a Lesbian, a Jock, and a Fuckshit Friendship

Это вечер среды. На самом деле это не совсем вечер среды, технически это утро четверга, думает Арчи, проверяя время. Его телефон загорается, и «3:35 утра» моргает ему в ответ. Ага. Он вытирает росу, оседающую на экране, прежде чем положить телефон обратно в карман. Он ощущает, как его дыхание выражается с каждым выдохом, и Арчи наблюдает, как белый туман испаряется. — Скучно, — Шерил сидит рядом с ним, глядя на два тюбика помады в руках, — Какой оттенок выглядит лучше с этим нарядом? Конечно, она одета в шубу, два свитера и самую красную пару перчаток. Арчи будет крайне удивлён, если она не наденет что-то, что стоило бы, как, семестр его обучения в колледже. Но её шуба очень хорошо сочеталась с тёмно-коричневыми свитерами, которые Шерил надела, поэтому он не жаловался. Она показывает ему две помады. — Мне нравится красный. — моргает Арчи. Шерил моргает ему в ответ. — Арчи, они обе красные. Арчи театрально закатывает глаза. — Сейчас три часа утра. Он видит, как она начинает улыбаться, и улыбается в ответ. Их дружба резко возобновилась в начале средних классов, когда они объединились вместе для литературного проекта. У них была неделя, чтобы представить пятистраничный аналитический отчет о сонете Шекспира 18, и Арчи предложил провести встречу в выходные в Pop's, чтобы обсудить детали. — Не волнуйся, мальчик-морковка, — сказала Шерил, уже упаковывая свои книги, — Предоставь это мне, и мы получим высшую отметку. — Постой, это наша работа. Я хочу помочь. — И ты рискуешь саботировать мой драгоценный средний балл? Думаю, что нет. — Почему ты думаешь, что я плохо разбираюсь в английской литературе? — парировал Арчи. Шерил подняла бровь. Она даже ничего не сказала, но Арчи мог утверждать, что Шерил знала, что он манипулирует. И Шерил была права. У него был плохой балл по данной дисциплине, это вызывало беспокойство, потому что Арчи действительно нравилась английская поэзия. По словам его учителя, он не старается, но его сердце принадлежит этому предмету. И Шерил знала это. Она присутствовала на каждом занятии и сидела рядом с ним, объясняя ему взволнованным шепотом, как сюжетные точки связаны, как структура формирует эмоции стихотворения и как использовать каждый литературный приём. — Хорошо, хорошо, ты можешь помочь мне. Ты должен добавить репетиторство в список моих достижений. Арчи дал ей листок бумаги со своим номером, а затем взял лист с сонетом, сказав: — Кроме того, я почти уверен, что у этого парня нет ничего общего с Арчи Эндрюсом. — Это сонет Шекспира. — возразила Шерил. — Да, я знаю название, я говорю о том, кто его написал. Лицо Шерил прошло через пять стадий горя, но Арчи мог видеть, как она пытается не улыбаться. Попалась. Она обнадёживающе погладила его по плечу, как если бы Арчи был раненой птицей. И сказала, что ему лучше быть в Pop's в семь вечера ежедневно, ради него самого, и с тех пор они поддерживали связь. Затем, несколько дней назад, Шерил позвонила ему и попросила (вроде как потребовала) о помощи. ___________________________________________________________ Сейчас они сидят на ступенях крыльца дома Эндрюс и ждут. Арчи не может видеть продолжение дороги из-за сильного тумана. Он хотел зайти в дом, но, по словам Шерил, доставка может приехать в любую минуту, и она хочет застать парня, как только он приедет. — Разве ты не пишешь музыку, мальчик-морковка ? — она говорит внезапно. — О да, я пишу. — Весело. У меня есть предложение к тебе — она наносит помаду (Арчи не может сказать, какую именно она выбрала) и говорит одновременно: — В обмен на песню смиренно предлагаю свои услуги в качестве репетитора для тебя по английской литературе. Ты должен написать мне песню. И заметь, я не ожидаю ничего, кроме совершенства в твоём исполнении, или я буду очень… Она наклоняется, пока их носы не коснулись друг друга, и хлопает по плечу слишком агрессивно, — Очень разочарована. Она кладёт помаду, которую наносила, обратно в сумочку и вытаскивает стопку карт. Несмотря на её собранную манеру, вертикальную осанку и тело, Арчи мог сказать, что она нервничает. Он научился улавливать много намёков, которые она склонна отпускать, когда её настроение меняется. Её глаза быстро мерцали между картами, её кошельком, землёй и всем остальным. Уголки её рта подёргивались вниз. И хотя многие люди приняли бы её поведение за хладнокровную стервозность, Арчи видит совершенно другую историю. Шерил застенчива, потому что просит о чём-то особенном, поэтому она чрезмерно тревожиться. Несмотря на это, она, кажется, так уравновешена