Иллюзия присутствия

— Майор, кажется, вы утомились, — голос Шина через парарейд как и всегда звучал как будто холодно, но Лена уже научилась определять истинное настроение капитана. Сейчас она бы сказала, что он был излишне спокоен, в какой-то мере даже меланхоличен. Это навело на определенные мысли, и Лена вдруг вспомнила, как она в первые дни сразу тушевалась из-за этого, принимая обычную манеру Жнеца вести разговор за желание поскорее закончить с ней диалог. Сейчас же она такого совсем не чувствовала, когда говорила с ребятами. — Не нужно заставлять себя связываться с нами каждый день, можете давать себе время, чтобы передохнуть, — мог ли Шин говорить что-то подобное, когда они только начинали работать друг с другом? Наверное, все же нет. И потому от слов капитана ей стало тоскливо. Когда же они поймут и самое главное примут, что она связывается с ними потому что сама хочет. Хотя, ранее она действительно это делала из-за душащего чувства вины перед «восемьдесят шесть», но с тех пор минуло уже много времени и майор сама не заметила, как начала откровенно ждать вечера каждого дня, чтобы поговорить со всеми процессорами. Как же хорошо, что остались еще те, кто может ей отвечать. Майор вздохнула, переведя взгляд платиновых глаз на окно. Там за стеклом была кромешная темнота из-за отключенных по причине поломки фонарей, и после пары секунд Лена отвернулась. Помнится, давным-давно погибшая Кайе говорила, что в восемьдесят шестом секторе так темно каждую ночь. Наверное сама Лена тогда не смогла бы долго смотреть в окна ночью, если бы видела в них только кромешную тьму. Капитан все это время молчал, ожидая от нее ответа, поэтому Лена решительно отогнала отвлекающие мысли прочь. — Я не заставляю себя, это точно нет, — собеседник не мог видеть ее, но Лена все равно покачала головой, хотя Шин в любом случае ощутил это движение. Парарейд не только связывал сознания и позволял обмениваться репликами вслух — он также мог передавать эмоции говоривших, что создавало ощущение диалога лицом к лицу. — Но да, вы правы, сегодняшняя вылазка выдалась на редкость утомительной… Она на секунду замолчала, как будто бы размышляя, продолжить мысль или нет, но Шин прекрасно ее понял. Сегодня на самом деле был один из тех тяжелых дней, в которые даже привыкшие «восемьдесят шесть» еле держались. Атака Легиона была резкой и, хоть и не стала неожиданностью для процессоров благодаря Шину, заставила оставить все свои силы на поле боя. Поэтому измотанные процессоры вернулись на базу только после полуночи и сразу разбрелись по комнатам спать. Только Шина мучала бессонница, которую он пытался побороть книгой. Он, к слову, действительно не думал, что майор сегодня свяжется с ними, ведь, по идее, они бы все сейчас уже спали и даже почти удивился, когда вживленное в его затылок рейд-устройство иллюзорно нагрелось. И кто бы еще мог с ним связаться в такое время, если не майор. Она хотела узнать все ли у них в порядке, хотя у самой голос к концу дня звучал так, как будто бы ей было тяжело говорить. Можно ли устать, курируя шестнадцатичасовую непрерывную бойню? Жнец не знал наверняка степень нагрузки людей, наблюдавших за полем боя под защитой стен Гран-Мюра, но разумно предположил, что хорошо выполняющий свою работу куратор устает так же, как и они на поле боя. Особенно тот, что связывается напрямую с ним и каждый раз отдает приказы под гул стонов Легиона. Лена, по его мнению, свою работу выполняла хорошо. — Сегодня правда было «громче» чем обычно, и я действительно устала, но не до такой степени, чтобы забыть о вас. После этих слов Шин подумал, что их куратор сегодня на редкость честна с ним. Обычно она не признавалась в усталости, хотя Шин прекрасно понимал, каково ей было слушать стенания Легиона по связи с ним. И, надо отдать ей должное, она справлялась с этим не так плохо, как все предыдущие тактические командиры. Да и