерсмарк. Та, понадеявшись, что он быстро уйдет, оставила отпечаток губ на салфетке. Но этого не случилось. - Я предлагаю за это выпить! - еле стоя на ногах вопит тот Поднимая кружку с пивом вверх он переливает часть на плечо Арчи и немного на подол платья Ханны, которое при намокании стало еще темнее. Хьюго вспомнил, что играет роль жениха Эйфельд, поэтому, заметив заляпанное платье, с наигранной нежностью предложил ей пересесть на одну сторону с фон Хаммерсмарк. Так девушка и сделала, всяко лучше иметь стену за спиной, чем пьяных мудаков. Арчи, казалось, постепенно начинает терять контроль. - Хочу напомнить. Это — Он опустил указательный палец. - Офицерский стол! - Уже чуть срываясь на крик начал он. Рядовой слегка вздрогнул, но за пеленой алкоголя, был не в состоянии воспринимать это всерьез, а потому ляпнул самую некомпетентную вещь, которая вообще могла затесаться в его крошечном мозгу. - А вы откуда? - Кудрявый парень нахмурился и продолжил. - У вас очень странный акцент. - акцентрировав внимание на «очень», он сразу же наткнулся на Хьюго Штиглица. - Да вы посмотрите на него! - обратился он к соседнему столику, откуда тот пришел, - Заберите его, пока он чего-нибудь еще не сказал! - Крикнул Хьюго - А вот я бы поинтересовался. - Раздался голос где-то из глубины зала. Голос был до боли знаком. Ханна никогда еще так в жизни не ошибалась. Она думала, что поможет Ублюдкам, внесет свой вклад в мирное небо над головой, но планы девушки рушились с той же скоростью, что и тела погибших в концлагерях, и на фронтовой. В конечном итоге она сама попала в лапы к маньяку. Ханна теперь сидела лицом к Граммофону и ей оставалось лишь наблюдать и надеяться, что у них есть запасной план, но по лицам окружающих было видно обратное. Человек вышел из закутка и поднял иглу с пластинки, прекращая еле-слышную музыку. Еще секунда и она вновь встретит всепоглощающий взгляд Дитера Хельштрома. Не повернувши голову в зал, он начал. - У меня острый слух на акценты. Штурмбаннфюрер повернул голову на Хикокса, но тут же перевел взгляд на Ханну. Он даже не пытался скрыть свое удивление. Его до неприличия поднятые брови просто кричали об этом. Жестикулируя лицом, Дитер закатил глаза и вернулся в обычное состояние. Этот жест был абсолютно несвойственен офицеру, но Ханна отметила бы, что в нем начинают преобладать более человеческие нотки, но ее самолюбие не позволит этого сделать. Все присутствующие за их столом думали, что влипли, но Штурмбаннфюрер, как ни в чем ни бывало продолжил. - Так как вы оказались во Франции? - А вы знаете всех немцев дислоцированных во Францию? - Уходя от ответа сказал гауптштурмфюрер — Хикокс - Я обязан знать всех. Это моя работа. - Грубо и резко отрезал Дитер. «Ага, это твоя работа, но вместо нее ты зажимаешь меня на парковке», - юрничала у себя в мыслях Ханна, прикидывая, чтобы ей было, сказав она вслух, еще и в таком положении. - Мы все очень старые друзья, и мы приехали, чтобы проводить прекрасных дам на премьеру фильма. Глаза Штурмбаннфюрера таки заблестели, услышав эту фразу. Как будто прямо сейчас он поймал их хвост и уже совсем скоро доберется до головы. Обстановка накалялась и становилось все тяжелее выискивать щепотки кислорода между парфюма Хельштрома. Теперь все два столика были обращены лишь на Дитера. Тот, казалось, и не замечал, какой эффект произвел своим появлением. Каждый про себя вспоминал, не говорил ли он что-то лишнее, пока попивал пиво, ведь не каждый раз встречаешь Гестаповца за углом. Дитер наконец заговорил. - А Ханна Эйфельд тоже ваша давняя подруга? - Поднял взгляд Майор. Взгляды Ублюдков были как часы, тикая сначала к Штурмбаннфюреру, потом к Ханне и наоборот. Она задумалась на секунду, о чем же они думают. Может считают предателем или понимают, что она тут не причем и это просто совпадение. Первым заговорил Штиглиц. - Нет, Ханна — это моя невеста. У нас через две недели свадьба. Хельштром еле сдерживал смех. После жестом рук указал унести отсюда пьяного рядового, а после сел сам на место Хьюго. - Извините, не знал, что вы помолвлены — Без явного сочувствия сказал он, на что Щтиглиц просто кивнул. На несколько секунд повисла тишина, было слышно лишь как разливались напитки и гогот от соседнего стола. - Признаться, мне нравится их игра. Сыграем? - Не дожидаясь ответа Майор молниеносно встал, подошел к соседнему столу, попросил карты и перья. - Если выигрываю я, то все пьют. - Штурмбаннфюрер разговаривал и дальше, но Ханна провалилась в неразборчивую пучину звуков и гнилого запаха табака. - Вы знаете правила, Ханна? - Обратился он лично к девушке. «Что за намек, все знают правила», - очевидно, Дитер просто хотел держать ее в постоянном напряжении, поэтому пытался всячески подкалывать мол, «Ты не такая, как все в этом баре». Это напоминало кошки-мышки, в котором мышка уже не видит свой хвост, но все еще пытается за него зацепиться, а кот лишь заливается смехом, предвкушая обед. - Конечно я знаю, - ответила девушка, на что Майор вновь закатил глаза. Ханна недоумевала что с ним, либо пиво, которое он принес с собой в огромном стакане, все еще растворяется в нем, либо понимает, что никакую язву девушка сказать не может. Компания написали имена известных людей или персонажей на карточках, после чего по часовой стрелке передали друг другу. 