Свобода совести

После Утапау Оби-Ван впервые за годы оказался предоставлен сам себе. Он отчитался совету об убийстве Гривуса и успешном захвате Пау-Сити, но ответа не последовало. Оби-Ван задумчиво почесал бороду и углубился в чтение новостей. Все было спокойно. Джедайский совет не публиковал никаких пресс-релизов, в сенате обсуждали рядовые вещи вроде закона о свободе совести. Очевидно, что помощь магистра джедаев и генерала войн Клонов никому сейчас не требовалась. Поначалу Оби-Вана это озадачило, но затем (если честно, практически сразу) озадаченность сменила радость. Оби-Ван не был в отпуске долгие годы. Одна его миссия перетекала в другую, битва сменялась битвой, дуэль — дуэлью. Заседания Совета, споры с сенаторами. Энакин еще этот… Оби-Ван уже и забыл, когда по-настоящему отдыхал. Возможно, когда сам еще был падаваном. Возможно, и вовсе во время жизни в агрокорпусе. А ведь ему было всего тридцать восемь. Самое время становиться завсегдатаем модных баров и дорогих спа. Со спа Оби-Ван и начал. Благо недалеко от Утапау располагался известный на всю галактику курорт. Педикюр, маникюр, стрижка бороды и усов, шугаринг, талассотерапия. Спустя три дня и значительную сумму корусантских кредитов, Оби-Ван впервые за последние лет пять почувствовал себя человеком. Он облетел десяток баров. Провел ночь на искусственном спутнике, превращенном в модный клуб. Отужинал в дорогущем ресторане. Еда там оказалась хуже, чем у Декса, но молодой официант-тви'лек, подаривший Оби-Вану множество жарких взглядов, компенсировал каждый цент, казавшийся лишним за столь посредственную еду. Ободренный, ощутивший себя почти молодым, Оби-Ван наудачу залетел к старому любовнику. Тот за годы разлуки обзавелся женой, но в близости не отказал. И жена его не отказала. От этого любовника Оби-Ван полетел к следующему. От следующего еще к одному. И еще. И еще. Совет Оби-Вана не беспокоил, Сенат принимал уж совсем идиотские законы, Энакин вместо обычного нытья присылал то пошлые анекдоты, то видео с лот-котятами. На Корусант Оби-Ван прибыл через восемь стандартных месяцев. Не то чтобы он заскучал по ученику, коллегам или Храму. У него закончились деньги. Оби-Вана никто не встречал. Создавалось ощущение, что еще недавно такая страшная Война Клонов заглохла сама собой, а всемогущие ситхи то ли попрятались, то ли променяли идею о мировом господстве на… да хоть на сертификат в спа, который Оби-Ван планировал вручить Винду, как взятку за хрустящие зарплатные кредиты. Оби-Ван припарковал звездолет у Храма да зашагал к залу совета, по пути репетируя в голове деньговыжимательную речь. Никого из членов совета в зале не оказалось. Вместо них там был, внезапно, только Энакин, и выглядел он как-то странно. Вроде бы привычно, а вроде бы и по-новому. Что-то в нем изменилось. Что-то небольшое, неуловимое как… как… Оби-Ван еле сдержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу. С самодовольного лица бывшего ученика на него смотрели желтые глаза. — Энакин… — начал Оби-Ван неуверенно. — Оби-Ван! — Энакин в два шага преодолел разделяющее их расстояние и сжал Оби-Вана в объятьях. Тот поморщился. С желтыми глазами или с голубыми, выражая привязанность Энакин никогда не сдерживался. Оби-Ван аккуратно отстранился и еще раз внимательно осмотрел бывшего ученика, одновременно ощупывая его в Силе. Сила ощущалась… странно. Притом не только Сила Энакина. Сила Храма. Казавшаяся всегда светлым потоком, сейчас она выглядела какой-то серой. Не черной, не грязной, но… Другой. В памяти начали всплывать остальные странности. И отсутствие заданий от Совета, и бестолковое поведение сената, и пустые коридоры храма, и даже лот-котики вместо обычного нытья. — Энакин. — Оби-Ван подарил ученику строгий взгляд. — Что ты натворил? Энакин в ответ на обвинение надулся. — И почему сразу я? — Энакин! — Оби-Ван добавил в голос стали. — Я жду! — Да ничего я не натворил! Я, чтобы ты знал, вообще нашел главного ситха. — Какого еще ситха? — Оби-Ван в сердцах пребольно дернул