Рождественская омела

       5 января. 12:00. Дэмон проснулся от противно бьющего по ушам звона будильника. Не открывая глаз из-за слишком яркого спросонья света экрана, он грубо тыкал в него пальцем до тех пор, пока наконец не попал по нужной кнопке, и снова уронил голову на подушку. Блондин глубоко вздохнул, прежде чем открыть глаза и посмотреть на Тэнэ, которого, видимо, будильник вообще не побеспокоил. Взгляд пробежался по изящным чертам лица, чёрным ресницам и тонким, слегка сухим губам. В голове Келлермана моментально всплыли воспоминания с новогодней ночи.        После семейного застолья, бенгальских огней и фейерверков все разошлись по своим комнатам только ближе к трём часам ночи. Дэм и Тэнэ же решили выйти подышать свежим воздухом, похоже, вообще не собираясь спать этой ночью, ведь эта прогулка закончилась тем, что они лежали плечом к плечу в сугробах, слегка освещаемые еле работающим фонарём. Парни смотрели друг другу в глаза, из полуоткрытых губ клубился пар, а непрерывно падающие снежинки застревали в волосах и ресницах, оседали на румяные щёки, снова и снова заставляя ощущать холод. И о боже, Келлерман был готов поклясться, что если ещё хоть на секунду задержит взгляд на Тэнэ в этой обстановке, то точно его поцелует! При осознании этого Дэм вскочил, а спокойное и умиротворённое мгновением ранее лицо Кёнига вдруг сменило своё выражение на удивление.        Подобные интрижки происходят уже не в первый раз. И Дэмон не дурак, уже давно начал догадываться, что в такие моменты Тэнэ испытывает ровно то же самое, но смелости на признание ему не хватало. Точнее, её перекрывала тревога. "Что, если я ошибся?", "Что, если мне показалось?", "Что, если сделаю непоправимое?", "Что, если по своей собственной глупости потеряю всё, что мы имеем?" — эти мысли не давали ему покоя. Нужно признаться как-то менее неожиданно. Плавно перейти к этому. И без лишних действий. Чтобы у обоих была возможность всё это прекратить. Тогда, возможно, в случае неудачи проблем будет меньше.        Блондин поморщился от сладких, но в то же время болезненных воспоминаний, и наконец поднялся с матраса, лениво шагая в ванную. Ненадолго задержав взгляд на своём отражении, он приступил к водным процедурам, весь процесс не переставая думать, когда и как завести разговор с Тэнэ.        Совсем скоро Дэм уже стоял не у раковины, а у открытого холодильника, рассматривая полупустые полки и прикидывая, что можно приготовить.        С фантазией у него сегодня всё было плохо. Не придумав ничего более оригинального, чем омлет, который они едят почти каждое утро, когда родители рано уезжают на работу, юноша выудил с полок несколько яиц и молоко. Размешав их в миске, он добавил соль, а затем принялся доставать сковородку. Ненароком его взгляд упал на календарь, что висел рядом с окном...        И тут его осенило!        Келлерман даже выронил сковороду. Та с грохотом упала на плиту, а парень мысленно извинился перед Тэнэ, надеясь, что его это не разбудит, будильник то он не услышал.        Но каково же было удивление блондина, когда в дверях он вскоре увидел потягивающегося Кёнига. Тот вопросительно посмотрел на криворукий источник шума по имени Дэмонтаниэль, затем на продукты и посуду.        — Опять омлет? — Юноша выдвинул стул и уселся.        — Если что-то не устраивает, магазин не так уж и далеко, — Недовольный, Дэм отвернулся и включил плиту, налив в сковороду растительное масло.        — Ты видел вообще, сколько там градусов!? — Воскликнул Кёниг, — Никуда я не пойду.        — Ты не переживай, каникулы скоро закончатся.        Тэнэ раздражённо промычал, расплываясь по столу и утыкаясь лицом в свой же локоть.        — Я смотрю, ты не выспался. Извини, что разбудил, — Неловко произнёс Дэмон, уже обжарив гренки, вылив смесь молока и яиц в сковороду и накрыв её крышкой.        Вместо ответа ему показали средний палец, на что блондин лишь невольно улыбнулся.        — Кстати, тебе ведь сегодня на работу?        — Не-а — Тэнэ наконец поднял голову, — мне разрешили выйти после праздников. Рождество ведь завтра?        — Ага, — без раздумий ответил Келлерман.        — Значит ещё несколько дней побуду дома.        "Дома" — повторил про себя Дэм, задумавшись. Он рассчитывал уйти после Тэнэ, чтобы у того не возникало никаких вопросов, а теперь придётся как-то выкручиваться.        Позавтракав, они ещё какое-то время болтали на кухне с уже второй чашкой чая в руках, затем проверили соц сети - никто не обнаружил в них почти ничего нового - и только тогда парни направились в комнату. И если Кёниг просто завалился обратно в постель, планируя ничего не делать, то Дэмон полез в шкаф за одеждой, сразу же заставляя Тэнэ задать вопрос:        — Ты куда-то собираешься?        — Ага, — ответил Дэмон, снимая с себя домашнюю футболку и просовывая голову в узкий ворот чёрной водолазки.        Тэнэ машинально отвёл взгляд и сверлил им обои на своём телефоне, перелистывая туда-обратно страницы с разноцветными иконками.        — Можно с тобой? — Казалось, Кёнига даже не волновало, куда и зачем уходит Дэмон, главное, чтобы они были вместе. Это до глубины души тронуло блондина, но он был вынужден отказать.        — Нет.        Поверх водолазки Дэм надел ещё и толстовку, а в карман джинсов закинул канцелярский нож, что до этого валялся на столе.        — Ты кого там резать собрался? — спросил Тэнэ, но ответа на свой вопрос не получил – не успел он договорить, как дверь в комнату закрылась.