против теперь уже угасающего тумана. Он поднимает на неё бровь и ухмыляется. Шерил не колеблется. Она даже не стесняется смотреть на него с улыбкой, почти бросая ему вызов. — Можешь сказать мне, зачем тебе песня? — Это не касается твоих рыжих дел. Арчи не хочет говорить, что Шерил также рыжая, потому что она одержима победой. Они смотрят друг на друга ещё минуту. — Хорошо. Арчи сидит в неловкой тишине. Он всегда проигрывает. Шерил издаёт приглушённый стон и хлопает в ладоши, после чего начинает раздавать колоду карт в пространстве между ними с улыбкой на лице. Звук двигателя вытаскивает их обоих из пузыря. Погода начала проясняться, так что Арчи теперь мог видеть дорогу. Тёмно-зеленая машина едет навстречу им. Судя по разочарованному взгляду Шерил, это была не доставка. И исходя из того, насколько взволнованной она внезапно, кажется, кто бы они ни были, они явно не являются её любимыми людьми. Автомобиль замедляется, когда проезжает мимо. Розоволосая девочка. Арчи смутно помнит её из школы Джагхеда. — Эй! Видели Джагхеда? — спрашивает она. — Разве у вас нет магазинов, чтобы грабить их? — Шерил взывает к ней холодным тоном. — Да, я ищу твоего папу, так как у него есть опыт. — девушка не отступает. — Ох! Возвращайтесь в канализацию, из которой вы выползли, змея! Арчи говорит: — Я его не видел. Девушки смотрят на него. Он кашляет. Неловко. Розоволосая, не сдвинувшись с места показывает средний палец Шерил, а затем поворачивает на водителя. Машина останавливается, когда они болтают в приглушённых тонах. Затем они оба уезжают, шум исчезает, пока они в итоге не остаются одни в спальном районе. — Слава Богу, — говорит Шерил, снова задорная и, снимает шубу, прежде чем взять и просмотреть свои карты. — Хм, что это было? — Я была зла, пока она не исчезла, дорогой Арчи. Их нужно поставить на место, если они хотят интегрироваться в общество более высокого класса, согласен? О, верно, дети Саутсайда переехали в Ривердейл Хай. Арчи знает о колебаниях Шерил по отношению к новичкам с неправильной стороны города. Она не сказала ему, но Арчи знает, что это, вероятно, потому что школа во всех местах является одним из её более безопасных, комфортных мест, и новые проблемы — это не то, чего она хочет. Но он также видит взволнованный взгляд, направленный на свои туфли. Он нахально тычет ей в плечо и говорит: — Они не кажутся такими плохими. — Что плохого? Ты слышишь себя? Мы впускаем язычников на наши земли, что дальше? Наркотики в залах? Драки, подобные той, что недавно произошла? Или, что еще хуже, больше вонючих бродяг? — Я почти уверен, что они не все такие, Шерил. — Арчи изо всех сил старается не смеяться, наслаждаясь её реакцией. — Основываясь на нашем разговоре с Королевой Бензоколонки, я сомневаюсь в этом. — говорит Шерил. — Я думаю, что эта девушка была довольно стервозной. Я имею в виду, ты знаешь кто она? — Самая красивая девушка, на которую я когда-либо смотрела, — раздраженно отвечает Шерил, прежде чем быстро положить козырную восьмерку: — Твоя очередь. Ладно, теперь Арчи в полном замешательстве. Обычно, с Шерил он бывает часто в хорошем настроении. Шерил смотрит на него. Сердце падает в пятки, прежде чем он говорит: «О!», когда его лицо проходит через семь различных фаз. — Что такое «О»? Играй свою партию, желательно в молчаливой манере, Эндрюс. — Шерил всё ещё пытается вести себя надменно, но её щёки начинают соответствовать цвету её перчаток. Арчи просто ничего не говорит, но улыбается, дерзко, зная, что это сведёт её с ума. Кроме того, он не мог играть свою партию, потому что он даже не знает, в какую карточную игру они играют. Он протягивает руку в карман и достаёт свой телефон, чтобы написать Джагхеду, когда она раздраженно бормочет на заднем плане. Его телефон влажный, благодаря входящему теплу. 3:16 утра: Розоволосая девушка в вашей старой школе. Знаешь её? Шерил говорит более быстрым, более взволнованным тоном: — Слушай, ты что, какой-то гетеросексуальный парень, имеющий прозрение, что другие люди существуют и являются сложными, но прекрасными существами. Сохраните это для своего психотерапевта. Боже мой, Эндрюс! Отложите свой телефон уже. Она хватает его за руку и ныряет за телефоном, но Арчи, теперь смеясь, качается вне её досягаемости. Сейчас она улыбается, изо всех сил стараясь не смеяться вместе с ним. — Королева Бензоколонки, да? Давай, Шерил, скажи мне — Ха! Стоп! Она сняла перчатки и пытается ударить его, но звук их смеха скрывает удар перчаток о его куртку и заполняет тишину окрестностей. И не было Ривердейла вокруг них, только два подростка и