себя за бороду и зашипел. — Дарта Сидиуса. — Отлично. И где ты теперь его держишь? В шкафу в своей комнате? В кармане? — Нигде не держу… — Энакин в смущении склонил голову и отвел глаза. — Тут такое дело… у джедаев вроде как нет законных оснований для ареста ситхов. — А? — не понял Оби-Ван. — Ты не подумай, тебя никто в убийстве Дарта Мола не обвинит, я уже уточнил. То была самооборона, это не считается. — Обвинит? Меня? За убийство ситха? Ты в своем уме? — Оби-Ван, — Энакин положил Оби-Вану ладонь на плечо, — ты должен успокоиться. Оби-Ван закатил глаза. Успокоиться? И это ему говорит человек, устраивающий скандалы в Совете и способный в гневе отрубить врагу голову? Оби-Ван набрал в легкие воздух, прикрыл глаза и постоял так пару мгновений, пытаясь привести мысли в порядок. — Так что там с главным ситхом, — проговорил он наконец, — где он сейчас? — Как где? Руководит сенатом. — А куда делся Палпатин? — Оби-Ван промотал в памяти последние новости и не увидел там ни единого упоминания об отставке действующего канцлера республики. — Оби-Ван, — Энакин подарил Оби-Вану сочувственный взгляд, — ты что, не понимаешь? О, Оби-Ван понимал… Оби-Ван еще пять лет назад догадывался! Не присущая джедаю ярость опалила внутренности. Оби-Ван положил руку на световой меч и бросился к выходу. Двери перед его носом с шумом захлопнулись. — Подожди! — Энакин Силой дернул Оби-Вана за полу плаща, от чего тот, не ожидавший атаки, чуть не растянулся на полу. — Послушай же меня! Ты не имеешь права нападать на ситха! Оби-Ван вырвал плащ из чужой хватки и замер. Энакин уже не в первый раз начинал разговор про это пресловутое право, которого джедаи якобы не имели. Видимо, для дурного мальчишки было очень важно донести до Оби-Вана именно эту мысль. Что ж, Оби-Ван был готов уделить пару минут тому, чтобы ее послушать. — И на каком же основании я не имею права на него нападать? — На основании закона о Свободе совести! Оби-Ван на полсекунды завис. Почесал подбородок. Углубился в собственные воспоминания. Законы республики он знал не то чтобы плохо… Просто большинство из них касались войны, мирных переговоров, обеспечения армии. Он практически никогда не обращался к проблемам эм… веры? — Какое отношение к ситхам имеет закон, регулирующий галактические вероисповедания? — Самое прямое. Ситхи, как и джедаи, редкая древняя секта. — Чего-о-о?! — Ну посуди сам, и те и другие в основу своей веры ставят трансцендентную Силу. И те и другие создали учение, передающееся через поколения. И те и другие носят определенную одежду и… Энакин перечислял все новые и новые пункты, но Оби-Ван уже не слушал. Ему казалось, что он попал в кошмар. Перепил в одном из модных баров и словил горячечный бред. Потерял сознание во время сексуальных практик с удушением и видит галлюцинации. Какие еще древние секты? Какой еще криффов закон? — Энакин, прости, что прерываю, но ты не мог бы отвести меня к магистру Винду… — прошептал Оби-Ван убитым голосом. Энакин замялся, ковыряя носком сапога идеально гладкий паркет. — Боюсь, что нет. Магистр Винду сейчас на исправительных работах. В качестве наказания за попытку нападения, совершенную по причине религиозной нетерпимости, он высаживает деревья на Коррибане . Оби-Ван почувствовал, как у него подгибаются колени. Магистр Винду высаживает деревья на Коррибане? Такого ему не привиделось бы даже во время трехдневной оргии под кореллианскими веселящими трюфелями. У него бы попросту не хватило фантазии! Не находя в себе сил держаться вертикально, Оби-Ван рухнул на пол. — Энакин, — пробормотал он умоляюще, — пожалуйста, расскажи по порядку, что тут за эти месяцы произошло. И Энакин рассказал. О том, как обнаружил за маской канцлера Палпатина зловещего Дарта Сидиуса, как послал по его следу трех джедаев, как сам же им и помешал. О том, как едва ли не бросился Мэйсу Винду под лиловый меч, как уговорил сопроводить ситха на справедливый суд, как ситх, в свою очередь, на собственный арест согласился. Если до этого момента его история