__________

       Дэмон шёл по парку, вглядываясь в голые ветви деревьев, покрытые снегом. Все скамейки были пустые, людей вокруг не было. За всё время ему повстречалась всего одна небольшая компания детишек, играющих в снежки. Пару раз они попали и в Дэмона, на что тот даже не обратил внимания. Уже подходя к концу парка, юноша наконец заметил наверху то, что ему было нужно – паразитирующее растение, омела. Осталось его только как-то достать...        А вот с этим возникло куда больше проблем, чем Келлерман предполагал. Руки и без того болели от холода, а сейчас он разодрал все ладони в кровь, пока пытался взабраться по стволу высокого дерева. Как только он смог сесть на прочную ветку, можно было выдохнуть: оставалось только закинуть на неё ноги и встать. Тогда Дэм достал из кармана канцелярский нож и стал медленно срезать ветви омелы.        — Эй, ты что там делаешь? — Вдруг послышался чей-то голос.        Обернувшись на звук, парень увидел внизу высокого мужчину в ярком комбинезоне и широкой лопатой в руках. Он сгребал снег с тротуара.        — Я-я работаю! Вон, паразитов срезаю, — Ляпнул Дэмон первое, что пришло в голову.        — Весной это надо делать, горе-садовник. И как ты туда без стремянки взобрался? — вопрос, похоже, был риторическим, ведь не успел блондин и рта открыть, как мужчина продолжил: — Сейчас, подожди, поищу я её тебе.        Похоже, в парке были и другие работники. Странно, что Дэм их не заметил...        "Спасибо за заботу, дядь, но я, пожалуй, пойду" – подумал юноша, как можно быстрее слезая с дерева с букетом омелы в руках. Спрыгнув на землю, он побежал по направлению выхода из парка – настолько быстро, насколько это возможно с ещё не везде расчищенными сугробами.        Пробежав до дороги, Келлерман упёрся руками в колени, почувствовав боль, и попытался отдышаться, после чего наконец зашагал спокойно. Направился он в магазин, купить пельмени или что-то в этом духе. Конечно, родители завтра наготовят много чего вкусного, но сегодня они на работе до позднего вечера и даже в магазин заехать не успеют, а Дэму, Тэнэ и Эбэль надо чем-то питаться.        Наконец оказавшись в тёплом помещении, он зашагал по залу в поисках морозильных камер. Когда те предстали перед ним, он внимательно изучил товар, решив взять вареники с картошкой. Они были по душе всем троим.        Отстояв крайне длинную, предпраздничную очередь, он снова вышел на улицу. Мороз ударил по щекам, а на глаза Дэмону попались аккуратно постриженные кустарнички падуба с ярко-красными ягодами.        "Их вроде тоже добавляют. Для красоты"        Немного подумав, парень мысленно извинился перед садовниками, что так старательно придавали им форму, и подошёл поближе. Выбрав место, где возможные просветы будут менее заметными, блондин отломил несколько веточек и аккуратно положил их вместе с омелой в пакет, что выдали на кассе.       