10 вопросов для того, чтобы угадать кто на карте. Дитер решил показать первым. Хьюго написал Хельштрому в карте «Кинг Конг» Во время игры Ханна задумывалась, нравятся ли ему интеллектуальные игры или просто отвлекает их внимание, и постоянно он ее пытался вывести из этого состояния. Простое издевательство не более. В следующий раз девушка будет бить себя по голове, когда подумает о том, что в нем есть что-то человечное. Хельштром был хорошим и опытным игроком, поэтому угадал с десяти вопросов. Как и договаривались, все должны были пить. На удивление, Дитер не спешил их убивать, сначала даже потратился на шампанское и 33-летний виски. -Эрик, дай новые стаканы! - Крикнул он на барную стойку. - Сколько стаканов? - Три стакана — Отозвался Арчи, показывая пальцами безымянный, средний и указательный. Ханна даже не подумала, что в Германии отсчет идет начиная от большого, поэтому она даже не заметила это, зато Майор и фон Хаммерсмарк это отлично увидела. Женщина быстро спрятала глаза, поглаживая переносицу пальцами, державшими сигарету. Эрик начал разливать виски. Улыбка с губ Гестаповца не спадала. Он посмотрел сначала на Бриджит, а потом остановился на Ханне. Именно остановился. Мужчина не смыкал глаз , а позже он сменил маниакальную улыбку на более естественную и чуть вздернул брови. Эйфельд буквально услышала немой вопрос, он кричал «Ты наигралась?» Ханна была готова посмотрить «Кто тут больше играет еще?», но сейчас на кону были судьбы других людей, а не только ее самолюбие. Штурмбаннфюрер встал, поднял бокал: - За тысячелетний немецкий рейх! - За тысячелетний рейх! - Повторили все за ним Судорожно выпивая, каждый из присутствующих надеялся, что эта рюмка не была его последней. К счастью всех Дитер встал, попрощался и ушел. Обсуждение уже было испорчено, а времени оставалось мало — никто не хотел попасть под грозу, тучи которой начинали легонько накрапывать. Хьюго, Вильгельм и Арчи ушли первыми. Только они начали подниматься, как зазвучал раскат грома. В отголоске шума было слышно, как выстрелы разносились совсем около двери в подвал. Это не могло не пугать. Скорее всего они убили ушедших Ублюдков. Кто «Они» - девушки догадывались. Оставалось только идти через черный ход. Он шел прямо через комнату для сотрудников, а после выходил с другой стороны здания. Только они выбежали, как выстрелы стали разноситься и с других сторон. Нужно было бежать, но ветер, опустившийся на город во время грозы, сковывал проволокою легкие. Ханна начала отхаркивать застоявшийся воздух через три минуты бега, дышать самостоятельно было невозможно. Оставалось совсем чуть-чуть до входа в подъезд ее дома, как вдруг прямо перед ее носом останавливается черная машина. С номером, который в этот раз охлаждал нагретые до нельзя легкие. 21147... Ханна в бессилии упала на асфальт из-за нехватки чистого кислорода. - Эй, не стоит умирать так быстро — Пришедши в себя услышала девушка. Штурмбаннфюрер держал ее за плечо. Ханна инстинктивно ударила человека по близости, недостаточно сильно, чтобы он валялся по полу, но достаточно, чтобы отбить любое желание пристать к ней. Штурмбаннфюрер резко перехватил ее руку, не давая хлестануть его по щеке. Эйфельд стояла прижавшись Спиной с стене, Дитер стоял настолько близко, что между ними можно спокойно положить монетку. Только сейчас, находясь в нескольких сантиметрах от его лица, она почувствовала ту дурнящую сладость, которую испытывала на протяжении всего нахождения в баре. Бар. Точно.. Их всех убили наверное.. Штурмбаннфюрер просто держал ее руки и молчал. Дождь почти кончился, лишь мелкие капли стекали по волосам Дитера. Он наконец заговорил - Хватит убегать..- Ханна ощутила всеми фибрами тела, что Хельштром имел ввиду не только гонки от него. Эйфельд ощутила обжигающее дыхание Майора на щеке и нервно спустилась глазами на его губы. Чуть опомнившись, она вернулась обратно. Прошло около двух секунд прежде чем Ханна сумела среагировать. Дитер максимально приблизился к нижней губе девушки, мягко прикасаясь к их коже, все больше углубляя их поцелуй и сильнее впиваясь к искусанные губы