их тёплый смех. Шерил начинает смеяться ещё больше, это мило и заразительно, и это заставляет их обоих смеяться тоже. И это заставляет его чувствовать себя бодрым, чувствовать себя человеком, это заставляет их чувствовать себя хорошо. — Ты смешной, — кашляет от смеха Шерил. Она перемещает несколько выбившихся прядей своих волос обратно на место, когда успокаивается, чтобы посмотреть мимо Арчи. Вдаль. На дорогу. Арчи тоже поворачивается, как только слышит звук автомобиля. — Доставка! Шерил подпрыгивает и практически летит к обочине, где подъезжает белый фургон, хихикая всю дорогу. Арчи подбегает, чтобы помочь, и видит, как она вытаскивает два галлона из фургона с помощью уставшего и растерянного водителя доставки. Он поднимает галлоны, и они улетают на задний двор Арчи. Шерил улыбается так сильно, что практически светится. Арчи хочет заморозить это чувство, которое они оба чувствуют. — Итак, твоя очередь Арчи. Расскажи мне о своей жизни. Как дела у Вероники? Или Бетти? Дерьмо. Арчи громко сглатывает. Шерил ухмыляется, но её глаза мягкие. Арчи знает, что она не будет давить, если он скажет ей не делать этого. Он ставит галлоны на мокрую траву. — Эх, да, она хорошая. — Кто? — Хм, и та, и другая. Они хорошие. Наверное. Не знаю. А на самом деле нет. Кажется, что всё происходит так быстро, слишком быстро, и он, кажется, никогда не может идти в ногу со временем. Шерил похлопывает его по спине и обнадёживающе кивает. — Люди, жизнь, они постоянно меняются. Сердце говорит многое, чего мы не понимаем. Трудно принять это вместо того, чтобы сидеть в неопределенности. Увы! В любом случае у нас есть более важные вопросы, которыми нужно заниматься. Арчи благодарен за заботу, а тем более за смену темы: — Да, хм, ты действительно хочешь так напугать свою маму? Шерил уже снимает слои одежды, чтобы показать платье под ней. — Да. А теперь облей меня, Эндрюс. Она поправляет прядь волос и расправляет плечи. Арчи не может не посмеяться над тем, насколько она уверена в себе. — Хорошо, Ваше Высочество. Он поднимает галлон. Запах поддельной крови наполняет его ноздри. Это заставляет его чувствовать, как будто он стоит в загоне для свиней посреди просроченного фруктового прохода в магазине. Сумасшествие. Но Шерил была права; её мать этого заслуживает. — Итак, надолго ты хочешь привести мать в чувства? — говорит Арчи, осторожно обливая Шерил поддельной кровью. Кровь просачивается сквозь её мягкие волосы и прилипает к её бледной коже. — В идеале, неделя. — Хорошо. Арчи выливает первый галлон и поднимает другой. В середине всей зелени есть красный круг слизи, слившийся на траву. Шерил тихая, её спокойное поведение новое для Арчи. Она смотрит, как кровь льётся на её платье, её глаза тёмные, когда они выглядывают из окровавленных век, щек и спутанных волос. Он осторожно ставит второй галлон вниз и изучает результат. Шерил выглядит так, как будто она вышла прямо из Кэрри, что вполне уместно, так как они только что сделали пьесу для неё. Её кожа настолько белая на фоне крови, стекающей по её лицу, что она, кажется, почти прозрачной. Арчи может слышать, как капают красные капли. Цвет её платья в основном неузнаваем с тем, сколько на нём поддельной крови. Несмотря на липкое месиво, Шерил улыбается. Белые зубы выделяются на фоне окровавленных щёк. — Хорошая работа, я не ожидала ничего меньшего от своего потерянного, но доброго лучшего друга. Арчи смеется. Она так выглядит, а потом говорит это. Шерил хихикает в ответ. Они собирают кучу полотенец, которые Арчи разложил, и направляются к машине, чтобы сесть. — Хорошо, Шерил кладёт полотенца вокруг пассажирского сиденья, каким-то образом будучи элегантной и чистой в процессе несмотря на то, что выглядела так, как будто она упала в ванну с краской, — Давай испугаем мою маму. Какова повестка дня на следующую неделю? — Взорвать машину мафиози. — говорит Арчи. — Захватывающе! Не могу дождаться. Напиши мне. Арчи ничего не может с этим поделать и говорит: — Не приходи на мои похороны. Они смеются, когда прыгают в машину. Телефон Арчи вибрирует, когда он пристёгивает ремень безопасности. Это ответ Джагхеда. 3:40 утра: Да, Тони Топаз. Она Змея. Что такое? Арчи чувствует, как его улыбка расширяется. Его машина воняет парами и грязью, радио играет старую детскую песню о любви, а девушка, покрытая двумя галлонами поддельной крови, сидит на его пассажирском сиденье в три часа ночи. И всё же ему не было так весело с тех пор, как он мог вспомнить. Он пишет Джагхеду в ответ, прежде чем бросить свой телефон на заднее сиденье. 3:41 утра: Любит ли она гитару?