__________

       Дэмон провозился довольно долго. Ещё немного – и начнёт темнеть. Закрыв входную дверь, обуви сестры парень не обнаружил. Убежала утром гулять и всё ещё не вернулась. Главное, чтобы до темноты была уже дома.        Пакет был поставлен на пол, а Келлерман уже снимал обувь. Со второго этажа спустился Тэнэ. Подойдя к Дэмону, он неожиданно взял того за руку, оценивая насколько она холодная, и уже хотел было предложить поставить чайник, как вдруг заметил что-то странное. Перевернув чужую ладонь, взору серых глаз открылось множество тонких красных полос, на некоторых было небольшое количество запёкшейся крови.        — Что случилось? — Чуть обеспокоенно поинтересовался Тэнэ.        И действительно, Келлерман то уходит, не сказав куда, и не разрешает пойти с ним, то берет с собой нож, а теперь возвращается с исцарапанными ладонями. К сожалению или к счастью, ни в одну чёткую картинку это не складывалось, но выглядело как минимум странно, поэтому Дэм поспешил объясниться.        — Я собирал омелу и падуб, хотел к рождеству одну прикольную штуку сделать, — заявил он, вытащив из пакета ветки растений.        — Эта та, которая что-то вроде венка?        — Типа.        Похоже, Тэнэ об этом "венке" ничего не знает. Келлерман положил ветки на подоконник, а с пакетом вареников направился к морозилке.        — Ты поаккуратней как-то в следующий раз, — Кёниг поставил чайник, а в ответ на свою просьбу получил согласное "мгм", — Кстати, чего меня не позвал? Вместе-то веселее было бы.        Он проебался.        Глаза забегали, хотя Дэмон всеми силами пытался удержать свой взор на одной точке. В голове он прокручивал весь свой день, пытаясь ухватиться за что-нибудь, найти что-то, что могло бы послужить оправданием. Проблема только в том, что едва бы что-то подобное могло существовать, ведь они всегда вместе. Вместе ходят на учёбу, там в столовую, вместе сидят на парах, ужинают, даже спят в одной комнате и ложатся в одно и то же время. С какой стати Келлерман стал бы скрывать то, что он идёт за ебучими веточками?        "Ну что, что, что!?" — кричал он про себя.        Вдруг слышится поворот ключей в двери.        "Ты ж моя спасительница!"        В дом зашла Эбэль. С куртки сыпется снег, с обуви его ещё больше. Он моментально тает, из-за чего мокнет ковёр, а рядом образуются лужи. И даже несмотря на всё это, Дэм сейчас готов был упасть ей в ноги.        Он сразу же подбегает к сестре, спрашивая её, как и с кем прошла прогулка, затем делает вид, будто только что увидел её мокрую обувь, и начинает отчитывать, а потом и вовсе уходит в ванную за тряпкой, успешно избежав вопроса Тэнэ.

__________

       Среди высокой тьмы не было ни одного просвета – всё небо заволокло тучами. Единственным источником света снаружи был круглый, порой мигающий фонарь, своим тусклым светом напоминающий потерявшуюся где-то луну.        Фонари эти стояли редко, а в том, что рядом с домом Келлерманов, уже перегорала лампочка. Не было видно даже того, что происходило по ту сторону дороги. Зато Дэмона, сидящего рядом с незашторенным окном, с улицы было видно замечательно.        Но его это не волновало. Он, сосредоточенный, одиноко сидел за столом, медленно, но верно формируя из веток омелы венок, иногда добавляя между ними острые листья и красные ягоды падуба. Отросшие пряди лезли в лицо, мешали. Келлерману постоянно приходилось убирать их за ухо. Он даже начинал задумываться о том, чтобы попросить резинку у Эбэль. Останавливало его только то, что кто-нибудь может застать его в глупом виде.        Когда наконец всё было готово, Дэмон оставил омелу на столе, а сам достал с верхней полки одного из шкафчиков коробку из под печенья, в которой его мама хранила всё для шитья и ненужные безделушки. С горем пополам юноша нашёл среди всякого хлама корсажные булавки и вытащил одну, забрав венок со стола и направившись в свою комнату.        Оказавшись перед кроватью, на которой расположился Тэнэ, закинув ногу на ногу, блондин произнёс:        — Сэр, извольте подвинуть свою задницу.        Когда Кёниг сел, прижав ноги к груди, Дэм встал коленями на кровать и аккуратно вставил в обои булавку, на которую далее зацепил омелу. Тэнэ наблюдал за всем этим с интересом. Он думал, что Келлерман повесит это куда-нибудь у входной двери или в гостиной, да на новогоднюю ёлку в конце концов, но точно ведь не над кроватью! Но отрицать он не стал, у Дэмона получилось красиво. Так что Тэнэ и не протестовал, главное чтобы обои и булавка оказались достаточно крепкими, и венок не упал на него прямо во сне.

