Противоречие

Ацуму нуждался в любви. Такой, чтобы щемящей нежностью она расплывалась в его груди и заставляла без остановки улыбаться; такой, чтобы она ощущалась как нечто постоянное и безусловное, не поддающееся возражению и сомнению; такой, чтобы от нее было безграничное чувство комфорта где-то под кожей. Ведь в действительности это помогло бы ему чувствовать себя достаточно хорошо. Не так, как обычно: потерянно, одиноко и загнанно. Ацуму нуждался в эмоциональных качелях. От которых бы кидало из стороны в сторону с огромной силой; от которых он бы вечно заводился и чувствовал себя настолько бодрым, что не смог бы спать — и покой найти в принципе; от которых можно было бы безвозвратно сойти с ума. Возможно из-за того, что Мия сам по себе являлся олицетворением хаоса, беспорядочности и эмоциональности. А возможно из-за определенных заскоков, которые позволяли бы ему получать удовлетворение от происходящего. Ацуму нуждался в прикосновениях. Резких и жестких, чтобы каждый раз можно было бы испытать сладостную боль, способную ввести его в состояние бесконечного блаженства. Медленных и мягких, чтобы каждый раз он испытывал желание жить и дышать полной грудью. В данном случае Мия причины этому пристрастию не знал. И гадать особо не хотел. Главное, чтобы подобное присутствовало. Ацуму нуждался в Сакусе — своем до жути невыносимом атакующем с очаровательными вьющимися волосами и злыми глазами, боящимся микробов и ненавидящим любые прикосновения. И он абсолютно точно противоречил выстроенным стандартам. Но также, абсолютно точно, это не имело никакого значения. Более не имело.