звучала вполне правдоподобно, то дальше начались настоящие чудеса. Попав в камеру, Палпатин потребовал сделать судебные слушания публичными. Он отказался от адвоката и сам себя защищал. И апеллировал он к криффовому никому не нужному закону о свободе совести, согласно которому все предъявленные ему обвинения были ничем иным, как попыткой одной секты атаковать другую и повысить таким образом собственное влияние. Палпатин выставил джедаев коррумпированными фанатиками, а ситховское правило двух - примером жесточайшей дискриминации по религиозному признаку. Судьи, общественность, Энакин, да что там, половина ордена Джедаев ему поверила. Магистр Винду был отправлен под стражу, Магистр Йода снял с себя полномочия, Джокаста Ню, лучше других разбиравшаяся в истории и получившая должность Грандмастера, анонсировала реформы. Теперь джедайский орден официально назывался Ситхско-Джедайским, а его адепты изучали как темную, так и светлую сторону Силы. — Ну а самое замечательное, что, состоя в Ордене, форсюзер может быть и ситхом, и джедаем, — Энакин, увлекшийся рассказом, тоже уселся на пол и теперь упирался в коленки Оби-Вана собственными коленками да обжигал его желто-алым взглядом. — Вопрос лишь в том, к какой стороне Силы у него или нее больше склонности. — И как это определяется? — Оби-Ван никак не мог уложить в голове полученную информацию и потому вместо одного из тысяч действительно важных вопросов задал самый незначительный. Энакин расплылся в гордой улыбке. — А определяется это при помощи специального аппарата, и изобрел его твой покорный слуга. — Он принялся копаться в бездонных карманах, извлекая наружу половинку высохшего яблока, женские трусики в вычурных кружевах, полсотни незнакомых Оби-Вану деталей, обрывки бумаги. Наконец, в его руках оказалась прямоугольная, ничем не примечательная коробочка. Энакин потер ее о собственный плащ, жестом попросил Оби-Вана вытянуть руку и прижал коробочку к запястью. Коробочка противно запищала. — Мне пришлось использовать два полярно заряженных кайбер кристалла. Они реагируют на силовую подпись, вычленяют из нее главное, рассчитывают, какая сторона Силы является превалирующей. Ты не поверишь, но около двадцати процентов Ордена оказались склонны к темной стороне. Это стало для Дарта Сидиуса неприятным сюрпризом. Ему пришлось взять на себя обучение столь многих. Боюсь, сейчас он так занят работой учителя, что сложил с себя особые полномочия канцлера и передал сенату больше половины своих обязанностей. — Зачем? — не понял Оби-Ван. — Как зачем. Будущие ситхи были не обучены управлять собственной Силой. Это же варварство. Нарушение закона о свободе вероисповедания, дискриминация, злоупотребление власт… — Я понял-понял, — прервал поток слов Оби-Ван. — Так значит тех, у кого преобладает Темная сторона Силы, переучивают? — Ага, каждому предоставляется наставник! Формируется стандартная пара. Мастер и падаван! — А ты? — Сложив два и два — желтые глаза Энакина и новую иерархию ордена, — Оби-Ван пришел к единственному логичному выводу. — Твой ситховский падаван — Асока? — Неа, у нее ведущая светлая сторона. Так что я, как учитель, сейчас свободен. — Энакин непонятно подмигнул. Коробочка-определитель запищала громче, а потом резко умолкла. Оби-Ван и Энакин синхронно кинули на нее взгляд. Небольшая лампочка в правом углу коробочки мигала ослепительно красным. — Ага-а-а-а! — Энакин победно вскинул к потолку руку. — Я так и думал! Нельзя убить ситха, будучи падаваном, и не коснуться тьмы. Поздравляю, Оби-Ван, в тебе преобладает Темная сторона Силы, а это значит, что тебе нужен учитель. Не переживай, тебе достанется лучший. Лучший и хорошо знакомый. Оби-Ван пару раз непонимающе моргнул и спрятал руки в широких рукавах плаща, чтобы только удержать себя от соблазна размозжить проклятую коробочку об стену. Какая еще Темная сторона Силы? Какой еще учитель? Какого… Какого… — Какого Криффа, Энакин?! — О-о-о-о, нет, мой юный падаван, никаких «Энакин». Отныне для тебя я «учитель»!