__________

       Не успел прозвенеть будильник, который Дэм завёл в этот раз на 11:30, как он уже стоял на кухне и резал салаты. Тэнэ раскатывал тесто на манты. Чиэ делала начинку. Только Йенс Келлерман беззаботно лежал на диване и смотрел телевизор, потому что для него дел пока не нашлось, а Эбэль ещё спала, потому что кухню ей не доверяли ни коим образом. Суета в этом доме царила точно такая же, как и 31 декабря. Рождество для них являлось не менее важным праздником. Но всё это того стоило, ведь к вечеру на столе расположилось множество вкусностей. По бокалам уже разливали шампанское, а Эбэль полагался сок. Дэм и Тэнэ тоже не были любителями алкоголя, но Йенс настоял на том, чтобы они попробовали, мол, уже ведь не маленькие. Оба выпили всё залпом, стукнув пустыми бокалами о стол и поморщившись от горького вкуса, и всё же налили себе вишнёвый сок. Семья за этим застольем многое обсудила и весело провела время. И Кёниг тоже стал частью этой семьи. Дэмон был счастлив видеть, как тот улыбается и открыто общается с его родителями, как перестал стесняться и чувствовать неловкость за одно только своё присутствие.        Вечер пролетел незаметно. Встретив рождество, все вскоре убрали оставшуюся еду по полкам холодильника, сняли скатерть и разошлись по комнатам. Келлерман заходил следом за Кёнигом в тёмную комнату. Только гирлянда переливалась разными цветами. Тэнэ завалился на кровать и уже собирался взять в руки телефон, чтобы убедиться в отсутствии новых уведомлений и лечь спать, но Дэм сел на пол и сложил руки на кровати, положив на них голову. Он взглянул в бездонные серые глаза.        — Ты знаешь, что такое рождественская омела? — Кёниг покачал головой, и блондин продолжил, медленно и тихо — В древнем Риме омела защищала дома от злых духов, но спустя какое-то время в Англии она стала иметь другое значение. Её назвали веткой поцелуев. Человека, находящегося под ней, могли поцеловать, а он будет не в праве отказать. — Тэнэ посмотрел на венок из омелы, понимая, что к чему. Он почувствовал, как к его лицу приступает кровь и, понадеявшись, что в полумраке этого не будет заметно, он с трудом вернул взгляд обратно. Дэм после недолго паузы набрался смелости продолжить: — Но я всё же спрошу. Ты не будешь против, если я тебя поцелую? — С каждым словом его голос опускался всё ближе к шёпоту, а сердце стало колотиться в груди с такой силой, что, казалось, вот-вот выпрыгнет наружу.        Тэнэ на секунду показалось, что он спит. Но нет, вот он, Дэмон сейчас сидит прямо перед ним. Освещение постоянно меняется, лампочки гирлянд переключаются то на красные, то на зелёные, но Кёниг точно может различить голубые глаза, смотрящие прямо на него, но готовые в любой момент смущённо опустить свой взор.        — Нет, — шёпотом ответил брюнет, а его холодные пальцы, а затем и вся ладонь медленно коснулись чужой щеки.        Дэм припал к слегка потрескавшимся губам, аккуратно и нежно сминая их своими, не смея сделать что-то большее.        Касания разливались теплом по телу, закрадываясь в самую душу, а ресницы закрытых глаз изредка подёргивались, но Кёниг оказался куда более напористым, чем Келлерман – в какой-то момент он пропускает меж уже слегка онемевших губ язык, заставляя Дэмона вздрогнуть от неожиданности и совершенно новых ощущений.        Спина блондина затекла, а воздуха обоим стало не хватать, из-за чего парни нехотя отстранились, тяжело дыша и ещё какое-то время не решаясь взглянуть друг другу в глаза.        Пожалуй, на данный момент этот вечер был самым откровенным, а праздник запомнился надолго, и его смело можно было назвать лучшим.        Про то, что они вроде как пытались восстановить режим, парни напрочь забыли. Ещё полночи они посвятили разговорам и тактильному контакту, которого им так не хватало всё это время, и только затем уснули. Матрас, что лежал на полу, им больше был не нужен.