окончание фразы заставило Жнеца искривить губы в подобии улыбки. — Хорошо, если вы так говорите. В эту самую минуту кот, который до этого ошивался где-то на полу, запрыгнул на кровать, использовав Шина как подушку. Жнец только опустил взгляд, заметив, что назойливый котёнок уже почти дотянулся до страницы, и одним ловким движением поднял книгу повыше, чуть погладив перед этим треугольные уши самым ее краем. После такой незначительной ласки маленький проказник видимо решил, что на сегодня игр достаточно, поэтому свернулся клубочком на груди капитана. Кошачье мурчание, слишком громкое в окружающей тишине, донеслось до Лены по связи, и она улыбнулась. — Уже поздно, капитан. Даже если завтра и не предвидится еще одной вылазки вам все равно следовало бы выспаться. — Как и вам, но вы же не спите, майор, — ей могло показаться, но она точно почувствовала как Шин… провокационно вздернул бровь? Синхронизация не была столь велика, чтобы она была полностью в этом уверена, но почему-то она знала, что права, и капитан действительно дразнил ее. Впрочем продлилось это ощущение совсем недолго. Лена вздохнула. В любое другое время она бы с присущей ей упертостью продолжила настаивать на своем, но сегодня ей не хотелось вступать со Жнецом в уже ставшие привычными перепалки. Не сейчас, когда мурчание кота, слышимое по связи, такое успокаивающее. Ей даже почудилось эфемерное ощущение чего-то теплого и тяжелого в районе ключиц. Наверное котенок без имени устроился на груди капитана. Эта мысль принесла с собой волну покалывания к щекам и шее. Ситуация начала казаться Лене смущающей, но она не решалась что-либо сказать или сделать. Тонкую грань сложившейся атмосферы совсем не хотелось нарушать. Так спокойно на душе не было уже давно. Возможно, она покричит в подушку от стыда чуть позже. Слыша чужое спокойное и глубокое дыхание через связь, а также чувствуя тепло на своей груди, Лена автоматически протянула руку, коснувшись кончиками пальцев шеи. Собственное несмелое прикосновение к коже заставило вздрогнуть, и она распахнула глаза, осознавая случившееся. Она настолько забылась, что решила погладить кота, которого с ней и в помине не было. Рука на груди сжалась в кулак, сминая форменную рубашку. Она в своей комнате в поместье матери. Восемьдесят шестой сектор далеко. Она не на поле боя. Она устала, но устала не управлять Джаггернаутом, как остальные процессоры. Они сражались сегодня под ее кураторством, но она не была с ними там. У нее не было (и никогда не будет) никакого кота, которого можно было бы расслабленно погладить после трудной битвы. Последняя мысль про кота вышла совсем уже отвлеченной, но именно она и вернула Лену в чувство. И она уже было собралась трусливо оборвать связь, потянувшись другой рукой к парарейду на шее, вот только зря она надеялась, что ее оплошность осталась незамеченной для ее молчаливого собеседника. — Майор, все в порядке, — голос Жнеца остался все таким же спокойным, а дыхание ровным, и Лена замерла с занесенной за волосы ладонью. А в следующую секунду она почувствовала тепло на кончиках пальцев той руки, что все еще сжимала ткань формы, и мягкое покалывание коготков, впивающихся в кожу чуть ниже ключиц. Кажется, Шин выкрутил чувствительность парарейда на максимум (нарушив этим один из протоколов, запрещающих процессорам так делать) и теперь аккуратно гладил кота на своей груди. Лена словно в недоверии отняла руку и посмотрела на ладонь, где на кончиках пальцев ощущалась мягкость кошачьей шерсти. Ей даже показалось, будто громкое мурчание заставило ее грудную клетку слегка вибрировать. — Мы благодарны за то, что вы сегодня были с нами. Пусть и по связи. Губы сами собой сложились в улыбку и произнесли практически беззвучную благодарность за иллюзию присутствия на небольшом островке спокойствия посреди поле боя. Рядом с человеком, с которым ей бы хотелось сражаться когда-нибудь бок о бок.